Лен (сельскохозяйств.) — одно из древнейших культурных растений, но где его самородный представитель — неизвестно. Культуру льна можно проследить, начиная с самых древних времен. У древних египтян лен известен был как самое обыкновенное растение. Как высока была у них техническая обработка Л., это доказывают тогдашние льняные ткани, до того тонкие, что трудно было сосчитать в них число ниток. Евреи после своего пребывания в Египте перенесли Л. в Палестину. Почти в каждой книге Ветхого Завета о Л. говорится как о самом обыкновенном растении, а о веретене с прялкой — как о необходимых принадлежностях каждой хозяйки. Когда требовались самые тонкие ткани, их выписывали, однако, из Египта. И языческие жрецы, и еврейские священники носили только полотняные одеяния как символ чистоты и света. В храме иерусалимском многие священные принадлежности изготовлялись из полотняных тканей. По Геродоту, льняная культура процветала также в древней Колхиде, по восточному побережью Черного моря. Выделывавшиеся здесь ткани не уступали египетским. Между остатками от свайных построек в швейцарских озерах найдены льняные ткани. Судя по письменным свидетельствам классических писателей, ни в Греции, ни в Риме Л. не занимал такого видного места, как в некоторых странах азиатского материка. Полагают, что Л. в том или другом виде введен в Грецию из Колхиды или из Египта. Во всяком случае, ткани из Л. были хорошо известны грекам. Из римских агрономов-писателей одни о Л. не говорят вовсе (Катон), другие упоминают только вскользь (Варрон, Колумелла). По свидетельству Плиния, культура Л. не могла найти благоприятной почвы в гористых местностях классических полуостровов, в странах же лесистых быстро усвоялась населением при их колонизации. Впрочем, и в Италии местности, перерезанные реками и каналами, а равно побережье Адриатического моря славились льняной культурой. Плинию также известны были как мастера в выделке льняных тканей кельты, жившие в нынешних Нидерландах. Оттуда льняной культуре нетрудно было распространиться по всей Европе. Название Л., очевидно, происходит от греческого Λίνον и латинского linum, удержавшихся у всех населяющих Европу народов. О западных славянах известно, что они платили оброк льном и пряжей. В надельной грамоте 1158 г. («Meklenb. Urkundenbuch», № 65), данной герцогом саксонским и баварским рацебургскому епископству, определено, что каждый славянин должен доставлять с каждой сохи тонну Л.
В России Л. всегда был самым любимым растением и разводится с незапамятных времен, что подтверждается как летописями, так и законодательными памятниками. В древнерусском земледелии Л. был не только прядильным, но и масличным растением. Преподобный Нестор в жизнеописании св. Феодосия Печерского рассказывает, что, когда не хватало у печерских монахов деревянного масла для лампад, они наливали в них масло льняное. Та же летопись подтверждает употребление льняного волокна на ткани. Печерские монахи обделывали Л. на пряжу, ткали холсты и шили из них себе рубахи. В народе это всегда было женским занятием, «бабьим делом»: «жена, пряди рубахи, а муж вей гуж», говорит старинная русская пословица. Сперва Л. у нас разводился исключительно для домашнего употребления, но скоро он сделался предметом торговли, сначала внутренней, потом и внешней. С самого возникновения Руси льняная культура засела в Псковской области, где она наиболее удержалась и поныне; затем она развилась в областях Новгородской и Суздальской, а по мере расширения колонизации на севере окрепла по берегам рек Вологды, Сухоны, Юга и Ваги. Сборным пунктом северного Л. была Вологда. Долго торговля Л. производилась без всяких ограничений. Псковской Л. шел Балтийским морем, где главным вывозным пунктом была Нарва, а Л. придвинской области — Белым морем. В псковской летописи известие о торговле Л. в первый раз встречается под 1636 годом (Васильев, «Л. и Псковская губ.», 1872 г., стр. 11). В этом году из Москвы был прислан купец, который забрал весь Л. на государя, по установленной цене. Торговля Л., таким образом, стала монополией, что возбудило большое неудовольствие между льноводами. Продажа льняных продуктов, семени и волокна делается монополией то казны, то частных лиц. Правительство немало стесняло льняную промышленность еще и тем, что направляло ее то в один, то в другой порт. Так, оно долго поддерживало Беломорские порты и заставляло новгородцев и псковичей возить в Архангельск их льняные продукты, когда под боком была Нарва, самый естественный порт для отправки товаров в Европу по Балтийскому морю. Петр Великий, хорошо понимая значение льняной культуры, заводил казенные полотняные фабрики, поощрял частные предприятия этого рода и намеревался даже запретить ввоз иностранных полотен. Он желал, чтобы наш Л. шел за границу не сырьем, а в виде обработанных продуктов, для чего приказал, чтобы ткали не узкие холсты, а на манер иностранных, широкие полотна. Он издал даже указ о расширении льняного и пенькового дела во всех губерниях, а где тому необыкновенны, как Л. и пеньку учреждать, дабы обучали крестьян. От стеснений, тяжких для русских льноводов, Петр льняную промышленность, однако, не освободил. Внешняя торговля Л. с 1702 г. по 1705 г. была на откупу у иностранца, английского консула Карла Гутфеля. До воцарения Екатерины II откупная льняная система то отменялась, то опять восстановлялась. В 1762 г. повелено было отпускать Л. за границу без всяких ограничений; в 1764 г. допущен беспрепятственный отпуск за границу льняного семени как на посев, так и на битье масла. Сохранялась только официальная браковка льняных товаров, но с 1844 г. и она предоставлена была на волю сперва петербургскому купечеству, а потом и всем торговцам Л. (Полн. Собр. Зак. XIX т. № 17680). К 40-м гг. XIX в. торговля Л. благодаря данной ей свободе очень усилилась; Л. занял первое место в нашей отпускной торговле. В 1843 г. его вывезено было на 19 млн. рублей, между тем как вывоз хлеба не превышал 12 млн., сала — 12 млн., пеньки — 7 млн. руб. сер. В то же время, однако, со всех сторон начали доходить жалобы на упадок цен на Л. и полотна в заграничной и внутренней торговле. Многие из так называемых полотняных фабрик закрылись, остальные с трудом поддерживали свое производство. В возделывании Л. с Россией стала соперничать западная Европа. Все это привело к учреждению двух комиссий, из которых одна исследовала главные центры производства Л. в России, другая — за границей. Хотя эти комиссии не вызвали никаких особых мероприятий по улучшению льняного дела в России, тем не менее их труды составляют ценный вклад в нашу сельскохозяйственную литературу [1]. Из них русские хозяева узнали, что в западной Европе давно оставлены некоторые из наших стародавних приемов как относительно культуры, так и обделки Л. Культура Л. в Ярославской губ. приняла характер бельгийской, и полотна ярославские приобрели большую известность; двигателем этих улучшений, распространившихся и на Костромскую губ., был член первой комиссии Карнович. Труды комиссий сделали возможным появление прекрасного, краткого и популярного «Наставления о возделывании Л. в северной и средней полосе России» (1844, 2 изд. 1854г.). В 70-х годах пыталось прийти на помощь русской льняной промышленности Вольное Экономическое Общество. Желая узнать от самих хозяев, в чем они собственно нуждаются, общество по предложению К. К. Вебера учредило «Собрания льноводов». На призыв общества отозвались с большим сочувствием хозяева некоторых губерний, особенно Псковской. Собрания открылись в марте 1877 г. и пошли так оживленно, что постановлено было собираться каждогодно. Тем не менее в 1878 и 1879 гг. прибыло так мало членов, что собрания не могли состояться, и лишь в 1880 г. оказалось возможным их возобновить. С тех пор они более не повторялись (см. «Протоколы собраний льноводов в 1877 и 1880 гг.»). Русскими льноводами были выражены следующие главные пожелания: 1) устроить образцовые хозяйства и при них агрономические станции, на которых были бы деланы и химические исследования почв, производящих Л.; изучались бы климатические условия, влияющие на его произрастание и совершались бы опыты над технической его обработкой; 2) открывать специальные льняные выставки; 3) производить исследование льняной промышленности через опрос хозяев и рассылку специалистов в льняные местности и, наконец, 4) учредить при Вольном Экономическом Обществе «льноводную комиссию, которая следила бы за развитием льняной промышленности и, через посредство общества, содействовала бы ее улучшению». По инициативе этой комиссии Вольное Экономическое Общество посылало специалиста для изучения льняной промышленности в Тверской губ. и два раза назначало конкурс для составления руководства по культуре Л. и его продуктов. Так как эти меры не имели успеха, то общество в 1885 г. издало сочинение Ф. Н. Королева, «Руководство к льновозделыванию, получению льняного волокна и сельскохозяйственной его обработке». В 1883 г. комиссия выработала программу вопросов по льняному производству и разослала ее разным учреждениям и лицам. В течение года поступило 64 ответа, из которых 55 напечатаны и изданы Вольным Экономическим Обществом под заглавием «Льняная промышленность в России по отзывам сельских хозяев и льнопромышленников, собранным льноводной комиссией 1885 года». В 1891 г. при содействии комиссии состоялась в г. Смоленске льноводная выставка. В 1895 г. льняная промышленность была предметом обсуждения в первой сессии сельскохозяйственного совета при минист. земл., и госуд. имущ. Дпт. земледелия предложил на обсуждение совета следующие меры к улучшению льноводства, которые с небольшими изменениями и были приняты: 1) организовать снабжение по временам льноводов улучшенными сортами семян Л.; 2) произвести опыты посевов семенного Л. из Остиндии, отличающегося большим, сравнительно с нашим, содержанием масла; 3) содействовать распространению машин для очистки и сортировки семян, а также устройству семенных складов и хозяйств, с производством Л. на волокно и семя; 4) организовать как на опытных станциях, так и в льноводных хозяйствах опыты с применением к культуре Л. различных приемов обработки почвы и посева, удобрительных туков и т. п., a также разработать вопрос о наилучших севооборотах с Л. в крестьянских и владельческих хозяйствах; 5) содействовать распространению сведений об улучшении мочки, мятья, трепания и вообще обработки Л.; 6) организовать в широких размерах демонстрирование обработки Л. на выставках, съездах льноводов, базарах, в крупных льноводных центрах и т. п.; 7) содействовать распространению среди крестьян мялок наилучшего типа и производству их кустарями; 8) увеличить персонал подготовленных инструкторов по обработке Л.; 9) оказывать содействие земствам, сельскохозяйственным обществам и частным лицам по устройству в главнейших льноводных районах льноводных станций и заведений, главным образом в губерниях Тверской, Смоленской, Витебской и Вятской (в губерниях Псковской и Костромской уже приступлено к устройству таких станций); 10) устраивать местные выставки льноводных продуктов с выдачей премий за лучшие экспонаты. Крестьянам могли бы быть выдаваемы в виде премий приборы и машины по обработке Л. В том же 1895 г. при департаменте мануфактур и торговли созвано было совещание по разработке вопроса об упорядочении нашей льняной торговли.
Л. повсеместно разводят в России, по крайней мере в нечерноземной полосе и в сев. губерниях черноземной [2]. Главное его назначение здесь — доставлять материал для пряжи и холстов, масло же имеет второстепенную важность. Всякий порядочный хозяин из крестьян уделяет в своем яровом поле полоску под Л., уход за которым и обработка на волокно предоставляются в полное распоряжение хозяйки дома. В былое время, когда ситцевые рубашки и платья считались роскошью, большое количество заготовленных на зиму холстов составляло гордость наших крестьянок. В захолустных уездах и до сих пор такой взгляд еще не вывелся. Определить количество Л., расходуемого на домашние потребности населения, нет возможности даже и приблизительно. Полагают, что на это идет около 2 млн. пд. льняного волокна и столько же на наши полотняные фабрики; гораздо больше его вывозят за границу. Вывоз этот представляется за все текущее столетие в двух диаграммах (фиг. 1 и 2), из которых видно что: 1) с 1800 по 1876 г. вывоз русского Л. постепенно возрастал, начиная с 1 млн. пд. в первое пятилетие до 9 млн. в 1872—76 гг.; 2) в первые годы заметны незначительные колебания, но начиная с пятилетия 1837—1841 гг. колебания прекращаются и вывоз постепенно возрастает; 3) с 1854 до 1856 г. вследствие восточной войны не было вывоза льняных продуктов; 4) вывоз пакли отдельно от льняного волокна в «Обзоре внешней торговли» показывается с 1822 г. По этой статье вывоз также постепенно возрастает с 200 до 917 тыс. в пятилетие 1867—71 гг., что составляет от 0,1 до 0,2 всего вывоза (Л. и пакли); 5) с 1877 г. сведения даны погодно; с этого года вывоз Л. и пакли делает быстрый скачок, поднявшись до 12,8 млн. пд.; 6) в последующие годы вывоз пакли и кудели сильно колеблется; так, в 1881 г. он доходит до 14,8 млн. пд., а в 1886 г. падает до 8,6 млн. пд.; 7) вывоз пакли и кудели и в эти годы составляет приблизительно также от 0,1 до 0,2 всего вывоза.
В большинстве губерний возделывают Л. столько, сколько нужно для домашнего обихода; но есть настоящие льноводные местности, где Л. составляет главное полевое растение и откуда избыток его и отправляется за границу. Эти местности издавна определились, одни на СЗ, другие на СВ. Из первых известны Л. псковские, затем прибалтийских губерний и, наконец, Л. литовские и белорусские; из вторых — Л. ярославские, костромские, бежецкие, вологодские, вятские и владимирские (меленковские). Крестьянская реформа и новые железные дороги расширили область промышленного льняного производства, особенно на СЗ. После надела крестьян землей у помещиков образовались обрезки; многие из них совсем запустили свои поля. Все подобные земли в некоторых местах крестьяне охотно снимают под Л. Благодаря этому с 60-х годов льняная культура начала все более и более расширяться в губ. Тверской, Новгородской, Смоленской и Костромской. Проведение новых железных дорог облегчило доставку Л. к местам сбыта, а самый сбыт поощрялся постоянным увеличением спроса из-за границы. Местности, прилегающие к Балтийским портам (СПб., Рига, Либава, Пернов), отправляют свой Л. к этим портам, а частью и сухим путем; восточный Л. питает русские льнопрядильни и ткацкие заведения, а часть его идет за границу, через Архангельск.
Таково льноводство нечерноземной полосы, где Л. разводится как прядильное растение, а вместе с тем и на семена. Но есть обширная полоса, в которой главный продукт Л. — льняное семя, а второстепенный — волокно. Это — губернии степные, которые прежде не знали или не хотели знать этого растения, так как думали, что вследствие засух оно здесь не будет родиться. Начало посевов Л. на юге России положено в 30-х годах известным новороссийским хозяином Демолем. Первые опыты были сделаны близ Одессы. Требование на льняное семя все увеличивалось, и цены в первые годы стояли высокие. В помещенных выше диаграммах показано (в четвертях), как шел вывоз льняного семени с самого начала. Из этих диаграмм видно, что: 1) в общем линия вывоза семени соответствует линии вывоза Л.; 2) в первое пятилетие (1827—31) вывоз семени был всего 600 тыс. чет., но через 50 лет (1872—76) он возрос до 2½ млн. чет.; 3) с 1877 г. цифры вывоза семени показаны погодно; с этого года по 1880 г. вывоз быстро возрастал. В 1877 г. было вывезено 1,7, а в следующие два года — по 3 млн. четв. С 1880 г. вывоз начинает уменьшаться: в 1885 г. было вывезено только 600 тыс. чет. Затем снова начинается подъем до 90-х годов, а после того дело идет на понижение; в 1892 г. было вывезено лишь до 1,2 млн. чет. В настоящее время сеют Л. на семя не в Новороссии только, но и во всех местностях, где еще уцелели целинные степи или имеются старые перелоги, как-то в Кубанской области, в Земле Войска Донского, в губ. Екатеринославской, Полтавской и др. Сеют его преимущественно более или менее крупные землевладельцы, между тем как разведением Л. на волокно занимаются почти исключительно крестьяне. Главный покупщик нашего льняного семени — Англия (до 10 миллионов пудов), затем Германия, Голландия и др. Все, что дает хороший корм для скота, Англия собирает со всего света, а льняное семя дает, кроме масла, жмыхи; Англия же забирает и большую часть наших жмых (см. Жмыхи). Стебли Л. на Ю прежде шли в отброс, но в настоящее время льняную солому берут крестьяне за уборку и обрабатывают ее на пряжу, как и великороссы. Сами землевладельцы не обращают никакого внимания на льняную солому, хотя и есть опыты, доказывающее возможность получения и из семенного Л. хорошего волокна.
Так как разведение Л. восходит к глубокой древности и применяется в самых разнообразных по климату и почве местностях, то естественно ожидать от льняного растения многих более или менее упостоянившихся видоизменений или разностей. Но на самом деле оказывается, что Л. обладает большой устойчивостью. Так, различают Л. озимый и яровой, но это, как известно, не представляет существенных отличий; притом в виде озимого растения высевается Л. очень редко. Везде разводится он как растение яровое и как таковое в культуре разделяется на обыкновенный (Linum usitatissimum) и прыгун (L. crepitans). Первый издавна признан самой выгодной для разведения разновидностью. Он растет высоко, достигает до 1½ арш., лист имеет редкий, мало ветвится и то на верхушке стебля; головки его при созревании не растрескиваются, почему он не осыпается. Этот сорт у нас называется долгунцом и ростуном. Но этот же сорт Л. бывает и довольно низкий и также ветвится уже при основании стебля. Первый дает наилучшее волокно, когда сеется густо, на десятину 10—16 чтк., а последний при очень редком посеве (3—4 чтк.) дает много семени. Обыкновенный Л. бывает не с одними голубыми, но и с белыми цветками. Таков Л. американский (Linum usitatissimum americanum). Он очень высокорослый, дает хорошее волокно, легко вымолачивается, но скоро вырождается. В Европе появился с 1851 г. Опыты с этим Л. в Бельгии и Ирландии дали противоречивые результаты. У нас тоже много писали об американском Л., но потом перестали. Л. прыгун (Linum crepitans) ниже долгунца, толстостебельный и ветвистый, его голубые цветки крупнее, богаты семенами, но коробочки, их заключающие, когда вызреют, легко осыпаются, почему разводится мало. Его у нас называют еще самосеем. Л. можно разводить почти во всех географических широтах, где только возможна культура каких-нибудь растений; тем не менее есть местности, за которыми издавна утвердилась слава по производимому ими отличному Л. и тканям из него. Таковы местности приморские и прилегающие к большим рекам. У нас таковы: Балтийское побережье и бассейн Западной Двины с его верховьями (район балтийских портов), затем верховье бассейна Северной Двины (район Беломорья); на З — Бельгия, Голландия, Дания, Ирландия и др. Полагают, что для успешного произрастания Л. необходимо, чтобы выпадало в течение года влаги не менее 650 мм, из которых 200—300 мм должны выпасть с апреля по август (Goltz, «Handbuch der gesammten Landwirtschaft», 2 т., 576). Где столько выпадает влаги, там и в континентальных местностях Л. выходит такой же доброкачественности, как это оправдывается на известных наших Л., напр. села Великого Ярославской губ., Меленковского у. Владимирской губ., Поневжского у. Ковенской губ. и др. Вообще же для Л. всего лучше местности более или менее влажные, где много озер, рек, запруд, где поддерживается довольно равномерно умеренная влажность. Сильные же дожди много вредят Л., особенно во время цветения; он полегает и трудно поднимается. Л. может выдерживать довольно продолжительное бездождие и высокую температуру, как это мы видим на наших степных местностях: стебель его бывает там короток, ветвист, за то семянист, с каковой целью Л. и разводится на юге. Он может выносить и относительно низкие температуры, что дает возможность возделывать его в довольно высоких широтах (Архангельская, Олонецкая и Вологодская губ.). Но весенние заморозки и августовские утренники в иные годы действуют на него губительно. Первые побивают молодые всходы, а последние останавливают развитие семян; сеют Л., когда можно ожидать, что заморозки более не повторятся. Народная наблюдательность исстари определила для Великороссы это время днем 21 мая (св. Константина и Елены: последняя и называется в простонародье Аленою-льняницею). Против августовских утренников, кроме выбора наиболее благоприятной местности, могло бы помогать разведение близ льняных полей, когда очень сильно лучеиспускание, так назыв. курных огней, чтобы из дыма образовывалась над Л. искусственная облачность и тем уменьшалась теплопрозрачность воздуха. В самых северных губерниях (Вологодской, Олонецкой и др.) нередко вследствие ранних утренников Л. родится без семян. Вообще же число градусов тепла, потребное для Л., чтобы он дошел до полной зрелости, определяется в 1850° Ц. [3] (Goltz). Л. разводится на всех возможных почвах, но нельзя отвергать, что на одних почвах он родится хуже, чем на других. У нас давно составилось убеждение, что Л. с успехом можно возделывать только на новых землях, для чего там, где еще возможна огневая система (палы), сеют его на подсеках (лядах, полядках и пр.) прямо по гари, после самой легкой обработки таких мест сохой и бороной — смыком. Так возделывают Л. в самых северных губерниях (Олонецкой, Вологодской, Новгородской и др.). В северо-западных и центральных губерниях тоже ищут для Л. всегда новой земли — новин, под которыми разумеют все когда-то бывшие под пахотой участки: обрезы, облоги, прогалины в лесах, луговины и т. п. На таких местах делаются так назыв. резы, т. е. нарезаются вершков в 5—6 ремни, которые потом при помощи сохи вздираются и переворачиваются снизу вверх; затем, дав дернине перепреть, размельчают ее бороной, засевают Л. и заделывают посев опять самой легкой бороной. При умелой обделке резов Л. на них тоже, как и на гари, дает хорошие урожаи. Во всех названных случаях почвы могут быть очень разнообразны, и крестьяне не делают между ними больших различий. Земли подзолистые не обегаются, если только они достаточно вылежались. В местностях льноводных старые облоги разбираются, можно сказать, нарасхват и доставляют хозяевам-землевладельцам хороший доход. Арендная плата за лето от 20 до 50 руб. В южных степных тоже выбирают под Л. целинные степи или возможно старые перелоги. Таких земель становится все меньше и меньше, и льняные семенные посевы естественно должны все более сокращаться. На старопашнях не разводят Л., находя это невыгодным, но и на целинах его сеют первым или, в крайнем случае, вторым растением. Причину такой практики южнорусских хозяев надобно искать в сильной сорности вылежавшегося чернозема, которая на целине не обнаруживается, а после двух-трех посевов выступает все сильнее и сильнее и, наконец, обращается в бурьян. Итак, самые первые требования относительно почвы при льняной культуре заключаются в чистоте от сорных трав, а затем, как говорят старые агрономы, — в запасе старой силы, чему и удовлетворяют более всего долго или совсем не бывшие в культуре земли. Вообще же для Л. предпочитаются почвы более легкие, приближающиеся по составу к категории больше песчанистых, чем глинистых, но подпочвы желательны более глинистого характера как лучше задерживающие в случае засухи необходимую для Л. влагу. Корень у Л. может иметь длину половины стебля, т. е. 2—3 фт. (Стебут, «Возделывание льна», стр. 47), благодаря чему Л. может доставать влагу из довольно глубоких слоев, чем и объясняется способность его противостоять засухам. Л. считается растением сильно истощающим почву, поэтому там, где раз он был снят, его не сеют ранее, как через 6—9 лет. По исследованию Лирке, хорошими урожаями Л. считают, если собирается с десятины семян 36—37 пд., соломы 275 пд. и головицы 30 пд. Таким урожаем извлекается с десятины
| Кали | 123 фн. | Магнезии | 34 фн. |
| Натра | 33 фн. | Фосф. кисл. | 72 фн. |
| Извести | 112 фн. | Серной кисл. | 29 фн. |
Из сравнения этих цифр с определенными для других культурных растений оказывается, что Л. берет много кали, уступая в этом отношении картофелю, свекле, подсолнечнику и клеверным растениям, много также требует извести, но меньше, чем бобовые растения. Затем, по всем другим составным частям Л. не представляет почти никаких отличий от большей части наших культурных растений. Азота он, вероятно, также много извлекает из почвы, особенно, когда дают дозревать его семенам, потому что они богаты протеиновыми веществами. Но от большей части культурных растений остаются некоторые остатки (корни, часть листьев и т. п.), между тем от Л. ничего не остается для возврата почве; он обыкновенно теребится, т. е. выдергивается вместе с корнями. Единственно, что еще могло бы быть возвращаемо от Л., это — кострика, но она так трудно перегнивает, что обыкновенно ее бросают. Потому и принято сеять Л. на таких почвах, на которых самой природой заготовлен запас удобрительных питательных веществ, как это бывает на землях новых, целинах, или на старых перелогах, или после такого растения, под которое земля была сильно удобрена. По свежеудобренному полю Л. не сеют. Свежий навоз часто вносит в почву вредные для Л. сорные травы и, наконец, не успевает достаточно разложиться и на самое волокно действует неблагоприятно. Гораздо лучше для Л. хорошо приготовленный, свободный от семян сорной травы компост. Что касается других удобрительных средств под Л., то разными исследователями составлено много таблиц, в которых выражены результаты удобрения под Л. разными солями: калиевыми, известковыми, фосфорнокислыми, азотистыми и т. д., но заключения выходят довольно противоречивые: почвы очень различны, а потому и действие на них различных удобрений также различно. Производство таких опытов может правильно идти только тогда, когда одновременно с изучением действия тех или других удобрены будут делать химические исследования почв, на которых производятся опыты, что возможно только на правильно устроенных станциях. На совещаниях льноводов, бывших при Вольн.-Эконом. Общ. («Протоколы Собраний льноводов в апреле 1877 года», стр. 28 и 219), вопрос остался открытым; теперь же, по-видимому, льноводные станции близки к осуществлению. Но, кажется, можно довольно близко подойти к решению вопроса относительно удобрительных средств, дополнительных к навозному удобрению, а в иных случаях и полной замены его. Всего больше Л. истощает почву щелочами, затем известью и, наконец, фосфористыми веществами. Значит, вполне уместны для Л. калиевые, отчасти и натровые удобрения. Таким образом, при культуре Л. может быть полезен каинит или зола, кроме того, не бесполезно иногда внесение поваренной соли, так как в золе льняных продуктов немало содержится натра (Несслер, Флейшман и др.). Затем, для пополнения в почве извести, если она понадобится, можно удобрять под Л. гипсом, который, кроме извести, внесет также требуемую Л. серную кислоту. Известь может быть пополнена и фосфористыми удобрениями; они же внесут в почву столь необходимую для Л. фосфорную кислоту. Для пополнения убыли в льняных почвах азотистых веществ можно бы прибегать к чилийской селитре или к сернокислому аммиаку, но по дороговизне сподручнее, так сказать, окольный путь собирания азота в почве при помощи так наз. азотособирателей, лучший представитель которого — красный клевер, во всех наших льноводных местностях растущий очень хорошо. Практика псковских льноводов вполне подтверждает такое предположение; они употребляют в виде добавки к навозному удобрению суперфосфат. Вообще удобрение, в котором азот, кали и фосфорная кислота находятся в растворимой форме, при употреблении в надлежащем количестве должны действовать хорошо. Известный специалист по части удобрительных средств, Вагнер, предлагает под Л. удобрение на десятину из 10—30 пуд. чилийской селитры, 12—18 пд. 20-типроцентного суперфосфата и 25—30 пд. каинита, но в то же время предостерегает от большого вноса при слабом азотистом удобрении фосфорнокислых солей, так как в таком случае стебель преждевременно перестает расти. Вообще, калиевы соли, равно как и фосфаты, следует рассыпать и запахивать с осени, а чилийскую селитру весной, при самом посеве Л. При рассыпании безусловно необходимо распределять удобрения возможно равномерно. Особенно замечательно ускоряет рост Л. чилийская селитра. Молодые всходы вследствие быстрого развития опережают опасность от нападения земляной блохи. В Бельгии издавна в употреблении навозная жижа с распущенными в ней льняными жмыхами. Костяная мука также хороша для Л., но рассыпать ее нужно с осени. Практика последних лет наших старинных льноводов, псковских крестьян, ясно показала, как следует поставить нашу льняную культуру. Самые обильные урожаи Л., и волокном и семенем, получаются, когда сеют его после красного клевера. При соединении льняной культуры с травосеянием будут достигнуты два самых существенных условия улучшения в нашем земледелии: незаметно разовьется правильная плодосменность и будет собираться больше кормов, а они дадут возможность содержать больше скота и получать больше удобрения. Если бы наша льняная культура пошла по такому направлению, то с нее снялся бы теперешний упрек, что она сопровождается упадком скотоводства, как это видят в том же псковском льноводстве, где действительно сокращается и без того скудное количество у нас выгонов и лугов. Затем, когда плодосменная форма земледелия еще более разовьется, когда окажется возможным ввести в севооборотах, например, картофель, тогда еще удобнее будет подыскать благоприятные участки для Л., так как после корнеплодов также можно сеять Л. с успехом, особенно, если класть под картофель хотя половинное удобрение. После корнеплодов земля бывает рыхла и чиста от сорных трав, что так необходимо для Л. Конечно, в самых северных губерниях, где благодаря постоянной разделке лесов все еще прибывают новины, долго не отстанут от резов. Для Л., как и для всех культурных растений, необходима возможно тщательная обработка земли, своевременный посев, хорошие всхожие семена, уход во время роста Л., когда он еще на корню и т. д. Однако условия доброкачественности льняных продуктов зависят не от одной только почвы и ее питательных веществ, но и от самых приемов культуры.
1) Где Л. разводится исключительно для домашних потребностей, там имеют в виду и волокно, и семя. Волокно идет на пряжу и холсты, из семян же получают масло, жмыхи и избоину; волокно при этом бывает большей частью грубое, годное только на домашние холсты, но зато семена на хорошей почве выходят крупные и богатые маслом. Когда же имеют в виду получение возможно лучшего волокна, Л. выбирают раньше, чем успели образоваться спелые семенные головки. Такова, напр., бельгийская культура Л., производящая всем известные голландские полотна. В Бельгии издавна льняная культура ведется совершенно отдельно от его мочки и дальнейшей обработки. Дело хозяина довести Л. до цвета, в каковом состоянии он скупается особыми промышленниками, которые занимаются его мочением и трепанием. Их там называют торговцами Л. (les marchands du lin). Наивысшую цену давали в периоде цветения за лен перенный (le lin ramé; совершенно в том же роде, как у нас иногда перят горох [4]). Затем фермер обязан только выбрать Л. по указанию скупщика, а последний обыкновенно спешит с этим делом, не обращая решительно никакого внимания на семена. У нас в льноводных местностях только в последнее время стали предпочитать волокно семенам, и то только в Ярославской губ., где около села Великого получается Л. уже довольно тонкий и нежный. Во всех же остальных местностях одинаково преследуется добыча и волокна, и семени. Поэтому теребят Л., когда головки не только сформировались, но и успели пожелтеть, следовательно, когда семя уже почти дозрело. Псковское семя славится, но льняное волокно выходит лишь посредственное. В степной полосе, где ни во что ставят волокно, его даже не теребят, а просто косят, как хлеб или траву. Большая или меньшая тонина льняных волоконцев зависит не только от времени уборки Л., но и от погоды, и от различия в приемах обработки Л. и т. д., но более всего обусловливается количеством высеваемого семени, так как от этого зависит, будет ли растение пользоваться светом беспрепятственно, или нет. Когда растения растут в отсутствии света или при слабом освещении, тогда они образуют тонкостенные вытянутые клеточки, отчего стебель выходит длинный, но зато более тонкий. При более густом посеве льняные растения, будучи затенены, вытягиваются, слабее разветвляются и меньше завязывают семенных головок, и лубяные клеточки тогда должны быть тонки и нежны. В противоположных условиях будет наоборот. Таким образом, в руках хозяина есть очень простое средство направлять культуру Л. и в пользу волокна, или семени, или того или другого. В Бельгии, где все внимание обращено на волокно, высевают на десятину 16—18 мер (чтк.) семян; у нас в Ярославской губ., где также обращают внимание на волокно, берут 8 мер; в Псковской губ., где волокно и семя почти равноценны, 5—6 мер, а в степной полосе, где только ценят семена, сеют 2½—3 меры. 2) Рядовой сев для всех растений обыкновенно предпочитается разбросному, а Л. сеют всегда вразброс, потому что при рядовом посеве стебли утолщаются, сильно разветвляются и дают грубое волокно. Между тем для семенного Л. должно быть наоборот, так как от такого Л. желают именно возможно больше ветвистости, чтобы выходило больше семян, но и семенной Л. у нас сеется вразброс, только семян, как сказано, берут очень мало. 3) Ошибочно полагать, что Л. довольствуется легкой обработкой, т. е. разрыхлением только самого верхнего слоя, и что достаточно для этого иметь только соху и борону. На подсеках и резах подобная обработка еще терпима, так как такие места в первые годы не обнаруживают сорной растительности. Но на пахотах необходима самая тщательная и глубокая обработка и земля должна быть поднята с осени, причем не бесполезно иногда пустить за плугом почвоуглубитель. 4) При посевах вразброс до самой уборки растений большей частью не бывает за ними никакого ухода, но Л. требует во время роста постоянного досмотра, он не выносит соседства с сорными травами; потому необходимо бывает полоть Л. В Бельгии обработка полей чуть не огородная, и, однако, Л. полют. Приходилось видеть такую полку даже довольно запоздалую, именно, когда уже Л. зацветает. Конечно, после полотья Л. ложится, но он скоро и поднимается, если только не попадет под сильный дождь. Очень часто семена сорных трав вносятся в почву при самом посеве. Льняные семена при самой тщательной их очистке всегда содержат зародыши сорной растительности. Всего чаще бывает в них льняная повилика (Cuscuta epilinium), полевой плевел (Lolium arvense), березка (Covolvulus arvensis), подмаренник (Galium aparine), гречиха развесистая (Polygonum lapathifolium), торица (Spergula arvensis) и др. 5) Посевные семена обыкновенно тем надежнее для посева, чем меньше число лет они хранились, но для Л. практики предпочитают семена 2—3 годовалые и даже еще больше лежалые. Польза такого приема, хотя она и не всегда оправдывается, надобно полагать, стоит именно в связи с сильной сорностью льняных семян; многие из семян сорных трав с годами теряют свою всхожесть, между тем льняные семена выдерживают лежку без потери всхожести. Другие же рекомендуют подвергать посевные льняные семена довольно высокой температуре, но не выше 40°Р. По опытам проф. Вольни и др., от таких просушенных семян урожай Л. значительно увеличивается. Вольни полагает, что при такой температуре более слабые семена замирают, а самые развитые остаются всхожими и дают более сильные растения. По наблюдениям практиков, необходимо еще каждые два-три года менять посевные льняные семена, для чего следует их выписывать из местностей, приобревших известность. В Бельгии лучшими льняными семенами считаются псковские, которые идут в продажу под названием рижских. Такие семена во всех бельгийских таможнях по распоряжению правительства сохраняют отдельно, и для обеспечения покупателей от возможности обмана со стороны торговцев на них кладется особая пломба. Сеют, конечно, и свои семена, но они большей частью бывают недозрелые, не дают такого хорошего волокна, как наш псковской долгунец. 6) Л. имеет много врагов как в царстве животном, так и в растительном. Из первых едва ли не самый злейший враг Л. земляная блоха (мелкие жучки из семейства Halticidae, известные также под названием «блошака» и «мошкары»), затем льняной червь (зеленые 12-ногие гусеницы бабочки гаммы, Plusia gamma) и льняной червоточец (мелкие желтоватые 12-ногие гусеницы бабочки листотвертки, вида Conchydis epilinana). Земляная блоха повреждает Л. главным образом весной, уничтожая всходы его. Не менее сильно (особенно на северо-западе России) страдает Л. (но уже летом, в более зрелом возрасте) и от гусениц бабочки гаммы, в иные годы весьма обильно размножающихся и уничтожающих подземные части различных растений, в том числе и льняного. Что же касается до третьего из вышеназванных врагов Л., то он приносит сравнительно меньше вреда и повреждает исключительно льняные головки. К ослаблению вреда от земляных блох может служить возможно ранний посев Л., полезный также в деле борьбы с льняными червем и червоточцем; истребление же успевших уже появиться блошек представляется почти недостижимым; во многих случаях гораздо проще прибегнуть к пересеву Л. Весьма важной предупредительной мерой против льняного червя является содержание полей в чистоте от сорных трав, в особенности же от сурепки и других представителей семейств крестоцветных растений, на которых бабочки гаммы предпочтительно откладывают свои яички; с этой целью необходимо перед посевом тщательно очищать льняные семена, удаляя из них сорные примеси. Для воспрепятствования передвижениям червя полезно обнести нетронутые еще посевы рвом в ½ арш. глубины и ширины, с отвесными стенками, и попавших туда гусениц уничтожать; советуют также боронами или волокушами раздавливать гусениц, остающихся на скошенной нарочно с этой целью полоске Л., граничащей с только что занятым ими участком льняного поля. Л. нередко бывает ржавый, т. е. с красно-бурыми пятнами как на стебле, так и на листьях. Это есть так назыв. льняная ржавчина (Lein-Rost), болезнь, причиняемая паразитным грибком (Melampsora lini). Пятна образуются скоплением летних спор (уредоспор) под кожицей Л., которая от этого разрывается и споры выступают наружу. Кроме того, на ржавых растениях бывают вздутия в роде бугорков или подушечек; здесь скопляются зимние споры грибка (телевстоспоры). Грибницы как наружных, так и внутренних спор вредят развитию растения, особенно вредна последняя. Она местами разрушает лубяные волокна, так что при обработке ржавого Л. выходит большей частью одна кострика. В Бельгии эта болезнь называется «le feu» или «la brulure» (Goltz, 11, 579). У нас ржавчина появляется почти повсеместно. Полагают, что она заносится вместе с посевными семенами. Единственным средством против ржавчины считают неповторение посевов на таких раз зараженных местах.
Способы уборки Л. очень просты. В степных губерниях Л. косят как хлеб. Но где имеется в виду главным образом волокно, там его везде теребят, т. е. выдергивают с корнем, затем вяжут в снопики (горсти), которые ставят друг против друга рядами в виде двускатой крыши или шатра и оставляют, пока семена его дойдут, а стебель засохнет. В иных местах Л. сушат на особых сушилках, вешалках в поле или же на заборах. Но сушка в бабках предпочитается всякой другой. Просыхая так исподволь, льняное волокно делается маслянистым, приобретает большую делимость, гибкость, прочность и приятный блеск (Стебут, 131); затем Л. свозится на гумно или в сарай, где отделяются от него головки. В Бельгии Л. околачивают особыми колотушками, что принято в некоторых местах и у нас. В иных местах Л. сушат в овинах и обмолачивают как хлеб, от чего, конечно, Л. путается, или вальками, что лучше, но мешкотнее. Последний способ, впрочем, применяется там, где сеют Л. немного. В льняных же местностях для отделения головок употребляют железные гребни с зубьями длиной вершков пять. Такой способ отделения головок известен под именем рыбления Л. (фиг. 3). В иных местах головки обрезают снятой с косовища косой, но она укорачивает стебель. Так или иначе отделенные от стеблей Л. головки подсушивают на легком тепле в овине, риге или зерносушилке, если он к тому приспособлен, затем обмолачивают цепами или катками, солому же, если она растрепалась, вяжут в снопы и отправляют для дальнейшей переработки в стланье или мочило. Но там, где есть поблизости льнопрядильни, если они сами занимаются обработкой льняных стеблей на волокно, Л. продается как есть, т. е. не моченый.
Сельскохозяйственная обработка Л. I. Мочка Л. Льняной стебель в поперечном разрезе состоит из следующих слоев: верхней кожицы, коры, лубяного слоя, камбия, древесины и сердцевины. Самый важный слой, ради которого главным образом и разводится Л., лубяной, остальные все составляют отброс. Но лубяной слой, в свою очередь, состоит из множества тончайших нитей или волоконцев, склеенных между собой и с камбием клейким веществом, который причисляют к пектозам. Цель обработки, которой подвергают льняные стебли по отделении от них семенных головок, — разъединение лубяных волоконцев между собой, а равно отделение их от древесинных частей, так, чтобы можно было получить чистое прядильное волокно. Сухие льняные стебли содержат 73—80% деревянистых частей и 20—27% луба. Первые состоят из 69% настоящего деревянистого вещества, 12% растворимых в воде и 19% в щелочах веществ. Луб в среднем содержит 58% чистого волокна, 25% растворимых в воде и 17% в щелочах веществ (H. Richard, «Die Gewinnung der Gespinstfasern», 1881). Для отделения лубяных волоконцев от деревянистых частей и разъединения первых издавна применяется расстилка Л. на земле или вымачивание в воде. Первый способ самый старинный и наиболее до сих пор в употреблении у нашего населения. В новейшее время техника прибавила к этим старинным способам мочения Л. обработку его горячей водой (способ Шенка, Бауера и Леефебюра) и паром (способ Ватта, Буханана и Блэ). Оба последние способы обработки Л. причисляются к числу мануфактурных операций, а росение и мочка считаются, по крайней мере у нас, сельскохозяйственной обработкой Л. Расстилание Л. по траве называют луговой или росяной мочкой или просто росением, а место, где разостлан Л., стлищем, самый же Л. стланцем или росенцем. Главные обстоятельства, от которых зависит успех росяной мочки, следующие: 1) выбор места, которое должно быть ровное, солнечное и в то же время возможно защищенное от ветров. Всего лучше для этого луговины или лесные поляны, где бы не проходил скот и не мог путать Л., но в случае нужды стелят и по жнивнику, преимущественно ячменному и овсяному. 2) Расстилать нужно возможно правильными рядами, комлями против господствующего ветра и так, чтобы верхушки одного ряда захватывали комлевые части соседнего, тогда ветер будет только скользить по поверхности, не поднимая и не путая Л. 3) Ряды необходимо через каждые 7—10 дней переворачивать, что, к сожалению, у нас редко где делается, а между тем от этого зависит равномерность росения, так как верхняя часть стеблей скоре вылеживается, чем нижняя. 4) Но более всего успех росяной мочки зависит от погоды. В средней полосе России расстилают Л. в конце августа, самое позднее в начале сентября. Если стоит погода очень теплая и ясные дни перемежаются с дождливыми, то Л. поспевает скоро, в течение 4-х недель, а если холодная с сильными ветрами, то срок затягивается до 5 и 6 недель, и тогда Л. может грозить порча или даже занесение снегом. Таким образом время спелости стланца бывает неодинаково. За границей держат Л. в лежке иногда до 9 недель. Первый признак, что Л. близок к спелости, это — изменение в цвете, который из желтого обращается в серый. Тогда берут пробы, разминают в руках несколько стеблей, и если лубяные волокна по всей длине стебля легко отделяются от деревянистых частей, то значит Л. готов. Еще надежнее взять из разных мест несколько горстей, их подсушить и смять на мялке; если при этом кострика отделяется свободно, то, значит, Л. вылежался. На стланце, если Л. и перележит несколько дней, он не испортится, а потому произвести такую пробу всегда можно успеть без опасения порчи Л. По окончании росения Л. поднимают и связывают в небольшие бабки, в которых он скоро просыхает. Затем вяжут его в довольно большие снопы и складывают под навесом, чтобы его продуло ветром. Выходит, что росение способ очень простой, не требует никаких сооружений и не представляет опасений, чтобы Л. мог выйти перемоченным. Но оно имеет и свои невыгоды: расстилка, переворачивание и просушка берут много работы; сильные ветры перепутывают стебли, а бывает, что и совсем сносят с места; у нас же еще вследствие плохой доглядки за скотом разостланные Л. не безопасны от порчи домашними животными. Да и вообще росяная мочка много зависит от погоды, отчего Л. очень часто выходит неровный, что уменьшает выход волокна, почему росению предпочитают мочку Л. в воде.
Водяная мочка бывает двоякого рода: в воде стоячей или проточной. У нас мочка Л. во всеобщем употреблении в северо-западном крае, но только больше в стоячей, а не в проточной воде, для чего в низинах, а всего лучше близ реки, несколько вдали от жилья, выкапываются ямы; их называют мочилами и копанцами. Длина и ширина мочильных ям зависит от количества материала, но глубина не должна быть выше 2—2½, арш. Не всякий грунт годится для мочила: красная глина и такой же песок, равно места ржавые с стоячей водой не годятся, но хорошие места с белой и синей глиной, как это бывает иногда в торфяниках. Мочила с подобным грунтом дают наилучший Л. Не всякая вода годна для мочки; она должна быть мягкая, не железистая и не мутная; железо образует на Л. ржавые пятна, а муть придает ему темный цвет. Чтобы стены мочила не обваливались, они обрешечиваются; решетины по углам и посередине закрепляются стойками, но еще лучше одевать стены мочил, как в колодцах, срубом. Вопрос о воде для мочил самый существенный. Самым лучшим устройством будет, если в мочило можно напускать воду из какого-нибудь водоема: реки, озера, большого пруда, и легко отводить, когда Л. достаточно промок. В таком мочиле мочку можно произвести не один раз в году, но и повторить ее с другой, третьей и т. д. партией льна, как это бывает там, где мочат Л. летом, а не осенью. Когда же нельзя возобновлять воду, тогда больше одного раза в мочиле нельзя мочить, так как вода пресыщается разными растворенными ею из первой партии веществами, которые оседают на Л., затем заводятся в таких мочилах насекомые и черви, которые грязнят свежий Л. Где нет по близости озер, больших прудов и т. п., там в канавах собирают атмосферную воду. Понятно, что такое мочило не может отличаться особой чистотой. Из воды стоячей всегда будет осаживаться ил, хотя такая мочка, по уверению профессора Ильина, еще очень употребительна в самой Бельгии (восточная Фландрия), где осаждающуюся на дно мочила грязь раскладывают между слоями Л. и поверх его; несмотря на то Л., вымоченный таким образом, дает волокно мягкое, нежное и шелковистое — качества, которые так ценятся фабрикантами, потому что такое волокно прядется всегда легко, хотя прочность фибр его меньше прочности фибр волокна, доставляемого Л., вымоченным в проточной воде (Ильин). Л. в копанцах вымачивается в течение 10—14 дней. Замедление или ускорение зависит от температуры воды. Чем вода теплее, тем процесс мочки идет скорее и наоборот. Ниже 7°Р. вода совсем не годится. При температуре 15°Р. Л. поспевает в две недели. Лучшее льняное волокно производит Бельгия и именно та ее часть, которая известна под именем Восточной Фландрии. Центр этого производства — местность около г. Куртрэ, где протекает река Лис (Lys). Эта река не имеет крутых берегов и очень напоминает многие из наших рек черноземной полосы, с пологими берегами. В этой же реке на всем ее протяжении, начиная с Кутрэ до северного департамента Франции, вымачивают Л., производимый не только окрестными, но и довольно далеко живущими (в западной Фландрии) фермерами. Давний опыт убедил бельгийских льноводов, что вода этой реки обладает свойствами в высшей степени пригодными для мочения Л., хотя химический анализ не показывает никакой заметной разницы в составе воды реки Лис и других рек в Бельгии. В губерниях Псковской и западных, где Л. мочится и в реках, стебли погружаются прямо в загородь мочила, отчего он подвергается всем тем изменениям, которые могут происходить вследствие перемены уровня реки, напр. от засухи, затопления вследствие спуска плотин и т. п., а главное, от сильной быстроты течения реки, причиняющей большую убыль в весе волокна (на 6—8% против стоячей воды). В Бельгии нашли возможным устранить такие неудобства мочки в проточной воде погружением Л. не прямо в реку, а укладкой его в решетчатые ящики, которые связываются из брусьев (6 арш. дл.., 5½ арш. шир. и 4½ фт. вышины, фиг. 4). Такой ящик укрепляется на гладких и длинных слегах, которые одними концами упираются в дно реки, а другими выходят на берег, где прикручиваются к врытым в землю сваям, через что образуется наклонная плоскость, по которой легко спустить ящик, когда он будет нагружен Л. Спустив ящик в реку, дают ему несколько часов плавать в воде, затем наверх его кладут солому, а на нее камни, пока весь груз не опустится в воду, не доставая, однако, дна реки. Операция продолжается, смотря по времени года, 8—14 дней. Надобно заметить, что в Бельгии никогда не мочат Л. свежего, как у нас, а всегда годовалый и даже двухгодовалый, следовательно, имеют возможность мочить Л. весной и летом, когда вода в реках теплее, чем осенью, отчего мочка здесь скорее заканчивается, чем при нашей осенней погоде, когда мочила иногда замерзают, так что в них приходится пробивать ледяной слой, чтоб достать из-под него Л. В проточной воде Л. лучше вымачивается, чем в стоячей, так как все продукты, происходящие от разложения растительных в воде веществ, уносятся по мере их образования; при мочении в воде стоячей они остаются на месте и должны окрашивать волокна и уменьшать их крепость. Но в проточной воде Л., наоборот, не безопасен от перемочки. Пробы, которыми определяют практики достаточность или недостаточность вымочки, ими самими признаются малонадежными [5]. Поэтому в Бельгии не дают Л. вымачиваться до конца и заканчивают мочку расстилкой на лугах. Так как от успешной вымочки Л. зависит и качество и больший или меньший выход льняного волокна, то было бы полезно выяснить сущность этой операции и определить условия, при которых она происходит наивыгоднее. Но, к сожалению, вопрос этот и до сих пор еще далек до разрешения. Правда, природа вещества, склеивающего пучки лубяной ткани между собой и древесинным веществом, благодаря исследованиям Кольба («Recherches sur le blanchiment des tissus», в «Annales de chimie el de physique», т. XIV, 1868 [6]), определена. Это вещество принадлежит к группе пектиновых соединений. Мочка льна имеет целью удалить это склеивающее вещество. Но как происходит это удаление и когда следует останавливать мочку, чтобы избежать порчи самого волокна, это остается не разъясненным. Допускают в этом процессе два брожения, сначала кислое (правильнее пектиновое), превращающее пектоз в растворимый в воде пектин, и потом гнилое (правильнее аммиачное), при котором отделяются зловонные газы. Первое брожение считают полезным, а второе вредным. Однако пределы одного и начало другого остаются также вопросом. Но так как со времени открытий Пастера подобного рода процессы причисляются к процессам не химическим, а к биологическим, ибо в них предполагается участие микроорганизмов, то вопрос о сущности процесса мочки Л. еще более усложняется. В таком направлении уже несколько лет работает над этим вопросом в имп. институт экспериментальной медицины под наблюдением г. Виноградского, специалиста министерства земледелия по культуре льна, В. А. Фрибес. С. Н. Виноградский (в «Comptes rendus de l’Academie des sciences», ноябрь, 1895), сообщает, что г. Фрибесу удалось изолировать в чистом виде специфический льномочильный бацилл и показать, что процесс мочки Л. обусловливается именно действием этого микроба. Льномочильный бацилл имеет форму палочки сравнительно довольно большого размера. В молодом состоянии его членики 10—15 μ длиною и 0,8 μ (микрон = 1/1000 mm) шириной. Эллипсовидная спора образуется на конце палочки; длина споры 1,8 μ, ширина 1,2 μ. Этот бацилл в чистой культуре, при условиях полного анаэробиоза (без доступа воздуха) вызывает в погруженных в воду снопиках Л. при постановке опыта так, чтобы устранена была возможность загрязнения Л. другими микробами, энергическое брожение, сопровождаемое обильным выделением газов. Мочение Л., испробованное в чистой культуре найденного бацилла, показало, что такой Л. по окончании брожения получает все те свойства, какие имеет Л., вымоченный в обыкновенной воде, легко поддается дальнейшей обработке, т. е. мятью и трепанию, и дает волокно хорошего качества.
II. Мятье и трепанье. Дальнейшие операции, которым подвергается Л., чтобы из его стеблей отделить волокно, состоит в мятье и трепанье. Но мокрый Л., как он выходит из мочила или с луга после росяной мочки, должен быть сперва просушен. В Бельгии, где мочат Л. весной и летом, он легко просыхает на воздухе и в сараях во время зимней лежки [7]. У нас мнут лен в том же году, в котором он убран с поля, почему приходится его сушить, что обыкновенно у крестьян делается в овинах, где волокно от дыма коптится, получает темноватую окраску, а иногда и пересушивается, отчего волокно становится жестким и ломким. Л. следует сушить не продуктами горения, а нагретым воздухом, что возможно только в ригах и сушильнях. Сняв Л. с сушила, начинают его мять, что делают в большей части наших крестьянских хозяйств на лучной Мялице, устройство которой несложно. Эта четвероугольная рама, по середине которой во всю длину идут одно или два отверстия, разделенные долевыми брусьями. В отверстия входят била (деревянные ножи) с рукоятками, помощию которых било то приподнимают, то опускают. Над прорезями кладут выминаемый лен. Гораздо удобнее для этой цели перенесенная к нам из Бельгии рубчатая ступня (фиг. 5), с кривой рукояткой. Работа ею очень проста, но требует навыка. Л. расстилают на току ровным слоем в 1—1½ врш. Работник наступает на верхушки и колотит ступней сперва по корням, а потом по всей длине стебля, пока не отделится от волокна кострика, после чего Л. переворачивается и еще раз околачивается. На мялице работа идет скорее, но зато Л. из-под ступни выходит мягче и волокно бывает тоньше. Где Л. разводится на нескольких десятинах, давно уже Л. мнется машинами, из которых здесь описана так называемая тесовская льномялка[8], распространенная среди поселян преимущественно Смоленской губ. (см. Ф. Н. Королев, «Льноводство»). Эта мялка представлена в перспективе (фиг. 6) и в отвесном разрезе (фиг. 7). Рабочий механизм состоит из четырех березовых валов: большого В и трех малых b, b, b′ (фиг. 7). Валы эти все снабжены ребрами (в разрезе наподобие зубчатых колес). Вал В имеет 36 ребер, валы b и b по 18 ребер и вал b′ — 16. Железные оси валов лежат на железных же подшипниках. Ось вала В снабжена рукояткой р, при помощи которой вал и приводится в движение. Посредством деревянных тяжей, помещенных с обеих сторон вала В и снабженных винтовой нарезкой и гайками, упирающимися в неподвижные доски d, можно вал В приближать и удалять от валов b, b и b’. Справа и слева станка расположены наклонные щиты n для приема Л. и впуска его промеж валов. Если Л. сух и хорошо выровнен, то достаточно пропустить его между валов взад и вперед 3—5 раз, чтобы отделить кострику, в противном случае 7—9 раз. В больших льноводных хозяйствах по такой же системе строят пятивальные мялицы с одноконным приводом. Из-под мялки Л. поступает в трепальню. Эта работа, так же как и мятье, бывает ручная и машинная. В первом случае трепалом служит особого устройства нож (фиг. 8). Нижняя часть А во всю длину срезывается довольно остро, а верхняя Б имеет значение тяжеловеса; посредине этих половин идет рукоятка. Как производится трепание, показывает фиг. 9. Рабочий берет в левую руку горсть Л., кладет ее в сделанный в доске прорез, а в правой держит трепало и бьет им или, правильнее, гладит по свежей горсти Л. Чтобы легче было опускать и поднимать трепало, а также чтобы оно не било по ногам, подле доски между двумя стойками натягивается ремень или просто веревка, ударяя о которую, трепало отскакивает и тем облегчает его поднимание. Льнотрепальные машины представляют соединение нескольких трепал. На фигуре 10 представлена такая бельгийская машина, а на фиг. 11 разрез ее через ось вала А. Этот вал держится на стойках В и Б. На нем укреплены шесть крыльев, на концах с расширениями Е, которые и суть трепала. Эти трепала имеют такую форму, что действуют на льняные пучки, как бы состругивая кострику. Трепальная доска посредством механизма М, Н и д, смотря по тому, какой обрабатывается Л., крепкий или слабый, может быть приближаема и удаляема от трепал. H — неподвижная наклонная стойка, д — подвижной клин, он соединен шнуром со стержнем М; клин этот лежит между стойкой и доской К. Навивая шнур на стержень и вдвигая этим клин между неподвижной стойкой и доской А, мы, очевидно, последнюю приближаем к трепалам. Весь механизм приводится в движение рукояткой Ф и шестерней Г и Ж. Трепанием обыкновенно заканчивается сельскохозяйственная обработка Л., но иногда его еще расчесывают. Эта работа достаточно подробно описана в статье Гребенное чесание (см.)
Беление льна производится в пряже и тканях (см.).
Литература. «Исследование о состоянии льняной промышленности в России» (изд. департамента сельского хозяйства министерства государственных имуществ, СПб., 1847); «Исследование о состоянии льняной промышленности в Германии, Голландии, Бельгии, Франции и Великобритании» (СПб., 1848); «Наставление к возделыванию Л. в северной и средней полосе России» (изд. министерства государственных имуществ, СПб., 1864); И. К. Васильев, «Л. и Псковская губ.» (Псков, 1872); И. А. Стебут, «Возделывание Л.» (М. 1872); Н. Ильин, «Условия рационального возделывания Л. и влияние автоматической обработки льняного волокна на льняное производство» (СПб., 1864); Н. А. Веселовский, «Л. и его обработка» (удостоено московским обществом сельского хозяйства золотой медали, М., 1875); «Протоколы собраний льноводов в Имп. Вольном Экономич. Обществе в марте 1877 и в феврале 1880 гг.»; В. Ген, «Культурные растения и домашние животные» (пер. с немецкого, 1872); К. Вебер, «Руководство к возделыванию льна» (1876—77); И. Вильсон, «Объяснения к хозяйственно статистическому атласу Европейской России» (СПб., 1864); «Историко-статистический обзор промышленности России, сельскохозяйственные произведения, огородничество, садоводство и домашние животные» (под редакц. Б. И. Ковалевского, СПб., 1882); «Льняная промышленность в России по отзывам сельских хозяев и льнопромышленников, собранных льноводной комиссией» (изд. Императорского Вольного Экономического Общества, 1885); Н. А. Строкин, «Льноводство Псковской губ.» (изд. псковского губернского статистического комитета, 1882); Ф. Н. Королев, «Льноводство» (2 изд., 1893); «Всемирная Колумбова выставка, сельское и лесное хозяйство России» (изд. департамента земледелия, 1893); К. К. Вебер, «Л., его возделывание и обработка» (практическое руководство, 1891); А. Мурашкинцев, «Недостатки и нужды льняной промышленности» и др.
Примечания
править- ↑ подробное описание работ обеих комиссий было издано мин. гос. имущ. в 1847 и 1848 гг.
- ↑ Площадь посевов Л. в 50 губерниях европ. России определяется в 1152 тыс. дес., а сбор льняного волокна за последние годы — в 16900 тыс. пд. Местные цены на волокно в 1889 — 92 гг. были за пуд от 2 р. 90 к. до 3 р. 86 к., в СПб. за то же время — от 4 р. 31 к. до 5 р. 16 к. Ценность всего вывоза льняного волокна без семени в среднем за последние годы определяется в 55349 тыс. руб., а семени — в 26 млн. руб.
- ↑ Значение слова «градус» см. в примечании к ст. Конопля.
- ↑ Правильнее это следует так сделать: когда Л. вырастет на 6—7 верш., то на противоположных концах поля ставят колья с верхушками, обделанными в роде развилин. В эти развилины вкладывают тонкие жердочки, а между последними накидывают березовые сучья или какой-нибудь легкий, предварительно сплющенный или лежалый в лесу, хворост. Под такой покрышкой Л. прорастает совершенно свободно, и как бы он ни вытянулся и какие бы ни шли дожди, он не поляжет. Перить всего удобнее, если участок разбить на полосы двухаршинной ширины с оставлением между ними узких проходов для вбивки кольев и укладки жердей и хвороста. Без этой предосторожности много Д. может быть помято.
- ↑ Главнейшая из них состоит в том, что из разных связок погруженного в воду Л. вытаскивают по нескольку стеблей и смотрят, как отделяются волокна Л. вдоль всего стебля — легко или туго.
- ↑ У нас, на основании исследований Кольба, много лет работал над льном инженер-технолог Н. К. Гутковский («Изв. Технологического Института», 1881 г. — «Химические исследования льняных стеблей»).
- ↑ В Бельгии, как уже замечено, из боязни, чтобы Л. не перемочить, не доводят мочку до конца, а прерывают ее несколько ранее и доканчивают ее на стланце. То же делается и у нас там, где в употреблении не стланье, а мочка. Но тогда Л. остается на стланце только короткое время (1—3 недели).
- ↑ Так называет ее Королев, так как лучшие ее экземпляры изготовляются в селе Тесове Смоленской губернии.