Право морское, совокупность правовых норм, регулирующих взаимные отношения государств или же частных лиц, касающиеся пользования морем в их сношениях. В зависимости от регулируемых отношений П. м. делится на публичное междун. П. м. и частное П. м. Предметом публ. межд. П. м. служат все правоотношения, возникающие между государствами при пользовании морем в качестве естественного пути междун. сношений как госуд. судами, так и частными и коммерч. судами. Эти междугосударст. отношения возникают из традиционного в международн. отношениях взгляда на корабль (государственный или частный — безразлично), как на „отторгнутую часть его отечественной территории“, которая во время плавания по международной водной территории „открытого“ моря приходит в такое же соприкосновение с (такими же фиктивными) „отторгн. территориями“ других государств, как и при приближении или вступлении в территориальные владения чужих государств. Частное же (как национальное, так и междун.) П. м. имеет предметом исключительно частно-правовые отношения отдельных лиц или частных сообществ, возникающие из организации частн. лицами или обществами национальных или междун. морских сношений или предприятий. В то время, как нормы частного П. м. представляют много общего с теми отделами гражданского и торгового права (см.), которые касаются железнодорожных грузовых сообщений в национальн. и в межд. праве (см. прилож. к ст. право междунар.), нормы публичного П. м. покоятся на двух специфически международно-правовых принципах: 1) на упомянутой юридич. фикции, отождествляющей корабль с частью госуд. территории, с соответственными отсюда аналогиями в дальнейших юридич. построениях, и 2) на принципе свободы открытого моря. Со времен Гуго Гроция (см.) доктрина международн. права, и вслед за нею и междунар. практика отвергли правомерность притязаний „морских“ держав на господство на морях, хотя бы даже примыкающих к их сухопутным владениям, и современное междунар. право признает, что „открытое море“, т. е. океан и непосредственно связанные с ним водные пространства, не окруженные территориею какого-либо одного государства, не подчиняется и не может быть подчинено верховенству и господству отдельного государства, а составляет объект общего пользования всех народов земного шара, представляя собою т. сказ. междунар. территорию (наши дипломаты времен Иоанна Грозного, отстаивая в интересах внешней торговли России принцип равноправия соперничавших Англии и Голландии, формулировали этот принцип так: „Океан-море — Божья дорога“). Поэтому 1) кораблям всех наций, как государственным, так и частным, одинаково принадлежит право свободного плавания по всем частям „открытого моря“, и 2) ни одно государство в отдельности не в праве ни устанавливать здесь своих законов относительно способов осуществления этого права, ни препятствовать ему. Судоходство и пользование откр. морем для промышленных или иных целей подчиняется лишь междунар.-правовым законам и обычаям, коллективно установленным и признаваемым в междун. обороте в общем солидарном интересе заинтересованных в морск. судоходстве государств. Этот интерес троякого рода: 1) политический — сохранение за государствами их политич. независимости и в вопросах, касающихся их отторгнутых территорий, 2) общий — возможно полное и беспрепятственное материальное использование свободы морского судоходства — интерес междун. полиции безопасности этого судоходства, и 3) экономический — обеспечение возможности совместного пользования морск. богатствами, совместная охрана их для общего пользования и эксплуатации их в частном, но не исключительном интересе отдельных государств. Коллективный междун. политический интерес обеспечивается в междун. морск. праве междун. соглашениями и национальн. законами, касающимися определения национальности судна и находящегося на нем груза и способов распознавания; отсюда особые международно-правовые условия правомерности задержки, осмотра, вернее опроса — и обыска судна чужим государственным судном в мирное или же в военное время (см. призовое право) и недопустимость их вне этих условий, а также правило, по которому судно и все происходящее на нем в откр. море подлежит законам и юрисдикции его отечествен. госуд-ва. Полиция междунар. безопасности в открытом море обеспечивается междунар. соглашениями о преследовании морск. разбоя, негроторговли и работорговли (напр., Брюссельск. ген. акт 1890), межд. правилами о судоходстве, сигнализации, устройстве маяков, об абордаже (ответственность за столкновения, а также организация помощи при столкновениях или кораблекрушении), о радиотелеграфии, об охране морск. кабелей 1884 и 1887 гг. и т. п. Наконец, экономические междун. интересы в открытом море ограждаются междунар. соглашениями относительно рыболовства (в частн. — в Северн. море 1882 г.) и котикового промысла, в смысле правильной в общем междун. интересе эксплуатации морск. богатств и порядка совместного пользования морск. промыслами. — Т. к. во всех вопросах морского междун. права первенствующее значение имеют вопросы о национальности судна и груза, то вопросы о праве пользования судна национальн. флагом, о судовых и грузовых документах, о составе экипажа, о правомерных способах приобретения и отчуждения морск. судов и находящихся на них грузов (особенно — в военное время) и т. п. регулированы не только национальн. законодательствами, но и междунар. соглашениями (напр. Лондонск. морск. декл. 1909 г.). Кроме указанных ограничений принципа „свободы открытого моря“, вызываемых коллективными интересами морск. общения и особыми условиями морской войны и возникающими из нее особыми правоотношениями как между самими воюющими, так и между ними и нейтральными госуд-вами, морское междунар. право принимает во внимание и частные (хотя тоже коллективные по своему характеру) интересы приморских государств, а именно их интересы политические (безопасности морск. границ и побережья), полицейские и юридические и экономические (и фискальные), поскольку государство, как таковое, располагает материальною возможностью проявлять и осуществлять с суши свое господство над прилегающими частями моря и с суши материально охранять свои интересы. Эта материальная фактическая возможность осуществления госуд-ством своей власти и господства на определенном прилегающем водном пространстве (quousque mari a terra imperari potest) послужила основанием, на котором доктрина с первой половины XVIII в. (голл. юрист Бейнкерсгук, Bynkershock, ум. 1743) признала правомерность выделения из понятия „открытого“ моря частей моря, омывающих берега госуд-ства или вдающихся в его сухопутную территорию в виде заливов, бухт, рейдов, с отменою для них принцица „свободы моря“ на пространстве пушечного выстрела или 3 англ. морск. миль от берега, считая от самого низкого уровня воды при отливе (3 мили = 5.556 метр.). Это пространство берегового, или территориального моря приравнивается к госуд. сухопутн. территории с вытекающими отсюда юридич. и политич. последствиями в смысле как прав, так и обязанностей госуд-ва в пределах этой его водной территории (terrae dominium finitur ubi finitur armorum vis). Поэтому, хотя в общем междун. интересе свободы морск. судоходства госуд-во не в праве воспретить безостановочный проход чрез его береговые воды иностран. судам, но во время пребывания в их пределах последние подчиняются законам берегового госуд-ва, касающимся государственного и общественного порядка и безопасности; так же подлежат его полиции и суду все дела, касающиеся столкновений между экипажем и пассажирами корабля и местн. подданными или подданными других госуд-в, живущими на берегу или находящимися на других кораблях, а также столкновения между лицами экипажа или его пассажирами, если ими нарушается спокойствие порта. Так же государство может воспретить в своих территориальн. водах высадку и посадку пассажиров, выгрузку и нагрузку грузов, эксплуатацию морских богатств (рыболовство). Особые правила приняты лишь относительно государственных иностранных судов, — они допускаются в береговые и террит. воды лишь в определенном ограниченном количестве (до 5—6) по предварительному уведомлению и соглашению и на определенных условиях, при чем не подчиняются ни юрисдикции, ни полиции местного государства. Заметим, что в истории междунар. морск. права были случаи нейтрализации морей, т. е. воспрещения доступа в то или другое море военным судам вообще. В этом смысле нейтрализовано было Черное море в 1856 г., Ионическое в 1863 г., Черногорские воды в 1878 г. Такого рода постановления могут быть приняты только по междун. соглашению. Война хотя бы только между двумя какими-либо государствами создает, как юридич. последствие, стеснения и ограничения в праве нейтральных государств на свободные морские сношения даже между собой, обусловливаемые обязанностями „нейтралитета“ (см.). Всякое государство автономно в установлении норм как публичного, так и частного П. м., коих оно намерено держаться. Но международное П. м. устанавливается только путем договорного соглашения и междун. практики, при чем огромную роль играет рецепция национальных норм одного государства другими и международный обычай. Так, выдающееся место в ряду национальных законодат. актов, оказавших влияние на историю развития междун. П. м., занимает французский морской регламент — Ordonnance de la marine 1681 г., a из памятников старого обычного П. м. на первом месте стоит барселонский Consolato del mar XVI в.
Литература: Ortolan, „Règles internationales et diplomatie de la mer“ (2 т. 1864, есть сокращенн. рус. перев.); Hautefeuille, „Histoire des origines et des variations du droit maritime international“ (2 т. 1869, рус. пер. 1887); Perels, „Das internat. öffentl. Seerecht d. Gegenwart“ (1903, есть русск. пер.); Перельс, „Права и обязанности военн. судов в иностр. водах“ (1887); Loewenthal, „Das Untersuchungsrecht d. internat. Seerechts“ (1905); Сиверс, „Главнейш. сведения по морск. междун. праву“ (1902); Imbart la Tour, „La mer territoriale“ (1889); Gregory, „Jurisdiction over foreign ships in territorial waters“ (1904).