Галломания и галлофобия в русской жизни и литературе были явлениями, с одной стороны, подражательности, проистекавшей из знакомства с Западной Европой, с другой стороны — оппозиции в консервативной части общества, возбужденной переделками русской жизни на иностранный лад. Со вступлением на престол Елисаветы Петровны жизнь верхних слоев русского общества подпадает под французское влияние. Внешним образом это выразилось в неумеренной роскоши, в стремлении к блеску и в том, что французский язык стал разговорным языком салонов. В галломании эпохи Екатерины II следует различать два течения. Одно было развитием подражательности Елисаветинской эпохи, расплодило еще болee щеголих и «птиметров», поддерживало циничность в отношениях полов друг к другу и создало богатую порнографическую литературу, отчасти переводную, отчасти оригинальную, вроде романа М. Д. Чулкова «Пригожая повариха, или похождения развратной женщины» (1770). Другое течение было серьезнее: оно выражалось в глубоком уважении к французским мыслителям и публицистам дореволюцюнной эпохи (особенно к Вольтеру, см. т. VII, 157—159) и в стремлении, — правда, слабом — провести их учения в русскую жизнь. Плодом этого течения были «Наказ» и «Инструкция кн. Н. И. Салтыкову» импер. Екатерины II, доклады Бецкого, «Путешествие» А. Н. Радищева, «С.-Петерб. Журн.» И. П. Пнина и т. д. Внешняя подражательность первая вызвала литературных противников. Еще Кантемир в одной из своих сатир осмеял щеголя Медора. Фонвизин преследовал галломанию комедией «Бригадир» (1764), в лице Иванушки и советницы; галлофобией отличаются также его произведения «Выбор гувернера», «Разговор у княгини Халдиной» и «Письма из-за границы». Из других комедий того же направления отметим: Веревкина — «Так и должно» (1786), Лукина — «Мот, любовию исправленный» (1765), Николева — «Самолюбивый стихотворец» (1775), Хвостова — «Русский парижанец» (1788). Те же цели преследовали журналы, особенно «И то и cиo» и «Смесь». Самый серьезный вопрос, которого касаются указанные произведения, это — воспитание. Мода требовала, чтобы оно было во французском духе, и чтобы воспитателями были преимущественно французы; но при этом совершенно отсутствовало понятие о том, какие качества должен иметь воспитатель. И вот, по свидетельству Массальера, воспитателями в Poccии бывали французы, «которые, по большей части побывавши в переделке у парижской полиции, явились заражать собою страны севера». Дидро назвал петербургских французов «сволочью, какую можно только себе представить». Реакция против увлечения французскими философами началась после Революции. Помимо административных и цензурных мер, она отразилась в целом ряде литературных произведений (опускаем из них переводные и направленные против Вольтера): «Дифирамв, изображение ужасных деяний французской необузданности, или плачевная кончина царственного мученика Людовика XVI», соч. Павла Икосова (1793—95); «Дух гражданина и верного подданного, в стихотворстве никогда не упражнявшегося, на старости злодеяниями французских бунтовщиков возмятенного» (1794); «Разговор Людовика XVI с французами в царстве мертвых» (1794); «Изображение мечты равенства и буйной свободы с пагубными их плодами», Ив. Лопухина (1794); «Благость и преимущество единоначалия», его же (1795). При императоре Павле галломания исчезла, при Александре I она возродилась, но вскоре внешние обстоятельства вызвали новый литературный поход на французов. Начался он с комедии «Высылка французов» (1807). Наиболее крупными деятелями в духе галлофобии были гр. Ф. В. Ростопчин и С. Н. Глинка. Первый, под именем Силы Андреевича Богатырева, написал «Мысли вслух на красном крыльце» (1807). Произведение это, формою напоминающее нынешние газетные «раёшники» малой прессы, имело большой успех и создало ряд подражаний: «Мысли не вслух у деревянного дворца Петра Великого, или послание Силы Сидоровича Правдина к Силе Андреевичу Богатыреву» (1807); «Мысли для всех от сердца и души, или послание украинского помещика, отставного капитана Трифона Сидоровича Правоговорова, к старому сослуживцу своему и приятелю Никите Севастьяновичу Праворусскому» (1813). Ростопчин написал еще в том же духе ком. «Вести, или убитый живой» (1807) и повесть «Ох, французы» («Отеч. Зап.» 1842, № 10). С. Н. Глинка для борьбы с галломанией основал журнал «Русский Вестник» (1808—24), пользовавшийся, по сознанию самого издателя, очень кратковременным успехом и скоро обратившийся в ряд сереньких учебников по русской истории. Из других явлений галлофобии отметим: «Модная лавка» и «Урок дочкам» (1807), ком. И. А. Крылова, и басни его: «Крестьянин и Змея», «Червонец», «Ворона и Сыр» и др.; «Семейство Старичковых», др. Ф. Иванова (1808); сатиры кн. Д. П. Горчакова, сатиры А. Н. Нахимова («Словесные обезьяны», «Пурсониада», «Мерзилкин»). Сферы галлофобии исключительно литературной касаются «Письма из сожженой Москвы», И. М. Муравьева-Апостола («Сын Отечества», 1813—15 гг.). Выражением галлофобии явилась и «Беседа любителей российской словесности». Осмеянию французов были посвящены гравюры И. И. Теребенева и рисунки И. А. Иванова и А. Г. Венецианова, выходившие в СПб. в 1812 г. Наконец, дань галлофобии отдал и Грибоедов, обличительной тирадой Чацкого о «французике из Бордо». Ср. А. Незеленова, «Литературные направления в Екатерининскую эпоху» (СПб., 1889); С. Бородина, «Галлофобия в нашей литературе прошлого века» («Наблюдатель», 1887, № 10—11).
ЭСБЕ/Галломания и галлофобия
< ЭСБЕ
| ← Галловэй | Галломания и галлофобия | Галлон, английская мера → |
 Словник: Выговский — Гальбан. Источник: т. VIIa (1892): Выговский — Гальбан, с. 939—940 ( скан · индекс ) • Даты российских событий указаны по юлианскому календарю. |
- Википроекты