Взгляд на Бискайю, Астурию и Галисию
правитьИспания, отделенная Пиренеями от прочих земель Европы, отличается от них и нравами своих обитателей; она представляет глазам нашим привлекательное зрелище неизменившейся древности!
Большая часть из провинций, составляющих сию монархию, имеют каждая свое особенное, отличающее ее от других правление. Бискайя, подвластная королю, есть совершенная республика. В монархе испанском признает она единого покровителя, которого права весьма ограничены. В сей небольшой провинции всякое местечко и всякая почти деревня имеют собственную, отдельную конституцию, и пользуются независимостью совершенною. Бискайцы — деятельный народ, промышленность их оживляется торговлею.
Гвипускоя, часть Бискайи, обильна железом, весьма удобным для обрабатывания, и в рассуждении сего достоинства ни в какой земле не находят ему подобного: и древние римляне почитали его самым лучшим. Сей металл обрабатывают для государственных арсеналов, близ самых рудокопней, где также приготовляется великое множества всякого оружия.
Сверх того бискайцы весьма прилежно занимаются обделыванием шерсти: можно сказать, что деятельность усиливает национальный, необыкновенный характер сего народа.
Недалеко от Сан-Себастьяна, на берегу моря, есть прелестная долина, которая украшена беседками, составленными самою природою из древесных сеней, там пение множества птиц мешается с диким шумом волн, дробящихся в бесчисленные брызги при подошве скал, которыми прелестное убежище сие окружено почти отовсюду; на дороге от С. Себастьяна до Бильбао представляются разнообразные переменяющиеся ежеминутно виды, которые приятно развлекают путешественника. Повсюду пышные амфитеатры цветов и растений! Действие сей привлекательной природы заметно на самых лицах поселян, которые веселы, довольны, здоровы, и древние кантабрийские песни их нередко повторяются эхом на высотах горных. В долинах, где золотые нивы перемешаны с цветущими лугами, везде увеселяют взор богатые сокровища земледелия, которыми украшены и дикие стремнистые утесы. Прибавьте к тому благорастворенное светлое небо, чистый воздух и самую лучшую воду, которая повсюду струится у ног ваших прозрачным, блистающим потоком!
Конечно обитатель сего счастливого края не может привести путешественника к великолепным развалинам древних городов или замков, но с гордостью укажет он ему на дряхлое гверникское дерево: памятник, сооруженный природою, безмолвный свидетель в продолжение пяти столетий благородной гордости бискайцев! При корне лежит камень, на котором восседали короли кастильские, когда принимали от сего народа простые и непритворные обеты подданства, и в тоже время произносили клятву хранить права его постоянно и неизменно. Последний государь, совершивший обряд сей, который делает честь и подданным и повелителю, была королева Изабелла. Еще и ныне под тенью сего дерева, на том же самом камне садятся судьи народные, когда бывают обязаны произносить приговоры, касающиеся до возмущений или беспорядков общественных.
Бискайцы наследовали добродетели и мужество прародителей своих кантабрийцев и французы, в последнюю войну с Испанией, научились их уважать, и искренно отдают справедливость неустрашимости сих горных жителей. В блистательную эпоху римского Августа, когда почти все известные тогда народы подвластны были могуществу Рима, кантабрийцы наслаждались свободою на диких своих утесах. Впоследствии многочисленные армии наводнили их малую, дотоле непобедимую республику; все они были обезоружены; многие, однако, будучи не в состоянии пережить своей свободы, побросались с вершины скал, или другими средствами лишили себя жизни.
Сей мужественный характер достался в наследство и нынешним обитателям Бискайи; можно сказать, что они сохранили чистые, простые добродетели первобытных веков человеческого общества. Они великодушны и человеколюбивы; брачные узы для них священны, дети почитают и любят родителей; везде находите патриархальное гостеприимство: надобно заметить однако, что все это более относится к поселянам; в окрестностях городов, где страсти, действуя сильнее и свободнее, портят национальный добрый характер, сии добродетели не столь уже чисты; в пример Бильбао: жители сего города наслаждались спокойствием и счастьем, которыми наконец наскучили, они возмутили их бунтом; но самая провинция не приняла участия в предприятиях главного города, и граждане Бильбао принуждены были смириться; зачинщики мятежа наказаны ссылкою на острова Филиппинские.
Астурия, колыбель испанской монархии, представляет зрелище столько же любопытное, как и Бискайя. Там горы, вознесенные одна на другую, одна с другой висящие, разбросаны в беспорядке истинно живописном! — При первом взгляде на сии громады покажется, что все он в единое мгновенье низвергнутся в долину, и все обитающее на ней уничтожат; когда бы жители были привычны к сему страху, то не могли бы не трепетать всякую минуту. Кто живет в Астурии, тот беспрестанно, как будто посреди сражения, подвержен неизбежной опасности: со всех сторон представляется ему грозящая смерть, душа его пополнена беспрерывным ужасом. Взойдите на вершину какой-либо горы: вы увидите себя на краю утеса, висите над бездною океана, содрогаетесь, каждую минуту готовы потерять равновесие и раздробиться в прах на грозных остриях гранитов, со всех сторон поражает вас страшный рев потоков, свергающихся с камня на камень, клокочущих в бездне и кипящих; все вместе оглушает, приводит в кружение голову; кое-где пробиты тропинки, вьющиеся по утесам, и то одни крутые каменные уступы, чрезвычайно скользкие и опасные.
Здесь-то визитоты, в 772 году, будучи на голову побиты маврами при Ксересе, собрали остатки своего воинства. За сими неприступными скалами, крепостью, которую сложила сама природа, укрылись они от сильных врагов, под предводительством храброго Пелага; в сих ущелинах усиливались мало-помалу побежденные, и наконец с сих грозных высот, вооруженные огнем и мечом и всеми ужасами мщения, помчались они на долины, и сильное царство Оммиадов поколебалось в своем основании.
В Астурии, также как и в Бискайи, главные отличительные черты жителей: воинственность, деятельность, бедность. В Египте, по словам Ролленя, весь народ почитал себя благородным. То же можно сказать и о жителях Бискайи, Астурии, Галисии, которые все вообще приписывают себе благородство; что подтверждается и самыми публичными актами правительства.
Кто хочет из Коруны ехать в Мадрид — пишет путешественник Марсильяк — тот должен наперед запастись всем нужным для дороги; так точно, как будто бы надлежало ему странствовать по обширным степям африканским; на этом пути промышленности уже не встречается. Сама натура становится унылее: везде находишь новый народ, новый образ и везде принужден, по примеру древних патриархов, обедать под открытым небом, в тени какого-нибудь уединенного дерева; ввечеру заставляют тебя вползти в бедную лачугу, которая называется гостиницей; дышишь не воздухом, но дымом; спишь на соломе, в каком-нибудь чулане, часто с коровами, свиньями, овцами, лошаками, которые в этих так называемых гостиницах, составляют с людьми согласное общество.
Ближе к столице попадается более деревень; строения чище и лучше; гостиницы покойны, и путешественник везде находит гостеприимство, простое и трогательное: самые бедные поселяне с любезным добродушием предлагают ему хлеб, плоды, молоко, и ни под каким видом не требуют за них денег.
Вот некоторые черты характера горных жителей Бискайи, Астурии, Галисии. Надменность, которою упрекают их обще со всеми испанцами, есть не иное что, как благородная, несколько вышедшая из границ высокость души (grandezza). Она имеет источником воспоминание о славе их древних монархов, которые, по словам Ансильона, политическими замыслами своими обнимали вселенную! Сия праотеческая гордость способна и ныне произвести величайшие усилия мужества… Еще не забыта геройская, непоколебимая предприимчивость кастильян, утвердивших Филиппа V на том престоле, который вооруженная, сражающаяся Европа стремилась похитить для эрцгерцога Карла.
Марсийяк П.Л.О. Взгляд на Бискаю, Астурию и Галлицию / (Отрывок из Марсильякова Путешествия в Испанию); С немецкаго ** [В. А. Жуковский] // Вестн. Европы. — 1808. — Ч. 38, Nо 6. — С. 152-160.