Пий, имя нескольких пап (см. папство), из которых наиболее замечательны:
П. II, в миру знаменитый гуманист и дипломат Энеа Сильвио Пикколомини, род. в 1406 г. в одном селении близ Сиены, в обедневшей дворянской семье, учился в сиенском университете, где скоро прославился своими знаниями, талантами и распутной жизнью; потом попал в Базель, где в это время происходил собор, и с головой окунулся в интриги. Он пробыл там четыре года (1431—1435). Несмотря на большую ловкость, обнаруженную в этих делах, он едва не попался, бежал и долго странствовал по Европе, переживая романтические приключения. В 1436 г. он вернулся в Базель, получил, несмотря на то, что не был клириком, место в соборе и продолжал вести свою линию. Собор послал его на франкфуртский сейм, где император Фридрих III венчал его поэтической короною. Тут начинается его близкая связь с императором, которому он помогал вести его политику (см. XIII, 541). В 1446 г. он принял духовное звание, „отрекся от Венеры для Бахуса“, ибо понял, что так ему откроется более широкая карьера. Его заслуги при заключении Венского конкордата (см. XIII, 542) были оценены и папой и императором. Ловкий прелат утопал в богатстве, был сделан князем империи и кардиналом. После смерти Калликста III (1458) он был избран папою. Блестящий гуманист, П. остался им и на престоле св. Петра, много писал, оставил блестящие образцы латинской бытовой беллетристики и чудесные „Commentarii“, — мемуары о своем времени. Он почти расстался со своей прежней беспринципностью, и только там, где дело шло о родном городе и о родственниках, забывал об интересах церкви. Он стал суровым защитником прерогатив папской власти и не щадил боровшихся с этим взглядом прежних единомышленников (см. Геймбург). Он энергично проповедывал крестовый поход против турок; но у папы-эпикурейца не было того подъема и того морального авторитета, который требовался для того, чтобы двигать массами, да и времена были другие, чем при Бернарде Клервосском. Он ум. в 1464 г. в Венеции, куда приехал, чтобы готовить крестовый поход.
П. V, в миру Микель Гислиери, папа-инквизитор, один из самых свирепых пап контр-реформационного периода, род. в 1504 г.; при Павле III был сделан кардиналом и великим инквизитором, и имя страшного „fra Michele dell’Inquisizione“ наводило на всех трепет. После Пия IV он в 1566 г. был избран папой. Главной задачей своей он считал искоренение ереси и преследовал ее с неумолимой жестокостью. Ум. в 1572 г.
П. VII (граф Луиджи Барнаба Кьярамонти), род. в 1740 г.; в шестнадцать лет сделался бенедиктинцем, быстро стал делать карьеру и в 1800 г. был избран папой. Весь понтификат П. был наполнен конфликтами с наполеоновской Францией. Сначала отношения между папой и Наполеоном были дружественные: был заключен конкордат 1801 г. (см. папство), в 1804 г. П. ездил в Париж короновать императора; потом они стали портиться. Французы заняли Рим; Церковная область была расчленена в 1808 г. и присоединена к Франции в 1809 г.; папа схвачен и водворен сперва в Гренобле, потом в Савойе, наконец, в 1812 г. — в Фонтенебло, где был заключен новый конкордат, подчиняющий франц. церковь государству (1813). В плену, под постоянными угрозами, П. обнаружил много душевной твердости и мужества. Военные неудачи 1813 года побудили Наполеона отпустить П. и вернуть папству Церковную область. Режим, установившийся в Церковн. обл. после Венского конгресса, был реакционным режимом.
П. IX (граф Джованни Мария Мастаи Ферретти), последний государь Церковной области, род. в 1792 г.; в юности страдал эпилепсией, в 1819 г. вступил в духовное звание, в 1840 г. стал кардиналом, в 1846 г. избран папой. О первых годах его правления см. XXII, 415/416. Реформы, проводимые папским правительством, в том числе римская конституция 14 марта 1848 г., носили половинчатый характер и не встречали одобрения ни у левых, ни у правых, а убийство министра-президента графа Росси (15 ноября) разнуздало анархию. П. бежал, переодетый крестьянином, и вернулся в Рим только в апреле 1850 г. (см. XXXI, 171). Изгнание вылечило его от либеральных увлечений и открыло его душу благочестивым внушениям отцов-иезуитов. В Риме воцарилась черная реакция. Папское правительство мстило своим побежденным противникам, и П. сам наслаждался мщением. Он не сделал ничего, чтобы привлечь к себе расположение римского населения. Наоборот, чем обильнее изливали на Вечный город монахи-администраторы старые средства обуздания и усмирения, тем больше радовалось любвеобильное сердце святейшего отца. П. мало-по-малу сделался вульгарным тираном, каких много сидело в это время в Италии. И, как всегда, вместе с тиранией водворилось все, что разлагает государство: подкупность чиновников, неправосудие, явно неправильное распределение налогов, хищения, насилия, остававшиеся безнаказанными. Европа, наконец, обратила внимание на мрачную картину папского Рима, и общественное мнение громко стало требовать, чтобы был положен конец хозяйничанью черной банды. Пьемонт давно стерег благоприятный момент, и когда он наступил, Церковная область и самый Рим вошли в территорию единой Италии. Но папе был оставлен во владение не захолустный монастырь в Абруццах или в Калабрии, какого он заслуживал всей своей политикой, а дворец-сокровище — Ватикан. П. проклял своих победителей и объявил себя вечным узником в своей прекрасной темнице (см. XXII, 423/424, и XXXI, 173/174). С тем большей энергией продолжал он дело догматического „оздоровления“ церкви. О догматах непорочного зачатия и непогрешимости см. XXXI, 171/173. Очень большое значение сам П. придавал манифесту, известному под названием „Syllabus complectens praecipuos nostrae aetatis errores“, сопровождаемому энцикликой Quanta cura (1864). В этом документе осуждались „заблуждения“, которыми человечество гордилось, как лучшими плодами теоретической и практической мысли, терпимость признавалась злом, а цивилизация, прогресс и либерализм — такими вещами, с которыми папство не может примириться никогда. При Иннокентии III такой манифест был бы принят с почтительным смирением. При Павле IV он вызвал бы негодование. В 1864 г. он был встречен пренебрежительными насмешками, как акт политического безумия, и, конечно, не имел никакого влияния даже на католическое общественное мнение. Неуравновешенная, буйная натура П. сказалась в этом акте целиком. Фанатическая уверенность в себе и в своей пресловутой непогрешимости, неукротимая и нелепая гордыня, неумение считаться с обстоятельствами и уступать перед неодолимым — качества, которые всегда руководили поступками папы после 1850 года, породили и его догматические и церковно-политические акты. Нет ничего удивительного, что Европа осыпала его насмешками, а итальянские патриоты ненавидели его пламенной ненавистью. Гарибальди назвал именем П. („Pio Nono“) своего осла. После присоединения Рима к Италии П. прожил еще долго и ум. в 1878 г.