О други! Сорвёмте румяные розы
Весной ароматною жизни младой,
И время летит и напрасные слёзы,
Увы! не воротят минуты златой.
Как плаватель робкий, грозой устрашённый
И быстро носимый в пучине валов,
Готовится к смерти — и в думе смущённой
Завидует миру домашних богов;
И поздно желает беды неизбежной,
Терзаемый лютой тоской, миновать,
И снова не видя отрады надежной,
Безумец дерзает судьбу порицать.
Так точно, о други! и старец, согбенный
Под игом недугов и бременем лет,
Стремится, приятной мечтой окрыленный,
К весне своей жизни — и нет её, нет!
«Отдайте, отдайте мне юные годы
И младости краткой весёлые дни!»
Он вопит — и тщетно; как вихри, как воды
В туманном пространстве исчезли они,
И грозные боги не слышат моленья.
Он розы блаженства срывать не умел;
Беспечный, не мог изловить наслажденья,
И цвет на могиле страдальца удел.
Сорвёмте же, други, румяные розы
Весною цветующею жизни младой,
И время летит и напрасные слёзы,
Увы! не воротят минуты златой.
