Катулл, римск. поэт, один из главных представителей художествен. творчества в эпоху Цицерона, род. в Вероне, в 87 или 84 г. до P. X., умер тридцати лет отроду. Его немногие стихотворения дошли до нас целиком, в виде сборника, посвященного Корнелию Непоту, и отчетливо рисуют духовный облик поэта. К., вместе с другими участниками молодой группы художников, достойно пролагал пути для своих великих преемников — Горация и Вергилия. Увлеченный-было искусственным александрийским направлением литературы, он, однако, преодолел его своею искренностью, какою-то внутренней певучестью своей натуры, и эти живые качества, эта органическая талантливость позволили ему стать в ряды самых задушевных лириков, каких только знает мировое искусство. Счастливо применяя все разнообразие греческ. размеров к родному латинск. языку, свободно лавируя среди изысканных ритмов, он в этой оболочке интимно и изящно показал любовные страдания своего сердца, поведал о счастливых и несчастных перипетиях своего романа с Лесбией. Откровенно рисует он эту возлюбленную свою, ее наружность и характер; он даже обессмертил ее забаву, ручного воробья, и написал ему эпитафию, когда воробей умер и глаза Лесбии, удрученной таким несчастьем, покраснели от слез. К., грациозно-чувственно припомнил в своих стихотворениях, лирически перечислил свои бесчисленные поцелуи, расточительные ласки, потраченные на Лесбию, но сознался, что это не удержало ее от измены. И вот он поверяет читателям свою тоску, он горько бранит изменницу; от нее идут на него одновременно чары и разочарование, он любит ее и ненавидит ее (знаменитое odi et amo), и все переливы ненависти и любви, восхищения и горечи, всю эту двойственную гамму необыкновенно увлекательно воспроизводит К. Он призывает самого себя к терпению, к безропотному несению кручины, но такая покорность мало удается ему, п. ч. он — обладатель бурного и страстного темперамента. Он молод по преимуществу; у него — искрометная жизнерадостность (правда, и на горе отзывается он горем, — скорбно оплакивает, напр., смерть брата на чужбине). Цельное отношение к жизни, нераздробленность и неразбавленность впечатления, полнота и законченность настроений — все это вообще отличает нашего поэта; вино ему нужно, не разбавленное водою, „речною влагой, вину враждебной“: ему любезен именно „чистый Бахус“, и он ревностно исполняет все, что велела какая-нибудь Постумия, „председательница оргий“. Эта же цельность его собственного душевного вина, духовная свобода и решительность сделали К. энергичным, даже неистовым защитником республиканск. принципов, и много злых эпиграмм бросал он восходившей звезде властолюбия — Юлию Цезарю. Но не здесь, a именно в любовных стихах и в маленьких пьесах, „безделках“, непринужденного содержания, в откровениях лиризма, заключается особая прелесть и значение К., этого, по выражению Бирта, „одинокого соловья, который прилетел слишком рано (до расцвета римск. литературы), когда кусты еще не зазеленели и черемуха не хочет еще распуститься“. Стихотворения К. обыкновенно издают вместе со стихотвор. Проперция. На русск. яз. перевел К. Фет (изд. Маркса 1899). См. также о К. и переводы из него у Ф. Е. Корша, „Римск. элегия и романтизм“, М. 1899 (в журнале „Вопросы филос. и психол.“).
ЭСГ/Катулл
< ЭСГ
| ← Каттовиц | Катулл | Катунские белки → |
 Словник: Кабанель — Каутский. Источник: т. 23 (1914): Кабанель — Каутский, стлб. 634—635 ( скан ) |
- Википроекты