Яблонь в цвету (Добролюбов)

Яблонь в цвету
автор Александр Михайлович Добролюбов
Опубл.: 1938. Источник: az.lib.ru(6 рисунков). Цикл стихотворений и стихотворений в прозе.

Яблонь в цвету
(6 рисунков)

1

Как снегом покрыто дерево всё,

Не узнать той мысли мгновенной.

Она — белизна, всех единство цветов,

Разгадай смысл одежд сокровенный.

Как буря, блистает весенний убор,

Красота все миры озарила,

Из точек нежнейших тончайший узор,

В нем блещет могущества сила.

Здесь атомов движутся точно круги,

Отражаются солнц и вселенной вращенья,

И кто-то задал здесь задачу найти

Дорогу мечты и мгновенья.

Здесь бьется об берег огонь-океан

И бьется о скалы-утесы,

Забыл он удары жестокие ран,

Ему снятся весенние росы.

Здесь плещет чрез край огонь-красота,

Она всех к единству в горниле сплавляет,

И буря несется чрез все чрез края,

Снаружи же яблоню блеск озаряет.

2

Узоры над садом повисли,

То блещут высокие мысли.

Неудержимое мчится теченье,

Снаружи цветков лишь рожденье.

Безумствуют мощные бури,

Снаружи же море лазури.

Пусть медленно камня движенье,

Неудержимо-мгновенно цветенье.

И путь тот по цели неведом,

Но буря всё мчится тем следом,

Где веет дыхание неги,

Где яблони блещут все в снеге.

3

Я хочу быть точным почти фотографически. Сад — несеверная весна юга, солнце печет, но стволы и сучья обнажены, кой-где только почки. Среди этой пустыни создается громадная работа. Некоторые деревья покрыты разнообразной резьбой цветов. Это несомненно потребовало гигантской работы; гигантская работа нужна была и для того, чтобы достигнуть белизны, которая есть соединение всех цветов и цвет которой так резок среди природы.

Мы присутствуем при работе лаборатории. Сама лаборатория, ее работники, даже цели их (отдаленные и ближайшие), — всё для нас скрыто.

Но я, достигший некоторых высших вершин мысли сознательных существ из ступеней личностей (из тех, которых мы пока знаем и угадываем), — я принимаю красоту волн движения, идущую от этих невидимых работников. Даже более — мысль моя преклоняется перед гармонией их красок, дыханья, движения.

Привет вам, невидимые мне работники красоты вселенной!

4

ЦВЕТОК

Спокойствие дышит в сверканьи цветов,

Их родила могущества сила.

Она — белизна, всех единство цветов,

Природа здесь мрак победила.

Здесь мчались все бури, дробилась волна,

И раны, и молнии, и слеза здесь блистала,

И радуга всех к белизне направляла,

И над бездной всех сил вдруг взошла тишина.

5

СКАЗКА ДЛЯ ДЕТЕЙ

(родившаяся от яблони в цвету)

Вот мчится коварное море

И огни на опасном просторе.

На заре паруса над простором блистают,

Надежду они призывают.

Они ищут точные вести

О мертвой царевне-невесте.

В руках карлика — ее жизни дороги,

Закрыты Мечты ей пороги.

Паруса возбудят в ней смущенье,

Безумно восстало боренье.

Они принесут ей и слово,

И будет то слово — дорога.

И тот, кого ты никогда не видала,

Передаст, что он видел тебя от начала.

Воскресли в яви древних сказки,

В ней все и древнейшие и все и новейшие краски.

Победен лишь цвет белоснежный,

И скользит он отважно над бездной.

Итак, мы переходим к настоящему морю сил. Все эти цветки растений, неуловимейшие разрисовки, эти переливы трепещущих красок, — это всё волны этого моря. Волн бури здесь пока не видно, они умчались далеко, но они были грозные, неумолимые, к ним, неведомым, стремится душа. Какой красотой закрыты эти, часто гибельные, бездны, ведь весь свадебный убор растений рожден в конце мощного усилия. Это мощное усилие есть пересечение и борьба всех сил — центробежных и центростремительных, волны этих бурь скрыты, но мы угадываем среди них гибель целых миров. Из этих гибелей родились эти дворцы растений, эта роскошь палитр луга, празд­нующего открыто день брака, их любовь не требует ночи.

Язык всего названного отстоит от нас, как язык светил, отстоящих от нас на сотни и тысячи световых лет.

НА УЛИЦАХ ЛЕНИНГРАДА

Я вижу вас, толпы, озаренные еще никем не названным электричеством, — толпы вечерних улиц всех городов всего мира. Быстрей молний проволок трамвая, по проводам мысли мчатся неудержимые шаги твоих мыслей, город. Никто не позвал вас, никто не назвал места и условленного времени, вы все сами вдруг вышли и двинулись, всеми овладела какая-то еще никем не названная мысль.

Из мильонов мест и времен, из тысячелетий пришли вы. Некоторые из вас — сыны времени, которое наступит через тысячелетия; развитие и быстрота мысли вашей невероятней самой невероятной действительности; на многих отблеск костров людоедов, на тех отпечаток застойных времен, рядом — сыны знойных пустынь и страстей, сжигающих душу и тело. Вот идет по улицам современного города русская крестьянка, воплощенье славянки севера, лицо ее — точная копия мадонн средневековых мастеров; рядом с нею неожиданно торопливо и незаметно прошла Венера из Милоса, через все складки одежд блестит не только гармония, но то, что выше самой высшей гармонии, — сдержанность и власть духа над телом. За ними обеими — мильоны во всем им подобных сестер. Вот представитель средневекового города, — испепеленный умственной работой создатель Дон Кихота и сам такой же Дон Кихот, — безумец, пишущий в тюрьме, за ним мильон представителей городов современности, — зачинатели самых разнородных, разнообразных течений (нередко разница убеждений перерастает в полное противоречие, и без противоречия не рождается объединяющая все противоречия истина, и всё идущее вперед несет в себе больший или меньший уклон левизны). Не назвать всех идущих, рядом со всеми ими мужественные сыны рабочего класса и грозно наступающих рабочих веков, здесь все века, все ступени, и всё это в личности, их личное, их особенное (совсем отдельное даже от самых ближних, совсем не похожее даже на самых похожих).

Пред грозным звоном размеренных шагов миллионов (для меня лично грозны не наружные грозы) изнемогли и упали все мысли мои, я, малейший из малейших, приветствую твою армию, уже создающийся в глазах наших город Будущего. Строги улыбки юношей твоих, яд пошлости никогда не приблизится к ним, от этой строгости рождена будет особая неж­ность (личная до конца), здесь сплав самых древних из предков с первыми ростками поколений еще не родившихся, из всех этих сплавов, даже самых неблагородных, сплавится соединяющий все противоречия огненный сплав будущего, на основе взаимного проникновения всех противоположностей будет переплавлен он, — только в нем режущее ухо и разрывающие душу звуки перекуются на действительно всеобъемлющее действенное созвучие. Уже стеной подымаются волны звуков и разрывающих душу аккордов, из самых режущих слух создастся и создается гармония, превосходящая все гармонии, — и древнейшие, и новейшие, — только эти звуки ловит душа, им поклоняюсь, только в этих звуках, в их необычайных переработках и в объединениях самых полярных сил — ты, город грядущего.

Публикация и комментарий А. КОБРИНСКОГО.