По возвращении из двенадцатидневного путешествия, предпринятого для осмотра некоторых воинских частей, великий князь главнокомандующий отдал приказ по действующей армии от 26 марта за № 20, где, между прочим, говорится:
«Все осмотренные мною части я нашёл в блестящем состоянии: в пехоте — люди имели здоровый, бодрый, молодецкий вид и вполне строевую выправку; все движения отличались стройностию и смелостию шага; строевые ученья были исполнены отлично, с твёрдым знанием всеми чинами своего дела и с замечательным вниманием; материальная часть в полном порядке: лошади в обозах и по сорту, и по содержанию прекрасны. В кавалерии как регулярной, так и казачьей люди имели тоже здоровый, бодрый и молодецкий вид, правильно сидели верхом, хорошо управляли лошадьми и лихо скакали; лошади очень хороши в телах и хорошо выезжены; все движения и полковые ученья исполнялись с замечательною стройностию и с полным знанием всеми своего дела. В артиллерии — материальная часть в полном порядке, лошади хороши и сыты. Исключение представляют донские казачьи № 2 и № 4 батареи, которые были найдены Мною не в должном порядке. Все дивизионные лазареты, артиллерийские парки, оба отделения интендантского транспорта и обоз полевого штаба — в отличном порядке.
«Подобное прекрасное состояние всех осмотренных Мною частей свидетельствует Мне, что все начальствующие лица отнеслись с полным вниманием к своему делу и приложили всё старание, чтобы довести вверенные им части до возможно лучшего состояния. Я уверен, что и впредь заботливость их не ослабеет, и что, когда, по воле Монарха, Я поведу войска на поле брани, то они оправдают высокое доверие Государя Императора и с честию поддержат славу русского оружия».
Затем Его Высочество выражает свою сердечную признательность всем начальствующим лицам, а нижним чинам «спасибо».
Второй приказ Главнокомандующего, от того же 26-го марта, за № 21, относится до состояния санитарной части действующей армии, которое, как и прежде, представляется, можно смело сказать, в блистательном виде. Вот некоторые выдержки из этого приказа:
«Начальник штаба армии доложил Мне, что инспектором госпиталей, генерал-майором Коссинским, и военно-медицинским инспектором, действительным статским советником Присёлковым, в течении последних шести недель как лично, так и чрез посредство чиновников особых поручений произведён подробный осмотр постоянных и военно-временных госпиталей, открытых в районе действующей армии. Кроме того, проверены практические знания рот носильщиков и осмотрены обозы подвижных лазаретов: 5, 9, 14, 31, 32 и 33-й пехотных дивизий. Подвижные лазареты 11 и 12-й пехотных дивизий осмотрены корпусными врачами тех корпусов, в которых они состоят (затем следует перечень одиннадцати осмотренных госпиталей с их отделениями).
«Во всех упомянутых госпиталях, благодаря распорядительности инспектора госпиталей и госпитальных комитетов, сделаны необходимые хозяйственные приспособления, устроены вентиляция комнат, временные аптечные лаборатории, цейхгаузы и другие принадлежности госпитального хозяйства.
При осмотре заведений военно-медицинским инспектором и медицинскими чиновниками везде найден должный порядок. Возникавшие в первое время недоразумения осматривавшие старались по возможности устранить на месте.
Обратив особенное внимание на врачебную сторону дела и содержание больных, инспектор и командированные им для осмотра госпиталей лица нашли везде безукоризненный, заботливый уход, отличную пищу и правильное, согласное с современным состоянием науки лечение болезней.
Инспектор свидетельствует в особенности о трудах молодых врачей, из которых многие под руководством опытных главных врачей с первого вступления на службу показали себя полезными деятелями.
«Осмотр постоянных бендерского и тираспольского госпиталей произведён был неоднократно, и они находимы были всегда в отличном состоянии.
Осмотр подвижных лазаретов показал, что состоящие при них роты носильщиков более или менее приготовлены к предстоящей им деятельности. Люди под руководством нарочно для этого назначенных врачей изучают подачу первого пособия раненым на поле сражения, переноску их на носилках в санитарные линейки, выгрузку раненых из экипажей, и тому подобные приёмы. Некоторые команды доведены до большого совершенства. В этом отношении отличаются в особенности носильщики 5, 9 и 14-й пехотных дивизий.
При этом остаётся однако же желать, чтобы в дивизионных лазаретах обращено было большее внимание на выездку лошадей, которые должны быть приучены даже к пушечным выстрелам. В противном случае санитарные линейки не будут соответствовать своей цели на поле сражения.
Независимо от упомянутых осмотров военно-врачебных заведений армии, Я лично посетил военно-временный № 61 госпиталь в Елисаветграде, осмотрел обоз его и посетил постоянный госпиталь в Бендерах, а также осмотрел подвижной лазарет 9-й пехотной дивизии, и поручил состоящему при Мне лейб-хирургу, действительному статскому советнику Обермиллеру, осмотреть постоянный и военно-временный № 59 госпитали в Тирасполе. Эти осмотры убедили Меня ещё более в действительно отличном состоянии означенных врачебных заведений.
Между вновь открытыми военно-временными врачебными заведениями и военными и гражданскими властями до сих пор не замечено, как Мне доложено, никаких сколько-нибудь важных недоразумений или разногласий. Напротив, на первых же порах многие начальники войск всеми зависящими от них средствами помогали госпиталям в перевозке вещей и больных, а также и в других надобностях. По-видимому, с самого начала между госпиталями и войсками завязались те полезные для дела отношения, которые не могут не влиять самым благотворным образом на ход военно-санитарного дела.
Мне тоже известно, что врачи действующей армии, желая по возможности употреблять свободное от служебных занятий время в тех городах, где они сгруппированы, составили периодические медицинские совещания, на которых обсуждаются вопросы по преимуществу из сферы деятельности военного врача, как хирурга и гигиениста; в последнее же время общими силами приступлено к собиранию материалов для предполагаемого медико-топографического описания края, занимаемого ныне действующею армиею.
Всё это показывает, что с самого начала мобилизации армии врачи самым добросовестным образом отнеслись к своим текущим и в случае войны предстоящим обязанностям, а это обстоятельство в свою очередь должно иметь самые благоприятные последствия на санитарный быт войск.
Точно такое же усердие к исполнению своих обязанностей оказывают и госпитальные чины хозяйственного разряда.
Усматривая из представляемой Мне отчётности, что, несмотря на исключительное положение армий, в ней до сих пор число заболеваний умеренно, Я не могу не ценить тех трудов и той своевременной заботливости, которые по вопросу сохранения здоровья нижних чинов видны во всём как со стороны начальников частей, так и со стороны чинов военно-медицинского ведомства. Хотя в некоторых частях армии в сравнении с другими несколько большее число заболевающих, но это, по Моему мнению, следует отнести к причинам чисто местным.
Поэтому считаю для Себя приятною обязанностью за постоянные и очевидно успешные заботы по охранению здоровья нижних чинов выразить Мою искреннюю благодарность всем начальникам частей и всем военно-медицинским чинам действующей армии, а также всем чинам по хозяйственной части госпиталей за заботы их по призрению больных».
Как на вполне целесообразное нововведение на случай войны, следует указать на новые формы санитарной отчётности, утверждённые Военным Советом 15-го декабря минувшего года. Эти формы составляют следующие четыре подразделения: a) санитарная книжка, b) офицерская книга перевязочного пункта, c) журнал перевязочного пункта и d) полковой журнал.
Каждый заболевающий или раненый, при поступлении для лечения в военно-врачебное учреждение (будет ли это перевязочный пункт, подвижной дивизионный лазарет, военно-временный или постоянный госпиталь), будет снабжаем особою санитарною книжкою, которая остается при нём до полного выздоровления, или исключения в неспособные, или до его смерти. В случае перевода из одного учреждения в другое, вместе с больным или раненым должна препровождаться и его санитарная книжка. Все подобные книжки выздоравливающих, увольняемых в отпуски, исключаемых в неспособные, а также и умирающих, в продолжение кампании должны быть препровождаемы, по мере выбывания больных и раненых из врачебных учреждений, в полевое военно-медицинское управление, как материал для текущей отчётности по санитарной части действующей армии. В то же самое управление равно должны быть доставлены, по окончании кампании, санитарные книжки и всех тех нижних чинов, которые ещё будут находиться во врачебных заведениях, с надлежащею о том отметкою в книжках. Снабжение санитарною книжкою будет производиться врачами, при отправлении нижнего чина во врачебное заведение. Если же отправление это почему-либо последует без врача, то обязанность снабжения санитарною книжкою будет лежать на начальстве полка или команды, и в этих случаях книжка заменяет собою полковой билет. Порядок же производства письменных отметок указан в правилах, напечатанных в самой санитарной книжке.
На каждом перевязочном пункте будет находиться так называемая «офицерская книга перевязочного пункта», с печатными графами для записывания, по особо изданной форме, ранений офицеров и с точным обозначением сведений о лице, потерпевшем ранение, и о полученной им ране или ушибе. Каждый лист этой книги надрезан посредине поперёк; сведения же по вопросам в соответствующих графах вписываются вдвойне, в обеих половинах листа. По вписании сведений в графах, нижний полулист занумеровывается тем же нумером, какой выставлен на верхнем полулисте, скрепляется подписью врача, отрезывается из книги и выдается на руки раненому офицеру. Этот последний полулист носит название «Свидетельства перевязочного пункта» и должен впоследствии служить документом для внесения ранения в послужной список офицера на приобретение чрез то узаконенных преимуществ, смотря по последствиям раны или ушиба. «Офицерские книги перевязочных пунктов» по окончании кампании должны быть представляемы в полевой штаб армии.
Независимо, от «офицерской книги», на каждом перевязочном пункте ведётся ещё особый «Журнал перевязочного пункта», куда, соответственно графам, будут вписываться нумер по порядку, месяц, число, имя, фамилия, название полка или команды, свойство раны или ушиба, оказанная помощь и место, куда раненый отправлен. Журнал этот предназначен для записывания ранений и ушибов всех вообще, как офицеров, так и нижних чинов, поступающих на перевязочный пункт.
Наконец, в «полковой журнал», соответственно его графам, будут вписываться: нумер по порядку, месяц, число, какой губернии, лета от роду, звание или сословие и занятие до службы, время поступления на службу, условия службы, звание по службе, когда, где и чем заболел и куда отправлен. В этот журнал записываются точно также все вообще заболевающие офицеры и нижние воинские чины. Хотя ведение журнала, как «перевязочного пункта», так и «полкового» лежит на обязанности врачей, но ближайшие военные начальники должны наблюдать за точным и неуклонным исполнением врачами этого дела.
Если же в какой-либо команде не будет врача, то «полковой журнал» может быть ведён фельдшером, под наблюдением командира части. «Журнал перевязочного пункта» за подписью врачей, действовавших на этом пункте, передаётся по команде, для отправления его в полевое военно-медицинское управление; журнал же полковой хранится при полках и командах до востребования.
Все эти четыре формы санитарной отчетности, по расчёту полевого военно-медицинского инспектора, будут переданы госпиталям, дивизионным лазаретам и войскам, для чего Великий Князь Главнокомандующий уже предложил корпусным командирам, походному атаману иррегулярных войск, начальнику артиллерии, начальникам 4-й стрелковой и 3-й саперной бригад, инспектору госпиталей и полевому интенданту, по получении уведомления от полевого военно-медицинского управления, немедленно прислать в оное приемщиков за принятием надлежащего количества экземпляров форм новой санитарной отчётности.
В числе мер, принятых по продовольственной части, должно указать на приказ Главнокомандующего, от 30 марта, за № 22. Если воспоследует Высочайшее повеление о движении действующей армии за границу, то заготовление необходимого порционного скота будет возложено на собственное попечение войск. Эта мера признана наиболее полезною и целесообразною в том смысле, чтобы люди, по возможности, никогда не оставались без мясной пищи, а в то же время она значительно усилит, по переходе за границу, перевозочные средства каждой части войск и значительно облегчит для них приобретение мяса на порции. Согласно повелению Великого Князя, войска, при вступлении на румынскую территорию, должны иметь при себе следующее количество волов: в каждом пехотном полку по восьми пар, в передовом артиллерийском запасе четыре пары, в каждом кавалерийском полку, сапёрном и стрелковом батальонах по две пары, в артиллерийских батареях и других, не поименованных выше частях — по одной паре. На первоначальное приобретение этих волов будут теперь же отпущены в каждую часть войска деньги, в примерном количестве, по 60 рублей на каждую пару волов, но самая покупка должна быть произведена войсками не прежде как по получении приказа о выступлении армии за границу; тем же войскам, которые будут следовать по заграничным железным дорогам — только по прибытии на оконечные пункты этих дорог. Цены на покупку волов утверждаются не менее как на месяц для каждого корпуса или отряда в районе данной местности; но корпусным и отрядным командирам предоставляется, вследствие особо уважительных причин, проверять утверждённые цены, и затем, сообразно с полученными сведениями, уменьшать или увеличивать таковые. Цены будут утверждаемы на местных быков первого сорта, причём командирами же корпусов и отрядов должен быть утверждаем и вес чистого мяса, без снятия жира, без голеней, башо́к, сердец, потрохов, зарезов и хвостов. Утверждённый вес, который должен быть не менее 10 пудов, принимается войсками в основание при расходе скота на порции и при требовании денег на покупку волов, по числу порций, получаемых из каждого вола. По мере израсходования заведённого скота на порции, войска, на отпускаемые ежемесячно деньги, обязаны приобретать новых волов с таким расчётом, чтобы отнюдь не могло встречаться ни малейшей остановки в довольствии нижних чинов мясом; сено же на прокормление волов (по 30 фунтов в сутки на каждого) должны требовать лишь на выше определённое число их. Но в случае, если бы встретились какие-либо затруднения в покупке волов и вообще для доставления солдатам разнообразной пищи, разрешается на те же деньги и по расчёту выше утверждённого веса приобретать и обращать на порции, взамен волов — баранов. Шкуры, рога и прочее с убитых волов предоставляются в пользу войск, а в случае убыли скота от падежа или захвата неприятелем, разрешено, взамен их, покупать новых, до положенной нормы.
Кроме того, Главнокомандующий приказал завести теперь же во всей действующей армии, на экономические средства войск, небольшие стеклянные водоносные фляги, по числу людей, состоящих в частях, для того чтобы каждый солдат в походе мог иметь при себе постоянно такую флягу, наполненною водою. Для этих сосудов не установлено никакого форменного образца, но поставлено лишь в непременное условие, чтобы они были обшиты сукном и приспособлены к носке их во время похода. Почти одновременно с этим распоряжением последовало и другое о том, чтобы войска, ввиду похода в знойные дни, озаботились завести у себя гимнастические рубахи.
В заключение представляется нелишним сообщить один, хотя и незначительный, но очень трогательный факт, весьма характерно рисующий отношение простого русского народа к делу предстоящей нам борьбы: 2 апреля в полевом штабе действующей армии была получена посылка, при особом письме, от прихожан Спасо-Куменского прихода, Вятской губернии. Прежде всего обратила на себя внимание следующая надпись на конверте: «Бессарабской области, в город Кишинёв, в контору Главнокомандующего действующею армиею». По вскрытии конверта, в нём оказалось письмо, в котором было сказано:
«В утешение страждущим братиям нашим христолюбивым солдатикам от искреннего усердия всеподданнейше подносится:
а) Светлорадостный Лик Всех Царицы Владычицы.
б) Дюжина нагрудников.
в) Шесть пучков корпии и бинтов, и
г) Шесть рублей».
Посылка эта, вместе с письмом, доставлена была генерал-адъютантом Непокойчицким 4-го апреля во дворец Главнокомандующего, и Его Высочество принял это скромное приношение с особым вниманием, как трогательный знак сердечно тёплого отношения безвестных русских людей к русскому солдату. Образ Богоматери Великий Князь приказал поставить в своей походной церкви, а прочие приношения переданы в управление госпиталей, о чём к жертвователям послано особое уведомление.
6 апреля, в 11 часов утра, Великий Князь сделал смотр военно-временному № 65-го госпиталю, с его обозом. При госпитале состоит: врачей и фармацевтов 15 человек, 4 обер-офицера, смотритель и 3 комиссара, а из гражданских чиновников — бухгалтер и письмоводитель, полный комплект военных фельдшеров и 303 человека госпитальной прислуги. Весь персонал служащих имеет на левом рукаве повязку «Красного Креста». Обоз состоит из 24 фургонов и трех аптечных платформ, разделённых на три отделения, по восьми фургонов и одной аптечной платформе в каждом. Госпиталь этот, отправляющийся на границу, вполне снабжён всем необходимым; упряжные лошади в отличном теле, прекрасно содержаны, люди имеют бодрый, молодцеватый и весёлый вид. Его высочеству были представлены военным инспектором госпиталей: госпитальный священник и весь персонал служащих — врачей, офицеров и чинов. Для каждого из них у великого князя нашлось по милостивому и доброму слову, каждого удостоил он своим вниманием и благодарил вообще весь персонал служащих, пожелав им счастливого пути и успешной деятельности в случае открытия военных действий.
На днях генерал-контролёр со всем его персоналом производил самый подробный осмотр, фактический и документальный, расположенного в Кишинёве военно-временного № 60-го госпиталя, причём не найдено никаких упущений: всё в образцовом порядке, во всех частях встречено полное усердие и честное отношение к делу, о чём генерал-контролер и доложил Его высочеству главнокомандующему.