Ювенал. X сатира (Ювенал; Пушкин)

Ювенал. X сатира
автор Децим Юний Ювенал (ок. 60 — ок. 127), пер. Александр Сергеевич Пушкин (1799—1837)

Оригинал: лат. Liber IV. Satura X. — См. Переводы Пушкина. Перевод созд.: 1836, опубл: 1935. Источник: Рукою Пушкина, 1936 (ФЭБ)^[1] • Черновой набросок перевода фрагмента X сатиры.

Ювенал. X сатира

                                                 ится
Лицо какъ [наморщено] [покроется] [измѣнится] [морщинами]
[покроется] — оно
      er
tetrum, rude, horrible cipet <?> подобно
bucca joue, creux
saltus saut
pando — developer, ouvrir

<1836>

---

‎Запись карандашом на обороте листа (в лист, с водяным знаком: 1834), на лицевой стороне которого имеется черновик трех последних строф стихотворения «Памятник», беловой текст которого датирован 21 августа 1836 г. Предположительно августом 1836 г. датируется запись. Лист входит в Майковское [104] ‎собрание автографов Пушкина (в ИРЛИ, № 577). См. ПС IV, 19, № 79. Печатается впервые.

‎Запись сделана под черновиком неоконченного стихотворения «От западных морей до самых врат восточных» (впервые напечатано Б. В. Томашевским в КН II, 209), являющегося вольным переводом 1—4 и 188—195 стихов X сатиры Ювенала.

‎Первые две строки печатаемой записи представляют собой попытку перевода стихов X сатиры Ювенала. Последние четыре строки — выписанные латинские слова: teter, bucca, saltus и pando, переведенные на французский язык. Teter — мерзкий, гадкий, страшный; bucca — щека, рот; saltus — скачок, прыжок; pando — распространяю, развертываю.

‎Слова эти выписаны из следующих стихов (188—195) X сатиры Ювенала:

* * *

Da spatium vitae, multos da, Juppiter, annos!
Hoc recto vultu, solum hoc et pallidus optas.
Sed quam continuis et quantis longa senectus
Plena malis! deformem et tetrum ante omnia vultum,
Dissimilemque sui, deformem pro cute pellem,
Pendente sque genas et tales adspice rugas;
Quales umbriferos ubi pandit Tabraca saltus,
In vetula scalpit jam mater simia bucca.

Перевод:

«Дай продолжительность жизни, дай многие годы, Юпитер!»
Этого с свежим лицом и лишь этого, бледный, ты просишь.
Но сколь упорных и тягостных зол преисполнена старость
Долгая! Взглянь ты сперва на лицо: безобразно и гадко,
И на себя непохоже, не кожа, а гадкая шкура,
Щеки обвислые, да и такие морщины, какие
Там, где Табрака тенистые рощи свои простирает,
На престарелой щеке своей чешет уж мать обезьяна.

---

(Сатиры Д. Юния Ювенала. Стихотворный перевод и объяснения Андрея Адольфа. М. Изд. кн. маг. Ланга, 1888, стр. 334.)

В черновом наброске стихами это место у Пушкина передано^[2]:

* * *

«Пошли мне долгу жизнь и многие года!»
Зевеса вот о чем и всюду и всегда
Привыкли вы молить — но сколькими бедами
Исполнен долог век. Во-первых, [как] рубцами
Лицо [морщинами покроется] — оно
                          превращено
[Мартышка старая
Которая в лесах Табрации]
Кривляясь [чешется].

---

[105]

‎Объяснение, почему Пушкин оставил в самом начале попытку перевода Ювенала, можно видеть в следующих стихах написанного тогда же стихотворения «Ценитель умственных творений исполинских»:

* * *

Простясь с мечтой и с идеалом
Я приготовился бороться с Ювеналом,
Чьи строгие стихи, неопытный поэт,
[Переложить] я было дал обет;
Но развернув его суровые творенья,
Не мог я одолеть пугливого смущенья...
[Стихи бесстыдные] нрзбр торчат,
В нем звуки странною гармонией трещат.

---

Примечания

1. Пушкин А. С. Ювенал. X сатира: [Перевод] // Рукою Пушкина: Несобранные и неопубликованные тексты. — М.; Л.: Academia, 1935. — С. 103—105. Электронная публикация: ФЭБ
2. См. От западных морей до самых врат восточных (Ювенал; Пушкин).