Мих. Павлович.
правитьЯпонский империализм.
правитьНа заседании Чан-Чунской конференции в конце сентября текущего года японская делегация заявила, что Япония не намерена эвакуировать северной части Сахалина впредь до разрешения вопроса о пресловутых Николаевских событиях и вообще не намерена ставить вопроса о Сахалине на обсуждение конференции. Заявление японской делегации свидетельствует о том, что Япония подготовляет аннексию Сахалина и собирается превратить последний в свою колонию подобно Корее.
Итак, несмотря на тяжелое внутреннее положение страны, финансовый и экономический кризис, рост рабочего движения, непрерывные аграрные волнения, число которых увеличилось в этом году втрое, по сравнению с истекшим периодом 1921 г., оппозиционное настроение влиятельных кругов японской буржуазии, требующих установления мирных отношений с Россией, далее, несмотря на неблагоприятную международную ситуацию и анти-японское движение в С. Штатах, правительство Микадо не желает отказаться от своей империалистической политики, от захватных планов по отношению к Сибири и всему азиатскому континенту. Своевременно поставив вопрос о сущности и программе японского империализма, с завоевательными стремлениями которого нам, очевидно, придется еще долго бороться.
Японский империализм впервые выдвигается на авансцену мировой истории в 1894 г., когда Япония об’явила войну Китаю. Эту войну многие рассматривают как пробный камень, оселок, на котором Япония должна была обнаружить степень своей военной подготовки. Китай потерпел целый ряд поражений и вынужден был подписать Симоно-Секский договор 17 апреля, по которому Китай признавал независимость Кореи и уступал победителю Ляодунский полуостров до 4-й параллели вместе с Порт-Артуром и Дальним. Царское правительство предложило французскому и немецкому правительствам произвести совместное давление на Японию, чтобы заставить последнюю отказаться от плодов ее побед. 23 апреля Франция, Германия и Россия пред’явили Японии ультиматум. Чувствуя себя бессильной, Япония согласилась очистить Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и Дальним и прекратить военные действия с Китаем, удовлетворившись присоединением к своей территории Формозы и Пескадорских островов.
Эта неудача не заставила, конечно, японское правительство отказаться от своих империалистических планов. Наоборот, японское правительство начинает с этого момента с особой лихорадочностью увеличивать военно-сухопутные и морские силы страны. Японская пресса, японская литература начинает с особым вниманием изучать вопросы «мировой политики», следить за международными конфликтами и начинает вырабатывать, так сказать, «программу-минимум» и «программу-максимум» японского империализма. Ввиду того, что европейская и американская прессы мало интересуются японской печатью и не следят за ней, японские журналисты не считают нужным соблюдать особую осторожность в изложении своих взглядов и без опасений развивать свои теории.
В этот период начинает понемногу выкристаллизовываться программа японского империализма, создается японская «доктрина Монрое», провозглашающая лозунг «Азия для азиатов» и выдвигающая Японию Микадо в качестве центра, вокруг которого должны сгруппироваться все азиатские народы в борьбе против засилья белых; одновременно военные круги Японии вырабатывают тайную карту будущей «Величайшей Японии».
Границы этой «Величайшей Японии» должны были включить в себя следующие территории:
К востоку — всю Полинезию.
К югу — Филиппинские острова, Зондский архипелаг и Австралию.
К западу — Сиам, побережье Китая, Монголию, Маньчжурию, Корею, Амурскую и Приморские области.
К северу — Сахалин, Камчатка, Беринговы острова и Якутскую область.
Расширение Японии до этих пределов должно было начаться с образования прочной базы на ближайших берегах азиатского континента и превращения всего водного пространства, заключенного между Японскими островами, включая русский Сахалин, и берегами русского Приморья и Кореи во внутреннее Японское море.
Первым этапным шагом для осуществления этой программы должна была явиться оккупация Сахалина, Кореи, откуда предполагалось движение вглубь хлебородной Маньчжурии. Но здесь предстояла кровавая борьба с империей царей, справиться с которой собственными силами было Японии во сто крат труднее, чем с Китаем. Японское правительство начинает лихорадочно увеличивать свои сухопутные и морские силы, создает многочисленную армию и могучий флот, вооруженные по последнему слову современной военной техники и одновременно искусно разжигает во всей стране дух ненависти к России, стоящей поперек развитию Японии. Одновременно японская дипломатия через посредство своих агентов ведет организованную кампанию в английской и американской прессе, усиленно подчеркивает планы России относительно захвата Индии, Китая и изображает политику правительства Микадо, как имеющую единственной целью защиту независимости страны против угрожающей опасности со стороны России.
Эта кампания японофильской прессы приносит свои плоды. И в С. Штатах и в Англии создается сильное течение в пользу поддержки японской политики. С одной стороны, проникновение России в Корею и возможность оккупации последней русскими войсками рассматривается руководящими кругами в Англии и Америке не только как угроза независимости и целости Японии, — сохранение которой в качестве сильного государства необходимо для противовеса русскому расширению, — но и как полное нарушение равновесия на Тихом Океане, грозящее переходом гегемонии в водах последнего в руки России; с другой стороны, сама война между империей царей и страной Восходящего Солнца рассматривается англо-американской дипломатией, как весьма выгодная для Англии и Америки афера, которая даст возможность обеим этим странам извлечь соответствующие выгоды из войны между Россией и Японией: Англии в Тибете, Персии, Турции; Америке — в Китае. Англичане не верят в «непобедимую мощь» царской России, однако сомневаются и в возможности решительной победы Японии над Россией и рассчитывают, что как бы то ни было японо-русское кровопускание пойдет на пользу Великобританскому империализму. Так же рассуждают и дипломаты С. Штатов.
Так при материальной и дипломатической поддержке С. Штатов и Англии Япония вступает в вооруженную борьбу с царской Россией.
26 — 27 января (8 февраля) японское правительство, желая сразу обеспечить своему флоту господство на море, столь важное для успешного ведения дальнейших военных операций, внезапно, без всякого формального об’явления, начало военные действия против России. Небольшой отряд японских миноносцев, пользуясь беспечностью Алексеева, который, как библейский Сарданапал, устраивал в своей столице лишь веселия и пиршества, не заботясь серьезно о чем-либо другом, и полной анархией, господствавшей в Порт-Артуре, без труда проник внутрь нашего первоклассного порта, «неприступной русской твердыни», находившейся в данный момент на военном положении, и атаковал многочисленную и прекрасно вооруженную русскую эскадру, состоявшую из 30 больших и малых судов. В результате три лучших судна нашей тихо-океанской эскадры, броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан» и крейсер «Паллада» были выведены из строя. Таким образом начался непрерывный ряд морских катастроф, который должен был закончиться полным уничтожением русского флота при Цузиме.
Это был первый грозный удар, нанесенный Японией России, вернее сказать, старому русскому режиму, — удар, который ясно показал всю гниль, все внутреннее бессилие якобы несокрушимого могущества России [Как явствует из «Записок губернатора», в высших правит. кругах нападение Японии и атака 26 — 27 янв. рассматривались попросту, как «укус блохи» (Князь С. Д. Урусов, «Записки губернатора», стр. 239, Берлин 1908 г.)].
После столь роковой для нашего флота атаки 26 — 27 января целый ряд катастроф обрушился на русскую эскадру и русскую армию.
Русско-японская война дорого обошлась русскому народу. Уже по одним официальным данным общая сумма расходов, вызванных русско-японской войной, за 1904 и 1905 г.г. равняется двум миллиардам рублей. Но если мы примем во внимание стоимость безвозвратно потерянной для нас маньчжурской дороги (400 милл. р.), Порт-Артура, Дальнего, потопленных на сотни миллионов руб. судов, расходы по содержанию военнопленных в Японии (около 200 милл. р.), далее по перевозке их и вообще всей маньчжурской армии в Россию и т. д. [Французская печать высчитывала, что России нужно затратить по меньшей мере 3 миллиарда фр. (т.-е. более миллиарда руб.) только для того, чтобы возместить понесенную во время войны потерю в ружьях, пушках, военных снарядах, провиантских запасах, вагонах, конском составе и восстановить материальную часть сухопутной русской армии в таком виде, в каком она была до войны.]), общая сумма расходов, связанных с нашей маньчжурской авантюрой и пресловутой концессией на Ялу определится минимум в пять миллиардов рублей. Что же касается убитых, раненых, пропавших без вести в армии и флоте во время войны, число их по самому строгому подсчету доходит до 400.000 [Наши официальные данные о потерях русской армии на войне не верны. По японским официальным данным, армия Микадо потеряла на войне с Россией 80.378 чел. убитыми. Число же раненых и заболевших на войне определялось главным врачебным инспектором Koike в 457.035 ч. Процент раненых в японской армии был значительно выше, чем в русской, но благодаря образцовой организации японской военно-санитарной части Япония в этом отношении отделалась гораздо легче, чем Россия. Как бы то ни было, и японские потери оказались очень серьезными]).
В результате победоносной войны с Россией Япония приобрела Порт-Артур и Дальний вместе с Ляодунским полуостровом и южную половину Сахалина, Корею, всю южную часть Китайской железной дороги (1.200 километр.), построенной на русские деньги, и твердой ногой стала на азиатский континент. Попытки Японии использовать свою победу до конца, захватить весь Сахалин, наложить громадную военную контрибуцию на Россию и т. д. не удались, благодаря энергичным давлениям и скрытым угрозам со стороны правительства С. Штатов, дипломатия и общественное мнение которых начали уже с опасением взвешивать все последствия чрезмерного усиления новой империалистической державы на Востоке.
Результаты русско-японской войны не удовлетворили аппетитов японских хищников. Был осуществлен большой шаг вперед по пути выполнения грандиозной программы «Величайшей Японии». Но все-таки кольцо японского моря остается незамкнутым. Северный Сахалин и Приморская область остаются в руках России.
Период с 1905 по 1914 г.г. Япония употребляет на укрепление своих позиций в Южной Маньчжурии и окончательную аннексию Кореи, которая превращается в японскую колонию. Война с Германией дает возможность Японии захватить заарендованную немцами у Китая область Киао-Чао с портом Циндао и превратить эту провинцию в базу для дальнейшего проникновения в Китай. В 1915 г. (январь 18) Япония пред’являет Китаю в ультимативной форме свои известные 21 требование, осуществление коих должно было бы повести к полному подчинению всего северного и южного Китая Японии в политическом, финансовом, военном и административном отношениях [Эти 21 условие, которые Япония обязала Китай держать в секрете, вызвали сильное негодование в С. Штатах, нашедшее свое выражение в ряде статей в влиятельных органах американской прессы. Подробному анализу этих условий посвящена книга Орнбека. Stanley K. Hornbeck, «Contemporary Politics in the Far East!», New-York 1921]. Пользуясь тем, что вся Европа и Америка в течение мировой войны были заняты своими делами, Япония начинает энергичное экономическое наступление на весь азиатский континент и наводняет Китай, Сибирь, Индо-Китай, Индию, даже Персию своими товарами, устанавливает пароходные рейсы со всеми азиатскими портами, открывает повсюду банки, торговые отделения и т. д.
Однако захват Шандуньской провинции и экономическое проникновение в Китай, Индию, Индо-Китай не могли удовлетворить аппетитов японских империалистов. Японские захватчики не могли отказаться от своих планов насчет всей восточной Сибири и ждали только удобного случая для приведения своих проектов в исполнение. Февральская революция и затем октябрьская явились удобным поводом для наступления в Сибири.
Сейчас же после февральской революции японская империалистическая печать стала подготовлять почву для интервенции в Сибири. "Японская интервенция еще во времена Керенского нависла как Дамоклов меч над Россией, как орудие наказания со стороны Антанты. В марте 1918 г. японская печать усиленно подготовляла интервенцию в Сибири [Г. В. Чичерин, «Внешняя политика Советской России за два года». Очерк, составленный к двухлетней годовщине рабоче-крестьянской революции, стр. 32, Гос. Изд., Москва 1920 г.]. "В дипломатической газете «Кокумин» появилась статья, автор которой старался доказать, что теперь, дескать, «весь русский народ доволен своим новым правительством, и так как ни о каких бунтах в тылу не может быть речи, то России ничего не стоит перебросить все свои войска из Сибири на фронт, а охрану порядка поручить… японцам». Та же мысль подготовлялась на все лады и по всевозможным поводам во время керенщины, и чем выше поднимались волны революции, тем настойчивее повторялся этот припев (см. ст. «Интервенция на Дальнем Востоке и в Сибири» в сборнике «Первый с’езд революционных организаций Дальнего Востока», Петроград, Издание Исполкома Коминтерна. 1922 г.).
Начиная с момента Октябрьской революции японские империалисты, считая Россию совершенно ослабленной, а Европу и Америку надолго запутавшимися в своих делах, с особой энергией усиливают свою агрессивную политику на азиатском континенте. Одновременно японская пресса усиленно пропагандирует азиатскую «доктрину Монрое» и возобновляет кампанию «Хакабатцу» (белая опасность), призывая желтые расы об’единиться для борьбы с белыми. Кампания эта была впервые начата в 1913 г., накануне русско-японской войны, бывшим министром Такутами, редактором популярной в Японии газеты «Какашим-Шимбун». Японцы организовывают «Пан-азиатское общество», имеющее девизом «Азия для азиатов». Это общество выпускает ряд брошюр на китайском и других языках, печатает в китайских газетах через своих агентов статьи о «белой опасности», атакует Россию, «захватившую северную часть Азии (Сибирь) 300 лет назад», Англию, наложившую свою руку на Индию, Тибет, ряд китайских провинций, Америку, распространившую свое «тлетворное» влияние на весь Китай, Сибирь, Северную Маньчжурию, Внешнюю Монголию и т. д. Во всех этих брошюрах, статьях, манифестах доказывается, конечно, что во главе пан-азиатского освободительного движения должна стать Япония, показавшая свою способность бороться победоносно с белыми, являющаяся авангардом всей Азии в великом движении против белой опасности.
В этот момент гипноз идеи «Величайшей Японии» овладевает умами многих японских империалистов. Обстоятельства как будто благоприятствуют осуществлению мегаломанских японских планов в течение ближайшего периода. Россия, — как намекают японские политики — этот недавно самый грозный враг Японии на азиатском континенте, — Россия, ослабленная уже войной 1914 года, совершенно выбита из строя в результате мировой войны, февральской и Октябрьской революций и может играть лишь роль арены для действия японских войск, роль жертвы, но отнюдь не соперника в борьбе за Азию. Китай, раздираемый внутренними распрями, порабощен белыми и в интересах своего освобождения должен войти в сферу влияния Японии, попросту стать колонией последней. Великие мировые державы, Англия, Америка, Франция, Германия и т. д., ставившие барьер расширению Японии на азиатском континенте и в водах Тихого Океана, вступили друг с другом в страшный бой, который при всех усилиях противников не может кончиться решительной победой той или другой стороны. Очевидно, что С. Штаты и Европа выйдут из мировой войны обессиленными и связанными по ногам и рукам на долгие годы в своей азиатской политике неразрешенными вопросами и неизбежно вытекающими отсюда конфликтами из-за тех или других взаимно сталкивающихся интересов на европейском континенте; на Балканах, в проливах, в водах Средиземного моря и Атлантического океана. Японское правительство, очевидно, считает момент удобным для осуществления своих захватнических планов. Оно высаживает свои войска в Владивостоке и начинает наступление вглубь восточной Сибири, вторгается в Маньчжурию, Монголию, захватывает в свои руки через посредство своих агентов и путем военных угроз, указанием на то, что «Япония имеет миллионную армию, которая бездействует», фактическое управление Китаем, наводняет своими эмигрантами и шпионами все острова Полинезии и Калифорнию, проникает в Индо-Китай, Индию, организовывает неудавшуюся экспедицию к южному полюсу и по пути исследует берега Австралии и Новой Зеландии. Таким образом империалистическая Япония, опьяненная своими успехами, уверенная в том, что Европа и Америка надолго завязли в европейских делах, ведет мегаломанскую политику, еще более безумную, чем та, которая привела к военному разгрому царизма в 1904 г. Охотское море, Берингово море, устья Амура, Татарский пролив, Желтое море, Печилийский залив, Индийский океан, Персидский залив, Камчатка, Сахалин, Якутская область, Маньчжурия, Монголия, вся Восточная Сибирь, весь Китай, Филиппинские острова, Зондский Архипелаг, Индо-Китай, Сиам, Индия, Персия, Калифорния, всюду действуют японские войска или японские наемники (Семеновы, Калмыковы, Меркуловы и др. в Сибири, Унгерны в Монголии, Джан-Дзо-Лины в Китае), всюду работают японские купцы, японские эмигранты и т. д., под маской которых часто скрываются военные шпионы, всюду ведутся интриги, всюду тратятся деньги на подкупы, на банки, всюду приобретаются часто под фиктивными именами концессии, всюду строятся или проектируются железные или другие пути сообщения, преследующие прежде всего военно-стратегические цели, всюду японский империализм протягивает свои щупальцы.
В этом плане захвата азиатского континента и превращения Японии в «мирового гегемона», которому не сумеют стать поперек дороги заокеанские державы, обессиленные мировой войной, долженствующей по японским планам надолго отвлечь внимание белых хищников от Азии — первое место в качестве фундамента, опорной континентальной базы для «Величайшей Японии» принадлежит, по теории японских империалистов, Восточно-Сибирским владениям и России с их угольными копями, железными рудниками, нефтеносными источниками, с их рыбными богатствами и т. д. Только овладев этими сокровищами и упрочившись на восточно-сибирской территории, великая Япония станет на трамплин, откуда она сумеет прыгнуть на высоту величайшей мировой державы и утвердит свое непоколебимое господство на Тихом океане.
При таком настроении, с такими безумными планами Япония начала в 1918 г. свое наступление против России при поддержке наших белогвардейцев, эс-эров и других контр-революционных элементов, готовых соединиться с любой капиталистической державой для борьбы с рабоче-крестьянской властью. Теперь агенты международного империализма, белогвардейцы и эс-эры, раздавлены, меркуловщина переживает агонию, Америка открыто становится во враждебную позицию к Японии и требует эвакуации Сахалина, английская пресса публикует сотни статей об агрессивных планах Японии, об японских интригах против Великобритании в Китае, Индии и т. д. Тем не менее японская военщина не желает отказаться от своих захватных планов. Рабоче-крестьянские массы Р. С. Ф. С. Р. и Дальне-Восточной республики не отдадут японским хищникам Северного Сахалина и ни одной пяди Сибирской земли.
Подобно царской России накануне 1905 г., подобно Германии Гогенцоллернов, сумевшей накануне мировой войны об’единить против себя даже вчерашних врагов (Россию и Англию) и оттолкнуть вчерашних союзников (Италию), империалистическая Япония, отнюдь не обладающая громадными военными силами и экономической мощью Deutschland uber Alles, фатально стремится навстречу неизбежной катастрофе.
Вот почему наиболее трезвые представители японской буржуазии и либеральных кругов с такой тревогой вглядываются в будущее своей страны, вот почему значительная часть прессы с такой суровостью критикует политику безответственной военщины, влекущей страну на путь безумных авантюр.
Однако немногочисленные статьи и речи японских пацифистов помешают этим авантюрам. От последних спасет Японию только растущая сила рабочего и крестьянского движения, волны которого с каждым днем все выше и выше подымаются в стране самураев.
Источник текста: Павлович М. Японский империализм. [Статья // Красная новь. 1922. N 5. С. 238-245]