Чем, Александр, тебе я заплачу?
За рифмы я почтить тебя хочу.
В скитальчестве я вещий дух теряю…
Каким цветком тебя я увенчаю?
Как сокол ты увидел в небесах
Полёт орла, поднявшись без усилья;
Тень одинокую бросают крылья,
Но тысячи есть звёзд в его очах.
Из уст твоих раскаты слышны грома,
И быстроты глаз много приобрёл;
Постиг ты мощь орлиного подъёма,
И сам тебе завидует орёл.
Уж с лебедем[1] орёл соединяет
Свой звонкий крик в последний, может, раз;
Его сонм братский окружает,
Но близится ему грозящий час…
Прочь жалость, прочь вы, с женскими сердцами!
В превратности печально я пою;
Вы повесть все послушайте мою:
События уж вырастут и сами.
Условились раз птицы меж собой
Всех испытать в воздушном перегоне,
Чтобы узнать, которая судьбой
Назначена воссесть на птичьем троне.
Орёл взвился; другого нет крыла,
Чтобы могло как парус с ним равняться;
Кто на ветрах опередит орла?
Кого орёл найдёт, чтоб состязаться?
Колибри был желаньем распалён
Победой царский трон себе воздвигнуть,
И под крыло орла забрался он:
Знал, что орла в полёте не достигнуть.
Орёл взвился, — но так измучен был,
Что вниз упал, и до смерти разбился.
Колибри же, что под крылом укрылся,
Оттуда в высь лазури воспарил.
Орёл падёт, ты будешь возноситься;
Умрёт Адам, жизнь сохранит тебя;
На трон его тебе тогда садиться,
Его лучом ты озаришь себя.
Его постиг ты, и его прославишь,
Свет огласишь ты пением своим;
И о душе его ты в мир заявишь,
И выронишь слезинку ты над ним.
Так уронить жемчужину слезинки
Тебе над ним досталося, мой брат!
И петь ещё, творя ему поминки,
Святую песнь судьбы тебе велят!
