ВИЛЬГЕЛЬМЪ II (Фридрихъ-Вильгельмъ-Викторъ-Альбертъ), кор. прус. имп. герм., род. 27 янв. 1859 г., старшій сынъ кронпринца, впослѣдствіи имп., Фридриха III и принцессы Викторіи Великобританской, получилъ необыч. для своего положенія образованіе и воспитаніе — въ частн. гимназіи въ Касселѣ и Боннскомъ унив-тѣ, гдѣ онъ проходилъ курсъ наукъ и велъ жизнь наравнѣ со своими товарищами, к-рымъ воспрещено б. именовать его "высочествомъ". 27 янв. 1877 г. В. б. произведенъ въ подпоручики 1-го гв. пѣх. п., но одѣлъ оф. мундиръ и началъ нести воен. службу лишь по окончаніи унив-та въ 1879 г. Въ 1881 г. В. вступилъ въ бракъ съ дочерью герц. Фридриха Шлезвигъ-Голштинскаго Викторіей-Августой и 16 снт. 1885 г. б. назн. ком-ромъ гв. гус. п. (въ Потсдамѣ). Заявивъ себя "солдатомъ отъ природы, какъ всѣ бранденбуржцы", В. съ чрезвычайной ревностью отдался службѣ: входилъ во всѣ мелочи солдат. и офиц. жизни, лично выбиралъ подарки солдатамъ на елку и вообще тогда уже проявилъ ту активность и то стремленіе лично входить во все, к-рыя создали ему такую популярность, какъ имп-ру. Тогда же онъ проявилъ и стремленіе бороться съ роскошью въ офиц. средѣ и, оставшись вѣренъ ему до наст. времени, сразу же проявилъ больш. настойчивость.
Монархъ-правитель. Съ карт. Н. Шмидтъ.
Запрещеніе имъ оф-рамъ своего полка посѣщать клубы съ карт. игрой вызвало большое неудовольствіе и дошло до имп. Вильгельма I, к-рый предложилъ своему внуку отмѣнить его. В. твердо заявилъ ему, что своего распоряженія онъ не отмѣнитъ, а если оно будетъ отмѣнено помимо него, то оставитъ ком-ніе пол-комъ. 27 янв. 1888 г. В. б. произв. въ г.-м. и назн. ком-ромъ 2-ой гв. пѣх. бр-ды. Разставшись съ гусарами, онъ сохранилъ, однако, близкія къ нимъ отношенія и пользовался каждымъ случаемъ, чтобы закрѣпить ихъ. Такъ, возвращаясь однажды съ ученія и замѣтивъ въ улич. толпѣ одного изъ служившихъ при немъ въ полку гусаръ, теперь разносчика пива, В. остановилъ лошадь, пожалъ руку своего "стараго товарища", справился объ его дѣлахъ и пригласилъ зайти къ себѣ "поболтать". Факты подобнаго рода создали В. большую популярность въ арміи и народѣ. Наряду съ воен. службой В. знакомился и съ механизмомъ гражд. службы, для чего занимался въ разл. канцеляріяхъ Бранденбург. провинціи. Еще 17 нбр. 1887 г. В. повелѣно б. подписывать за кронпринца бумаги въ виду того, что отецъ его, неизлѣчимо больной, жилъ въ Санъ-Ремо и не могъ заниматься дѣлами. 9 мрт. 1888 г. скончался имп. Вильгельмъ, а 15 іюня и Фридрихъ III. В. сталъ имп-ромъ и тотчасъ же обратился къ арміи съ приказомъ, въ к-ромъ высказалъ одинъ изъ главнѣйшихъ принциповъ своего упр-нія, многократно потомъ имъ повторенный: всегда и во всемъ опираться на армію. "Я и армія, — говорилось въ этомъ приказѣ, — принадлежимъ другъ другу; мы рождены другъ для друга и будемъ другъ за друга держаться и жить по Божьей волѣ, будь то миръ или буря. За славу и честь арміи я долженъ отвѣчать предъ предками, которые смотрятъ на меня съ того свѣта". И чтобы оживить воспоминаніе о славн. прошломъ Пруссіи, онъ устроилъ у себя вечеръ памяти Фридриха II Вел., на подобіе тѣхъ музык. вечеровъ, к-рые устраивались когда-то коронован. другомъ Вольтера въ Санъ-Суси. Всѣ присутствовавшіе на вечерѣ б. одѣты въ костюмы Фридрих. эпохи, и самъ имп. В., подобно Фридриху, игралъ въ квартетѣ на флейтѣ. Однако, воинствен. тонъ его перваго приказа по арміи смутилъ многихъ, и даже Бисмарка, подъ вліяніемъ к-раго составлена б. тронная рѣчь В., звучавшая болѣе миролюбиво. Въ ней В. заявилъ 25 іюня 1888 г. парл-ту, что "употреблять воен. силу для наступат. войны не соотвѣтствуетъ его намѣреніямъ. Германія не нуждается болѣе ни въ новой славѣ, ни въ новыхъ завоеваніяхъ, т. к. она уже завоевала себѣ значеніе независимой націи". Это первое столкновеніе съ Бисмаркомъ, въ к-ромъ В. уступилъ, рѣшило судьбу стараго "творца Германіи". Двѣ столь ярко выраженныя индивидуальности, при огромн. различіи ихъ возраста и опыта, не могли, конечно, ужиться вмѣстѣ у руля госуд. корабля. Бисмаркъ, считая дѣло созданія Герм. имперіи законченнымъ и положеніе ея среди европ. державъ упроченнымъ, думалъ лишь о внутр. ея устройствѣ и видѣлъ врага лишь въ соціализмѣ; В. былъ болѣе чувствителенъ къ голосамъ о реваншѣ, несшимся изъ Франціи (Буланже) и, не вполнѣ еще оцѣнивая значеніе соціализма, к-рый онъ нынѣ такъ ненавидитъ, полагалъ, что борьба съ нимъ не сложна, стоитъ только ему, имп-ру, сказать депутаціи рабочихъ: — "Я съ большимъ интересомъ отношусь къ рабочимъ и убѣждаю васъ воздержаться отъ какихъ бы то ни было соглашеній съ политич. партіями и въ особенности съ соціалистами. Если же я увижу, что безпорядки среди васъ продолжаются и принимаютъ соціалист. характеръ, я немедленно употреблю самыя строгія мѣры. Власть прав-ства огромна, и безжалостно будетъ разстрѣлянъ всякій, кто попытается ей сопротивляться"... А фабрикантамъ-хозяевамъ сказать: "Весьма естественно, что каждый стремится возможно лучше обсзпечить себѣ средства существованія... Я прошу васъ, господа, каждый разъ, когда возникаютъ конфликты, серьезно обсудить положеніе и найти способъ для предотвращенія на будущее время недоразумѣній". Бисмаркъ былъ противъ подобнаго личн. вмѣшательства верхов. власти въ раб. вопросъ, но В. на этотъ разъ не внялъ совѣту стараго канцлера и сталъ проводить свою политику борьбы съ соціализмомъ. Бисмарку пришлось сойти со сцены (1890 г.). Оставшись одинъ "на мостикѣ госуд. корабля", В., сравнивавшій себя съ вахтен. оф-ромъ, писалъ гр. Шлитцу по поводу этого событія: "дорога остается прежняя, но теперь полнымъ ходомъ впередъ". Въ начавшейся единоличной борьбѣ В. съ соціализмомъ онъ скоро убѣдился въ тщетѣ своихъ расчетовъ авторитетомъ своей личности и слова разрубить гордіевъ узелъ сложныхъ и противорѣчивыхъ интересовъ хозяевъ и работниковъ. Соціализмъ въ Германіи за время царст-нія В. II выросъ и окрѣпъ до небывалыхъ размѣровъ: въ 1890 г. соц-стамъ принадлежало 35 мѣстъ въ рейхстагѣ, въ 1903 г. — уже 81; въ 1903 г. за соціал. деп-товъ было подано 3.010,771 голосъ, въ 1907 г. — 3.250.000. Видя неуспѣхъ не только своихъ личн. средствъ борьбы съ соціал. революціей, но и средствъ законодательныхъ (страхованіе рабочихъ, ограниченіе числа раб. часовъ, развитіе фабрич. инспекціи и т. п.), В. все чаще ищетъ въ арміи опоры для борьбы съ этимъ внутр. врагомъ. Онъ то и дѣло обращается къ ней съ призывомъ помочь ему. Еще въ нбр. 1891 г. онъ сказалъ войскамъ Потсдам. г-зона: — "Вы клялись мнѣ въ вѣрности, это значитъ, что вы отдали мнѣ свое тѣло и душу: у васъ д. б. только одинъ врагъ, и этотъ врагъ — въ то же время и мой врагъ. При нынѣшнихъ проискахъ соціалистовъ можетъ случиться, что я прикажу вамъ стрѣлять въ вашихъ родственниковъ, въ братьевъ и даже въ родителей, — отъ чего, конечно, да избавитъ васъ Богъ, — но и тогда вы должны слѣдовать моимъ приказаніямъ". Тотъ же смыслъ кроется въ рѣчи В., произнесенной имъ въ 1910 г. въ томъ же Потсдамѣ при приведеніи къ присягѣ новобранцевъ. Подчеркнувъ важн. въ госуд. отношеніи значеніе солд. званія и лежащую на немъ отвѣтств-сть, онъ сказалъ, что отъ нихъ требуется безусловное подчиненіе волѣ главы вооруж. силъ, что они должны радостно и съ готовностью исполнять всѣ повелѣнія высш. руководителя, что при этомъ нѣтъ мѣста колебаніямъ между чувствомъ, совѣстью и долгомъ, какъ солдатъ, такъ и глава арміи, одинаково отвѣтственны передъ отечествомъ за охрану его, и что это сознаніе отвѣтств-сти д. побудить солдата къ богобоязн. и нравств. образу жизни. "Плохой христіанинъ не м. б. храбрымъ человѣкомъ, не м. б. прус. солдатомъ и не м. исполнить все то, что требуется отъ солдата", — сказалъ В. новобранцамъ 1897 г. Стремясь удержать въ рядахъ офиц. к-са представителей консерват. сословія, — дворянства и офиц. семей, связанныхъ съ арміей наслѣдств. боев. традиціями, к-рыхъ дороговизна жизни побуждаетъ избирать другіе роды дѣят-сти, — В. ведеть постоян. борьбу съ роскошью офиц. жизни, лично посѣщая офиц. казино и требуя въ нихъ для себя простого обѣда и винъ отечеств. производства. Другимъ зломъ, ослаблявшимъ к-съ оф-ровъ, было сильное развитіе дуэлей. Въ 1895 г. приказомъ по арміи В. высказалъ пожеланіе, чтобы оф-ры за разрѣшеніемъ ссоръ и недоразумѣній обращались къ суду чести и, т. обр., ставилъ дуэль подъ контроль товарищ. среды. Т. к. это мало помогло, то 1 янв. 1897 г. воен. кабинетомъ имп-ра обращено б. вниманіе ком-ровъ частей на необходимость принять рѣшит. мѣры къ сокращенію числа поединковъ, и въ результатѣ число ихъ дѣйств-но сократилось: въ 1897 г. ихъ было 4, въ 1898 г. — 3. Тогда же (1895 г.) б. строго воспрещено ставить выборъ оф-ровъ запаса въ зависимость отъ ихъ взглядовъ на дуэль. Въ то же время, всячески улучшая бытъ н. ч., В. энергично борется съ другимъ зломъ арміи, создавшимъ ей одно время печальную извѣстность, — жестокимъ обращеніемъ съ н. ч. Видя въ немъ благодарную почву для соціал. пропаганды, В. борется съ нимъ "при помощи самихъ н. ч.", к-рымъ повелѣно "строжайше внушить" — о каждомъ случаѣ дурного обращенія со стороны начальств. лицъ тотчасъ же заявлять въ установлен. порядкѣ (пр. воен. мин-ра 19 авг. — 1 снт. 1909 г.). Первыми крупн. воен. мѣропріятіями В. II были: введеніе 2-лѣт. срока службы подъ знаменами и реформа воен. судопр-ства. Обѣ эти мѣры явились какъ бы уступкою обществ. мнѣнію, ибо первая изъ нихъ встрѣтила сильную оппозицію со стороны герм. генералитета, опиравшагося въ этомъ случаѣ на слова самого имп-ра, что онъ предпочитаетъ небольшую по численности, но хорошо обучен. армію. Однако, и при 2-лѣт. срокѣ службы герм. армія заслужила репутацію образцовой и дѣйств-но послужила образцомъ при реорг-ціи армій турецкой и японской. Лишь въ самое посл. время (1910—11 г.) стали говорить, что "герм. армія уже не та во всѣхъ отношеніяхъ совершен. машина, к-рая въ теченіе 40 л. вызывала всеобщее удивленіе и подражаніе", и что на пониженіе ея качествъ повліяли огром. расходы (до 220 мил. р. въ годъ) на созданіе флота, к-рый явился предметомъ наиб. заботъ В. II. Дѣйств-но, ни въ одной отрасли полит. жизни личное вліяніе его не проявилось съ такой силой, какъ въ дѣлѣ созданія герм. морск. мощи. Только энергіи, упорству и силѣ воли своего имп-ра Германія обязана прекрасными верфями, портами и примор. кр-стями и сильнымъ флотомъ. До фр.-прус. войны 1870—71 гг. въ Германіи не существовало кораблестр. бюро (Konstruktionsbureau), и первые бронир. фрегаты б. куплены во Франціи и Англіи; частн. верфи въ Данцпгѣ, Штетинѣ (общ. "Вулканъ") и Гарденѣ ("Сѣв.-Герм. Ллойдъ") могли строить только корветы и канон. лодки малаго тоннажа, госуд. верфи въ Вильгельмсгафенѣ и Килѣ только еще строились. Но уже 23 снт. 1890 г., открывая портъ въ Штетинѣ, В. II произноситъ новое для Германіи слово: "Наша будущность на водѣ", и это становится лозунгомъ какъ его лич. дѣят-сти, такъ и всего герм. народа, во имя какового въ немъ д. смолкнуть всѣ партійные расчеты и страсти. Самъ онъ съ присущей ему экспансивностью отдается теорет. и практич. изученію мор. дѣла: составляетъ сравнит. таблицы мор. силъ европ. державъ, изучаетъ мор. программы, принимаетъ лич. участіе въ работахъ создан. имъ кораблестроит.-технич. общества, составляетъ проекты мор. судовъ, руководитъ маневрами флота, инспектируетъ мор. учрежденія, поощряетъ торг. судостроеніе и рядомъ торг. договоровъ содѣйствуетъ мор. торговлѣ Германіи. "Трезубецъ Нептуна д. б. въ нашихъ рукахъ", — говоритъ онъ громко, на весь свѣтъ, въ одной изъ своихъ рѣчей, "Я не успокоюсь, пока не поставлю флотъ на высоту арміи", пишетъ онъ брату, пр. Генриху, въ 1897 г. "Что мой дѣдъ сдѣлалъ для арміи, я сдѣлаю для флота", — заявляетъ онъ въ трон. рѣчи 1 янв. 1900 г. при внесеніи въ рейхстагъ больш. мор. программы. "Navigare necesse est, vivere non est necesse" ("плавать необходимо, но жить не необходимо"), — говоритъ онъ въ кругу своихъ приближенныхъ, и яхта "Гогенцолернъ" дѣлается второй его резиденціей. На ней онъ объѣхалъ вокругь всей Европы, заходилъ въ Зол. Рогъ и Сирійскія гавани, на ней онъ ежегодно отдыхаетъ въ шхерахъ Норвегіи, на ней происходять свиданія его съ иностр. государями и дѣлается политика; на палубѣ этой яхты онъ выступаетъ въ воскресные дни въ роли проповѣдника, и съ нея же звучала во время боксер. возстанія въ Китаѣ сильная рѣчь "о брониров. кулакѣ" для Европы. Сначала мор. политика В. встрѣчаетъ недовѣріе и оппозицію въ народѣ и рейхстагѣ. Но онъ не смущается этимъ и проявляетъ огромную настойчивость. Когда въ 1897 г. рейхстагъ знач-но сократилъ мор. строит. программу, онъ обращается къ націи съ лично составленнымъ имъ воззваніемъ, доказывая необходимость планомѣрн. мор. судостроенія. Деп-тамъ рейхстага онъ говоритъ въ 1900 г.: "Герм. имперія стала міровой державой; въ самыхъ отдален. частяхъ земного шара живутъ тысячи нашихъ земляковъ; герм. капиталы, герм. знанія, герм. предпріимчивость стремятся за океанъ, — на васъ лежитъ несомнѣнная обязанность помочь мнѣ связать это великое герм. гос-тво съ нашимъ роднымъ". Промышленникамъ Крефельда онъ внушаетъ въ 1902 г.: "Для васъ д. явиться необходимостью сильный флотъ, к-рый будетъ могучей защитой торг. судовъ, чтобы вы могли спокойно повсюду продавать продукты своего производства". Онъ заражаеть Германію идеей: "Deutschland uber alles", онъ прельщаетъ ихъ горделивою мечтою о Германіи — міровой державѣ и сламываетъ оппозицію, равнодушіе и недовѣріе. 14 іюня 1900 г. рейхстагь принимаетъ мор. программу В., расчитанную на 16 л. Вильгельмъ II, король прусскій, императоръ германскій. За этотъ періодъ герм. флотъ д. возрасти до 34 лин. к-блей, 8 бр. крейсеровъ, 24 крейсера и 80 миноносцевъ. Присутствуя лично на спускѣ каждаго нов. к-бля, В. привѣтствуетъ его словами: — "Vivat sequens!" (да здравствуеть слѣдующій). Наряду съ этою неустан. страстн. дѣят-стью по созданію флота В. ищетъ для Германіи повсюду мор. колоній. Въ Китаѣ онъ спѣшно занимаетъ Кіао-Чао, но ведетъ тамъ осторожную политику, предоставляя Россіи "вынимать каштаны изъ огня" желтой опасности и вовремя отказывается отъ колоній на Тихомъ Океанѣ. Чтобы укрѣпиться на малоазіат. побережьѣ, онъ посѣщаетъ лично Абдулъ-Гамида и, называя этого "кроваваго султана" своимъ другомъ, добивается концессіи на постройку Багдад. ж. д., чтобы выйти къ берегамъ Персид. залива. Онъ смѣло заявляетъ передъ Франціей свои права на Марокко и, никогда не доводя дѣла до войны, не отступаетъ передъ возможностью ея. Призракъ войны составляетъ какъ бы тѣнь В., отбрасываемую имъ всюду и всегда, во всѣхъ его рѣчахъ и дѣлахъ. Такъ, нарисовавъ извѣстную аллегорич. картину "Народы Европы, берегите свои священнѣйшія блага", онъ поручаетъ своему представителю на Гаагской конф-ціи 1900 г., полк. Шварцкопфу, высказаться противъ ограниченія вооруженій, — и тѣмъ еще болѣе укрѣпляетъ общее мнѣніе, что "императорь В. II хочетъ войны". Дѣйствительно, только военной славы недостаетъ его царст-нію, только лавровъ полк-дца не хватаетъ въ томъ вѣнкѣ его личныхъ качествъ и талантовъ, к-рые онъ стремится проявить какъ государь, политикъ, ораторъ, художникъ, композиторъ. Война, какъ крупное явленіе въ историч. жизни народа, какъ красочное зрѣлище, какъ обширное поприще для проявленія ума, энергіи и воли, какъ азартная игра, какъ вызовъ судьбѣ, несомнѣнно увлекаетъ такого романтика и мистика по натурѣ, какъ В. II. Онъ не можетъ оставаться равнодушнымъ къ "звону мечей" и грому пушекъ, гдѣ бы они ни звенѣли и ни гремѣли. На чьей сторонѣ правда, — его не интересуетъ. Его возбуждаетъ самый шумъ войны, и онъ, привѣтствуя буровъ въ начатой ими войнѣ противъ англ. владычества, въ то же время составляетъ для Англіи планъ покоренія Трансвааля. Въ 1900 г., во время боксерск. возстанія въ Китаѣ, онъ стремится назначеніемъ своего фельдм. гр. Вальдерзее гл-щимъ международнымъ корпусомъ войскъ предоставить Германіи первенств. роль въ подавленіи его. Въ Альдершотѣ (6 авг. 1889 г.) онъ восхищается англ. войсками и напоминаетъ, что "при Мальплаке и Ватерлоо нѣмцы и англичане дрались рядомъ", а въ 1892 г. онъ уже грозитъ англичанамъ: "Нашъ флотъ еще малъ въ сравненіи съ флотомъ нашихъ враговъ, но его сила въ его дисциплинѣ". Выйдя побѣдителемъ изъ цѣлаго ряда острыхъ политич. конфликтовъ и тамож. войнъ съ Россіей, Франціей, Англіей, Бельгіей и даже Венецуэлой, не обнажая меча, исключ-но путемъ искус. дипломатіи, В. въ то же время открыто заявляетъ (1 янв. 1900 г.), что "когда на этомъ свѣтѣ хочешь чего-либо добиться, перо безсильно, если его не поддерживаетъ мечъ". Получивъ отъ своего умирающаго дѣда имп. Вильгельма I заповѣдь "всегда считаться съ русскимъ императоромъ", В. II своеобразно выполняетъ ее въ томъ смыслѣ, что считается съ Россіей, какъ силой, к-рую въ интересахъ Германіи надо лишь ослаблять. Онъ посѣщаетъ ее впервые въ 1888 и 1890 гг., но свиданія эти ведугь не къ сближенію, а къ разъединенію. В. II отказывается возобновить секретное рус.-герм. соглашеніе, срокъ к-раго кончается въ 1890 г., и скрѣпляетъ "тройствен. союзъ" противъ Россіи, к-рая, въ свою очередь, страхуетъ себя отъ него союзомъ съ Франціей. Только черезъ 6 лѣтъ В. изъявляетъ желаніе снова сблизиться съ Россіей. Онъ снова посѣщаетъ Россію въ 1897, 1901 и 1902 гг. и, покидая въ послѣдній изъ этихъ годовъ ревел. рейдъ послѣ смотра рус. флоту, раскрываетъ свою политику въ прощальномъ сигналѣ: "Адмиралъ морей западныхъ привѣтствуетъ Адмирала морей восточныхъ". Это — приглашеніе Россіи на Д. Востокъ. Въ 1904 г. онъ заключаетъ съ Россіей торг. договоръ на 10 л., въ к-ромъ оч. выгодныя для герм. торговли и промышл-сти условія компенсируются политикой свобод. рукъ Россіи въ Манчжуріи. Это приводитъ къ возбужденію противъ Россіи С.-А. С. Штатовъ и Англіи, которые и даютъ Японіи финансовую возможность для войны съ нами. Рус.-яп. война даетъ Германіи возм-сть использовать на заказахъ рус. прав-ства всѣ выгоды торг. договора 1904 г. и облегчаетъ ей свободу политики въ Европѣ. Гарантируя Россіи безопасность ея зап. гр-цы и тѣмъ представляя ей возм-сть использовать воен. средства погранич. округовъ, В. высадкой въ Марокко наноситъ политич. ударъ нашей союзницѣ Франціи. Чувствуя, что двойствен. политика его не способствуетъ усиленію симпатій Россіи къ Германіи, онъ подогрѣваетъ ихъ наградой ген. Стесселю высш. воен. ордена за геройск. оборону П.-Артура и называетъ его "героемъ, которымъ восхищается весь міръ", — особенно же онъ и его армія. Мукденская же катастрофа даетъ ему поводъ сказать 6 мая въ Страсбургѣ своимъ оф-рамъ, что "русская армія была ослаблена безнравственностью и пьянствомъ". И онъ тутъ же подводитъ итогъ достигнутымъ успѣхамъ: "Теперь, — заключаетъ онъ свою рѣчь, — когда Россія обнаружила свою слабость передъ желтою опасностью, Германія должна выступить противъ нея", — иначе говоря, онъ является гегемономъ Европы въ охранѣ ея священнѣйшихъ благъ. При начатіи переговоровъ о мирѣ между Россіей и Японіей, черезъ 2½ мѣс. послѣ произнесенія этой рѣчи (23 іюля 1905 г.), В. является въ Россію (въ Біорке) уже въ роли друга и совѣтника. Въ разгаръ нашей внутрен. политич. смуты онъ встрѣчается съ Государемъ Императоромъ въ Свинемюнде (3—6 авг. 1907 г.), а въ 1908 г., послѣ свиданія нашего Государя въ Ревелѣ съ англ. королемъ Эдуардомъ VII, онъ обращается въ Дёборитцѣ (14 іюня 1908 г.) къ своимъ оф-рамъ съ словами: "Насъ хотятъ окружить, — пускай, мы сумѣемъ встрѣтить". Но черезъ годъ, 17 іюня 1909 г., В. самъ ѣдетъ въ Ревель, 7 авг. снова видится съ нашимъ Государемъ въ Кидѣ, 4 нбр. 1910 г. встрѣчается съ Нимъ же въ Потсдамѣ, — и въ результатѣ является соглашеніе о разграниченіи сферъ ж.-д. строительства на Бл. Востокѣ: Россія обязуется или сама построить линію Ханекенъ-Тегеранъ, или передать концессію на нее Германіи. Германія же отказывается отъ вѣтки Багдад. ж. д. въ сторону Кавказа. Послѣднимъ крупнымъ политич. успѣхомъ В. II является франко-герм. соглашеніе о Марокко и Конго, подписанное 22 окт. (4 нбр.) 1911 г., по к-рому Германія получаетъ тер-рію въ 300 т. кв. клм. съ населеніемъ въ 1½ мил. Оцѣнивая этотъ исходъ безкровной борьбы за Марокко, тянувшейся съ 1904 г., одна изъ нѣм. газетъ характерно объясняетъ его: "Никто не можетъ серьезно предполагать, чтобы безъ поднятія герм. флага (на канон. "Пантера") предъ Агадиромъ, Германія добилась уступокъ". Это признаніе какъ нельзя лучше объясняетъ политику В. II и его личн. характеръ. Полный творческ. замысловъ, направленныхъ къ превращенію Германіи въ міровую державу и созданію ей первенствующаго положенія, онъ отдается осуществленію ихъ съ энергіей, не ослабѣвающей вотъ уже на протяжени 20 слишкомъ лѣтъ его царст-нія. Онъ служитъ имъ прежде всего своимъ темпераментомъ, своими разносторонними дарованіями, безпрестанно мѣняя орудія борьбы, постоянно нащупывая пульсъ эпохи, учитывая всѣ производныя прогресса — духовнаго и матеріальнаго, требуя служенія имъ религіи, науки, искусства, торговли и промышленности. Поклонникъ идеализма, "к-рый есть лучшій оплотъ въ борьбѣ съ матеріалистической концепціей современной раціоналистической мысли", онъ цѣнитъ только матеріальное и стремится только къ нему. Отправившись въ Палестину, чтобы тамъ у Гроба Господня призвать міръ къ ограниченію милитаризма, онь высказывается за него, какъ только другіе предвосхищаютъ его мысль. Романтикъ, отдающійся впечатлѣнію прекраснаго, высокаго, героическаго, весь находящійся во власти историч. традицій и преданій, онъ трезво и практично учитываетъ съ пользой для своей Германіи всѣ эти традиціи и личные порывы настроенія. Мистикъ, въ религіозномъ порывѣ приносящій въ Аахенѣ (1902 г.) "къ подножію креста" всю Герм. имперію, весь "народъ, свою армію" и ставящій все это "подъ защиту того, о комъ ап. Павелъ сказалъ, что нѣтъ иного спасенія какъ только въ имени Христа", — онъ вѣритъ въ силу "бронированнаго кулака" и въ своей политикѣ не блюдетъ строгой морали, ведя всегда двойную игру и таксируя свою дружбу и услугу. Монархистъ, убѣжденный, что служитъ орудіемъ Господа Бога, и что "солдатъ и армія, а не рѣшенія парламента создали Германію", — онъ добросовѣстно исполняетъ свои конституціон. обязательства, когда же темпераментъ увлекаетъ его за предѣлы конституціон. такта (1908 г. — интервью съ сотрудникомъ "Daily Telegraph"), онъ имѣетъ мужество признаться въ этомъ и дать торжеств. обѣщаніе "обезпечить устойчивость импер. политики путемъ соблюденія конституц. отвѣт-ности". Въ одномъ онъ цѣлостенъ — это въ возрѣніи на монарховъ, какъ на единств. вершителей судебъ народовъ и творцовъ историч. событій. Это воззрѣніе какъ нельзя болѣе отвѣчаетъ его энерг. натурѣ, экспансив. характеру и сильн. темпераменту. Не въ его натурѣ оставаться лишь зрителемъ событій, быть лишь судьей ихъ, хотя бы и верховнымъ. На маневрахъ своихъ войскъ онъ не только присутствуетъ, но и выступаетъ въ роли то "посредника", то начальника какой-либо группы войскъ (такъ было въ 1903 г.). Когда послѣ дипломатическихъ демонстрацій въ Тулонѣ и Кронштадтѣ на политич. горизонтѣ появился призракъ войны, Б. въ дружескомъ кругу заявилъ, что, если война вспыхнетъ, онъ самъ поведетъ свою армію противъ Франціи. Слова эти стали извѣстны за предѣлами этого круга, ихъ припомнили въ дни конфликта съ Франціей изъ-за Марокко и на страницахъ газ. "Zukunft" подверглись комментаріямъ, сущность к-рыхъ сводится къ тому, что В. много читаетъ по военному дѣлу, тщательно изучаетъ Фридриха II, Наполеона и Мольтке, неутомимо провѣряетъ свои идеи на поляхъ Дёборитца, знаетъ армію, и армія знаетъ его, но импульсивность его натуры можетъ повести къ вмѣшательству въ ходъ событій и дать имъ роковой оборотъ. Та же импульсивность натуры В. увлекаетъ его нерѣдко въ кипень парламент. борьбы, причемъ онъ не щадитъ своей личности. Было бы, однако, ошибочно думать, что воинств. тонъ и смыслъ его рѣчей лишь проявленія экспансивности. Разрѣшеніе кризиса изъ-за Марокко свидѣтельствуетъ, что воинств. слова свои онъ готовъ закрѣпить и дѣломъ, что искусство и осторожность въ политикѣ м. быстро смѣниться отважной рѣшимостью. Имп. В. II состоитъ шефомъ 85-го пѣх. Выборгскаго п. (съ 6 мая 1884 г.) и 13-го гус. Нарвскаго п. (съ 29 авг. 1901 г.). (Liman, Der Kaiser, Berl., 1904; ***, Der Kaiser, Die Kultur u. Die Kunst, Münch., 1904; Reventlow, Kais. W. II u. Die Bysantiner, Münch, 1907; Schwanseher, Unser K. u. sein Volk, Leipz., 1906; Rehtwisch, Unser Kaiser, 1910; Kaiserreden, Reden u. Erlasse, Briefe mit Telegramme K. W. II, 1902; R. Martin, Deutsche Machthaber, Berl., 1910; Schiemann, Deutschland u. Die grosse Politik 1900—10, Berl., 1911; R Martin, Die wirtschaftliche Krisis Der Gegenwart, Leipz., 1907; E. Beich, La vanité allemande, Lond.; Lichtenberger, L’Allemagne moderne, Paris, 1903; Voelcker, Die Deutsche Volkswirtschaft im Kriegsfall, Leipz., 1907; Martin, K. W. II u. K. Edward VII, Berl, 1907; J. Arren, Guillaume II, Paris, 1911; Alf. Fried, Der Kaiser u. Der Weltfrieden, Berl, 1910).
Гроза съ Востока! «Народы Европы, берегите свои священнѣйшія блага!»
Вильгельмъ II, король прусскій, императоръ германскій. За этотъ періодъ герм. флотъ д. возрасти до 34 лин. к-блей, 8 бр. крейсеровъ, 24 крейсера и 80 миноносцевъ. Присутствуя лично на спускѣ каждаго нов. к-бля, В. привѣтствуетъ его словами: — "Vivat sequens!" (да здравствуеть слѣдующій). Наряду съ этою неустан. страстн. дѣят-стью по созданію флота В. ищетъ для Германіи повсюду мор. колоній. Въ Китаѣ онъ спѣшно занимаетъ Кіао-Чао, но ведетъ тамъ осторожную политику, предоставляя Россіи "вынимать каштаны изъ огня" желтой опасности и вовремя отказывается отъ колоній на Тихомъ Океанѣ. Чтобы укрѣпиться на малоазіат. побережьѣ, онъ посѣщаетъ лично Абдулъ-Гамида и, называя этого "кроваваго султана" своимъ другомъ, добивается концессіи на постройку Багдад. ж. д., чтобы выйти къ берегамъ Персид. залива. Онъ смѣло заявляетъ передъ Франціей свои права на Марокко и, никогда не доводя дѣла до войны, не отступаетъ передъ возможностью ея. Призракъ войны составляетъ какъ бы тѣнь В., отбрасываемую имъ всюду и всегда, во всѣхъ его рѣчахъ и дѣлахъ. Такъ, нарисовавъ извѣстную аллегорич. картину "Народы Европы, берегите свои священнѣйшія блага", онъ поручаетъ своему представителю на Гаагской конф-ціи 1900 г., полк. Шварцкопфу, высказаться противъ ограниченія вооруженій, — и тѣмъ еще болѣе укрѣпляетъ общее мнѣніе, что "императорь В. II хочетъ войны". Дѣйствительно, только военной славы недостаетъ его царст-нію, только лавровъ полк-дца не хватаетъ въ томъ вѣнкѣ его личныхъ качествъ и талантовъ, к-рые онъ стремится проявить какъ государь, политикъ, ораторъ, художникъ, композиторъ. Война, какъ крупное явленіе въ историч. жизни народа, какъ красочное зрѣлище, какъ обширное поприще для проявленія ума, энергіи и воли, какъ азартная игра, какъ вызовъ судьбѣ, несомнѣнно увлекаетъ такого романтика и мистика по натурѣ, какъ В. II. Онъ не можетъ оставаться равнодушнымъ къ "звону мечей" и грому пушекъ, гдѣ бы они ни звенѣли и ни гремѣли. На чьей сторонѣ правда, — его не интересуетъ. Его возбуждаетъ самый шумъ войны, и онъ, привѣтствуя буровъ въ начатой ими войнѣ противъ англ. владычества, въ то же время составляетъ для Англіи планъ покоренія Трансвааля. Въ 1900 г., во время боксерск. возстанія въ Китаѣ, онъ стремится назначеніемъ своего фельдм. гр. Вальдерзее гл-щимъ международнымъ корпусомъ войскъ предоставить Германіи первенств. роль въ подавленіи его. Въ Альдершотѣ (6 авг. 1889 г.) онъ восхищается англ. войсками и напоминаетъ, что "при Мальплаке и Ватерлоо нѣмцы и англичане дрались рядомъ", а въ 1892 г. онъ уже грозитъ англичанамъ: "Нашъ флотъ еще малъ въ сравненіи съ флотомъ нашихъ враговъ, но его сила въ его дисциплинѣ". Выйдя побѣдителемъ изъ цѣлаго ряда острыхъ политич. конфликтовъ и тамож. войнъ съ Россіей, Франціей, Англіей, Бельгіей и даже Венецуэлой, не обнажая меча, исключ-но путемъ искус. дипломатіи, В. въ то же время открыто заявляетъ (1 янв. 1900 г.), что "когда на этомъ свѣтѣ хочешь чего-либо добиться, перо безсильно, если его не поддерживаетъ мечъ". Получивъ отъ своего умирающаго дѣда имп. Вильгельма I заповѣдь "всегда считаться съ русскимъ императоромъ", В. II своеобразно выполняетъ ее въ томъ смыслѣ, что считается съ Россіей, какъ силой, к-рую въ интересахъ Германіи надо лишь ослаблять. Онъ посѣщаетъ ее впервые въ 1888 и 1890 гг., но свиданія эти ведугь не къ сближенію, а къ разъединенію. В. II отказывается возобновить секретное рус.-герм. соглашеніе, срокъ к-раго кончается въ 1890 г., и скрѣпляетъ "тройствен. союзъ" противъ Россіи, к-рая, въ свою очередь, страхуетъ себя отъ него союзомъ съ Франціей. Только черезъ 6 лѣтъ В. изъявляетъ желаніе снова сблизиться съ Россіей. Онъ снова посѣщаетъ Россію въ 1897, 1901 и 1902 гг. и, покидая въ послѣдній изъ этихъ годовъ ревел. рейдъ послѣ смотра рус. флоту, раскрываетъ свою политику въ прощальномъ сигналѣ: "Адмиралъ морей западныхъ привѣтствуетъ Адмирала морей восточныхъ". Это — приглашеніе Россіи на Д. Востокъ. Въ 1904 г. онъ заключаетъ съ Россіей торг. договоръ на 10 л., въ к-ромъ оч. выгодныя для герм. торговли и промышл-сти условія компенсируются политикой свобод. рукъ Россіи въ Манчжуріи. Это приводитъ къ возбужденію противъ Россіи С.-А. С. Штатовъ и Англіи, которые и даютъ Японіи финансовую возможность для войны съ нами. Рус.-яп. война даетъ Германіи возм-сть использовать на заказахъ рус. прав-ства всѣ выгоды торг. договора 1904 г. и облегчаетъ ей свободу политики въ Европѣ. Гарантируя Россіи безопасность ея зап. гр-цы и тѣмъ представляя ей возм-сть использовать воен. средства погранич. округовъ, В. высадкой въ Марокко наноситъ политич. ударъ нашей союзницѣ Франціи. Чувствуя, что двойствен. политика его не способствуетъ усиленію симпатій Россіи къ Германіи, онъ подогрѣваетъ ихъ наградой ген. Стесселю высш. воен. ордена за геройск. оборону П.-Артура и называетъ его "героемъ, которымъ восхищается весь міръ", — особенно же онъ и его армія. Мукденская же катастрофа даетъ ему поводъ сказать 6 мая въ Страсбургѣ своимъ оф-рамъ, что "русская армія была ослаблена безнравственностью и пьянствомъ". И онъ тутъ же подводитъ итогъ достигнутымъ успѣхамъ: "Теперь, — заключаетъ онъ свою рѣчь, — когда Россія обнаружила свою слабость передъ желтою опасностью, Германія должна выступить противъ нея", — иначе говоря, онъ является гегемономъ Европы въ охранѣ ея священнѣйшихъ благъ. При начатіи переговоровъ о мирѣ между Россіей и Японіей, черезъ 2½ мѣс. послѣ произнесенія этой рѣчи (23 іюля 1905 г.), В. является въ Россію (въ Біорке) уже въ роли друга и совѣтника. Въ разгаръ нашей внутрен. политич. смуты онъ встрѣчается съ Государемъ Императоромъ въ Свинемюнде (3—6 авг. 1907 г.), а въ 1908 г., послѣ свиданія нашего Государя въ Ревелѣ съ англ. королемъ Эдуардомъ VII, онъ обращается въ Дёборитцѣ (14 іюня 1908 г.) къ своимъ оф-рамъ съ словами: "Насъ хотятъ окружить, — пускай, мы сумѣемъ встрѣтить". Но черезъ годъ, 17 іюня 1909 г., В. самъ ѣдетъ въ Ревель, 7 авг. снова видится съ нашимъ Государемъ въ Кидѣ, 4 нбр. 1910 г. встрѣчается съ Нимъ же въ Потсдамѣ, — и въ результатѣ является соглашеніе о разграниченіи сферъ ж.-д. строительства на Бл. Востокѣ: Россія обязуется или сама построить линію Ханекенъ-Тегеранъ, или передать концессію на нее Германіи. Германія же отказывается отъ вѣтки Багдад. ж. д. въ сторону Кавказа. Послѣднимъ крупнымъ политич. успѣхомъ В. II является франко-герм. соглашеніе о Марокко и Конго, подписанное 22 окт. (4 нбр.) 1911 г., по к-рому Германія получаетъ тер-рію въ 300 т. кв. клм. съ населеніемъ въ 1½ мил. Оцѣнивая этотъ исходъ безкровной борьбы за Марокко, тянувшейся съ 1904 г., одна изъ нѣм. газетъ характерно объясняетъ его: "Никто не можетъ серьезно предполагать, чтобы безъ поднятія герм. флага (на канон. "Пантера") предъ Агадиромъ, Германія добилась уступокъ". Это признаніе какъ нельзя лучше объясняетъ политику В. II и его личн. характеръ. Полный творческ. замысловъ, направленныхъ къ превращенію Германіи въ міровую державу и созданію ей первенствующаго положенія, онъ отдается осуществленію ихъ съ энергіей, не ослабѣвающей вотъ уже на протяжени 20 слишкомъ лѣтъ его царст-нія. Онъ служитъ имъ прежде всего своимъ темпераментомъ, своими разносторонними дарованіями, безпрестанно мѣняя орудія борьбы, постоянно нащупывая пульсъ эпохи, учитывая всѣ производныя прогресса — духовнаго и матеріальнаго, требуя служенія имъ религіи, науки, искусства, торговли и промышленности. Поклонникъ идеализма, "к-рый есть лучшій оплотъ въ борьбѣ съ матеріалистической концепціей современной раціоналистической мысли", онъ цѣнитъ только матеріальное и стремится только къ нему. Отправившись въ Палестину, чтобы тамъ у Гроба Господня призвать міръ къ ограниченію милитаризма, онь высказывается за него, какъ только другіе предвосхищаютъ его мысль. Романтикъ, отдающійся впечатлѣнію прекраснаго, высокаго, героическаго, весь находящійся во власти историч. традицій и преданій, онъ трезво и практично учитываетъ съ пользой для своей Германіи всѣ эти традиціи и личные порывы настроенія. Мистикъ, въ религіозномъ порывѣ приносящій въ Аахенѣ (1902 г.) "къ подножію креста" всю Герм. имперію, весь "народъ, свою армію" и ставящій все это "подъ защиту того, о комъ ап. Павелъ сказалъ, что нѣтъ иного спасенія какъ только въ имени Христа", — онъ вѣритъ въ силу "бронированнаго кулака" и въ своей политикѣ не блюдетъ строгой морали, ведя всегда двойную игру и таксируя свою дружбу и услугу. Монархистъ, убѣжденный, что служитъ орудіемъ Господа Бога, и что "солдатъ и армія, а не рѣшенія парламента создали Германію", — онъ добросовѣстно исполняетъ свои конституціон. обязательства, когда же темпераментъ увлекаетъ его за предѣлы конституціон. такта (1908 г. — интервью съ сотрудникомъ "Daily Telegraph"), онъ имѣетъ мужество признаться въ этомъ и дать торжеств. обѣщаніе "обезпечить устойчивость импер. политики путемъ соблюденія конституц. отвѣт-ности". Въ одномъ онъ цѣлостенъ — это въ возрѣніи на монарховъ, какъ на единств. вершителей судебъ народовъ и творцовъ историч. событій. Это воззрѣніе какъ нельзя болѣе отвѣчаетъ его энерг. натурѣ, экспансив. характеру и сильн. темпераменту. Не въ его натурѣ оставаться лишь зрителемъ событій, быть лишь судьей ихъ, хотя бы и верховнымъ. На маневрахъ своихъ войскъ онъ не только присутствуетъ, но и выступаетъ въ роли то "посредника", то начальника какой-либо группы войскъ (такъ было въ 1903 г.). Когда послѣ дипломатическихъ демонстрацій въ Тулонѣ и Кронштадтѣ на политич. горизонтѣ появился призракъ войны, Б. въ дружескомъ кругу заявилъ, что, если война вспыхнетъ, онъ самъ поведетъ свою армію противъ Франціи. Слова эти стали извѣстны за предѣлами этого круга, ихъ припомнили въ дни конфликта съ Франціей изъ-за Марокко и на страницахъ газ. "Zukunft" подверглись комментаріямъ, сущность к-рыхъ сводится къ тому, что В. много читаетъ по военному дѣлу, тщательно изучаетъ Фридриха II, Наполеона и Мольтке, неутомимо провѣряетъ свои идеи на поляхъ Дёборитца, знаетъ армію, и армія знаетъ его, но импульсивность его натуры можетъ повести къ вмѣшательству въ ходъ событій и дать имъ роковой оборотъ. Та же импульсивность натуры В. увлекаетъ его нерѣдко въ кипень парламент. борьбы, причемъ онъ не щадитъ своей личности. Было бы, однако, ошибочно думать, что воинств. тонъ и смыслъ его рѣчей лишь проявленія экспансивности. Разрѣшеніе кризиса изъ-за Марокко свидѣтельствуетъ, что воинств. слова свои онъ готовъ закрѣпить и дѣломъ, что искусство и осторожность въ политикѣ м. быстро смѣниться отважной рѣшимостью. Имп. В. II состоитъ шефомъ 85-го пѣх. Выборгскаго п. (съ 6 мая 1884 г.) и 13-го гус. Нарвскаго п. (съ 29 авг. 1901 г.). (Liman, Der Kaiser, Berl., 1904; ***, Der Kaiser, Die Kultur u. Die Kunst, Münch., 1904; Reventlow, Kais. W. II u. Die Bysantiner, Münch, 1907; Schwanseher, Unser K. u. sein Volk, Leipz., 1906; Rehtwisch, Unser Kaiser, 1910; Kaiserreden, Reden u. Erlasse, Briefe mit Telegramme K. W. II, 1902; R. Martin, Deutsche Machthaber, Berl., 1910; Schiemann, Deutschland u. Die grosse Politik 1900—10, Berl., 1911; R Martin, Die wirtschaftliche Krisis Der Gegenwart, Leipz., 1907; E. Beich, La vanité allemande, Lond.; Lichtenberger, L’Allemagne moderne, Paris, 1903; Voelcker, Die Deutsche Volkswirtschaft im Kriegsfall, Leipz., 1907; Martin, K. W. II u. K. Edward VII, Berl, 1907; J. Arren, Guillaume II, Paris, 1911; Alf. Fried, Der Kaiser u. Der Weltfrieden, Berl, 1910).
.jpg)
.jpg)
Вильгельмъ II, король прусскій, императоръ германскій. За этотъ періодъ герм. флотъ д. возрасти до 34 лин. к-блей, 8 бр. крейсеровъ, 24 крейсера и 80 миноносцевъ. Присутствуя лично на спускѣ каждаго нов. к-бля, В. привѣтствуетъ его словами: — "Vivat sequens!" (да здравствуеть слѣдующій). Наряду съ этою неустан. страстн. дѣят-стью по созданію флота В. ищетъ для Германіи повсюду мор. колоній. Въ Китаѣ онъ спѣшно занимаетъ Кіао-Чао, но ведетъ тамъ осторожную политику, предоставляя Россіи "вынимать каштаны изъ огня" желтой опасности и вовремя отказывается отъ колоній на Тихомъ Океанѣ. Чтобы укрѣпиться на малоазіат. побережьѣ, онъ посѣщаетъ лично Абдулъ-Гамида и, называя этого "кроваваго султана" своимъ другомъ, добивается концессіи на постройку Багдад. ж. д., чтобы выйти къ берегамъ Персид. залива. Онъ смѣло заявляетъ передъ Франціей свои права на Марокко и, никогда не доводя дѣла до войны, не отступаетъ передъ возможностью ея. Призракъ войны составляетъ какъ бы тѣнь В., отбрасываемую имъ всюду и всегда, во всѣхъ его рѣчахъ и дѣлахъ. Такъ, нарисовавъ извѣстную аллегорич. картину "Народы Европы, берегите свои священнѣйшія блага", онъ поручаетъ своему представителю на Гаагской конф-ціи 1900 г., полк. Шварцкопфу, высказаться противъ ограниченія вооруженій, — и тѣмъ еще болѣе укрѣпляетъ общее мнѣніе, что "императорь В. II хочетъ войны". Дѣйствительно, только военной славы недостаетъ его царст-нію, только лавровъ полк-дца не хватаетъ въ томъ вѣнкѣ его личныхъ качествъ и талантовъ, к-рые онъ стремится проявить какъ государь, политикъ, ораторъ, художникъ, композиторъ. Война, какъ крупное явленіе въ историч. жизни народа, какъ красочное зрѣлище, какъ обширное поприще для проявленія ума, энергіи и воли, какъ азартная игра, какъ вызовъ судьбѣ, несомнѣнно увлекаетъ такого романтика и мистика по натурѣ, какъ В. II. Онъ не можетъ оставаться равнодушнымъ къ "звону мечей" и грому пушекъ, гдѣ бы они ни звенѣли и ни гремѣли. На чьей сторонѣ правда, — его не интересуетъ. Его возбуждаетъ самый шумъ войны, и онъ, привѣтствуя буровъ въ начатой ими войнѣ противъ англ. владычества, въ то же время составляетъ для Англіи планъ покоренія Трансвааля. Въ 1900 г., во время боксерск. возстанія въ Китаѣ, онъ стремится назначеніемъ своего фельдм. гр. Вальдерзее гл-щимъ международнымъ корпусомъ войскъ предоставить Германіи первенств. роль въ подавленіи его. Въ Альдершотѣ (6 авг. 1889 г.) онъ восхищается англ. войсками и напоминаетъ, что "при Мальплаке и Ватерлоо нѣмцы и англичане дрались рядомъ", а въ 1892 г. онъ уже грозитъ англичанамъ: "Нашъ флотъ еще малъ въ сравненіи съ флотомъ нашихъ враговъ, но его сила въ его дисциплинѣ". Выйдя побѣдителемъ изъ цѣлаго ряда острыхъ политич. конфликтовъ и тамож. войнъ съ Россіей, Франціей, Англіей, Бельгіей и даже Венецуэлой, не обнажая меча, исключ-но путемъ искус. дипломатіи, В. въ то же время открыто заявляетъ (1 янв. 1900 г.), что "когда на этомъ свѣтѣ хочешь чего-либо добиться, перо безсильно, если его не поддерживаетъ мечъ". Получивъ отъ своего умирающаго дѣда имп. Вильгельма I заповѣдь "всегда считаться съ русскимъ императоромъ", В. II своеобразно выполняетъ ее въ томъ смыслѣ, что считается съ Россіей, какъ силой, к-рую въ интересахъ Германіи надо лишь ослаблять. Онъ посѣщаетъ ее впервые въ 1888 и 1890 гг., но свиданія эти ведугь не къ сближенію, а къ разъединенію. В. II отказывается возобновить секретное рус.-герм. соглашеніе, срокъ к-раго кончается въ 1890 г., и скрѣпляетъ "тройствен. союзъ" противъ Россіи, к-рая, въ свою очередь, страхуетъ себя отъ него союзомъ съ Франціей. Только черезъ 6 лѣтъ В. изъявляетъ желаніе снова сблизиться съ Россіей. Онъ снова посѣщаетъ Россію въ 1897, 1901 и 1902 гг. и, покидая въ послѣдній изъ этихъ годовъ ревел. рейдъ послѣ смотра рус. флоту, раскрываетъ свою политику въ прощальномъ сигналѣ: "Адмиралъ морей западныхъ привѣтствуетъ Адмирала морей восточныхъ". Это — приглашеніе Россіи на Д. Востокъ. Въ 1904 г. онъ заключаетъ съ Россіей торг. договоръ на 10 л., въ к-ромъ оч. выгодныя для герм. торговли и промышл-сти условія компенсируются политикой свобод. рукъ Россіи въ Манчжуріи. Это приводитъ къ возбужденію противъ Россіи С.-А. С. Штатовъ и Англіи, которые и даютъ Японіи финансовую возможность для войны съ нами. Рус.-яп. война даетъ Германіи возм-сть использовать на заказахъ рус. прав-ства всѣ выгоды торг. договора 1904 г. и облегчаетъ ей свободу политики въ Европѣ. Гарантируя Россіи безопасность ея зап. гр-цы и тѣмъ представляя ей возм-сть использовать воен. средства погранич. округовъ, В. высадкой въ Марокко наноситъ политич. ударъ нашей союзницѣ Франціи. Чувствуя, что двойствен. политика его не способствуетъ усиленію симпатій Россіи къ Германіи, онъ подогрѣваетъ ихъ наградой ген. Стесселю высш. воен. ордена за геройск. оборону П.-Артура и называетъ его "героемъ, которымъ восхищается весь міръ", — особенно же онъ и его армія. Мукденская же катастрофа даетъ ему поводъ сказать 6 мая въ Страсбургѣ своимъ оф-рамъ, что "русская армія была ослаблена безнравственностью и пьянствомъ". И онъ тутъ же подводитъ итогъ достигнутымъ успѣхамъ: "Теперь, — заключаетъ онъ свою рѣчь, — когда Россія обнаружила свою слабость передъ желтою опасностью, Германія должна выступить противъ нея", — иначе говоря, онъ является гегемономъ Европы въ охранѣ ея священнѣйшихъ благъ. При начатіи переговоровъ о мирѣ между Россіей и Японіей, черезъ 2½ мѣс. послѣ произнесенія этой рѣчи (23 іюля 1905 г.), В. является въ Россію (въ Біорке) уже въ роли друга и совѣтника. Въ разгаръ нашей внутрен. политич. смуты онъ встрѣчается съ Государемъ Императоромъ въ Свинемюнде (3—6 авг. 1907 г.), а въ 1908 г., послѣ свиданія нашего Государя въ Ревелѣ съ англ. королемъ Эдуардомъ VII, онъ обращается въ Дёборитцѣ (14 іюня 1908 г.) къ своимъ оф-рамъ съ словами: "Насъ хотятъ окружить, — пускай, мы сумѣемъ встрѣтить". Но черезъ годъ, 17 іюня 1909 г., В. самъ ѣдетъ въ Ревель, 7 авг. снова видится съ нашимъ Государемъ въ Кидѣ, 4 нбр. 1910 г. встрѣчается съ Нимъ же въ Потсдамѣ, — и въ результатѣ является соглашеніе о разграниченіи сферъ ж.-д. строительства на Бл. Востокѣ: Россія обязуется или сама построить линію Ханекенъ-Тегеранъ, или передать концессію на нее Германіи. Германія же отказывается отъ вѣтки Багдад. ж. д. въ сторону Кавказа. Послѣднимъ крупнымъ политич. успѣхомъ В. II является франко-герм. соглашеніе о Марокко и Конго, подписанное 22 окт. (4 нбр.) 1911 г., по к-рому Германія получаетъ тер-рію въ 300 т. кв. клм. съ населеніемъ въ 1½ мил. Оцѣнивая этотъ исходъ безкровной борьбы за Марокко, тянувшейся съ 1904 г., одна изъ нѣм. газетъ характерно объясняетъ его: "Никто не можетъ серьезно предполагать, чтобы безъ поднятія герм. флага (на канон. "Пантера") предъ Агадиромъ, Германія добилась уступокъ". Это признаніе какъ нельзя лучше объясняетъ политику В. II и его личн. характеръ. Полный творческ. замысловъ, направленныхъ къ превращенію Германіи въ міровую державу и созданію ей первенствующаго положенія, онъ отдается осуществленію ихъ съ энергіей, не ослабѣвающей вотъ уже на протяжени 20 слишкомъ лѣтъ его царст-нія. Онъ служитъ имъ прежде всего своимъ темпераментомъ, своими разносторонними дарованіями, безпрестанно мѣняя орудія борьбы, постоянно нащупывая пульсъ эпохи, учитывая всѣ производныя прогресса — духовнаго и матеріальнаго, требуя служенія имъ религіи, науки, искусства, торговли и промышленности. Поклонникъ идеализма, "к-рый есть лучшій оплотъ въ борьбѣ съ матеріалистической концепціей современной раціоналистической мысли", онъ цѣнитъ только матеріальное и стремится только къ нему. Отправившись въ Палестину, чтобы тамъ у Гроба Господня призвать міръ къ ограниченію милитаризма, онь высказывается за него, какъ только другіе предвосхищаютъ его мысль. Романтикъ, отдающійся впечатлѣнію прекраснаго, высокаго, героическаго, весь находящійся во власти историч. традицій и преданій, онъ трезво и практично учитываетъ съ пользой для своей Германіи всѣ эти традиціи и личные порывы настроенія. Мистикъ, въ религіозномъ порывѣ приносящій въ Аахенѣ (1902 г.) "къ подножію креста" всю Герм. имперію, весь "народъ, свою армію" и ставящій все это "подъ защиту того, о комъ ап. Павелъ сказалъ, что нѣтъ иного спасенія какъ только въ имени Христа", — онъ вѣритъ въ силу "бронированнаго кулака" и въ своей политикѣ не блюдетъ строгой морали, ведя всегда двойную игру и таксируя свою дружбу и услугу. Монархистъ, убѣжденный, что служитъ орудіемъ Господа Бога, и что "солдатъ и армія, а не рѣшенія парламента создали Германію", — онъ добросовѣстно исполняетъ свои конституціон. обязательства, когда же темпераментъ увлекаетъ его за предѣлы конституціон. такта (1908 г. — интервью съ сотрудникомъ "Daily Telegraph"), онъ имѣетъ мужество признаться въ этомъ и дать торжеств. обѣщаніе "обезпечить устойчивость импер. политики путемъ соблюденія конституц. отвѣт-ности". Въ одномъ онъ цѣлостенъ — это въ возрѣніи на монарховъ, какъ на единств. вершителей судебъ народовъ и творцовъ историч. событій. Это воззрѣніе какъ нельзя болѣе отвѣчаетъ его энерг. натурѣ, экспансив. характеру и сильн. темпераменту. Не въ его натурѣ оставаться лишь зрителемъ событій, быть лишь судьей ихъ, хотя бы и верховнымъ. На маневрахъ своихъ войскъ онъ не только присутствуетъ, но и выступаетъ въ роли то "посредника", то начальника какой-либо группы войскъ (такъ было въ 1903 г.). Когда послѣ дипломатическихъ демонстрацій въ Тулонѣ и Кронштадтѣ на политич. горизонтѣ появился призракъ войны, Б. въ дружескомъ кругу заявилъ, что, если война вспыхнетъ, онъ самъ поведетъ свою армію противъ Франціи. Слова эти стали извѣстны за предѣлами этого круга, ихъ припомнили въ дни конфликта съ Франціей изъ-за Марокко и на страницахъ газ. "Zukunft" подверглись комментаріямъ, сущность к-рыхъ сводится къ тому, что В. много читаетъ по военному дѣлу, тщательно изучаетъ Фридриха II, Наполеона и Мольтке, неутомимо провѣряетъ свои идеи на поляхъ Дёборитца, знаетъ армію, и армія знаетъ его, но импульсивность его натуры можетъ повести къ вмѣшательству въ ходъ событій и дать имъ роковой оборотъ. Та же импульсивность натуры В. увлекаетъ его нерѣдко въ кипень парламент. борьбы, причемъ онъ не щадитъ своей личности. Было бы, однако, ошибочно думать, что воинств. тонъ и смыслъ его рѣчей лишь проявленія экспансивности. Разрѣшеніе кризиса изъ-за Марокко свидѣтельствуетъ, что воинств. слова свои онъ готовъ закрѣпить и дѣломъ, что искусство и осторожность въ политикѣ м. быстро смѣниться отважной рѣшимостью. Имп. В. II состоитъ шефомъ 85-го пѣх. Выборгскаго п. (съ 6 мая 1884 г.) и 13-го гус. Нарвскаго п. (съ 29 авг. 1901 г.). (Liman, Der Kaiser, Berl., 1904; ***, Der Kaiser, Die Kultur u. Die Kunst, Münch., 1904; Reventlow, Kais. W. II u. Die Bysantiner, Münch, 1907; Schwanseher, Unser K. u. sein Volk, Leipz., 1906; Rehtwisch, Unser Kaiser, 1910; Kaiserreden, Reden u. Erlasse, Briefe mit Telegramme K. W. II, 1902; R. Martin, Deutsche Machthaber, Berl., 1910; Schiemann, Deutschland u. Die grosse Politik 1900—10, Berl., 1911; R Martin, Die wirtschaftliche Krisis Der Gegenwart, Leipz., 1907; E. Beich, La vanité allemande, Lond.; Lichtenberger, L’Allemagne moderne, Paris, 1903; Voelcker, Die Deutsche Volkswirtschaft im Kriegsfall, Leipz., 1907; Martin, K. W. II u. K. Edward VII, Berl, 1907; J. Arren, Guillaume II, Paris, 1911; Alf. Fried, Der Kaiser u. Der Weltfrieden, Berl, 1910).
.jpg)