Бухара или Бохара — среднеазиатское ханство, расположенное главным образом в бассейне реки Аму-Дарьи, между Закаспийской областью, Туркестаном и Афганистаном, и находящееся под покровительством России. Владения Б. ограничиваются на севере Россией (Ферганская и Самаркандская области и Аму-Дарьинский отдел), граница с которой, начиная с востока, идет на запад по Алайскому и Гиссарскому хребтам через хребет Хазрети-Султан, по Шахрисябзским (Шаар-Сабиз) горам почти до меридиана Хатырчи, откуда поворачивает на север, пересекает западнее Катта-Кургана долину реки Зеравшана, направляется на северо-запад по горам Нура-тау к горной группе Арслан-тау, откуда, повернув на запад, идет через Кызыл-кум до урочища Ичке-Яр (Уч-учак) на реке Аму-Дарье. Перейдя на западный берег реки Аму-Дарьи, западная граница Б., касаясь Хивинских владений у урочища Дагани-шир, направляется на юго-восток (Закаспийская область), следуя параллельно Аму-Дарье, невдалеке от нее, до селения Босага, откуда начинается граница с Афганистаном. От селения Босага южная граница Б. с Афганистаном идет на восток вверх по реке Аму-Дарье (левый берег — афганский, правый — бухарский) приблизительно до 38° северной широты, где у селения Богарак пересекает Пяндж и, направляясь по реке Зарнут, левому притоку Пянджа, идет по совершенно неизвестным горам, гранича с Бадахшаном до впадения в Пяндж реки Таньшиу, и затем переходит на правый берег Пянджа, направляясь на Памир. Восточная граница Б., примыкая на севере к русским частям Памира, южнее становится вполне неопределенной, проходя по почти безлюдным местностям, посещаемым изредка то почти независимыми киргизами, то афганскими разъездами. В означенных пределах Б. с Каратегином, Дарвазом, Рошаном и Шугнаном занимает 217674 кв. верст или 4498 кв. миль. Без Рошана и Шугнана, находящихся в настоящее время отчасти в сфере афганского влияния, поверхность Б. равняется приблизительно 3602 кв. милям.
История Б. состоит из двух частей: древней или истории Трансоксании (мавера-ун-негр — заречье по-арабски) и новой или истории Бухарского ханства. Под именем Трансоксании разумелись собственно все земли, лежащие по правую сторону Аму-Дарьи и составившие впоследствии ядро Бухарского ханства, но уже в конце IX столетия правители Трансоксании владели обширными провинциями и на левом берегу этой реки. Возникновение Трансоксании теряется во мраке неизвестности и приписывается преданиями жителям низовьев реки Зеравшана, т. е. приблизительно того места, на котором ныне расположен город Бухара, столица ханства. Первые поселенцы долины Зеравшана (в древности Согд) были, по-видимому, иранского происхождения и исповедывали вероучение Зороастра, но уже в древнейшие времена к ним присоединились выходцы из Турана, с которыми водворился и буддизм. Возникшая затем племенная борьба между местными иранскими и пришлыми туранскими элементами была в то же время религиозной борьбой парсизма с занесенным сюда северными пришельцами вероучением Будды. Первые правители Трансоксании жили в Бейкенде (город Бухара еще не существовал) и Джемкенте, получившем впоследствии, по свидетельству историка Наршахи, имя Бухары. По словам того же писателя, владетель Трансоксании, правление которого совпало с началом магометанского летосчисления, назывался Бендун; при жене, наследовавшей ему вследствие малолетства сына (Тугшаде) и носившей имя Хатун, произошло событие, имевшее весьма важное значение в жизни страны, а именно появление в Трансоксании арабов. Правительницей Хатун заканчивается господство первых династий Трансоксании; последующие владетели были ими лишь номинально, фактическая власть перешла к арабам, овладевшим Бейкендом (672 г.), Самаркандом, Кешем и Карши. В 709 году перед полководцем их, Кутейбе, отворила ворота и Бухара. Параллельно с покорением страны шло деятельное обращение ее жителей в ислам, сопровождаемое насилиями и понудительными мерами, так как новое вероучение в первое время было встречено с сильнейшей неприязнью и прививалось плохо. В течение всего 165-летнего господства арабов (709—874) история Трансоксании, низведенной на степень части Хорасанской провинции, представляет ряд постоянных смут и замешательств, беспрерывных возмущений жителей, и характеризуется ожесточенной религиозной борьбой последователей парсизма и учения Будды с насильственно водворяемым исламом. Наиболее выдается религиозное движение, вызванное в 767 году лжепророком Моканной, продолжавшееся более 15 лет и оставившее после себя следы на много веков. В последней четверти IX века в Трансоксании выдвинулась династия Саманидов из Балха, в течение 145-летнего правления которой Трансоксания достигла значительного могущества и процветания. Вследствие постоянного благоволения, оказываемого арабами Саманидам, смуты и неурядицы, столько времени терзавшие Трансоксанию, прекратились и стал мало-помалу водворяться порядок. При знаменитом Саманиде — эмире Измаиле (892—907) — Трансоксания из части Хорасанской провинции возросла до степени могущественного государства, простиравшегося на север до степей, на восток — до Тянь-Шаня, на юг — до Персидского залива и на запад — почти до Багдада. Центром и столицей Трансоксании был город Бухара, который славился богатством и ученостью, будучи в то же время религиозным оплотом ислама и средоточием мусульманских ученых правоведов и богословов. Преследуемый арабскими правителями, иранский язык под покровительством Саманидов, а в особенности эмира Измаила, стал развиваться с новым блеском; а заглохшая иранская культура нашла в Саманидах покровителей и почитателей. После Измаила могущество Саманидов стало быстро клониться к упадку; вновь наступило время смут и междоусобий, и, наконец, в 999 году Б. покорили югуры, тюркское племя из Туркестана. С падением Саманидов и нашествием югуров в Трансоксании наступила полнейшая анархия, вследствие столкновения коренных обитателей страны — иранцев, мало изменившихся с принятием ислама и его культуры и более склонных к науке, торговле и вообще к мирным занятиям, — с преданными военному делу тюрками, занимавшими высшие должности уже при последних Саманидах присвоившими себе верховную власть в стране. Вскоре после падения Саманидов в Средней Азии возвысились Сельджукиды (1004—1133), тюркские завоеватели, господство которых простиралось почти над всеми странами магометанского Востока; тем не менее власть их в Трансоксании была только номинальная, действительное же господство находилось в руках различных местных или югурских владетелей. Таким образом, первая династия тюркского происхождения почти ничего не сделала для политического возвышения Трансоксании; под покровительством государей из этой династии иранский язык успешно соперничал с арабским, распространенным в письменности; тюркское же наречие употреблялось лишь как разговорный язык в тесном кругу господствовавшей династии. С падения Сельджукидов до появления монголов Трансоксания составляла предмет раздора между югурским Курханом и владетелями Хорезма (теперешнее Хивинское ханство). В 1218 г. на Трансоксанию нахлынули полчища монголов Чингисхана, который, в сопровождении своих сыновей Чагатая, Октая и Джюджи, с армией в 600000 человек через долину Или и северную Фергану напал на Среднюю Азию. В 1220 году пала Б., разграбленная дикими кочевниками и затем сожженная дотла. Цветущий город обратился в груду развалин; десятки тысяч мирного населения погибли от руки палача, остальные же были обращены в рабство и рассеяны по всей Средней Азии. В следующем году пал Самарканд и вся Трансоксания досталась в руки Чингисхана. В 1224 г., при делении громадного государства между сыновьями Чингисхана, Трансоксания с Туркестаном досталась Чагатаю и в свое время была известна под именем Чагатайского ханства. После нашествия монголов Трансоксания превратилась в сплошную груду развалин; прославленные плодородием оазисы были заброшены, земледельцы и ремесленники разогнаны, промышленность исчезла, цветущие города лежали в развалинах и всякое проявление духовной жизни погасло. Последние искры иранской культуры под напором монгольского погрома исчезли, а Б. и Самарканд, умственные центры Трансоксании, никогда уже не могли вернуться к прежней духовной деятельности. Господство получили казуистика и фанатизм. В течение почти 200-летнего владычества потомков Чингисхана Трансоксания представляла арену дикого своеволия монгольских тиранов, споривших из-за власти, — постоянных усобиц, войн и опустошений, терзавших эту несчастную страну. С течением времени монголы, с последними потомками Чагатая во главе, приняли ислам и, отчасти подчинившись влиянию местной культуры, стали ревностными поборниками магометанства. Главнейшим результатом нашествия монголов на Трансоксанию следует признать изменение этнографического состава ее населения: тюркские элементы получили повсеместное преобладание над иранскими. Пока потомки Чингисхана находились в силе, югуро-тюркские племена, родственные монголам по своим наклонностям, были у последних в полном подчинении; но с падением власти монголов они везде старались занять место своих прежних владетелей. В этом отношении в особенности быстрые и колоссальные успехи сделал Тимур или Тамерлан, знаменитый вождь тюрков из рода Берлас, основавший в первой трети XIV столетия огромное государство. При Тимуре (1363—1405) Трансоксания, со столицей в Самарканде, в последний раз стала средоточием магометанского могущества в Азии. Владения Тимура простирались от Гоби до Мраморного моря и от Иртыша до Ганга, а столица их — Самарканд — сделалась центром просвещения, промышленности, наук и искусств. Великолепие и богатство Самарканда, его бесконечные сады, грандиозные дворцы и мечети, кипучая торговая деятельность этого города, куда приходили караваны из Индии, Китая и Западной Азии, отодвинули на второй план прежнюю столицу Трансоксании — Бухару. При преемниках Тимура (1405—1500) начались вновь кровавые междоусобия и войны, последствием которых было распадение государства Тимура на мелкие владения; около ста лет спустя после его смерти в руках Тимуридов оставалась одна Трансоксания. Около 1500 года с севера на земли при Оксусе (теперь Аму-Дарья) нахлынули новые завоеватели. Тюрко-монгольское племя узбеков, под предводительством Шейбани, пользуясь постоянной враждой местных владетелей покорило Трансоксанию, а затем и весь Хорасан. С падением последних Тимуридов и нашествием узбеков Трансоксания потеряла остатки своего прежнего политического значения; с этого времени начинается ее быстрое падение и преобразование из могущественного государства в незначительное Бухарское ханство. При Шейбанидах (1510—1597) и наследовавших им Аштарханидах (1597—1737) история Бухарского ханства представляет ряд усобиц и войн, которые вели владетели Б. с Персией и Хорезмом. Из Шейбанидов в особенности замечателен Абдуллах-хан, ревностно заботившийся о процветании и счастье своего народа. Правитель этот в течение своего более чем сорокалетнего царствования построил множество учебных заведений, мечетей, бань, караван-сараев и мостов, развел тенистые сады в главных городах ханства, устроил почтовое сообщение, и вообще был усердным покровителем земледелия, торговли и науки. Имя Абдуллах-хана и поныне пользуется необыкновенной популярностью в Б.; в глазах бухарца каждый памятник прежних времен кажется результатом щедрости и любви к изящным искусствам этого правителя. Правление Шейбанидов ознаменовалось также постепенным обособлением восточно-магометанского мира от западного и необыкновенным возвышением власти и влияния ученых мулл и богословов, вследствие чего богословские науки заняли в медресе Б. первое место. Аштарханидов сменила династия Мангыт (боковая ветвь, по женской линии, Джюджи, сына Чингисхана), члены которой и по настоящее время правят Бухарой.
Первые сношения России с Бухарой, при посредстве купцов и торговых людей, начались еще до появления на историческом поприще монголов; но сведения об этих сношениях настолько скудны, что не дают возможности составить о характере их никакого понятия. Одно из первых посольств в Бухару, о котором имеются более точные данные, было посольство, снаряженное царем Алексеем Михайловичем в 1675 г. к бухарскому хану Абдул-Азису (Аштарханид), и состоявшее из Василия Александрова Даудова, астраханца Махмета Юсупа Касимова, подьячего посольского приказа Никифора Венюкова и подьячего Казанского дворца Ивана Шапкина. Петр Великий, неоднократно пытавшийся завязать сношения со Средней Азией, в 1719 г. посылал в Бухару Флорио Беневени разузнать о возможности воспользоваться Аму-Дарьей для торговых целей. В 1774 г. Ф. Ефремов, захваченный в плен киргизами, совершил чрезвычайно интересное путешествие по Средней Азии и сообщил много ценных сведений о Бухаре. С водворением в Бухаре династии Мангыт, сношения России с этой страной сделались довольно частыми (в особенности при Наср-Улла-хане). В 1820 г. было отправлено в Бухару русское дипломатическое посольство под начальством Негри; принимавшие в нем участие офицеры генерального штаба и в особенности натуралисты Эверсман и Пандер значительно расширили наши сведения о Бухаре. В 1834 г. ориенталист Демезон прошел из Оренбурга в Бухару и обратно, а в следующем 1835 г. туда ездил политический агент Виткевич, с целью добиться освобождения русских пленных. В 1841 г., когда аванпосты англичан, воевавших с Афганистаном, приблизились к левому берегу Аму-Дарьи, из России, по приглашению бухарского эмира, была отправлена в Бухару политико-научная миссия, состоявшая из начальника ее, горного инженера Бутенева, ориенталиста Ханыкова, натуралиста Лемана и др. Миссия эта, известная под названием Бухарской экспедиции 1841 г., в политическом отношении не достигла никаких результатов; зато члены ее издали много весьма ценных естественноисторических и географических работ о Бухаре, между которыми особенно выдается «Описание Бухарского ханства» Н. Ханыкова, не потерявшее научного значения и по настоящее время. Наконец, в 1859 г. в Бухаре был полковник Игнатьев. Наср-Улла-хану, скончавшемуся в 1860 г. после тридцатичетырехлетнего бесславного правления, наследовал его сын Сеид-Мозаффар-Эддин-хан, при котором Б. потеряла окончательно свое значение и самостоятельность, попав в вассальную зависимость от России. Мозаффар-хан, враждуя подобно своему отцу с Кокандом, поддерживал там партию Худояр-хана против другой, ему враждебной. Это обстоятельство ввело Мозаффар-хана в столкновение с Россией, которая в это время уже завоевала города Хазрети-Туркестан, Чимкент, взяла Ташкент и вообще твердой ногой стала на Сыр-Дарье, на землях, принадлежавших прежде Коканду. Надменный образ действий бухарского эмира, потребовавшего очищения Россией завоеванной территории и конфисковавшего имущество проживавших в Б. русских купцов, а также оскорбление русской миссии, посланной для переговоров в Б., привели к окончательному разрыву. 20 мая 1866 г. генерал Романовский с 2-тысячным отрядом нанес бухарцам у Ирджара, на левом берегу Сыр-Дарьи, первый и настолько решительный удар, что вся армия эмира обратилась в бегство, оставив в руках победителя весь лагерь, богатую палатку эмира и артиллерию. Сам Мозаффар-Эддин лишь с большим трудом мог убежать в Джизак. Ирджарский погром страшно возбудил бухарцев, подстрекаемых фанатиками-муллами против эмира; большинство из них приписывали катастрофу его поспешному бегству и даже обвиняли эмира в тайном соглашении с Россией. Ввиду такого положения дел, понуждаемый общественным мнением, эмир должен был уступить общему желанию продолжать войну с русскими до последней крайности, что ускорило решение участи Б. В октябре 1866 г. русские взяли крепость Ура-Тюбе, а вскоре после этого пал и Джизак. После этого туркестанским генерал-губернатором, генералом Кауфманом, были предложены бухарскому эмиру условия мира, но последний, желая выгадать время, затягивал под разными предлогами переговоры и в то же время, войдя в сношения с мятежным Джурабаи в Шахри-сябзе, собирал войска для священной войны (газават, газа). В то же время бухарские шайки постоянно делали набеги на покоренную территорию и даже сделали ночное нападение на русский лагерь в Ключевом (под Джизаком). Такое положение дел побудило русских принять решительные меры против Бухары. 13 мая 1868 г. был отдан приказ двинуться на Самарканд, а на следующий день, после совершенного поражения и бегства 40-тысячной бухарской армии, на высотах Чупан-ата на берегу Зеравшана, этот прославленный город Средней Азии сдался генералу Кауфману. Александр Македонский был, по преданию, первым завоевателем Самарканда, Александру же II суждено было покорить его в последний раз. Вскоре после падения Самарканда была взята сильная крепость Катта-Курган, а 2 июня 1868 г. эмир потерпел окончательное поражение на Зерабулакских высотах и был вынужден просить у России мира. По мирному договору 23 июня 1868 г., Б. должна была уступить России Самаркандское, Катта-Курганское, Пенджекентское и Ургутское бекства, из которых два первые представляют лучшие места и земли цветущей долины Зеравшана. Кроме того, бухарский эмир обязался уплатить 500 тысяч рублей военного вознаграждения, предоставить русским купцам свободу торговли в ханстве, защищать их имущество и личную безопасность, дозволить учреждение торговых агентств во всех городах, взимать пошлину с ввозимых русских товаров не свыше 2½% их стоимости и предоставить русским купцам свободный проезд через ханство в другие земли. Таким образом договор этот нанес последний и решительный удар самостоятельности Бухарского ханства и низвел его на степень вассала России. Бухарский эмир стал беспрекословно исполнять желания русского правительства, которое, в свою очередь, оказывало ему поддержку во время смут и волнений, вспыхнувших в Б. после окончания войны с Россией. В том же 1868 г. русские войска, по просьбе эмира, разбили в Каршинском бекстве скопища бухарцев, восставших против эмира Мозаффара с целью возведения на престол его старшего сына Катта-Тюря, и овладели городом Карши, который тотчас же был возвращен эмиру. В 1870 году русские войска взяли штурмом мятежные города Шаар и Китаб, вследствие чего все Шахрисябзское бекство вновь присоединилось к Бухаре. В 1873 г., в награду за поставку верблюдов и провианта нашим войскам во время Хивинского похода, к Бухаре была присоединена полоса земли, принадлежавшая Хиве, между урочищами Кукертли и Ичке-Яр. В 1876 году, вследствие поддержки России, Б. возвратила отпавшие бекства Гиссар и Куляб, а в 1877 г. раздвинула свои пределы далее на юго-восток, покорив, после незначительного сопротивлений, Дарваз и Каратегин. Эмиру Мозаффару, после его смерти, наследовал в 1885 г. сын его, теперешний бухарский эмир Сеид-Абдул-Ахат-Хан.
Поверхность. В отношении устройства поверхности Бухарское ханство может быть разделено линией Нурата-Хатырчи-Карши-Келиф на две различные части — восточную и западную. Западная часть представляет степную, местами пустынную равнину, высота которой не превышает 1000 футов над уровнем моря; восточная же наполнена хребтами и их отрогами, достигающими весьма значительной высоты и принадлежащими большей частью к Памиро-Алайской системе. Главнейшим хребтом в восточной, горной части Б., является хребет Гиссарский, представляющий непосредственное продолжение Алайского хребта и идущий от западной его оконечности на запад-юго-запад к Аму-Дарье. Гиссарский хребет отделяет бассейны рек Зеравшана и Кашка-Дарьи от бассейна реки Аму-Дарьи и правых ее притоков — Сурхана, Вахша и Кафирнигана; высота его весьма значительна, вершины покрыты вечными снегами, а имеющиеся перевалы, за исключением более западных, труднопроходимы. Наиболее известный из проходов — перевал Мура, ведущий к озеру Искандер-куль в Каратаге, — лежит на высоте 12000 футов. Несколько западнее озера Искандер-куль Гиссарский хребет быстро понижается, образует массив Хазрети-Султан и разделяется на два отрога, из которых северный называется грядой Кара-Тюбе, а южный — хребтом Байсун-тау. Между этими двумя отрогами Гиссарского хребта, постепенно расходящимися и понижающимися к западу, находится плодородный бассейн Кашка-Дарьи, в котором расположены значительные и важные города: Карши, Китаб, Шаар, Чиракчи и Гузар. Бассейн Кашка-Дарьи сообщается проходами и перевалами через Северный отрог Кара-Тюбе с Самаркандом, Ургутом и Пенджекентом, а через хребет Байсун-тау — с Ширабадом, Байсуном и Гиссаром, лежащими на правых притоках реки Аму-Дарьи. К югу Гиссарский хребет дает несколько отрогов, наполняющих пространство между ним и Аму-Дарьей и служащих водоразделами между правыми вышеуказанными притоками этой реки. Из других значительных хребтов Памиро-Алайской системы в Бухарском ханстве следует указать на очень высокий (выше 20 тыс. футов) хребет Петра Великого, идущий по левому берегу Сурхаба и составляющий границу между Каратегином и Дарвазом, и хребет Дарвазский, отделяющий бассейн реки Оби-Хингоу от бассейнов рек Ванча и Пяндзка. К востоку от этих хребтов тянутся высокие нагорья, примыкающие к Памиру. На северо-восточной границе Б. ханства, к северу от городов Хатырчи и Зиаэтдин, тянутся невысокие горы Нура-тау, составляющие крайние северо-западные отроги Памиро-Алайской системы и достигающие местами 7000 футов. К северо-западу от оконечности гор Нура-тау, уже в равнинной части ханства, разбросаны отдельные гряды Арслан-тау, Казан-тау и т. п., состоящие из голых скал, вокруг которых расстилаются пески. Некогда все эти гряды составляли, по-видимому, одно целое с хребтом Нура-тау, впоследствии размыванием разделенным на части. Западная часть ханства представляет обширную равнину, покрытую во многих местностях сыпучими песками и солончаками, лишенную текучих вод и почти совершенно пустынную. За исключением местностей, годных для оседлой жизни, имеющих вид оазисов, расположенных в низовьях Зеравшана, по Аму-Дарье и Кашка-Дарье, все остальное пространство представляет степные и пустынные равнины, непригодные для оседлой и мало годные для кочевой жизни. Из 3602 кв. миль, составляющих поверхность Бухары, лишь около 10% приходится на обработанные, культурные земли; из них около 50 кв. миль — в долине Зеравшана, около 30—40 по Кашка-Дарье и около 300 кв. миль по Аму-Дарье и ее притокам. Сыпучие пески, подвигаясь под влиянием северных и северо-восточных ветров на культурные земли, уменьшают и без того незначительное их пространство. Песками засыпаются оазисы Кара-кум, Варданзи, Ромитан и др.; от них даже страдает сама столица.
Орошение. Воды. Количество атмосферных осадков, выпадающих в ханстве, в общем весьма незначительно и, кроме того, распределено крайне неравномерно. В восточной, гористой части ханства осадков выпадает довольно много, причем высокое положение этой страны над уровнем моря обуславливает здесь значительные скопления снега и ледников, таяние которых питает многочисленные потоки и реки, берущие начало в горах и стекающие в Аму-Дарью. Таким образом, за немногими исключениями, в восточной Б. воды достаточно как для орошения полей, так и для надобностей скотоводства. В западной, равнинной части ханства осадков выпадает мало, снега стаивают быстро, образуя быстровысыхающие потоки, вследствие чего вся эта страна страдает от недостатка влаги. Обработка значительных пространств плодородной земли невозможна, потребности скотоводства могут быть удовлетворены только ранней весной и поздней осенью, движение же караванов, вследствие отсутствия воды, крайне затруднительно, а иногда невозможно. Все реки Бухарского ханства принадлежат к системе Аму-Дарьи, хотя многие из них, в настоящее время, даже в половодье не достигают ее, теряясь в разливах, озерах, песках или расходуясь на орошение полей до последней капли. Аму-Дарья (см. это слово) образуется слиянием Пянджа и Вахша (Сурх-аб), несущих большую часть вод, стекающих с Памира, северных склонов Гинду-Куша и южных склонов Алайско-Гиссарского хребта. При слиянии Пянджа и Вахша Аму-Дарья имеет ширину около 1 версты, глубину около 6 футов, наименьшую скорость течения в малую воду около 6 верст в час и вполне пригодна для судоходства. Из притоков Аму-Дарьи замечательны правые — Кафирниган и Сурхан; с левой стороны река лишена притоков, так как незначительные речки, стекающие с южных склонов Гинду-Куша, разбираются на орошение и до нее не доходят. Вниз по течению Аму-Дарья становится шире и на ней появляются острова; на линии Закаспийской железной дороги ширина ее достигает 2—2½ верст. По берегам Аму-Дарьи единственными пригодными местами для оседлой жизни являются тугаи — низменные площадки, возникшие вследствие наносов или перемены русла реки. Судоходное движение по реке поддерживается от устья Сурхана плотами, каюками (лодками, поднимающими от 800 до 1000 пудов) и судами Аму-дарьинской флотилии, совершающими рейсы от Керки до Петро-Александровска в низовьях Аму-Дарьи. Из притоков Аму-Дарьи судоходство существует только по реке Сурхану, и то в ничтожных размерах. Река Зеравшан, берущая начало в пределах России в Зеравшанском леднике Алайского хребта, вступает в бухарские пределы ниже Катта-Кургана, у селения Хаджи-Курган; по мере движения к западу, река эта, разбираемая сотнями каналов, быстро уменьшается и мелеет. У города Бухары Зеравшан представляет небольшую речку, обильную водой только в неирригационное время; в Каракуле он превращается в жалкий ручей и в 20 верстах западнее теряется в песках, не дойдя 30 верст до Аму-Дарьи. Негодный для судоходства Зеравшан допускает сплав леса из русских пределов лишь до селения Гурбун, лежащего в 7 верстах к северо-востоку от города Бухары; но, как показывает само его название (Зеравшан — дающий золото), имеет громадное значение для страны, в смысле источника для орошения наиболее значительного и важного оазиса. Общее протяжение реки Зеравшана в Бухарском ханстве — 214 верст; на этом протяжении река выделяет по правую сторону 25 и по левую 18 главных арыков (каналов), общая длина которых достигает 955 верст. Главные арыки выделяют в разные стороны 939 второстепенных, из которых проводятся канавы, снабжающие водой отдельные участки полей. Кашка-Дарья, составляющаяся из нескольких речек, берущих начало в северо-западной и северной части Гиссарского хребта, имеет также большое значение для страны, орошая огромный оазис Шахри-Сябзь (вернее Шаар-Сабиз), но для судоходства и сплава, вследствие мелководья, непригодна; пройдя около 150 верст, Кашка-Дарья теряется, несколько западнее города Карши, в песках и полувысохших озерах. Вода в реках Бухарского ханства, за немногими исключениями (Ширабад-Дарья и проч.), пресна и хороша для употребления. В равнинной части Бухарского ханства, лишенной проточных вод, в местностях, где имеется подножный корм и разводится много скота, а также вдоль караванных путей, разбросано множество колодцев и цистерн, служащих единственным источником воды в степях. Вода в колодцах обыкновенно солоновата и пригодна только для скота; в цистернах же, представляющих водоемы, выложенные кирпичом и покрытые куполом, — значительно лучше, хотя летом и приобретает дурной вкус. Колодцы снабжаются подпочвенной влагой, в цистерны же проводится снеговая и дождевая вода. Из предыдущего ясно, что воды Бухарского ханства имеют громадное значение как источники воды для орошения полей, без которого немыслимо здесь земледелие; для судоходства же, за исключением Аму-Дарьи, они непригодны.
Климат и растительность. Климатические условия Бухарского ханства, расположенного между 35° и 41° северной широты в глубине азиатского материка и отделенного громадными пустынями и высокими хребтами от океана и морей, обуславливаются его географическим положением и орографией. В общем климат Бухарского ханства континентальный, сухой, довольно суровый зимой и жаркий в течение лета, причем восточная, горная часть страны значительно отличается по своему климату от западной, равнинной. Вся равнинная часть Бухарского ханства, включая низовья Зеравшана, долину Шаар-Сабиза, прибрежную полосу Аму-Дарьи, а также долины рек Ширабад-Дарьи, Сурхана, Кафирнигана и нижнего Вахша, возвышаясь от 500 до 2500 футов над уровнем моря, имеет климат очень сухой, жаркий летом и довольно суровый в течение короткой зимы. В конце ноября или в начале декабря наступают морозы, достигающие зимой иногда 30° Ц., и выпадает снег, который, впрочем, долго не держится и толщина которого незначительна. Нередко бывают и такие годы, когда температура зимой опускается лишь на несколько градусов ниже нуля, снег вовсе не выпадает и в течение зимы идут более или менее обильные дожди. Аму-Дарья замерзает недели на 2—3, и то не всегда. С середины февраля начинается быстрое таяние снега и наступают дожди, продолжающиеся до начала или середины марта. В это время степные пространства и невысокие предгорья покрываются травой и посещаются кочевниками. Короткая весна в равнинной части Бухарского ханства продолжается до конца апреля или редко до начала мая, когда жаркое солнце выжигает всю травянистую растительность и иссушает последние источники воды, образовавшиеся от таяния снегов и дождей. В течение всего лета, под влиянием палящих лучей солнца и вследствие совершенного отсутствия дождей, вся равнинная часть Бухарского ханства представляет почти безлюдную пустыню, и растительность остается только по берегам рек и в оазисах, орошаемых проведенными из рек каналами. Лишь в позднюю осень степи вновь оживляются кочевниками, стада которых находят здесь кое-где растительность, выросшую под влиянием осенних дождей, а также засохшие на корню травы, которые дают им корм в течение короткой зимы. По берегам рек растет здесь тополь, различные породы ив, карагач, джидда, камыши и некоторые другие формы, а в степи местами попадается саксаул и почти повсюду — пригодная для топлива колючка. Восточная горная часть Бухарского ханства, а именно местности, лежащие от 2500 до 8500 футов над уровнем моря, имеет климат теплый летом и суровый зимой, продолжающейся здесь около четырех месяцев. Снег в этих частях Б. выпадает в октябре и держится иногда до начала апреля, а морозы достигают 30—35° Ц., вследствие чего все эти местности с октября до начала весны почти безлюдны (на местах остается только незначительное оседлое население) и оживляются только в апреле, когда на склонах гор, увлажненных таянием снега, зазеленеют пастбища. По мере высыхания травы, под влиянием летней жары в низких частях этой полосы кочевники со своими стадами поднимаются выше и в конце лета пасут их на высоте около 9000 футов, после чего спускаются в долины, где и водворяются на зимовки. Древесная растительность группируется по берегам горных речек и ручьев или покрывает склоны горных долин Гиссарского и Алайского хребтов; здесь растут: тополь, джидда, грецкий орех, яблоня, дикий абрикос, боярышник, чинар и т. п., а на склонах упомянутых хребтов — почти исключительно арча (древовидный можжевельник, доставляющий жителям топливо, лес на поделки и материал для выжигания угля). В Дарвазе и большей части Алайского хребта арча совсем не встречается. Еще более высокие местности восточной части Бухарского ханства, лежащие на высоте от 8½ до 20 тыс. футов над уровнем моря, имеют холодный и суровый климат. Глубокие снега выпадают здесь в сентябре и лежат до июня, заваливая перевалы и прекращая всякое сообщение, а морозы достигают 40° по Ц. Вершины гор на громадном протяжении представляют обширные поля вечного снега и ледников. В июне и июле, когда наступает короткое и довольно дождливое лето, склоны гор покрываются местами хорошей травой, привлекающей сюда кочевое население, но уже августовские морозы принуждают их спускаться ниже. Древесной растительности в этой полосе нет, на топливо идут привозимая из менее высоких мест арча, некоторые травы и кизяк. Господствующими ветрами в Бухарском ханстве являются северные и северо-восточные. Равнинная часть ханства и берега Аму-Дарьи в течение лета посещаются иногда сильными южными и юго-западными ветрами, которые сопровождаются горячими песчаными бурями (гарм-сир), делающими движение караванов очень затруднительным и даже невозможным, изнуряющими людей и животных и вредно влияющими на некоторые культурные растения (хлопок и т. п.). Постоянная жара летом, сухость воздуха, обуславливающая сильное испарение, колебания температуры, антигигиенические условия жилищ и т. п. — причины, вызывающие различные болезни и вообще вредно отзывающиеся на здоровье туземцев. Кроме лихорадок, злокачественные формы которых составляют частое явление, в Бухарском ханстве развиты болезни глаз, тиф, дизентерия и другие инфекционные заболевания. К числу местных болезней, встречающихся лишь в некоторых местностях, следует отнести: сартовскую болезнь, зоб, проказу и ришту (Filaria medinensis), производящую нарывы на теле и в особенности распространенную в городе Бухаре. О фауне ханства — см. Закаспийская область, Туркестан и Памир.
Население. Точное число жителей Б. ханства неизвестно; по имеющимся сведениям можно полагать, что оно не превышает 2 млн душ обоего пола; следовательно, на 1 кв. милю пространства приходится около 550 человек. Население Б. ханства распределено крайне неравномерно; богатые водой, цветущие оазисы населены очень плотно, между тем как степные и пустынные пространства, а также высокогорные страны имеют весьма незначительное население. В долине нижнего Зеравшана живет до 300000 человек; в долине Шаар-Сабиза по Кашка-Дарье и в сопредельных местностях — 500000 человек; в Гиссарском крае — 200000 человек и по берегам Аму-Дарьи около 500000 человек. Остальные полмиллиона жителей разбросаны на громадном протяжении степей и гор, где на квадратную милю приходится менее 100 человек, в то время как плотность населения в указанных оазисах достигает 4 тыс. и даже более человек на 1 кв. милю. По этнографическому составу население Б. ханства разделяется на две части, из коих к первой относятся народы тюркского поколения, а ко второй народы иранского поколения. Между тюркскими народами на первом месте стоят узбеки — господствующая народность, в руках которой сосредоточена власть. Узбеки фанатично религиозны, беспокойного характера, храбры, мало способны к культуре и с презрением относятся к иранским народам; они делятся на роды (мангыт, кунград, курама и т. п.), живущие в различных местностях ханства, и родовое начало играет в их жизни значительную роль. К тюркским народностям относятся также туркмены, разделяющиеся на несколько родов, из которых наиболее многочисленный, эрсари, живет по Аму-Дарье, — киргизы, а отчасти и сарты. Эти последние, представляющие агломерат различных тюркских и иранских народностей, живут исключительно оседло, в городах и селениях, занимаются земледелием и торговлей и скорее должны быть рассматриваемы не как отдельная народность, а как известный класс городских и сельских жителей таджикско-узбекского происхождения. Между иранскими народами первое место занимают земледельцы-таджики, коренные жители страны, составляющие главную массу населения восточной и южной части Б. ханства и рассеянно попадающиеся в больших городах. Кроме вышеперечисленных главных народностей Б. ханства, в нем живет небольшое количество евреев, афганцев, персов, арабов, цыган, армян и проч. Арабы кочуют около Варданзи и занимаются скотоводством. Евреи живут в городах и занимаются ремеслами и торговлей, а индусы — торговлей и ростовщичеством. Вообще, население Б. ханства представляет весьма разнородные, враждебные друг другу элементы, связующим звеном которых является до некоторой степени религия. Все население ханства исповедует ислам, причем тюркские народности исключительно магометане-сунниты, иранские же, признавая по наружному виду сунну, остаются в действительности ярыми шиитами. По образу жизни население Б. ханства разделяется на оседлое, полукочевое и кочевое. К оседлым жителям относится около 65% всего населения, которые и живут преимущественно в равнинной части ханства; сюда относятся значительная часть узбеков, городские таджики, сарты, евреи, персы, афганцы, индусы и т. д. Полукочевое население составляет около 15%; к нему относятся отчасти узбеки, отчасти туркмены и горные таджики. Остальные 20% составляют кочевники, живущие в степях западной Бухары, в Дарвазе и на скатах Гиссарского хребта, а именно некоторые роды узбеков, туркмен и киргизы. Важнейшими населенными центрами ханства являются города Бухара, Карши, Шаар, Китаб, Чираччи, Гузар, Каракуль, Зиаэтдин, Хатырчи, Гиссар, Шир-Абад, Куляб, Гарм, Керки и Кермине (см. эти слова).
Производительные силы. Земледелие. Скотоводство. Промышленность. Торговля. Главными занятиями жителей Б. ханства являются земледелие и скотоводство, причем оседлое население в равнинной части ханства местами исключительно занимается земледелием, кочевое же и полукочевое всегда обрабатывает некоторое количество земли вблизи своих зимних становищ. Почва в большинстве местностей ханства вполне благоприятствует земледелию: лессовидные глины и супесчаный лес, почти повсеместно распространенные в стране, при достаточном орошении дают прекрасные урожаи, и если избытков земледельческих продуктов получается сравнительно немного, то это следует приписать исключительно недостатку воды для орошения полей. Жаркое и сухое лето в большей части ханства делает необходимой искусственную поливку посевов, требующую, в свою очередь, сложных и весьма обширных ирригационных сооружений. При неограниченном количестве оросительной влаги можно было бы возделать все пригодные для земледелия земли; на деле же, едва 10% всей территории представляют культурные места; они приурочены обыкновенно к местностям богатым водой. Все проточные воды в ханстве, за исключением Аму-Дарьи, Сурхана, Кафирнигана и Вахта, утилизируются для орошения полей до последней капли, и только воды перечисленных рек, требующие больших и дорогих ирригационных сооружений, недоступных для отдельных лиц и селений, служат целям земледелия в сравнительно незначительной степени. На орошенных полях культивируются: пшеница, рис, ячмень, джугара, просо, различные бобовые растения, дженушка (люцерна), заменяющая сено, кунжут, лен на семя, хлопчатник, табак (в особенности в окрестностях города Карши), конопля, мак, марена и т. п. Одним из важнейших земледельческих продуктов является хлопок, производство которого достигает 1½ млн. пудов; из них большая половина вывозится в пределы России. Так как некоторые полевые растения, благодаря высокой температуре весенних и летних месяцев, созревают очень скоро, а лето на равнине продолжается очень долго, то иногда поля засеваются вторично бобовыми и др. растениями и дают второй сбор до наступления морозов. Рис, требующий очень много воды, засевается только в местностях богатых водой, и посевы его служат наглядным мерилом обилия или недостатка в данной местности воды. Кроме орошенных полей, население распахивает на высоте от 4 до 8 тыс. футов так называемые богарные поля (см. слово Богара), которые даже в течение лета скудно орошаются дождями и росами; на таких полях сеют обыкновенно яровую пшеницу и ячмень. Весьма значительным подспорьем населению служит огородничество и садоводство, продуктами которых главным образом питается население в летнее время. В оазисах мерилом богатства и зажиточности служат сады. В садах и огородах культивируется множество сортов винограда, персиков, абрикосов (урюк), дынь и арбузов, сливы, изредка яблони и груши, а также айва, фисташник, грецкий орех, джидда, винные ягоды и тутовое дерево, доставляющее в горных частях ханства дешевую, а кое-где и исключительную пищу в виде сушеных и смолотых тутовых ягод (тут-талкан). Кроме того, разводятся: капуста, свекла, морковь, огурцы, лук, редька, стручковый перец и т. п. овощи. Сады и огороды устраиваются обыкновенно в селениях, бахчи же с дынями и арбузами встречаются и в поле. Значительные избытки земледельческих продуктов, а главным образом хлеба, получаются в долине Шаар-Сабиза, Сурхана и в Гиссарском бекстве, откуда он вывозится в город Бухару, в Керки и в Чарджуй. В общем, хлеба не хватает для продовольствия населения и недостаток пополняется ввозом его из Самаркандской области, а отчасти из Афганского Туркестана. Главными хлебными рынками являются города Бухара и Карши, второстепенными же — города Гузар, Юрчи, Денау и Ширабад. Продукты огородничества и свежие фрукты потребляются исключительно на местах производства, некоторое же количество изюма и сушеных абрикосов вывозится в Европейскую Россию и в юго-западные части Сибири. Шелководство, имевшее еще недавно большое значение в Бухарском ханстве, в последнее время, вследствие развития различных болезней шелковичного червя, значительно упало; количество производимого шелка в ханстве едва ли превышает 10000 пудов. Вследствие крайнего недостатка и труднодоступности имеющихся лесных насаждений, лес для построек, а отчасти и для топлива получается из садов; для этой цели служат тополь, тутовое дерево, различные породы тала, абрикос и т. п. Для топлива большей частью пользуются камышом, колючими кустарниками, сорными травами, стеблями джугары и кизяком, так как только при этом условии строевого леса и дров, доставляемых садами, хватает для населения. Скотоводство развито весьма значительно в Бухарском ханстве, но не во всех местностях одинаково. В равнинной части ханства, в оазисах, где группируется оседлое население, количество скота незначительно; лишь туркмены, узбеки и киргизы, кочующие в степях западной Бухары, разводят много верблюдов и овец (каракульские овцы). Более развито скотоводство в восточной горной части Бухарского ханства, а именно в долинах Гиссарского и Алайского хребтов, в Дарвазе и т. п.; хорошие горные пастбища дают возможность населенно этих местностей держать большие стада овец, рогатого скота, коз и лошадей и снабжать остальную часть ханства вьючным, рабочим и убойным скотом, а также и лошадьми. Главными рынками для сбыта скота, лошадей и верблюдов являются города Гузар и Карши, куда стекаются купцы из равнинной части Б. и даже из русских пределов. В верхних долинах Сурхана, Вахша, Кафирнигана, в Гиссаре и на западных склонах Гиссарского хребта разводят, главным образом, рогатый скот и лошадей; в нижнем течении указанных рек, где корм хуже, разводят коз и овец, и наконец, по берегам Аму-Дарьи, в степях с тощими и жесткими травами, разводятся преимущественно овцы и верблюды (предпочтительно одногорбые). Породистые (аргамаки, карабаиры и т. п.) и красивые лошади, которыми в прежнее время славилась Б., встречаются крайне редко и теряются в массе посредственных и ничем не выдающихся животных. Рогатый скот разводится для полевых работ и для молочных продуктов; мяса его жители Б. почти не едят, предпочитая жирную и вкусную баранину, доставляемую курдючными овцами.
Промышленность в Бухарском ханстве имеет сельский, кустарный характер; фабрик и заводов не существует, и все изделия приготовляются ручным способом или на станках первобытного устройства. На первом месте по значению стоит хлопчатобумажная промышленность. Значительное количество местного хлопка перерабатывается на различные бумажные материи (бязь, алача, дака, каляма, чит и т. п.), в которые и одевается, за исключением самых богатых, почти все население Б. Из шелка получаются шелковые и полушелковые ткани (шаи, атлас, бикасаб, адряс, бенаряс и т. п.), из коих последние имеют значительное распространение. Шерсть потребляется главным образом кочевниками на войлоки (кошма), грубые сукна, ковры, мешки и т. п. Из других видов промышленности можно упомянуть производство обуви, кож, седел, сбруи, металлической и гончарной посуды, чугунных и слесарных изделий, различного рода растительных масел и, наконец, красильное дело. Минеральные богатства Бухарского ханства, по-видимому, довольно значительны, но разрабатываются в весьма ограниченных размерах. Единственным ископаемым продуктом, добываемым в довольно значительном количестве, является соль, в долинах Куйтанг-Дарьи и Кафирнигана. Кое-где в восточной Б. разрабатываются железные и медные руды, а также производится промывка золота в притоках Аму-Дарьи; но промыслы эти по своим ничтожным размерам едва заслуживают внимания. Значительным подспорьем для жителей некоторых частей Б. служить занятие извозом, которое, при отсутствии хороших путей сообщения, является довольно выгодным делом. Внутренняя торговля Бухарского ханства весьма оживлена, но обороты ее в общем незначительны; внешние же торговые сношения, вследствие удобного географического положения Б., весьма значительны и сосредоточиваются, главным образом, в Бухаре и Карши. С Европейской Россией торговля Б. ведется частью старым караванным путем, через Казалинск и Оренбург, главным же образом по Закаспийской железной дороге через Узун-Ада и Астрахань. В Россию вывозится товаров (хлопок, шелк, мерлушка, ковры и т. п.) на 12 млн руб., а привозится из России (мануфактурные товары, сахар, посуда и т. п.) на 10 млн рублей. Сношения с Индией производятся через Келиф и Кабул, а также через Герат и Мешед; с Персией — через Мешед. Из Индии привозится товаров на 5½ млн. рублей (английские ситцы и кисея, чай, шали, индиго, опиум и т. п.), а вывозится в ту сторону всего на ½ млн. руб. (шелк, мерлушка и русские медные, железные и деревянные изделия) и то главным образом в Афганистан. Привоз из Персии равняется около ½ млн. руб., а вывоз в Персию около 2 млн руб. Общий оборот внешней торговли ханства достигает 32 млн руб., причем привоз превышает вывоз на 1½ млн. рублей. С товаров, ввозимых в Бухару, правительство взыскивает зякет в размере 2½% их стоимости; с вывозимых же из пределов ханства товаров — в размере 5%, если экспортер находится в подданстве Б. или какого-нибудь другого государства, кроме России, и 2½%, если экспортер — русский подданный. Денежной единицей служит серебряная теньга, номинальная стоимость которой равна 20 коп.; 20 тенег составляет тиллю, золотую монету, которая в обращении встречается довольно редко.
Пути и способы сообщения. Колесных дорог в Б. ханстве немного, и те группируются главным образом в северной и северо-западной частях страны. Колесное сообщение производится на арбах — двухколесных телегах на высоких колесах и с широким ходом, прекрасно приспособленных к плохим путям сообщения. Сообщение и перевозка грузов по караванным путям происходит с помощью верблюдов, по горным дорогам грузы перевозятся на ослах и вьючных лошадях. В отношении путей сообщения Гиссарский хребет разделяет ханство на 2 части; к северу и северо-западу от него сообщение и транспортировка грузов происходит на арбах и отчасти на вьюках, к югу же от названного хребта — исключительно вьючным способом, что, с одной стороны, объясняется низкой культурой этой местности, а с другой — плохими дорогами, представляющими по большей части труднопроходимые горные тропы. Почти все главнейшие пути в ханстве начинаются от города Б. и служат для сообщения как с различными центрами в ханстве, так и с соседними странами. Важнейшие из них: 1) Из Бухары в Карши, Гузар, Денау, Гиссар до Бальджуана — 612 верст, 2) через Карши и Ходжа-Салех в Балх — 390 верст; 3) через Керки и Андхой в Меймене — 530 верст; 4) из Карши через Джам в Самарканд — 143 версты. Кратчайшая дорога из Русского Туркестана к Аму-Дарье ведет через Джам в Келиф — 346 верст, причем сообщение производится на арбах (местами с трудом); у Келифа переправа через Аму-Дарью, имеющую здесь небольшую ширину (167 саженей), но большую глубину и весьма значительную скорость течения. Из других переправ замечательны у Чушка-Гузара и Шир-Оба, ведущие в Балх, Мазар-и-Шериф и Кабул. Кроме указанных способов, сообщение по Аму-Дарье производится на пароходах Аму-Дарьинской флотилии и на лодках (каюк). Аму-Дарьинская флотилия состоит из 2 пароходов, в 530 индикаторных сил каждый, и двух железных барж, поднимающих до 10 тыс. пудов груза. Сообщение между Петро-Александровском, Чарджуем и Керки, поддерживаемое этими пароходами, неудовлетворительно; слишком большая осадка пароходов (2½ фута), переменчивый фарватер Аму-Дарьи, быстрое ее течение и т. п. обусловливают медленность сообщения, а иногда даже его полную невозможность. Каюки — туземные лодки, поднимающие от 300 до 1000 пудов груза, двигаются вниз по реке на веслах и наплывом, а вверх — бечевой, причем проходят около 20 верст в сутки. Самаркандский участок Закаспийской железной дороги, имеющий протяжение в 345 верст, почти целиком находится в пределах Б. ханства, что весьма благотворно влияет на развитие торговых сношений его с Россией и Персией.
Управление. Бухарский эмир имеет неограниченную власть и управляет страной на основании правил шариата (мусульманский духовно-нравственный кодекс) и обычного права. Для ближайшего исполнения воли эмира при нем состоит несколько сановников, действующих каждый в своей отрасли управления. В административном отношении Б. ханство делится на области, управляемые беками и называемые бекствами. Бек вносит ежегодно в казну эмира определенную сумму и посылает определенное количество подарков (ковры, лошади, халаты), оставаясь затем полным самостоятельным правителем своего бекства. Наиболее значительными бекствами являются Шаарское, Гиссарское и Каршинское, в которых беками сидят или родственники эмира, или лица, пользующиеся его особым доверием. Бекства разделяются на амлякдарства, тумени и т. д. Низшую ступень в администрации занимают аксакалы (белая борода), исполняющие полицейские обязанности. Беки не получают никакого содержания и обязаны содержать себя и всю администрацию бекства на сумму, остающуюся от податей населения за вычетом денег, отправляемых эмиру. Население платит херадж (1/10 часть урожая) натурой, танап с садов и огородов — деньгами и зякет, в размере 2½% стоимости товаров. Кочевники вносят зякет натурой — 1/40 скота (за исключением лошадей и крупного рогатого скота). Годовой бюджет Б. ханства достигает 5—6 млн рублей.
Вооруженные силы Бухарского ханства состоят из: 1) постоянного войска (лашкары), и 2) ополчения (нау-кары), призываемого по мере надобности. В случае объявления священной войны (газават) на службу призываются все мусульмане, способные носить оружие. Постоянные войска и ополчение пополняются охотниками, поступающими на службу пожизненно; унтер-офицеры и офицеры имеются только в постоянном войске; унтер-офицерское и офицерское звания даются за выслугу лет или жалуются эмиром, но только в том случае, если имеется вакансия. Каждый рядовой (аламан) может достигнуть высших чинов, но в действительности большинство офицерских должностей замещается родными приближенных эмира и высших чинов. Служащие в коннице должны иметь собственных лошадей, артиллерия же снабжается лошадьми зиаэтдинским беком, ведающим также ремонт лошадей и фуражное довольствие. Высшая военная власть и управление войском принадлежать эмиру. Главное командование всей пехотой и всей артиллерией сосредоточено в руках тупчи-баши (начальник артиллерии), который в случае получения звания главнокомандующего становится во главе всей бухарской армии (с кавалерией включительно). Довольствие войск находится в ведении куш-беги (визирь), причем ближайшее заведование денежным и вещевым довольствием возлагается на дурбина (государственного казначея), а натуральным — на зиаэтдинского бека. Ополчение поступает в ведение военного начальства только после призыва на службу. Пехота состоит из 2 рот (300 человек) гвардии эмира (джиляу) и 13 линейных батальонов (сарбаз) пятиротного состава, всего 14 тыс. человек. Вооружение пехоты состоит из отчасти гладких, отчасти нарезных курковых ружей с ножами-штыками. Кроме того, имеется много старых фитильных и кремневых ружей; в 1883 г. по распоряжению туркестанского генерал-губернатора было подарено эмиру 1000 малокалиберных ружей Бердана со 100 тыс. патронов. Офицеры имеют шашки и револьверы. Боевые достоинства бухарской пехоты, как и вообще всех войск, весьма слабы; пехота обучается по искаженному русскому уставу 60-х годов; большая часть команд, подаваемых по-русски, не имеет даже смысла. Стрельба в цель не производится вовсе; холостыми же зарядами стреляют раза 2—3 в год. Лагерные сборы отчасти заменяются ежегодными поездками эмира на лето в Карши и Шаар, куда его сопровождают 6 батальонов сарбазов, 1 рота артиллерии и полк конницы, но образовательного значения эти поездки не имеют. Сарбазы умеют только делать ружейные приемы и несколько построений. Конница состоит из 20 полков (10 тыс.) галабатырей, которые составляют собственно конницу, и из 8 полков (4 тыс.) хасабардаров, нечто вроде конных стрелков, вооруженных фальконетами по одному на двоих; всего 14 тыс. человек. Для конницы, по-видимому, не существует никакого устава и она ничему не обучается, кавалеристы иногда занимаются джигитовкой, но это делается по собственному почину. Кавалерия вооружена пиками и шашками, а также кинжалами, пистолетами и т. п. Хасабардары вместо пик вооружены, как было сказано, чугунными фитильными фальконетами, весом в 50 фунтов, с подставкой и прицелом для стрельбы на расстояние до 300 саженей. Палаток от казны не отпускается. Артиллерия состоит из одной конной батареи, вооруженной шестью 12-фунтовыми медными орудиями при шести зарядных ящиках, находящейся в городе. Бухаре, и такой же шестипушечной батареи у гиссарского бека. По последним сведениям полевая артиллерия возросла теперь до 20-ти орудий. Прислуга вооружена шашками. Заряды и снаряды весьма плохого качества. Артиллеристы составляют отдельную роту в 300 человек и обучаются только приемам при орудиях; стрельбы не производится. В городе Бухаре имеется пушечно-литейный и пороховой заводы. Таким образом, всего в Бухарском ханстве около 28600 человек весьма плохого войска, численность которого постепенно уменьшается. По последним сведениям вся Б. армия состоит из 14—15 тыс. человек при 20 орудиях; содержание ее обходится эмиру около 1½ миллиона рублей в год. Содержание военнослужащим выдается частью деньгами, частью же натурой в виде известного количества батманов пшеницы. Дислокация войск в Б. приблизительно следующая: 10 тыс. человек при 14 орудиях находится в столице, 2 тыс. человек при 6-ти орудиях — в Шааре и Китабе и 3 тыс. человек составляют гарнизоны укрепленных городов: Зиаэтдина, Кермине, Гузара, Ширабада и т. п. Крепостей, в европейском смысле этого слова, в Б. не имеется вовсе; почти все значительные города обнесены валами или глинобитными стенами, по большей части безо рвов. Наиболее значительные укрепления имеются в Бухаре, Карши, Нурате, Варданзи и Гиссаре; все они со времени последней войны с Россией не поддерживаются и пришли в совершенную негодность и запустение. Инженерных войск в Бухаре не имеется, а врачебно-санитарная часть находится в совершенно первобытном состоянии.
В 1885 году в Бухаре учреждено Российское политическое агентство, состоящее из агента и драгомана. Судебная власть этого агента, по отношение к русским подданным, живущим в пределах ханства, определена законами 27 мая 1887 года и 11 мая 1888 года, предоставляющими ему власть мирового судьи в пределах и на основаниях, указанных в Положении об управлении Туркестанского края 1886 года. В некоторых наиболее важных случаях агент направляет уголовные дела в самаркандский областной суд и к самаркандскому областному прокурору. По делам гражданским агенту подсудны иски, цена которых не превышает 2000 рублей; иски на большую сумму предъявляются в самаркандском областном суде, которому приносятся и жалобы на распоряжения и постановления агента. Наконец, на агента же возложены обязанности по охранению имущества, вызову наследников и заведованию опекунской частью, на тех же основаниях, какие установлены для мировых судей Туркестанского края. С другой стороны, закон 17 мая 1888 г. определяет, что подданные Хивы и Б., проживающие в Туркестанском крае, подведомственны местным народным судам, которые разрешают подсудные им дела на основании местных обычаев; в местностях же, где нет оседлого туземного населения, означенные лица подчиняются по судебным делам ведению мировых судей и областных судов на общем основании.
Литература. Н. Ханыков, «Описание Бухарского ханства» (СПб., 1843). Бутенев, статьи о минеральных богатствах Б. («Горный Журнал», 1842); П. Савельев, «Бухара в 1835 г., с присоединением известий обо всех европейских путешественниках, посещавших этот город до 1835 г.» (СПб., 1836); A. Lehmann’s, «Reise nach Buchara und Samarkand in 1841—42» (СПб., 1852, 17 т., «Beiträge zur Kentniss des russ. Reiches»); А. Попов, «Сношения России с Хивой и Бухарой при Петре Великом» («З. И. Р. Г. О.», кн. 9, 1853); «О Шегри-Себзкой области Б. ханства» («Известия Императорского Р. Г. О.», 1865); «Бухарский эмир и его подданные» («Известия Императорского Р. Г. О.», 1866); Львов, «Ханство Бухарское» («Современная Летопись», 1868, № 22); Бернс, «Путешествие в Бухару» (Москва, 1848—50); Гавацци, «Alcune notizie racolte in un viaggio a Bucara» (Милан, 1867); Кайдаков, «Караван-записки во время похода в Б. российского каравана 1824—25 гг.»; Вамбери, «Путешествие по Средней Азии в 1863 г.» (СПб., 1865); «Очерки Средней Азии» (Москва, 1868); «A journey to the source of the river Oxus by captain John Wood» (Лондон, 1872); Г. Юль, «Очерк географии и истории верховьев Аму-Дарьи» (перевод с английского О. Федченко, приложение к № 6 «Известий Императорского Р. Г. О.», 1873); Вамбери, «История Бухары или Трансоксании» (перевод Павловского, СПб., 1873); Яворский, «Путешествие русского посольства по Афганистану и Бухарскому ханству в 1878—79» (СПб., 1882); И. Минаев, «Сведения о странах по верховьям Аму-Дарьи» (СПб., 1879); И. В. Мушкетов, «Туркестан» (т. 1, СПб., 1886); «Родословная Мангытской династии» («Материалы для статистики Туркестанского края», ежегод. под ред. Н. А. Маева, СПб., 1874); А. П. Хорошхин, «Заметки о зякете в Бухарском ханстве» («Сборник статей, касающихся до Туркестанского края», СПб., 1876); Н. Маев, «Очерки Бухарского ханства» («Материалы для статистики Туркестанского края», вып. V, СПб., 1879); А. И. Соболев, «Географические и статистические сведения о Зеравшанском округе» («Записки по отделу статистики И. Р. Г. О.», т. IV, 1878); П. Н. Петрова, «Сношения России с Хивой и Бухарой в царствование Анны Иоанновны» («Известия И. Р. Г. О.», т. V, 1869); И. Е. Косяков, «Путевые заметки по Каратегину и Дарвазу в 1882 г.» («Известия И. Р. Г. О.», т. XX, 1884, вып. 6); Г. А. Арандаренко, «В горах Дарваза-Каратегина», «Бухарские войска» («Досуги в Туркестане», СПб., 1889); Вс. Крестовский, «В гостях у эмира Бухарского» («Русский Вестник», 1884 г.); А. Ф. Костенко, «Путешествие в Бухару русской миссии 1870 г.» (СПб., 1871); «Средняя Азия», «Туркестанский край» (СПб., 1880); В. Ф. Ошанин, «Каратегин и Дарваз» («Известия И. Р. Г. О.», 1881); Архипов, «Рекогносцировка равнинной части Бухарского ханства» (1883); Элизе Реклю, «Азиатская Россия и Среднеазиатские ханства» (т. VI, СПб., 1883); Н. А. Маев, «Материалы для статистики Туркестанского края» (ежегодник и сборник «Русский Туркестан»); М. Венюков, «Путешествия по окраинам Русской Азии» (СПб., 1868); Гедеонов, «Астрономические определения в Закаспийской обл., Хивинском и Бухарском ханствах в 1884 г.» («Известия И. Р. Г. О.», т. XXI, 1885, вып. 3); H. H. Покотило, «Путешествие в Центральную и Восточную Бухару» («Известия И. Р. Г. О.», т. XXV, 1889, вып. VI); В. А. Обручев, «Закаспийская низменность» («Записки И. Р. Г. О. по общей географии», т. XX, № 3, 1890); З. Жижемский, «Ирригация в долине Зеравшана в Бухарском ханстве» («Туркестанские Ведомости», 1888); «Литература о Закаспийской области и сопредельных странах» Пенкиной (СПб.); И. Яворский, «Путешествие русского посольства по Афганистану и Бухарскому ханству 1878—1879» (2 тома); П. О. Щербов-Нефедович, «Сборник новейших сведений о вооруженных силах европейских и азиатских государств» (изд. 8, СПб., 1889); В. И. Масальский, «Производство хлопка в России» (СПб., 1889); А. Галкин, «Краткий очерк Б. ханства» («Военный Сборник», № 11—12, 1890).