Маркович (Мария Александровна) — писательница, известная под псевдонимом Марко-Вовчок, урожденная Велинская. Окончив в 40-х гг. курс в институте, она поселилась у родственников в Орле и вышла замуж за А. В. Марковича (см. выше). В 1857 г. были отправлены ею Кулишу, для помещения в «Записках о Южной России», два рассказа из народной жизни на малорусском яз. Они привели Кулиша в крайний восторг; между ними завязалась переписка, Кулиш требовал еще рассказов и в 1858 г. издал их особой книжкой, под названием «Народнiи оповидання Марко-Вовчка». Рассказы имели выдающийся успех; сам Тургенев перевел их (СПб., 1859) на рус. яз. В 1859 г. вышли прямо по-русски написанные «Рассказы из народного русского быта» Марко-Вовчка, крайне сочувственному разбору которых Добролюбов посвятил обширную статью. «Русский Вестн.», «Современник», «Русское Слово», «Основа» открыли свои страницы молодой писательнице, которую неожиданный литературный успех побудил перебраться в Петербург. Здесь она, между прочим, сблизилась с Шевченко, который назвал ее своей преемницей и литературной дочерью. Вскоре она уехала с сыном за границу, а к мужу более не возвращалась. В средине 60-х гг. М. поселилась в Петербурге. Вместе с Д. И. Писаревым она была приглашена в перешедшие к Некрасову «Отеч. Зап.» и здесь напечатала роман «Живая душа» (1868), «Записки причетника» (1869), повести: «Теплое гнездышко» (1873), «В глуши» (1875). С 1867 г. начинается обширная переводческая деятельность М. Особенно много она переводила из Жюля Верна. В 1871 г. под ред. М. выходил иллюстрир. журнал: «Переводы лучших иностр. писателей». Один из переводов М. — сказки Андерсена — вызвал обвинение в плагиате. В конце 70-х гг. М. вторично вышла замуж, переселилась в провинцию и оставила литературную деятельность. Собрание сочинений М. (СПб., 1868—74) представляет собой две части, совершенно различные не только по изображаемому быту, но и по писательской манере. Основные черты начальных лет литературной карьеры М., когда она писала исключительно рассказы из народной жизни — сентиментальность, чрезвычайная ясность основной задачи, тонкая обрисовка личности героев, сжатость рассказа и общий поэтический колорит, придающий «Оповиданням» женственно-мягкий характер и приближающий их к произведениям украинского народного творчества, с его нежными и поэтическими тонами. Напротив того, повести и роман М. из жизни русской интеллигенции проникнуты насмешливым настроением; авторские намерения туманны, обрисовка действующих лиц неясная и неопределенная, весь тон письма сухой и жесткий. О причинах этой разницы существуют различные мнения. Историки украинской литературы — Петров, Огоновский, Чалый, Сумцов — склонны видеть в «Оповиданнях» деятельнейшее участие первого мужа М. — Афанасия М. Близко знавший чету М. в эпоху создания «Оповиданнiй», М. К. Чалый идет даже далее и ставит вопрос так: «Достоверно неизвестно, кто под псевдонимом Марко-Вовчка скрыл свое имя — муж ли, кровный украинец, или жена его, орловская уроженка». Во всем этом очень много преувеличения. Если участие Афанасия М. и сказалось в первых по времени «Оповиданнях», то разве в языке, о котором так восторженно отозвался Кулиш («Наш Марко-Вовчок, как пчела Божия выпил наилучшую росу из цветков нашей речи»). Уехав одна за границу, М. присылала оттуда в журналы ряд рассказов, из которых очень многие гораздо выше первых ее опытов. Но и помимо этого фактического опровержения, чисто литературный анализ «Оповиданнiй» показывает, что их писала именно «орловская уроженка», а не Афанасий М., который считается хорошим этнографом. Общепризнанный в настоящее время недостаток «Оповиданнiй» — отсутствие черт реальной народной жизни. Герои «Оповиданнiй» — почти оперные персонажи, говорящие изысканно-отточенными тирадами и еще более изысканно чувствующие. Происхождение рассказов — вполне теоретическое, мотивы взяты самые общие, а некоторые рассказы (напр. «Лимерiвна», «Кармелюк», «Галя») представляют прямую обработку народных легенд. Стиль «Оповиданнiй», певучий и ласкающий, тоже в значительной степени заимствован из народных песен, а не из живой речи. Различие между произведениями М. из интеллигентной жизни и рассказами из народной жизни объясняется гораздо проще тем, что в первых автор брался за непосильные задачи. Так, в самом крупном по объему произведении своем — «Живой душе», — М., во имя идей более решительных, осмеивает умеренный либерализм и пытается создать положительные типы людей настоящего дела. Попытка оказалась детски-наивной и потерпела фиаско, несмотря на то, что появилась в эпоху, когда к положительным изображениям «новых людей» относились чрезвычайно снисходительно. Но когда вслед за тем автор «Живой души» в «Записках причетника» снова вернулся к простому, бесхитростному быту, то получилась очень недурная картина из быта сельского духовенства. Самый факт способности писательницы, выросшей в институтской и барской среде, проникнуться колоритом среды, ей совершенно чуждой, очень характерен, как показатель живой отзывчивости ее таланта. Эта-то отзывчивость главным образом и помогла ей сказать, в рассказах из народной жизни, ein rechtes Wort zur rechten Stunde. Перечитывая их теперь, с первого взгляда трудно понять, почему произвела на русскую публику (в малорусской литературе М. до сих пор остается крупной величиной) такое огромное впечатление эта талантливая, но крайне односторонняя живопись, в которой есть только две краски: мрачно-черная, когда надо изображать помещиков, угнетающих крестьян, и светло-розовая, когда рисуется психология угнетенных, ангельски-кротких и нежно чувствующих. Но годы появления рассказов были годы боевые: надо было бить в одну точку, рисовать резко, ярко, чтобы читатель волновался и негодовал на крепостное право. Сам автор был глубоко искренен в своей односторонности; при всей нереальности рассказов, от них веет гуманностью возвышеннейшего свойства. Ярким доказательством искренности М. может служить и то, что она долго выступала пред публикой только с лирическими сторонами своего таланта и лишь позднее развернула другую крупную его особенность — юмор, сообщающий некоторым рассказам из малорусской помещичьей жизни («Тюлевая баба» и др.) большую внешнюю занимательность.
О М., кроме обширных статей в «Ист. укр. лит.» Огоновского и Петрова, см. ст. Кулиша, в «Рус. Вестн.» (1857 г., № 12); Костомарова, в «Современнике» (1859 г., № 5); Добролюбова («Соч.», т. III); Скабичевского, в «Отеч. Зап.» (1868 г., № 7); П. Ткачева, в «Деле» (1869 г.); Чалого, в «Киев. Старине» (1894 г., № 5).
Дополнение
править* Маркович (Мария Александровна) — писательница (псевдоним — Марко-Вовчок). В 1896—98 гг. вышло «Полное собрание сочинений» М., в 5 томах (Саратов).