Викитека

ВЭ/ВТ/История военная

< ВЭ

ИСТОРИЯ ВОЕННАЯ, разделяется: на И. войн, предмет к-рой явствует из самого названия, и И. воен. искусства (см. это слово), к-рая описывает состояние воен. иск-ва в разн. эпохи и ход его развития. Нельзя отождествлять воен. И. с И. войн или с И. воен. иск-ва. И. войн не исчерпывает всего предмета воен. И., п. ч. в периоды, когда войн не было, всё-таки существовало воен. иск-во, к-рое развивалось, совершенствовалось или падало под влиянием тех или друг. причин. Точно также воен. И. не отождествляется с И. воен. иск-ва, п. ч. без описания войн не будет необходимой полноты. Частной воен. И. называется И. отдел. народов, стран, гос-тв или отдел. эпох. Биографии описывают воен. жизнь отдел. лица, а монографии — отдел. воен. событие или историю какого-либо отдел. предмета воен. иск-ва. Специальная воен. И. излагает И. какой-либо части воен. иск-ва, напр., И. отдельных родов войск. Война есть крупное явление в общественной жизни; поэтому воен. И. принадлежит к наукам общественным, социальным. Относ-но друг. воен. наук (см. Военная наука) она является богатейшею и неистощимою сокровищницею воен. опыта целых тысячелетий, из к-рой воен. науки черпают материал для своих выводов. Форт-ция, напр., найдет в воен. И. указания, как из простой стены с башнями для фланкир-ния образовались, под влиянием усовершенствований, бастионы, равелины, прикрыт. пути, сводч. постройки; как каждая из этих построек д. б. выдержать продолжит. опыт войн, чтобы быть принятою в систему укр-ния кр-стей; как потом, под влиянием изменений в оружии, технике, числ-сти войск, орг-зации армий и пр., изменились самые понятия о системе обороны кр-стей и всей страны в фортифик. отношении. Относ-но стратегии приведем слова Г. А. Леера: "Все общие формулы стратегии получают смысл и содержание только при обширных сведениях из воен. И. Без больших сведений из воен. И. они обращаются в бессодержательные общие места, ничего не говорящие уму и сердцу, и вся теория стратегии вырождается в бессодержательную, поверхностную болтовню, т. е. ни более, ни менее, как в дело вредное". Воен. И. является связью между всеми остальными воен. науками и вместе с тем верным регулятором, удерживающим их от крайности и ошибочных выводов; именно в воен. И. воен. науки находят подтверждение взаимной зависимости. Г. А. Леер говорит: "Одно только глубокое изучение воен. И. м. спасти от измышлений и шаблонов в нашем деле и поселить уважение к принципам". Вот почему часто воен. И. называют мудростью веков. Она до нек-рой степени восполняет недостаток личного опыта. Воен. науки отличаются от друг. наук (напр., естественных) м. проч. тем, что повторение опыта для них недоступно, т. к. явления войны слишком сложны и сопряжены с потерею человеческих жизней. Опыт мирного времени может воспроизвести лишь обстановку действия, подготовку боя, но не само действие. Недостаточность опыта мирн. времени придает особое знание вековому опыту, занесенному на скрижали воен. И., изучение к-рой, по словам Наполеона, является единственным средством, чтобы приникнуть в тайны высшей части воен. иск-ва. "Читайте и перечитывайте кампании великих полководцев, — говорит он, — и подражайте им". Воен. И. играет огромную роль в образовательном и воспитательном отношении, как для н. чинов и оф-ров, так и для юношества, подготовляющегося к офиц. званию. Изображенные в ней геройские подвиги, особенно отечественные, возвышают дух, воспитывают чувство долга и самоотверж-сти, вызывают желание подражать им; кроме того, в воен. И. м. найти примеры на все случаи воен. службы. Для юношества, подготовляющегося к офиц. званию, воен. И. необходима для сознат. отношения к остал. воен. наукам, к-рые ею, так сказать, одухотворяются; особенно же важно её воспитательное значение. Однако, никакими благими целями не м. б. оправдано извращение истины. Ни в целях воспит-ных, ни в целях популяризации в.-истор. знаний нельзя поступаться строгой научностью изложения воен. И. Достоинство её, как "свидетельство истины", требует полн. свободы, но бывали случаи, что прав-ства не позволяли касаться наиб. важных вопросов, или патриотич. легенды выдавались за истор. факты; т. обр., общ-во или не знало многого из своего прошлого, или представляло его себе ложно. При в.-истор. работе следует прежде всего собрать достовер. материал, т. е. воен. историк д. б. исслед-лем; научно установленные факты связать в ряды по категориям причинности или развития (связь казуальная или эволюционная), т. е. воен. историк д. б. мыслителем; обобщить частн. явления, чтобы сделать выводы, т. е. воен. историк д. б. философом; наконец, представить всё в виде цельн. картины, т. е. воен. историк д. б. художником. Сочетание всех упомянутых качеств в одном лице встречается весьма редко. На первом плане следует поставить верность в.-истор. произведения: без неё оно не имеет никакой цены. Поэтому собранные источники нужно подвергнуть тщател. исслед-нию, критике, чтобы установить, насколько и в чём именно можно полагаться на тот или другой источник. Наука обнаружила громад. колич-во подлож. документов, намеренных искажений в подлин. док-тах, сознат-но или бессознат-но неверн. сообщений. Чем обширнее круг сведений исслед-ля, чем менее он дает места личн. фантазии, тем ценнее его заключения. При раскрытии связи фактов нередко обнаруживается недостаток нек-рых звеньев общей цепи, и тогда историку поневоле приходится пускать в дело фантазию, восполнять пробелы посредством гипотезы или аналогии и устанавливать взаимоотношения между рядами фактов; в одних случаях, напр., заключая от действий к вызвавшим их причинам, в других, стараясь объяснить частное из общего. Мыслитель обязан постараться воссоздать целое в том виде, как оно сложилось в действ-ности, и притом не только путем анализа одной объектив. стороны дела (сил, времени, места), но в особ-сти стороны психологической, субъективной, что гораздо труднее, п. ч. внутр., творч. работа полк-дца, мотивы его решений, большею частью не отмечены в док-тах. В душе полк-дца мыслитель д. уметь вычитать его решения и мотивы к ним, т. е. по возм-сти передумать и перечувствовать всё, что б. передумано и перечувствовано самим деятелем. Отчасти по неуловимым чертам в док-тах, воен. историк старается осветить пробелы путем наиб. правдоподобных предположений, и всё-таки это будет только гипотезой. Чтобы подобная работа историка была близка к истине, он д. в сильной степени обладать в.-истор. чутьем, да и то к подобному приему следует прибегать лишь в крайности, тщательно отмечая принятую гипотезу. Относ-но обобщений и выводов существует мнение, что воен. историк вовсе не д. их делать, чтобы не навязывать их читателю. Но читателю, к-рый способен сам сделать выводы, нисколько не помешает критика воен. историка, — на основании добросовестно изложенного материала он отвергнет то, с чем не согласится; остальным же читателям выводы автора будут необходимы, м. проч., хотя бы потому, что он изучил предмет и обязан б. его обсудить. Кроме того, работая по первоисточникам, он ознакомился с массой таких подробностей, к-рые не мог (напр., вследствие определен. размеров сочинения) включить в свою работу, а между тем вся их совокупность влияет на него, создает около него, так сказать, современную эпохе атмосферу и помогает придти к опред. выводу. Нередко истор. труды являются сборниками обвинит. или оправдат. актов. Следует заметить, что воен. историк пишет, когда события уже совершились и когда ему известны действия обеих сторон, полностью вся обстановка. Между тем, деятели делали свое дело при друг. условиях. Воен. историк обязан возможно ближе представлять ту обстановку, те обстоят-ва, к-рые окружали деятеля, и как на основании всего этого он приходил к заключению, какое принять решение, как поступить сообразно с наличными, ему представлявшимися, условиями обстановки. Только тогда воен. историк м. придти к заключению, действительно ли принятое решение и его исполнение оказались наиб. сообразными с обстоят-вами, что б. упущено из виду и что, м. б., умышленно пренебрежено из известного в действ-ности, к-рое м. б. принято в расчет, и как последнее отразилось на деле? Всё это нужно не для осуждения или восхваления полк-дца, но для выяснения сущности дела и действит. причин тех или иных действий, что и составляет глав. задачу науки. Осуждение и восхваление весьма условны и оч. часто зависят от точки зрения, с к-рой рассматриваются факты. Действия Неё в сражении при Бауцене, при нападении на прав. фланг союзников, были оч. энергичны и успешны; казалось бы, его следует восхвалять; но с точки зрения плана Наполеона, направившего Неё не на фланг, а на тыл союзников, его следует осудить, п. ч. он помешал решит. результатам победы. Действия Суворова в 1799 г. в Италии и Швейцарии превосходны, но с точки зрения политич. интересов России бессмысленны. Своими обобщениями и выводами воен. историк м. оказать больш. услугу науке. Хотя еще никогда и ничто не повторялось в И., однако, можно отметить те общие условия, к-риые, несмотря на разницу эпох и видимую равницу в обстановке, в коей происходили данные факты, приводили к победе и успеху или к поражению и неудаче. Отсюда один шаг до создания руководящих начал и принципов, до воен. науки, как преподательницы руководящих указаний и советов на будущее. Возм-сть вывести законы И., как общей, так и военной, при помощи эмпирич. истор. науки, или философии И. составляет вопрос спорный; больш-вом ученых эта возм-сть отрицается, но всеми признаются законы развития, эволюция. От воен. историка требуется беспристрастие, возможная объективность; однако, вряд ли это достижимо в полн. мере, потому что неизбежно, даже против воли автора, на его произведении отражается его личность, его индивидуальные свойства. Такая субъективность не повредить делу, п. ч. всегда м. б. принята в расчет его соврем-ками, а для последующ. поколений даже принесет пользу, т. к. ознакомит их со взглядами, характерными для времени. Всё это справедливо до тех пор, пока воен. историк соблюдает добросов-сть и не искажает истины намеренно, иначе произведение его теряет почти всякую ценность. Т. к. воен. И. находится в тесной связи с И. общей, то всякое в.-истор. событие или явление надо исследовать также и относ-но общеистор. обстановки, иначе неполнота изучения и освещения будет иметь следствием узкость взглядов и одностор-сть или недостаточ. многосторонность заключит. выводов. Работа воен. историка д. отличаться возможной полнотой. Оч. важно изложить связь описываемого с предшествовавшими обстоят-вами, к-рая всегда существует, чтобы т. обр. б. открыта первонач. причина. Подоб. стремление должно иметь свои гр-цы, потому что, по словам Луи Блана: "И. нигде не начинается и нигде не оканчивается. Факты, из к-рых слагается миров. движение, представляют такое смешение и находятся в таком неясн. сродстве между собою, что нет ни одного события, первонач. причину или окончат. завершение к-раго м. б. бы отметить с достоверностью". Чтобы сделать изложение художественным и создать цельную картину, полезно иметь в виду слова Рюстова: "Война — это, с одной стороны, большое стройно сплавленное целое, а с другой — множ-во мелк. отдел. действий и отдел. событий. Каждую войну можно рассматривать, как произведение, отлитое сразу, или как мозаичную картину; в послед. случае м. также обращать внимание или на взаимное сцепление полных, ясно очерченных образов, или только на отдел. каменья. Без множ-ва мелк. успехов на войне нельзя достигнуть и больших; но каменья в обдуманном и искусном сочетании являют очароват. целое, а перемешанные без порядка неловкою рукою представляют только собрание уродливостей"... Вследствие этого в в.-истор. изложении д. б. соблюдена хронологич. и научная (логическая) послед-ность. Первая требует изложения событий в порядке времени, вторая — систематич. группировки их. В виду послед. требования возможно нарушение первого. Систематич. групп-ка д. основываться не только на однородности событий, но и на внутр. связи, существующей между ними. Если (как то находим у многих воен. историков) придерживаться исключ-но хронологич. послед-ности изложения действий на кажд. театре, то пострадает общая, логич. связь между воен. действиями на всех театрах и получится механически связанное исслед-ние отдел. действий, а не логически последоват. изложение всей войны. Сообразно с характером описываемого предмета д. б. усвоен и достойный его стиль. Воен. И. пользуется тем же фактич. материалом, теми же источниками и памятниками, что общая И. Большую помощь оказывают воен. историку вспомогательные науки И.: археология, нумизматика, палеография, геральдика, сфрагистика, хронология, имеющие значение в исслед-нии запутан. вопросов, при определении степени участия истор. деятеля в сложн. событиях; эпиграфика и дипломатика, исследующие племен. памятники, поскольку это требует спец. и техн. сведений, а также география, этнография, статистика, политич. экономия, право, изучение народ. словесности и языка с историч. точки зрения. Воен. историк д. обратить особ. внимание на такие памятники, как оружие, снаряжение, обмундир-ние войск, и на письмен. специал. первоисточники. Весьма важны манифесты, госуд. грамоты, дипломат. переписка и друг. официал. акты. Особенно же важен план войны, данный гл-щему, и др. распоряжения, исходившие свыше. Весьма часто упреки, к-рые обык-но делают полк-дцу, в значит. мере д. б. отнесены к упомянутым распоряжениям. Документы чрезвыч. ценности — подлин. приказания, донесения и телеграммы в новейшее время пишутся на полев. книжках, оттиски на к-рых сохраняются в архивах и дают твердую опору воен. историку. Здесь оч. редко можно встретиться с подделкой, документы писаны в горяч. минуту, под непосред. впечатлениями, искажение истины заведомо вперед, т. е. имея в виду судеб. разбор впоследствии или суд истории, встречается в исключит. случаях. Послужные списки, сказки, как называли их в прежние времена, месяч. рапорты, входящие и исходящие журналы, списки убит. и ран. тоже составляют надежные док-ты и полез. материал. Напр., сведения о потерях в боях м. навести на многие заключения. В новейшие времена после войны составляются по разн. вед-вам отчеты, к-рые являются существ. историч. источником; полезно познакомиться с отчетностью по расходам разл. рода довольствия войск, особенно патронами и снарядами. Диспозиции и вообще распоряжения для боя и друг. воен. действий следует сопоставлять с их выполнением в действит-ности, п. ч. почти никогда они с точностью не выполняются, иногда же не выполняются вовсе. Оч. важно обращать внимание на отметку, когда приказание или донесение б. получено исполнителем; этим выясняется, как он б. осведомлен относ-но обстановки. Во всяком случае, диспозиции важны для уяснения первонач. плана нач-ка; при выполнении план м. измениться под влиянием обстоят-в (напр., напр-ние глав. удара Наполеона в сраж. при Ваграме). Иногда в своих диспозициях или вообще предварит. распоряжениях нач-к не только старается скрыть свой истин. план, но даже объявляет заведомо ложный (Суворов в сраж. при Нови). Еще более осторожно следует относиться к реляциям, п. ч. они составляются после сражения под весьма многими побуждениями; однако, они всё-таки весьма ценны: составлены вскоре после сражения, нач-к м. уже не скрывать своего плана действий, описание действий последовательное, притом составлено лицами, стоявшими близко к делу; если даже нач-к и ввел искажение истины, то всё-таки можно узнать его взгляд на дело. (Из реляции Кутузова о Бородинском сраж. ясно видно, что Шевардинский редут он считал за лев. фланг позиции, а не за передов. пункт, что служит объяснением мног. несообразностей в этом бою). Т. к., кроме реляций старш. нач-ков, пишутся реляции и подчиненными их, то историк м. проверить одни другими. Такими же примерно качествами отличаются и журналы воен. действий, однако, если они действ-но велись своевр-но. Во время революц. войн франц. г-ралы представляли отчеты по декадам, т. е. за каждые 10 дн. Представления к наградам требуют внимат. критики. Если бы воен. историк вздумал судить о рус.-яп. войне 1904—05 гг. по рус. наград. листам, то он неизбежно д. б. бы придти к заключению, что успех повсюду сопровождал рус. оружие. Личн. переписка деятелей (до самых младших), особенно неофициальная (напр., с родств-ками), оч. часто имеет характер полной искр-сти и правдивости; иногда же, напротив, лица высокопоставленные писали во время войны частн. письма (даже к дамам) с целью произвести изв. впечатление на общ-во или на нек-рых особ. Перечисленные выше док-ты находятся по большей части в архивах, гл. обр., в военных (см. Архивы морского ведомства, Военная археография, Военно-архивное дело). Мемуары разл. истор. деятелей носят на себе отпечаток сильной субъективности, с чем и следует считаться; многие из них не написаны лично этими деятелями, но составлены по их рассказам, письмам, бумагам и т. п.; иногда же просто подделаны. Полемика между участниками событий обык-но отличается субъективностью, а нередко и страстностью. Судеб. процессы, иногда возникающие после войны, не оправдывают надежд историка; они всё-таки оставляют в тумане сущность дела. Таковы процессы: Базена (см. это слово) после войны 1870—71 гг. и тур. пашей после войны 1877—78 гг., а процесс п.-артурский (после рус.-яп. войны 1904—05 гг.) не дал ничего нового. Ценность сочинений обработанных, описывающих воен. события, зависит от достоинств составителя и материалов, к-рыми он пользовался, но во всяком случае необходимо иметь в виду, что на работу ложится отпечаток личности автора и его времени. Такие сочинения в нек-рых случаях м. б. первоисточниками, если, напр., автор сочинения является одним из лиц, близко стоявших к делу, или если утрачены материалы, на основании к-рых написано сочинение. Полковые И. м. дать подробности, к-рых нельзя найти в самых подроб. историч. сочинениях и даже в архивах, кроме полковых; поэтому-то весьма интересно пользоваться полковыми И. иностр. армий. Богатый и совершенно особен. характера материал дадут журналы и газеты, современные событиям: здесь весьма сильно отражается дух времени. Ни одно сочинение, ни один архив, ни один точный план мес-ти не дают того, что иногда м. дать личный обзор воен. историком поля сражения и вообще мес-ти, на к-рой происходили воен. действия; что казалось темным при чтении, становится ясным при взгляде на мес-ть; являются у историка новые мысли, новые соображения. В 1880 г., во время празд-ния 500-летия битвы на Куликовом поле, рус. историки посетили место знаменит. побоища и собрали оч. важный материал для исслед-ний. Слову "история" древние греки придавали значение — знать предмет так, как будто его сам видел, как будто И. была рассказом очевидца. Т. к. воен. явления играли преобладающую роль в жизни древних, то их истор. лит-ра представлялась в то же время в.-историческою. Геродот, к-раго называют "отцом И.", был только повествователь, хотя и проявил попытки прагматизма, т. е. желание связывать факты причин. связью. Первым настоящим представ-лем науч. И. был Фукидид. Его "Пелопонесская война", по добросов-сти в собирании материалов, критич. отношению к ним, верности суждений, высоте мысли и отчетливости характеристик, до сих пор остается образцов. произведением. Но и он, как и Ксенофонт, влагает в уста своих героев речи, сочиненные им самим; он считает себя в этих случаях правым, потому что в измышлен. форме верно передает действит. намерения и мысли истор. лиц. Еще большее значение принадлежит Полибию, к-рый ясно обозначил задачи прагматич. истории, указал на необходимость обобщения фактов и на возм-сть делать предсказания относ-но будущего, т. е. ставил историю на степень науки. В сред. века замечается упадок историографии; вместо истории составляли анналы, хроники, воен. И. всё еще слита с общей. Филипп де-Комин, историк Людовика XI, является представ-лем перехода от хроник к настоящей И. Эпоха возрождения возродила также И.; Петрарка, разбирая подлин. письмо Ю. Цезаря, впервые применил довольно развитые приемы истор. критики; воен. И. обособляется более и более, а в XVII в. выделяется оконч-но. В 1667 г. начинается громад. деят-сть монаха Мобильона, знаменитого изданием памятников и установлением правил, как проверять достоверность истор. источников. Но И. в наст. смысле еще нет, господствует, гл. обр., догматич. изложение. И. становится наукою только в начале XIX в. и постепенно устанавливается преобладание критико-истор. метода изучения воен. иск-ва. Блестящим представителем воен. И. в России был Михайловский-Данилевский, отличавшийся высокой художеств-стью изложения. Под влиянием обстоят-в часто он б. вынужден писать панегирики, истина у него сильно страдала, почему в насмешку его называли баснописцем. Замечат. франц. историк Тьер также б. панегиристом. В 1859 г. вышло классич. сочинение Д. А. Милютина "История войны 1799 г.г.". Во 2-ой полов. XIX в. появляются превосходные издания по воен. И., составленные в Австрии, Пруссии и Франции особыми, вновь учрежденными истор. отделениями ген. штаба. К таким изданиям нельзя причислять изв. сочинение прус. генер. штаба о войне 1870—71 гг., к-рое сильно грешит относ-но правдивости, т. к. увлеклось восхвалением успехов немцев. За послед. время воен. И. приняла такие размеры и задается такими задачами, что единич. лицам работа оказывается непосильной, приходится прибегать к предприятиям коллективным; явились официал. в.-истор. к-сии, занимающиеся изданием историч. материалов и обработанных сочинений, в.-истор. общ-ва, печатающие свои труды, в.-историч. журналы, наконец, просто для частных в.-истор. изданий составляются товарищ-ва из спец-стов, создающих коллектив. труды. (Леер, Метод воен. наук, Спб., 1894; Его же, Сложные операции, Спб., 1892; Иконников, Опыт рус. историографии, Киев, 1891; Генрих Риккерт, Философия истории, Спб., 1908; Арнольди (П. Лавров), Задачи понимания истории, 1898; Кареев, Введение в изучение социологии, 1897; А. Нечволодов, Очерк явлений войны в представлении полк-дца по письмам Наполеона, Варшава, 1894; Droysen, Grundriss Der Historik, 1882; Verdy du Vernois, v., Kriegsgeschichtliche Studien nach Der applikatorischen Methode, 1 Heft. — Taktische Details aus Der Sclacht von Kustozza am 24. Juni 1866, Berlin, 1876; Bonnal, De la mèthode dans les hautes études militaires en Allemagne et en France, Paris, 1902; A. Hubl, Die Kritik in ihrer Anwendung auf das Studium Der Kriegsgeschichte und auf Die militärische Praxis, Graz, 1893).

Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=ВЭ/ВТ/История_военная&oldid=1289009