Прихворнуть слегка случится,
Каждый къ доктору стучится;
А опасно захвораетъ —
Знахарей къ себѣ сзываетъ.
Эти лечатъ отъ подагры,
Отъ чахотки, отъ хирагры.
Кровь, когда придется, мечутъ,
Глухоту и глупость лечатъ,
Но у нихъ, — пройди все царство, —
Отъ упрямства нѣтъ лекарства…
Жилъ Мазуръ одинъ. Пропала
У него однажды сука,
Что весь домъ оберегала.
Безъ нея Мазуру му́ка.
Онъ туда-сюда, однако
Воротилась вдругъ собака,
Но увы, на половину
Кто-то выбрилъ сукѣ спину.
«Ахъ, разбойники! Рѣшились
На такую злую штуку:
Выбрить пса не постыдились!..» —
«Ты скажи, — остригли суку, —
Возразила мужу женка. —
Псовъ стригутъ; а ты вдругъ — брита». —
«Вотъ какъ бабы судятъ тонко!» —
Мужъ замѣтилъ ядовито:
«Ахъ, ты умница! Лицо-то
Голо, какъ ладонь, у бабы,
А учить пришла охота
Насъ, усатыхъ… Ты могла бы
Увѣрять всѣхъ, мнѣ сдается,
Что нашъ лысый панъ стрижется». —
«А усы у эконома,
Что повисли, словно плети,
Видѣлъ ты? — хозяйка дома
Прервала, — усищи эти,
Скажешь стрижены, иль бриты?» —
«Къ чорту всѣхъ пановъ на свѣтѣ!
Бога лишь благодари ты,
Что нашъ песъ домой приплелся,
Только бъ брить его не надо».
У жены отвѣтъ нашелся:
«Я сама ужасно рада,
Хоть смотрѣть на суку гадко:
Можно ль было стричь такъ гладко?» —
«Ты глупа!» — Жена сердито:
«Съ дурнемъ мнѣ самой докука». —
«Присмотрись-ка — сука брита». —
«Врешь ты, выстрижена сука».
Мужъ съ женою препирался,
А кругомъ народъ собрался,
Шумный споръ велся открыто,
И одинъ крикъ раздавался:
«Брита!» — «Стрижена!» — «Нѣтъ, брита!»
Шелъ сосѣдъ. Къ нему пристали:
«Я ли правъ, скажи, — она ли?»
Шелъ еврей: «Скажи намъ, ну-ка —
Ты по правдѣ, безъ обману:
Брита ль, стрижена-ли сука?»
Отъ жида къ ксендзу и къ пану
Перешли потомъ, и — что-же?
Ксендзъ и панъ сказали тоже,
Что сосѣдъ и жидъ, въ ту пору,
Прекративши тѣмъ ихъ ссору,
Что жена Мазура — дура
И что выбритъ песъ Мазура.
На пути возвратномъ въ полѣ
Мужъ сказалъ: «Ну, недотрога!
Вновь ты спорить будешь, что ли?»
Но жена молчала строго.
Песъ ихъ встрѣтилъ у порога.
«Вотъ и бритый нашъ… Здорово!»
Мужъ кричитъ, а баба снова:
«Здравствуй, стриженый»… — Ни слова
Не сказалъ Мазуръ на это,
Но, задумавши расправу,
Вмѣсто всякаго отвѣта,
Потащилъ жену въ канаву
И топить сталъ бабу. Съ роду
Такъ нырять ей не случалось:
Захлебнулась, бултыхалась,
Но ее толкалъ онъ въ воду,
Говоря: «Твоя защита —
Правда: стрижена иль брита?»
Гибель видѣла бѣдняжка
Умирать ей было тяжко,
Но два пальца выставляла
Изъ воды она наружу
И какъ ножницами стала
Ими стричь, переча мужу.
Это видя, мужъ въ тревогѣ
Поскорѣй давай Богъ ноги.
Доползла жена до хаты,
А Мазуръ пошелъ въ солдаты.
