Сулла (L. Cornelius Sulla), римск. полководец и политич. деятель (138—78 до н. э.), родом из знатной, но бедной семьи, получил утонченное (греческое) образование. Небольшое наследство позволило ему занять место в кругу блестящей молодежи, среди которой он, всегда щедрый и веселый, отдавался радостям жизни. Обычную для нобиля службу С. проходил сравнительно медленно. В 107 г. он выступил квестором при Марии в Югуртинской войне (см. Марий, XXVIII, 200), при чем отличился на военном и еще более на дипломатич. поприще, ловко добившись от мавританского царя Бокха выдачи Югурты. С этого момента идет личное соперничество С. с Марием, облекшееся позднее в резкий партийно-политич. антагонизм. Легат Мария во время войны с тевтонами (104), претор (93), правитель Киликии, одерживающий первую свою победу над Митридатом (см.) понтийским (93), С. особенно выдвигается в Союзнической войне (90—88), и опять в соперничестве с Марием. Консул 88 г., он получает провинцию Азию, иначе говоря, ему поручается война с Митридатом, угрожавшим римскому господству в передней Азии и на Балканах (захват Македонии и Греции в 88 г.). По отбытии С. в поход, взбешенный старик Марий, опираясь на капиталистов-откупщиков, боявшихся, что С. в случае победы над Митридатом заведет в Азии порядки, невыгодные откупщикам, и склонив на свою сторону народн. трибуна Сульпиция (см.), добился в народном собрании отнятия командования у С. Но войско поддержало любимого „императора“, и С., с лозунгом „освобождения отечества от тиранов“, военной рукой захватил Рим (88 г.), показав первый в римской истории пример полководца, распоряжающегося судьбами государства. Наспех восстановив прежние порядки, разогнав противников, отменив законы Сульпиция, С. спешно вернулся на восток, где пробыл около пяти лет (87—83 гг.). Он отвоевал у митридатовых полководцев Македонию и Грецию, при чем беспощадно обобрал Афины, переправился в Азию, где заключил мир с самим Митридатом. С. торопился в Италию, где в его отсутствие консул Цинна, сблизившись с вернувшимся Марием, захватил Рим, ввел террор против оптиматов и истреблял сенатскую знать. Появившись в Италии весной 83 г., С. разбил правительственн. войска, переманил часть их на свою сторону и решительной победой (25/X 82 г.) у Коллинских ворот над самнитским вождем Телезином, пришедшим на помощь демократич. партии, открыл себе дорогу в Рим, куда и вступил в ноябре. Начались проскрипции (см.), уничтожение марианцев, захват земель противников, расправа сулловых солдат по всей Италии. Сам С. создал себе личную охрану из 10.000 отпущенных им на волю чужих рабов, т. наз. „корнелиев“, получивших его родовое имя. Назначенный постановлением народн. собрания диктатором без срока (82 г.) „для устроения республики“ (rei publicae constituendae causa), С. произвел свою вторую реставрацию в пользу тех же общественн. классов, какие имела в виду и первая: эмигранты, вернувшиеся с С., уцелевшие остатки оптиматов, 120.000 ветеранов его армии, требовавшие земель, получили удовлетворение — конфискации в Италии и огромные средства, вывезенные с востока, дали С. возможность сделать это. Политически реставрация означала почти полное уничтожение значения народн. собрания, урезку прав народн. трибуната, передачу суда из рук всаднического (денежного) сословия сенаторам, расширение служебных кадров, удвоение состава сената. Наконец, управление провинциями передавалось в руки консулов и преторов, как прямое продолжение службы в Риме. Всеми этими мероприятиями С. придал законодательную санкцию результатам всего предшествующего развития. Вместе с тем он завершил и объединение Италии, стерев окончательно все местные и племенные различия и узаконив новую муниципальную организацию Италии, признав право римского гражданства за италийскими союзниками Рима. Но на ряду с этим С. оставил после себя в населении жгучую ненависть к сенату и правящим классам. Словом, правление С. означало конец демократии и торжество империализма. Тем поразительнее, что С. не сохранил власти за собой и не назначил себе преемника. Равнодушно смотрел он из своего дома, окруженный мимами, певицами и танцовщицами, на кровавую оргию усмирения, и уже в 79 г., сложив с себя диктатуру, уехал в отдаленное свое поместье, где писал мемуары и предавался чувственным наслаждениям, вызвавшим скорую его кончину.
С. одна из тех фигур, какие бывают среди знати в эпоху разложения аристократического строя: образованный, умный, С. понимал неизбежность падения старого строя; гордый, он не искал успехов; безразличный к добру и злу, последовательный эгоист, он не стремился к политич. роли (С. стал консулом лишь в 50 лет), но проявлял кипучую энергию, когда его задевали, когда, напр., хотели сорвать ему войну с Митридатом, от которой он ждал большой наживы. Поэтому все дело, им совершонное, явилось, в сущности, полицейской операцией для восстановления „порядка“, выполненной с огромной энергией, ценой страшного кровопролития. С. сознавал, что реставрировал обреченное на гибель. Быть может, потому и ушел он в частную жизнь, дававшую ему возможность безгранично удовлетворять свои личные вкусы. С. любил звать себя „удачливым“ (Felix) и объяснял свои успехи покровительством Венеры, в восточном ее понимании, как матери-природы, могучей прародительницы, дающей силу и победу. Так С., упреждая Цезаря, связал Венеру с судьбами римского народа. И в другом отношении С. предтеча Цезаря: он привез с востока и внедрил в простой доселе гражданский обиход Рима черты восточного абсолютизма: парады, блеск, рабские возгласы толпы. Правда, он же привез из Греции в Рим рукописи Аристотеля. Похороны С. впервые в истории Рима носили характер чисто восточной помпы: хоронили не должностное лицо республики, а неограниченного властителя страны.
И. Шитц.