Тюнен (Thünen), Иоганн Генрих фон, нем. экономист (1783—1850), род. в отцовском имении Канариенгауз, в Ольденбургском герцогстве. Отец его умер рано, и мать вышла замуж во второй раз за купца фон Буттель (1789), под руководством которого мальчик получил первоначальное образование. Вотчим поощрял обнаружившийся у него интерес к математике, а по окончании средней школы в Иевере направил его на занятия агрономией, к чему юный Т. также обнаружил большую склонность. С 16-летнего возраста Т. стал изучать сельское хозяйство, сначала практически — в имении одного местного помещика, затем поступил в незадолго перед тем учрежденную Штаудингером сел.-хоз. школу в Гросс-Флотбеке около Гамбурга. Штаудингер и покровительствовавший его школе соседний дилеттант-помещик бар. Фохт были горячими поклонниками и пропагандистами английской системы земледелия, которая опять (после первой попытки Фридриха В.) стала входить в моду в Германии, в особенности под влиянием книги Тэера (см.) «Введение в изучение англ. сел. хозяйства». Т. занимался у Штаудингера в 1802—1803 гг. Школа была расположена меньше чем в миле расстояния от Гамбурга, и эта близость к крупному городскому рынку обещала новой системе хозяйства большие успехи. В это модное течение был вовлечен и юноша Т., проявивший, однако, уже и тогда большую способность к самостоятельному исследованию и наметивший себе путь для будущей работы. От его занятий в Флотбеке осталось пять небольших сочинений, из которых два (что очень характерно для его исследовательских интересов) математического содержания («Вычисления об игре в 21» и «Наиболее целесообразная конструкция плугов». Последнюю тему он разрабатывал и позднее, в зрелые годы жизни). Три остальные работы были посвящены: 1) описанию хозяйства Фохта, 2) бухгалтерии, принятой в хозяйстве Фохта, и 3) описанию хозяйства Штаудингера. Последняя работа особенно интересна. В ней, по признанию самого Т., содержался уже зародыш будущего «Изолированного государства». И действительно, первые страницы этой работы, образующие введение к самому описанию, представляют краткий набросок знаменитой схемы. «Gross Flottbeck», — начинает Т. свое исследование, «лежит в ½ мили от Альтоны и ¾ мили от Гамбурга… Близость большого города имеет всегда очень большое влияние на характер хозяйства страны». Указав на то, что земли, лежащие около города, сбывают туда скоропортящиеся продукты, которые не могут быть доставлены из отдаленных местностей, а по отношению к другим продуктам имеют преимущество в меньших издержках на транспорт, и что они легко могут получать из города удобрение, необходимое для более сложных культур, Т. продолжает: «Если допустить, что в стране в 40 миль в поперечнике лежит в середине большой город, что эта страна может сбывать свои продукты только в этот город и что сельское хозяйство в этом округе стоит на высшей ступени культуры, то можно принять, что системы хозяйства будут распределяться вокруг этого города четырьмя классами». В первый класс Т. зачислял земли в расстоянии ¼—½ мили от города с наиболее интенсивным огородным и молочным хозяйством, во второй — в ½—1½ милях — с интенсивным полевым хозяйством (картофель, капуста, свекла и т. п.), в третий — в 2—8—10 милях, где возделывание картофеля и капусты для сбыта уже невозможно, где нельзя доставить навоза из города и откуда можно отправлять только хлеб, и, наконец, в четвертый пояс — землю в расстоянии больше 10 миль, для которой уже слишком дорога и перевозка хлеба. Поэтому там необходимо изготовлять для сбыта переработанные продукты, доставка которых требует меньших издержек, именно — курить спирт и откармливать скот. В это время (1802) Тэер начал свои лекции по агрономии в Целле, и Т. направился туда от Штаудингера (1803). Но он пробыл здесь недолго, не прослушав полного курса Тэера, поступил в геттингенский унив. и изучал там в течение двух семестров естественные и камеральные науки. Здесь, повидимому, впервые он ближе познакомился с политической экономией и в частности с учением Ад. Смита, оставившим глубокий след в его мировоззрении. Наклонность экономически мыслить в агрономических вопросах, обнаружившаяся у Т. еще в школе Штаудингера, получила теперь новый толчок. Но в это время личные обстоятельства Т. сложились так, что ему пришлось оставить университет, надолго оторваться от чисто теоретических занятий и уйти почти целиком в практическую работу по сельскому хозяйству. Сначала он занимался хозяйством у себя на родине, затем в 1806 г., женившись на Елене Берлин, родом из Мекленбурга, переселился в Мекленбург, сначала арендовал там имение Рубков, а в 1810 г. приобрел от одного родственника жены там же имение Теллов (Tellow), в котором и прожил всю остальную жизнь. Он привел это разоренное имение в образцовый порядок, выкупил лежавшие на нем долги и передал своему сыну в превосходном состоянии. Хозяйничая в нем, Т. собирал день за днем материал для научной работы и через 15 лет построил на нем свою знаменитую теорию ренты. В начале своего хозяйствования, находясь под влиянием Тэера, Т. интересовался вопросом «статики» почвы, т.-е. условиями возмещения почве отнятого у нее плодородия. Еще в имении Рубков Т. искал математическую формулу для отношения между истощением почвы и возмещением. Он хотел найти надежный масштаб для определения состояния сил почвы в каждый данный момент с помощью «измерителя плодородия», но ему нехватало для этого опытных данных, а новое хозяйство оставляло ему мало свободного времени. Он продолжал, однако, эту работу и результаты ее сообщил Тэеру, который не постеснялся напечатать их с некоторыми внешними изменениями во втором томе своих «Основ рационального хозяйства» от своего имени. Т., из уважения к авторитету Тэера, промолчал об этом, и так как Тэер не знал всего, что было по этому вопросу подготовлено у Т., то последний одно время продолжал дальше эту работу и после покупки Теллова. Но здесь главным его делом после практического ведения хозяйства стало собирание материала и проверка метода для исследования соотношения между системой хозяйства и рынком. В практическом хозяине заговорил опять экономист, набросавший когда-то очерк зависимости хозяйства от рыночных условий. В то время когда Т. стал хозяйничать в Теллове, начало выясняться, что пропаганда плодопеременного хозяйства Тэером не покоится на серьезном научном основании, ибо принявшие эту систему мекленбургские хозяйства оказались в зависимости от английского рынка и испытывали губительное влияние сперва наполеоновских войн, потом — повышения хлебных пошлин в Англии. Т. поэтому стал старательно собирать в своем хозяйстве материал, опираясь на который можно было бы надежно строить выводы о системах хозяйства. Убедившись после своих занятий над статикой почвы в бесплодности чисто логических упражнений, не опирающихся на данные опыта, Т., по его собственным словам, «наложил на себя суровое правило воздержаться от дальнейшего развития идей и употребить все силы и все время на исследование действительности… Я начал вести счета в Теллове в таком объеме, как только мог и как этого требовала цель моих исчислений». В 1826 г. появилась, наконец, первая часть «Изолированного государства», формулировавшая учение Т. о поземельной ренте. Выводы Т. в общем совпали с неизвестной ему тогда теорией Рикардо (см.), но были выражены более точно благодаря привычке Т. к математическому строю рассуждений. Т. прежде всего точно определяет свои допущения, исключая из них все лишнее для главной цели исследования: единый рынок и, значит, единая цена, отсутствие внешних сношений, однообразие путей сообщения, одинаковая почва, одинаковый рыночный характер хозяйства. Благодаря такой строгости исходных пунктов исследования, Т. удалось необыкновенно отчетливо охарактеризовать влияние расстояния, или, лучше сказать, влияние разности издержек перевозки на доход хозяйства (см. XXI, 57). Принимая, вслед за Тэером, что «целью сельского хозяина есть и должен быть не наивысший валовой, а наивысший чистый доход», Т. нашел и естественную схему распределения на территории «Изолированного государства» различных систем хозяйства. Они располагаются в его схеме концентрическими поясами вокруг города, т.-е. единого рыночного центра, при чем первый, наиболее близкий пояс образует «свободное хозяйство» — садовое, огородное, молочное, второй — лесонасаждение, третий — полевое плодопеременное хозяйство, четвертый — выгонное (или «коппельное»), пятый — трехпольное, шестой — скотоводческое. Хозяйство становится, таким образом, по мере отдаления от рынка все более интенсивным, и, наконец, за скотоводческим поясом могут жить разбросанно в лесах несколько охотников, продающих в город шкуры диких зверей. Дальше простирается уже совершенно безлюдная земля. В пору господства классической школы, затем исторической школы, в Германии закон локализации систем хозяйства Т. не мог быть в полной мере оценен его современниками и даже следующим поколением экономистов, и только в сравнительно недавнее время Т. получил признание в обоих кругах, к которым он обращался со своим исследованием: среди экономистов и среди агрономов. Т. на полвека опередил свое время, и наиболее «современные» ему экономисты нашлись только в последней четверти XIX стол.
Недоумением была встречена и развитая Т. много позже теория «естественной заработной платы». Т. посвятил ей второй том «Изолированного государства», выпущенный им в 1850 г., в год его смерти (впрочем, основные идеи этой теории имеются уже в наброске «Ueber das Loos der Arbeiter. Ein Traum ernsten Inhalts», написанном еще в 1826 г., но напечатанном лишь в той же 2-й ч. «Из. Гос.»). В ней видели попытку обратиться от анализа действительности к построению практического идеала в вопросе распределения хозяйственных благ между рабочими и капиталистами. Между тем, Т. пробовал и здесь, пользуясь своим обычным методом, определить теоретически и притом в наиболее чистом виде условия установления заработной платы. Ошибка его и порожденное ею недоразумение вытекали из того, что он считал возможным перенести прямо, без дальнейших оговорок, полученный им теоретический вывод в живую действительность, которая, по его мнению, легко могла быть изменена в соответственном смысле. Принимая исходными посылками изолированное государство, располагающее безграничным запасом свободных земель на его границе, и отсутствие давления капиталистов на рабочих (Т. предполагает, что в изолированном государстве капитал сосредоточивается в руках самих рабочих), T. находит, что на предельном участке, не дающем ренты, раздел продукта между капиталом и трудом произойдет соответственно необходимому уровню средств существования рабочих и степени производительности их труда. Если обозначить через p чистый продукт предельного участка на одного рабочего и через a количество предметов потребления, образующее необходимые средства существования одного рабочего, то доля труда, или естественная заработная плата, должна составить , т.-е. среднее пропорциональное между средствами существования рабочего и продуктом его труда. Естественная заработная плата «превышает необходимые потребности рабочих в той же мере, в какой продукт превышает заработную плату». Т. очень высоко ценил полученную им формулу и даже завещал выгравировать ее на его надгробном камне (что и было исполнено его сыном). Однако, эта часть научного наследства, оставленная Т., значительно слабее его теории локализации систем хозяйства. Т. натолкнулся здесь на камень преткновения, затрудняющий все попытки решения проблемы распределения общественного дохода методом чистой свободной конкуренции. Поэтому в его объяснении заработной платы нет того единства и цельности, какие проникают первый том «Изолированного государства». У Т. стоят рядом друг с другом три различных теории заработной платы: для современных ему условий капиталистического хозяйства он принимал господствовавшую теорию средств существования и одной из наиболее резких ее формулировок, исходя из чрезмерного предложения рабочих рук и крайнего перевеса силы на стороне капиталистов. Во-вторых, также для капиталистического хозяйства, Т. устанавливал зависимость высоты заработной платы от предельной производительности рабочего. На примере сбора картофеля Т. показывает, что хозяин будет приставлять к делу новых рабочих до того момента, когда ценность полученного приращения продукта будет еще компенсировать издержки затраченного на это труда. И, наконец, третьим объяснением, сближающим в глазах Т. теорию с практическим идеалом, является, «естественная заработная плата». Гипотеза Т., в которую он вводил наличность безграничного количества свободной земли, открывала ему возможность установить низший предел заработной платы в «Изолированном государстве» — размер дохода, который рабочий мог получить собственным трудом на собственном участке, но отсюда еще было далеко до обоснования формулы . Т. пытался связать воедино естественную заработную плату с предельной производительностью рабочего идеей рациональной организации хозяйства, приводящей к необходимому равновесию затраты капитала и труда. Но ему пришлось ввести для этого в свою гипотезу совершенно фантастическое предположение об отсутствии в изолированном государстве отдельного класса капиталистов и о сосредоточении капитала в руках некоторой группы рабочих.
Как бы то ни было, и в этой части «Изолированное государство» Т. содержало ряд глубоких и ценных мыслей, пожалуй даже более опережавших его время, чем выводы первой части. Положения, что заработная плата определяется производительностью труда предельного рабочего, а прибыль — производительностью предельной доли капитала, предвосхищали построения позднейшей школы «маргиналистов», развитые с достаточной определенностью только в сравнительно недавнее время (см. заработная плата, XX, 571/73, и прибыль на капитал, XXXIII, 419/20).
Третий том «Изолированного государства» вышел после смерти автора, в 1863 г. Он содержит дополнительные исследования к первому тому о поземельной ренте с лесных площадей.
Литература. Список печатных сочинений Т. помещен в приложении ко второму тому «Изолированного государства». Главный труд Т. напечатан третьим изданием в одном томе, обнимающем все три части: Johann Heinrich von T., «Der isolierte Staat in Beziehung auf Landwirtschaft und Nationalökonomie», Berlin, 1875. Последнее издание, Jena, 1921, с предисловием проф. Вентига, с него (но только первой части) сделан новый русск. пер. Е. А. Торнеус под ред. проф. А. А. Рыбникова (М. 1926), удачно восполняющий существенный пробел для русских читателей (старый сокращенный перевод известного пропагандиста идей Т., М. С. Волкова (см.), 1857 г., устарел, но обнимает обе части «Из. гос.»). Описание имения Gross-Flottbeck напечатано с рукописи Р. Эренбергом в прилож. к его статье «T.’s erste wissenschaftliche Studien» в T.-Archiv, т. I, Jena, 1906. Литературу о Т. см. в «Handw. d. Staatswiss.», изд. 4-е, т. 8. Здесь можно отметить в особ. H. Schahmacher-Zarchlin, «Johann Heinrich v. T. Ein Forscherleben», Rostok, 1868, 2-е изд. 1873; G. F. Knapp, «Zur Prüfung der Untersuchungen T.’s über Lohn und Zinsfuss im isolierten Staate», 1865; его же, «Grundherrschaft und Rittergut», 1897; Lujо Jos. Brentano, «Ueber J. H. v. T.’s naturgemässen Lohn und Zinsfuss im isolierten Staate», 1867; Conrad Schmidt, «Der natürliche Arbeitslohn», 1887; R. Passow, «Die Methode der nationalökonomischen Forschungen J. H. v. T.», 1901; статьи P. Эренберга в первом томе Thünen-Archiv: «Die Ziele des Thünen-Archives, Thünens erste wissenschaftliche Studien» (указ. выше), «Thünen und Thaer». Изложение и критику T. дают почти все курсы политической и сельскохозяйственной экономии. О теории распределения Т. см. в особ. Н. Н. Шапошников, «Теория ценности и распределения», М. 1912.