И предвещаю вам разгром надежд, потерю
Знамен, распад святынь: не верю в ваш кумир
I
Конференция Ревизионистов открылась 26-го апреля. Трудно было бы найти более «неподходящий» момент для такого собрания. Учредительные съезды недовольных обычно устраиваются после какого нибудь большого кризиса, когда пороки той системы, которой они недовольны, вдруг выявилиясь обнаженно и выпукло. У нас теперь совершенно иное поколение. Только что закончились иерусалимские торжества, отголоском которых явился беспримерный взрыв еврейского ликования по всей диаспоре. Экономическое положение в Палестине гораздо лучше прежнего. Иммиграция держится на высокой цифре. Серьезных нападений на евреев давно не было. Г. Сэмюэль стал любимцем публики. Женевский провал не привел пока ни к каким осязательным ударам. Американские богачи согласились правити и володети нами. Крупнейшие федерации в сионизме единодушно заявили свой восторг по поводу предстоящего охолощения сионистской организации. Все довольны. При этих условиях нужна большая вера в свою правоту, чтобы созвать именно теперь совещание недовольных. Это все равно, что придти на свадьбу в траурной одежде. Траурная одежда символизирует, что черный гость в эту свадьбу не верит: жених болен, приданое невесты существует только в воображении, любви нет, весь праздник построен на самообмане, и не добром это окончится. Такого гостя обыкновенно выводят, или, если это невозможно, игнорируют. На пиру ему не место; честь и место на пиру — бадхону, который славит отца невесты и тетку жениха, предвещает молодым большую семью и много золота, и остроумно высмеивает интриганов, выражающих сомнения. Все так; но беда в том, что черный гость прав.
II
Есть только один праздник у нас: еврейский пионер, старый и молодой, длиннополый и косовороточный, оказался прекрасным пионером. Его энтузиазм, разносторонность и выносливость превзошли все ожидания. Он создает в Палестине ценности, перед которыми даже честный враг сионизма должен снять шапку. Это все. Никакого другого праздника нет. Иерусалимские торжества были совершенно напрасны: университета нет, студенты, собравшиеся на его «открытие», уехали обратно — в объятия румынских, венгерских и польских коллег. — об экономическом положении и о росте иммиграции серьезно и тревожно говорили недавно на съезде сионистов в Тель-Авиве. Новые промышленные предприятия не обеспечены рынками сбыта. Устройство семьи на земле стоит 2.000 фунтов. Весь расцвет построен даже не на песке, а на паутине; впереди неизбежный кризис — и бегство разочарованных людей, которые будут проклинать Палестину по всем углам диаспоры. — Арабы использовали иерусалимские торжества для манифестации, которая именно своей сдержанностью произвела глубокое впечатление во всем мире; для дополнения картины, дамасские беспорядки создали впечатление, будто Англия из-за нас восстановила против себя весь арабский народ. Арабская Палестина полна электричества; чем дольше оно задерживается и накопляется, тем серьезнее будет его разряжение: это неопровержимо, как то, что после дня придет вечер, ибо это закон природы. Перед этой угрозой мы беззащитны. Вместо 17.000 войска, которые в 1921 г. наместник признал недостаточными для прекращения яффской резни, в Палестине осталось едва 1.500. Полиция состоит почти целиком из наших недругов. За Иорданом — арабский легион. Евреи, в смысле подготовки отпора, связаны по рукам и ногам. — Политическое положение в стране скомпрометировано преступной бестактностью самого Ваад Леумми: выразить доверие автору Белой книги, автору иммиграционных ограничений, автору проекта Арабского Агентства, покровителю г. Ричмонда, «сотруднику» женевского протокола, и прочая, и прочая, — выборный орган ишува официально и сознательно санкционировал все это, против чего сионисты 5 лет протестовали; создал прецедент, который заранее оправдывает все дальнейшие нарушения мандата. В то же время надвигается осуществление Законодательного совета, где будет 10 арабов и 2 еврея, и куда все эти арабы, без различия «партий», войдут с одним намерением — бороться против еврейского продвижения; и тогда мы еще услышим о прямом и недвусмысленном приказе, прозвучавшем из Женевы, из уст легального хозяина Палестины — Совета Лиги Наций. — Вторжение ассимиляторов в Еврейское Агентство парализует последнюю возможность политической самозащиты. В то же время оно не сопровождается никакими финансовыми обещаниями. С одной стороны, энтузиазм сионистских федераций перед лицом этого разгрома герцлева наследия объясняется одной затаенной, но преобладающей надеждой: освободиться от мучительной повинности грошовых сборов, переложив бюджетное бремя на богачей — которые ничего не обещали… Но и самая эта готовность федераций продать суверенитет конгресса, национальный идеал и демократический завет за один мираж золота — говорит о нравственном развале сионистского офицерства, об идейном банкротстве сионистских масс, о превращении народа в стадо. Никакого праздника нет. Есть только большой подвиг зодчества — на склоне тлеющего вулкана; есть массовая иллюзия, минутами напоминающая массовое помешательство; и есть, прежде всего, захолустное, невежественное легкомыслие вождей движения и ишува, а вокруг них — бессовестная лесть, неслыханное лизоблюдство и жалкое малодушие. Черный гость прав. Оздоровительное движение начинается во время: до катастрофы, когда еще, быть может, не поздно.