Владимир Азов.
Ultra petitum
править
I. править
— Ваше превосходительство, не знаю прямо, что делать с Думой… Ума, ваше превосходительство, не приложу…
— А что? Отклонила законопроект?
— И придумаете же вы, ваше превосходительство! Отклонила! Да разве она может отклонить? Посмотрел бы я, как бы это она его отклонила! Приняла, конечно, да только опять ultra petitum… Мы просили заем в 500 миллионов, а она разрешила целый миллиард.
— Безобразие! Форменное безобразие! А что же делала оппозиция?
— Какая уж тут, ваше превосходительство, оппозиция! Октябристов, когда они закусят удила, никакая оппозиция не удержит. Я им в частных беседах говорил: «Господа, мы просим 500 миллионов для того, чтобы у вас было с чего сбавить. Вы нам разрешите 300 — и мы будем очень довольны».
— Ну, конечно! И им приятно было бы сбавить. Все-таки за границей да и у нас подумали бы: вот настоящий парламент — торгуется с правительством, объявляет ему войну, лишней копейки против действительной надобности правительству не отпускает.
— Вот то-то и оно-то!
— Так отчего же они нам миллиард разрешили, когда мы на 300 миллионов были согласны?
— Вот тут-то и чепуха, ваше превосходительство! Я некоторых октябристов спрашивал, так они говорят, — нет у них духу в чем бы то ни было правительству отказать. Не могут, — говорят. И языки, — говорят, — не поворачиваются, и ноги не держат.
— И прекрасно! Но зачем же они всегда сверх просимого? Зачем они ultra petitum?
— Да говорят, ваше превосходительство, от той же робости. Стараются угодить. Чтобы не оставалось и тени сомнения в их преданности и готовности к услугам. Это еще, — говорят, — нас оппозиция за фалды дергала, а то бы мы вместо одного миллиарда два разрешили бы. Нам, говорят, миллиардов никаких не жалко, а только одного мы боимся; не подумало бы правительство, что мы против него.
— Это очень похвальное усердие, но вы объясните им, что услужливый…, ну, скажем, человек иногда опаснее врага… И усердие свыше меры только вред приносит. Могут они это понять или не могут?
— Понять, ваше превосходительство, они все могут, а только как до дела дойдет, опять не удержатся. Это уж я вам верно говорю, ваше превосходительство. Как дошло до дела, их сейчас робость берет; а ну как правительство останется недовольно? А ну как правительство подумает, что мы с оппозицией? И давай накладывать! И давай накладывать.
— Вы им еще раз объясните. В крайнем случае, можно даже в каком-нибудь частном издании, ну в «России», что ли, пустить статейку. Что, моль, пусть не робеют. Что наши все законопроекты с запасцем; можно кое-что и убавить. А уж прибавлять от себя, чтобы ни в каком случае не смели!
— Не могут, ваше превосходительство! Ведь вы возьмите хотя бы законопроекта о законе 9-го ноября. Ведь мы же ясно им говорили, что они могут отклонить и что они должны принять. Уж чего яснее! Так нет же! Ни одной запятой не сумели отклонить из-за проклятой робости. Боялись! А вдруг правительство когда попомнить им, что они отклонили! Я после говорил с их лидерами. Мы, — говорят, — иначе не можем. Мы так привыкли. Мы сызмальства так приучены, чтобы если г. пристав за фунтом изюму прислали — полтора ему завернуть и с двугривенного полтинник сдачи дать.
— Так вы бы им сказали, что одно дело лавка, а другое Дума. Думе нужен престиж. Неужели они этого не понимают?
— Отлично понимают, ваше превосходительство, да не могут иначе. С молоком матери, — говорят, — всосали, чтобы начальству отпускать с походом.
— Нет, надо будет напечатать в частном издании — в нашем, либо в суворинском — еще одну статью. Надо им разъяснить. Ведь это невозможно! Черт возьми, да это большинство с его ultra petitum хуже всякой оппозиции…
II. править
— Ваше превосходительство! скандал!
— Отклонили законопроект?
— Как они могут отклонить! Приняли, конечно, но только мы просили увеличения наказания за непочтительность к начальству с 2-х месяцев тюрьмы до 6-ти месяцев, а они ахнули: увеличить наказание до смертной казни.
— Что вы говорите! Ведь мы им говорили, что мы и 4-мя месяцами охотно удовольствуемся?
— А они махнули смертную казнь. Все от робости, ваше превосходительство… Очень обробели…
— Распустить! Очевидно, придется распустить. И кажется это будет первый в мире парламент, распущенный не за оппозицию правительству, а за согласие с ним ultra petitum.
Отдел «Гиперболы»
Влад. Азов. Цветные стекла. Сатирические рассказы. Библиотека «Сатирикона». СПб.: Издание М. Г. Корнфельда. Типография журнала «Сатирикон» М. Г. Корнфельда, 1911.