Приезд государя императора в Кишинёв встречен был торжественным звоном колоколов во всех церквах города. Весь путь от станции до губернаторского дома, где его величество изволил основать своё пребывание, был иллюминован огнями, транспарантами, гирляндами и флагами. Наутро, отправляясь к смотру войск, собранных на Скаковом поле, Государь Император, вместе с Государем Цесаревичем, Его Императорским Высочеством Главнокомандующим и Великим Князем Николаем Николаевичем Младшим изволил заехать в городской собор, где был встречен городским духовенством в облачении, со крестом и святою водою, причём преосвященный Павел, епископ кишинёвский и хотинский, приветствовал Его Императорское Величество следующим словом:
«Один Ты, с верным Твоим народом, возлюбил попираемые пятою ислама христианские народы не словом только, или языком, но делом и истиною (Иоан. I, 3, 18). Твой Царственный голос во все дни Твоего Царствования неумолкаемо возвышался на защиту угнетённых. И ещё недавно Твоё Державное слово стало великим делом любви к ним: оно остановило кровопролитие и спасло от конечной погибели полурастерзанную Сербию. Ныне Ты с Августейшим Сыном-Наследником Твоим грядёшь к нам на рубеж Царства Русского и к пределам поработителя наших братий по вере и крови, грядёшь на место сосредоточения Твоего христолюбивого воинства, для нового, ещё более великого дела любви к порабощённым… Ты грядёшь к нам для того, чтобы повелеть твоим войскам если не всецело сокрушить, то сокрушительно потрясти в самых основаниях врата адовы (Матф. XVI, 18), горделиво именующие себя Высокою и Блистательною Портою, и дорогою русскою кровию искупить, огнём и железом спасти порабощённых от жестокого поработителя, избавить их от жизни, исполненной адских мучений, уврачевать их язвы, вдохнуть в них новую жизнь и даровать им человеческие права.
Благословен грядый во имя Господне, Русский Царь Православный Царь праведный и кроткий, Богом хранимый! Царь Царей венчал твою любовь к России неувядаемым венцом мирной славы, вожделенным успехом Твоих великих преобразований и дел во благо народа. Царь Царей, явно для всех хранящий Тебя яко зеницу ока (Пс. XVI, 8), и сохранивший Тебя, как возлюбленнейшего из помазанников Своих, неприкосновенным (Пс. CIV, 15), и в опаснейшие минуты Твоей жизни, очевидно, для дел великих, — да увенчает главу Твою новым венцом славы, подобным венцу Твоего Августейшего Дяди, Освободителя Европы, Благословенного Александра, да увенчает Тебя венцом Освободителя угнетённых христианских народов! Да поможет Он Тебе совершить во благо их всё, что только желает совершить для них Твоя благосердая, любящая душа, и да подаст Тебе радость — многие лета, до старости более маститой, чем маститая старость Августейшего Твоего Дяди и Друга — Императора Вильгельма, утешаться счастием облагодетельствованных Тобою народов и Твоею славою.
Благочестивейший Государь! Жребий войны брошен. Как Отец Отечества, призови благословение Божие и изреки Твоё отчее благословение на славные войска Твои, всегда готовые, по Твоему слову, защищать святое, правое дело. Под осенением небесных и земных благословений, они, предводимые своим доблестным, беспредельно, восторженно любимым, тезоименным победе Вождем, Августейшим Братом Твоим — да порадуют Тебя своими бранными подвигами и славными победами, как доселе, конечно, радовали Тебя превосходным воинским духом, порядком и благочинием, и в своём победном шествии да прейдут и тот предел, до которого в начале Своего Царствования дошёл славный Ваш Родитель, Император Николай, предписавший Порте мир в Адрианополе. От блеска подвигов и побед Твоих войск да померкнет Луна, и да воссияет, как солнце, Христов Крест!»
На Скаковом поле собраны были следующие части войск: дивизион Собственного Его Величества конвоя, составленный из эскадрона кубанского и эскадрона терского казачьих войск и командированный со льготы, по воле Государя Императора, в конвой Главнокомандующего, жандармская команда 8-го корпуса, 7-й сапёрный батальон, 14-я пехотная дивизия, два батальона болгарских добровольцев, 11-я кавалерийская дивизия, полусотня донского казачьего № 35-го полка, 14-я артиллерийская бригада, 18-я конная и донская № 4-го батареи. Всё свободное пространство поля было покрыто громадными толпами народа и множеством экипажей. Погода хмурая и прохладная с раннего утра, к началу смотра совершенно прояснилась, так что приезд Государя Императора, в открытой коляске, вместе с Великим Князем Главнокомандующим, в сопровождении дежурной части конвоя, был озаряем уже полным блеском тёплых лучей солнца. Объехав фронт войск, выстроенных в две линии (кавалерия с артиллериею во второй), Его Величество, с многочисленною свитою изволил отъехать на средину поля, в виду всего фронта войск и сошёл с лошади. При этом спешились и все остальные лица свиты. Тогда выступил вперёд преосвященный Павел в полном епископском облачении и вскрыл вручённый ему пакет. Войска ударили бой: «на молитву» и по команде обнажили головы. Толпы народа сделали то же. Обратясь лицом к войскам, преосвященный во всеуслышание, отчётливо и ясным голосом начал чтение Высочайшего манифеста по писанному тексту. Торжественные слова этого государственного акта были выслушаны в благоговейном молчании, которое не прервалось и по окончании чтения. Здесь, в Кишинёве, до последней минуты все почему-то были убеждены, что объявление манифеста последует не раньше, как спустя ещё несколько дней, и не иначе как в Москве, и потому-то неожиданность события, при столь торжественной исключительной обстановке, произвела на всех глубокое, сильное впечатление. Под подавляющим влиянием высоко торжественной, всемирно-исторической минуты, благоговейно приступлено было к слушанию молебна. Раздался ликующий хор: «Христос воскресе из мёртвых», после чего троекратно пропето было: «С нами Бог! разумейте языцы и покоряйтеся, яко с нами Бог!» Когда в течение службы произнесены были слова: «преклоньше колена Господу помолимся», Его Императорское Величество громко произнести изволил: «Батальоны, на колени!» И по слову Монарха войска Его тихо склонились к земле. Одни лишь знамена высоко виднелись над ними. По возглашении многолетия Государю Императору, Государыне Императрице, Наследники Цесаревичу и Государыне Цесаревне с Их Августейшим Сыном, Великому Князю Николаю Николаевичу и всему Царствующему Дому, было возглашено таковое же русскому воинству и затем при пении: Спаси, Господи, люди Твоя», преосвященный, вышедши вперёд с напутственным благословением, на три стороны окропил войска св. водою. Его Величество, обратясь к Августейшему Брату Своему, крепко обнял и несколько раз поцеловал его. Главнокомандующий благоговейно и в трогательном волнении приник устами к руке Монарха.
Пред торжественным служением молебна было произнесено преосвященным следующее слово, обращённое к Главнокомандующему, начальникам и войскам:
Благочестивейший Государь наш Император призывает вас на великий, святой подвиг! Вам предлежит поистине великий и святой подвиг — положить конец тем невыразимым жестокостям и неистовствам, которые варвар-турок уже несколько веков совершает над злосчастными братьями нашими христианами; спасти их жизнь, веру, семью, собственность, гражданственность от произвола и насилия жестокого поработителя и дать им возможность пользоваться правами человеческими. Вам выпадает великий жребий — и за Дунаем и за Балканами водрузить Христов Крест над полумесяцем, как предки наши водрузили Крест над полумесяцем в земле русской, и над серпом полумесяца, пожинающим только, как колосья, жизни человеческие, и над тлетворною, губительною гражданственностию мусульманскою воздвигнуть древо жизни, знамение победы над смертию — Крест, и с ним жизненную, животворную гражданственность христианскую. На какое великое святое дело призывает вас Благочестивейший Государь!
Мужественно, дерзновенно идите на предлежащий вам подвиг!
Предлежащий вам путь хорошо известен русскому воинству: он утоптан русскою ногою, усеян костями и напоён кровью защитников славян и врагов русского народа и Христова имени. Повсюду на своём пути вы встретите сёла, города, крепости, реки, горы и долы, напоминающие великие русские имена, доблестные подвиги, славные победы русских воинов. Кагул, Ларга, Рымник, Измаил, искони родной русскому народу Дунай с вражескими на нём твердынями, Балканы, Адрианополь, Константинополь и неисчислимое множество других местностей: всё это свидетели славных подвигов и побед русских дружин, русских войск. Пред вами будут восставать, как живые, то величавые лики древних князей-витязей русских: Олега, Игоря, Святослава; то величавые образы великих царей и цариц — Великого Петра, Великой Екатерины, Благословенного Александра, доблестного Николая; то величавые лики великих вождей — Румянцева, Суворова, Кутузова и других, с их чудо-богатырями. Эти и многие другие славные мужи России неоднократно заставляли трепетать Царьград-Стамбул пред силою их оружия; прославили своими подвигами, возвеличили Россию, расширили её пределы присоединением к ней от Турции обширных и богатых областей. Какие славные воспоминания будут вдохновлять вас к подвигам и победам!
На вас будут взирать с любовию и надеждою дел славных Царь-Отец с Царицею и Августейшим Домом своим и Россия-Мать; на вас обращены будут взоры братий наших — страждущих народов христианских, с чаянием избавления от жестокого поработителя; на вас будет взирать и с вами делить труды, подвиги и опасности ваш любимый, исполненный воинского обаяния Августейший Вождь. Какая великая честь и слава совершать свой подвиг пред такими свидетелями его, когда на вас устремлено столько и таких взоров!
Св. Церковь будет молиться за вас, благословлять вас, и просить Господа Бога, да поможет вам оградить Христову веру и христианскую гражданственность среди народов, от которых мы сами унаследовали и веру Христову, и гражданственность христианскую. Сам Господь наш Иисус Христос, положивший душу Свою за други Своя, с любовью будет призирать на вашу готовность положить души ваши за други ваша, и благословит вас… Какие подвиги не будут для вас возможны под осенением таких благословлений!
Явите же себя достойными своего высокого призвания и славного имени русского воина. Молитесь, любите Господа Бога, Царя, Отечество, ближних, честно подвизайтесь, и вы будете увенчаны славою!»
Засим, взяв от протоиерея икону и обращаясь к Его Высочеству Главнокомандующему, преосвященный произнёс:
«Благоверный Государь Архистратиг воинства русского! В Твоём лице благословляю предводимое Тобою христолюбивое воинство святым образом Господа Вседержителя. Христос да пребудет неразлучно с Вами, защитниками дела Христова, и да венчает Ваши подвиги славными победами».
Благословив иконою Великого Князя и взяв другую, преосвященный обратился к начальнику 14-й пехотной дивизии, свиты Его Величества генерал-майору М. И. Драгомирову, со следующими словами:
«Христолюбивый вождь пребывавшего в пределах нашей области воинства! Благословляю тебя и всех твоих сподвижников святою Гербовецкою иконою Взбранной Воеводы — Царицы Небесной, Покровительницы града и страны нашей; поручаю всех вас могущественному покровительству Её, и молю и буду молить Её, да ведёт Она вас от подвига к подвигу, от победы к победе.
Да возвратит вас Господь к нам целыми и невредимыми, увенчанными лаврами!»
Тихо сели все на коней, тихо отъехали вслед за Монархом в сторону, очистив место войскам для предстоявшего церемониального марша.
Торжественное впечатление великой минуты всё ещё не прерывалось, всё ещё было слишком сильно, для того чтобы нашлось у кого-либо подобающее слово к выражению этого чувства в эти незабвенные мгновения.
Раздался трубный звук кавалерийского «похода»; это Собственный Его Величества конвой, с наклонёнными вперёд винтовками, поэскадронно, в развёрнутом фронте, тихо и стройно приближался по линии церемониального марша к месту, где впереди громадной свиты стоял на коне Император. Далее, за конвоем, рокотали барабаны, без всяких звуков музыки: это стройно приближались вольным шагом, сверкая щетиною бесчисленных штыков, боевые, комплектные батальоны пехоты, во взводных батальонных колоннах. 14-я пехотная дивизия давно уже принадлежит к числу самых доблестных боевых наших войск, неоднократно покрывавших себя военною славою на полях сражений. Достаточно напомнить, что с именем первого её полка (53-го пехотного Волынского) связано бессмертное имя Севастополя. Эти храбрые, исторические полки имеют и георгиевские знамёна, и серебряные трубы, которые украшают также и 14-ю артиллерийскую бригаду. Полки 11-й кавалерийской дивизии: Рижский драгунский, Чугуевский Имени Государыни Цесаревны уланский и Изюмский гусарский точно также принадлежат к числу старейших русских войск, и полны славными преданиями боевого прошлого. Сознание торжественного величия переживаемой минуты ясно выражалось на лицах этих воинов, когда они стройными и грозными рядами величаво проходили мимо своего Императора. Все части войск показали себя на смотру в самом блистательном виде и порядке, и каждая из них удостоилась Царской похвалы и «спасибо!»
За четвёртым полком 14-й дивизии следовали два батальона болгарских добровольцев, появление коих в строю оказалось полнейшею и приятною неожиданностию для присутствовавших. Государь Император остался весьма доволен молодецким, бодрым, весёлым и воинственным видом этих батальонов, пропарадировавших мимо Его Величества с такою стройностию и порядком, какие сделали бы честь и любому регулярному батальону. Люди, вступившие в ряды болгарских дружин, пришли к нам из-за Дуная. Иные из них дрались в Сербии и украшены медалями, другие, потеряв семью и родной кров в Болгарии, бежали под сень России от неистовства турок, унося в душе непримиримую ненависть и мщение врагу их веры и племени. Между ними немало есть людей интеллигентных: студентов, гимназистов, учеников разных школ, и надо было видеть, какой восторг надежды, веры и благодарности написан был на лицах этой молодежи и на солидных усатых физиономиях старых болгар, когда они лихо, молодецки проходили мерным шагом и стройными рядами мимо Монарха приютившей их страны. Болгарские батальоны вооружены ружьями Шаспо со штыками-саблями и однообразно обмундированы: на них красуются сдвинутые набекрень меховые шапки с зелёным верхом, чёрные суконные пиджаки, вроде наших матросских, с алыми погонами, ранцы с принадлежностию, жёлтой кожи патронные сумки, чёрные суконные шаравары и сапоги с высокими голенищами. Всё это снаряжение и вооружение сделано на счёт сумм наших благотворительных славянских комитетов. Кадром для этих первых двух батальонов послужили офицеры и люди пешего конвоя Его Высочества Главнокомандующего, составленного из лучших, образцовых людей разных полков и частей русской пехоты. Организация добровольческих частей, порученная состоящему при Главнокомандующем генерал-майору Столетову, совершилась в самый короткий срок, когда здесь стало уже ясно, что война неизбежна, и надо удивляться тем замечательно успешным результатам, которые достигнуты при этом в столь малое время. Это только и могло быть сделано при содействии того рвения, тех чувств и доброй воли, какие одушевляют теперь как наших болгарских охотников, так и их русских кадровых учителей и организаторов-офицеров. Между теми и другими сразу же установились самые тёплые, братские отношения, и можно надеяться, что эти первые добровольческие части, в случае надобности, послужат прекрасным кадром для дальнейшего формирования добровольческих дружин славянских. Государь Император с особенным удовольствием приветствовал оба батальона Царственным словом Своего одобрения и выразил благодарность генерал-майору Столетову.
По окончании церемониального марша, Его Императорское Величество изволил подъезжать к частям войск всех родов оружия и высказывал собранным вокруг себя офицерам те пожелания и напутствия, общий смысл коих уже возвещён своевременно особыми телеграммами «Правительственного Вестника».
Только в ту минуту, когда Государь произнёс войскам: «Прощайте! До свиданья!.. Возвращайтесь поскорее со славою… Поддержите честь русского оружия, и да хранит вас Всевышний!» — только после этих, с глубоким чувством произнесённых слов, войска разразились громовыми криками. Но что это были за крики! Что за мощная сила вырывала их из груди каждого! Какой восторг, какая любовь сияли на лицах! Как вся эта масса, в невольном порыве, восторженно ринулась к Монарху и обступила его с поднятыми вверх шапками, саблями, штыками!.. Солдатские шапки полетели целыми роями в воздух… Бесчисленные массы народа кидались на колени, простирали к Государю руки и шумно, радостно вторили этому восторгу войск; над ними тоже мелькало в воздухе множество шапок; женщины, дети махали платками, кидали букеты; множество усатых, мужественных лиц было орошено слезами, которых не старались прятать друг от друга. «Ура! За братий! За святое дело! За веру Христову! За свободу славян!» раздавались повсюду мощные крики. Казалось, самый воздух гремит над этими слившимися воедино и сплотившимися вокруг своего Царя массами войска и народа. Но описать этого невозможно. Такие минуты народных порывов, во всём их объёме, во всей их силе, не поддаются никакому описанию. Они только глубоко чувствуются и никогда потом не забываются; они всецело становятся достоянием всемирной истории.
Сегодня, по возвращении войск с Высочайшего смотра, во всех частях оных, при собрании всех чинов, был прочитан следующий приказ Главнокомандующего:
«Сотни лет тяготеет иго турецкое над христианами — братьями нашими.
Горька их неволя. Всё, что дорого человеку — святая вера Христова, честное имя, по́том и кровью добытое добро — всё поругано, осквернено неверными.
Не выдержали, несчастные, восстали противу угнетателей, и вот уже два года льётся кровь христианская; города и сёла выжжены; имущество разграблено: жены и дочери обесчещены; население иных мест поголовно вырезано.
Все представления Монарха нашего и иностранных правительств об улучшении быта христиан остались безуспешными.
Мера долготерпения нашего Царя-Освободителя истощилась.
Последнее слово Царское сказано:
Война Турции объявлена.
Войска вверенной Мне армии!
Нам выпала доля — исполнить волю царскую и святой завет предков наших.
Не для завоеваний идём мы, а на защиту поруганных и угнетённых братьев наших и на защиту веры христовой.
Итак: Вперёд! Дело наше свято и с нами бог!
Я уверен, что каждый, от генерала до рядового, исполнит свой долг и не посрамит имени русского. Да будет оно и ныне так же грозно, как в былые годы. Да не остановят нас ни преграды, ни труды и лишения, ни стойкость врага. Мирные же жители, к какой бы вере и к какому народу они ни принадлежали, равно как и их добро, да будут для вас неприкосновенны. Ничто не должно быть взято безвозмездно; никто не должен дозволять себе произвола.
В этом отношении я требую от всех и каждого самого строгого порядка и дисциплины; в них — наша сила, залог успеха, честь нашего имени.
Напоминаю войскам, что по переходе границы нашей мы вступаем в издревле дружественную нам Румынию, за освобождение которой пролито немало русской крови. Я уверен, что там мы встретим то же гостеприимство, как и предки, и отцы наши.
Я требую, чтобы за то все чины платили им, братьям и друзьям нашим, полною дружбою, охраною их порядков и безответною помощию противу турок, а когда потребуется, то и защищали их дома так же, как свои собственные.
Приказ сей прочесть во всех ротах, эскадронах, сотнях, батареях».
Подписал: Главнокомандующий действующею армиею, генерал-инспектор кавалерии и по инженерной части.
Некоторые части войск, расположенные на самой границе, перешли её сегодня же, около полудня, и внесли с собою в соседнюю страну следующую прокламацию к румынскому народу:
По повелению его величества императора всероссийского, армия его, состоящая под моим начальством и предназначенная для военных действий против Турции, вступает ныне в пределы вашей страны, уже не раз радушно встречавшей русские войска.
Объявляя вам об этом, предваряю вас, что мы вступаем к вам как давние друзья и доброжелатели ваши, надеясь встретить у вас то же гостеприимство и то же радушие, которые предки ваши оказывали нашим войскам во время наших прежних военных кампаний против Турции. С своей стороны, я, исполняя повеление его императорского величества, августейшего брата моего, считаю долгом объявить вам, румыны, что проход чрез вашу страну наших войск и временное в ней пребывание их ни в каком случае не должны тревожить вас, и что мы смотрим на правительство ваше как на дружественное нам.
Приглашая вас поэтому к продолжению мирных занятий ваших и к оказанию содействия нашей армии в удовлетворении её нужд и потребностей, я вместе с тем распорядился, чтобы за все сделанные для неё вами поставки уплачивались без замедления деньги сполна из казначейства армии.
Вам известно, что армия его величества отличается строгою дисциплиною. Я уверен, что она поддержит честь свою среди вас. Войска наши не нарушат вашего спокойствия и соблюдут должное уважение к законам, к личности и к собственности мирных граждан.
Румыны!
Предки наши проливали свою кровь за освобождение ваших предков. Мы считаем себя вправе рассчитывать ныне на ваше содействие войску, проходящему чрез вашу страну, чтобы подать руку помощи угнетённым христианам Балканского полуострова, бедствия которых вызвали сочувствие не только России, но и всей Европы».
«Кишинёв.