Царь Голам и сын его Гуль
правитьЖил однажды раджа по имени Голам, у которого был один единственный сын, царевич Гуль. Молодой царевич с раннего возраста выказывал неопределимую страсть к охоте и до взрослых лет посвящал все свое время этой забаве. Напрасно уговаривал его раджа заняться делами государства, царевич слышать ничего не хотел и по целым дням пропадал из дома. Тяжело было старому радже мириться с таким порядком вещей и он решил, что самое лучшее средство прекратить бродячий образ жизни сына, это женить его. Он поручил советникам своим найти царевичу подходящую невесту, а сам каждый вечер продолжал уговаривать Гуля: «Ты даже не женат до сих пор», говорил царь, «дождешься того, что про тебя будут говорить, что ни одна девушка за тебя нейдет!» Царевич почтительно выслушивал замечания отца, но продолжал свой прежний образ жизни.
Однажды, в знойный летний день, царевич возвращался с охоты и проезжал мимо колодца. Несколько девушек стояли вокруг с кувшинами и черпали воду. Гуль подошел к одной из них. «Дай мне глоток водицы из твоего кувшина!» сказал он. Девушка подала ему кувшин и вдруг засмеялась, взглянув ему в лицо: «Ах, да это, кажется, тот самый царевич, за которого никто замуж нейдет!» Гуль, взбешенный дерзкими словами, молча оттолкнул кувшин, вскочил на коня и поскакал домой. «Постой-ка, дерзкая девчонка», решил он, «сейчас приеду и объявлю, что желаю жениться и именно тебя заставлю быть своею женою!» По дороге он узнал от какой-то старухи, что девушка, оскорбившая его, дочь кузнеца Олима. «Все равно, дочь раджи или дочь кузнеца, но она будет моею женою!» Вечером, когда старый раджа завел с ним обычный разговор, царевич неожиданно объявил, что намерен последовать его совету и жениться. Обрадованный раджа велел тотчас же все готовить к свадьбе и спросить царевича, с кем из соседних государей желает он породниться. «Нет никакой надобности ездить далеко», отвечал царевич, «я уже выбрал себе невесту — дочь Олима кузнеца». Раджа побагровел от гнева, когда советники передали ему ответ сына. «Что за дикая выдумка!» крикнул он, «никогда не допущу такого бесчестия!» Но приближенные, которые хорошо знали неукротимый нрав и упрямство Гуля, советовали согласиться на просьбу царевича. «Вреда от этого не будет, великий государь! Пусть царевич женится на ком хочет, а тем временем мы подыщем другую невесту, более подходящую его высокому сану».
Раджа согласился и отправил гонцов к кузнецу Олиму сватать дочь его за царевича. Кузнец в ужасе всплеснул руками: «Зачем радже просить, когда он может приказать?» проговорил он. «Говоря по совести, я никогда не расстался бы с дочерью, будь это в моей власти». Ответ был передан царю; но царь решил, что не желает проволочки в этом деле и требует, чтоб кузнец через два месяца представил дочь во дворец. Девушка, однако, чувствовала себя настолько неподготовленною к высокому положению царевны, что со слезами умоляла отца испросить разрешения отложить свадьбу на год. Разрешение было дано и девушка с радостью увидела перед собою еще год свободы. «Увы!» размышляла она, «не могу я радоваться предстоящей мне чести! Я только скромная дочь кузнеца: как заслужить мне уважение народа, когда сделаюсь женою царевича? Надо, прежде всего, испытать, насколько мудры те люди, что окружают раджу. Попытаю-ка их догадливость!» Через несколько дней она пришла к отцу. «Знаешь ли, батюшка, что я придумала? В нашем саду арбузы только что завязались… Сделаю я сосуды из необожженной глины, раскрашу и отделаю их, потом в каждый спущу по арбузику и подожду, пока они разрастутся. Тогда снеси сосуды царским советникам и предложи им вынуть плоды, не разбивая сосуда. Увидим, насколько люди знатные умнее простого народа!»
'Дай мне глоток водицы из твоего кувшина!' сказал он…
Девушка принялась за работу, слепила кувшины и выждала, пока положенный туда завязи разрослись в крупный плод. Затем она послала два кувшина царю с просьбою предложить своим советникам вынуть арбузы, не разбивая сосудов. Царь тотчас же исполнил её просьбу и созвал министров решить мудреную загадку.
Но тщетно напрягали те свою сообразительность, вертели сосуды во все стороны, ощупывали арбузы чрез узкое горлышко кувшина, тщательно осматривали их — никто не догадался постукать по кувшину, чтоб узнать свойство глины. «Нет таких мудрецов во всем государстве», решили наконец царские советники, и кувшины с этим ответом были отосланы дочери кузнеца.
Девушка сразу повеселела: «Теперь», сказала она, взяв кувшин в руки, «вижу, что не так страшно мне явиться ко двору. Пусть раджа разрешит мне самой в его присутствию исполнить предложенную мною задачу». Так говорила дочь кузнеца и посланные царя отвели ее во дворец. Там она спросила мокрое полотенце и обернула им кувшин с арбузом. Необожженная глина быстро впитала сырость и сделалась совсем мягкою. Девушка осторожно растянула узкое горлышко, вынула арбуз, а кувшин тотчас же привела в прежний вид и почтительно поставила перед раджею. «Как человека узнают по делам, так посуду по звуку», сказала она. "Твои советники, государь, забыли это простое правило и потому не могли разрешить задачи. Я же, твоя ничтожная раба, хотела лишь испытать глубину их мудрости… А теперь, да сбудется повеление царя, я готова исполнить его волю.
Таким образом не было больше предлога откладывать свадьбу. Раджа милостиво согласился на желание кузнеца отпраздновать свадьбу дочери в родной её деревне, а затем молодая царевна была торжественно отведена во дворец в приготовленные для неё покои.
Но царевич не забыл нанесенного ему у колодца оскорбления и, придя к жене с хлыстом в руке, принялся безжалостно бить молодую женщину. «Вот тебе достойное возмездие за твои дерзкие слова, гордая красавица!» Царевна молча снесла побои; когда же через несколько дней повторилась та же сцена, она смело остановила руку принца. «Что за честь сыну раджи истязать бедную дочь мастерового? Будь ты настоящий мужчина, ты бы пошел и женился на какой-нибудь царевне. Достань ее, если сумеешь, и бей, если посмеешь, а я дочь простого кузнеца, что тебе меня бить!»
Царевич, пораженный, гневно бросил хлыст и поклялся, что нога его не будет в доме, пока он не приведет себе в жены дочери могущественного раджи.
Была у соседнего раджи дочь, девушка очень умная и необычайно красивая. Говорили также, что она немая, но слава о её красоте настолько гремела повсюду, что все принцы соседних стран желали иметь ее женою. Вот на этой-то царевне решил жениться молодой раджа Гуль. Он выбрал верного слугу и хорошего коня, нагрузил несколько мулов драгоценными подарками и отправился в путь. По пути он распрашивал всех о царевне и узнал, что царевна была действительно нема, но что получить ее совсем не легко: каждый, кто искал руки прекрасной царевны, должен был играть с нею в шахматы, а она всегда выигрывала и безжалостно мстила проигравшему. Все это однако не остановило Гуля; он был настолько уверен в своем искусстве, что, тотчас по прибытии в город, послал слугу доложить царевне о своем приезде и о намерении искать её руки.
«Пусть узнает он прежде условия», был ответ гордой красавицы. «Три раза разрешается ему попытать счастья. Первый проигрыш — он теряет коня; второй --все свое имущество; третий — голова его в моей власти».
Принц Гуль, не задумываясь, принял условия: он был слишком уверен в победе. Событие было возвещено городу ударом барабана. «А-а!» говорил народ, слыша привычный звук, «еще один отуманенный „слепою мудростию“ приехал попытать счастья с нашей принцессою. Ну, и проиграет, как проигрывали другие до него».
Принц Гуль, войдя в покои принцессы, увидел красавицу, сидящую на полу на богатом ковре, а перед нею шахматную доску. Девушка знаком пригласила его сесть. Началась игра. Через несколько минут Гуль со смущением заметил, что проигрывает партию. Напрасно пытался он отыграться: вторая и третья были настолько же неудачны. Царевна вскочила со своего места. «Вон отсюда, самонадеянный невежда!» гневно крикнула она, «иди на конюшню к прочим столь же злополучным искателям моей руки. Ты только и годен, что в конюха моему коню!» Несчастный Гуль был отведен на царскую конюшню и приставлен к одному из царевниных коней.
Время шло и дочь кузнеца начала удивляться слишком долгому отсутствию своего супруга. «Уж не случилось ли с ним какой-нибудь беды?» подумала она и решила ехать сама по его следам. Она тайком ушла из дворца, оделась знатным юношей, достала себе чудного скакуна и бесстрашно пустилась в путь. Так подъехала она к берегу широкой и глубокой реки и остановилась, поджидая перевозчика. Вдруг услышала она тоненький голосок: «Спаси, спаси меня! Я сослужу тебе службу!» Она обернулась на голос и увидела крошечную мышку в волнах потока. «Ну, вряд ли пригодишься ты мне, глупенькая мышка, а все же не погибать ведь бедному животному!» подумала дочь кузнеца и поспешно концем копья выловила мышку из воды. Затем она осторожно взяла в руки изнемогающее, измокшее созданьице и положила его на луку седла. «Ты куда путь держишь?» пропищала мышка, оправившись от испуга.
«еду в царство немой царевны», отвечала та.
«Ой, не будет толка! Слышала я про эту царевну. У нее есть волшебный кот, а на голове у этого кота шапка-невидимка. Царевна сядет играть в шахматы с женихом, а кот незаметно переставляет пешки и противник царевны всегда теряет игру».
Дочь кузнеца нежно погладила мышку. «Помоги мне, малютка, я хочу попытать счастья с царевною». Ей стало ясно, что неосторожный Гуль проиграл и теперь в плену у немой красавицы; она решила выручить его.
Мышка с недоумением посмотрела на юнаго всадника. «По одежде ты мужчина, молодой красавец, но ноги твои слишком малы и руки слишком нежны для юноши. Скажи мне откровенно, обманывает ли меня чутье, или ты действительно женщина?»
Дочь кузнеца поверила мышке свою тайну, рассказала, ей без утайки всю повесть и объяснила, что едет искать супруга своего, царевича Гуля.
«Не бойся ничего», сказала тогда мышка. «Возьми меня с собою, следуй моим указаниям и ручаюсь, что ты достигнешь исполнения своих заветных желаний». Она подробно объяснила ей, как обеспечить за собою победу над немою царевною, и, весело болтая, новые друзья скоро достигли города.
На следующее утро дочь кузнеца была допущена к царевне. Она застала ее в том же приемном покое на ковре за шахматною доскою. Юный незнакомец вежливо попросил царевну поменяться местами и занял ту сторону, откуда обыкновенно появлялась волшебная кошка. Началась игра; скоро однако дочь кузнеца с досадою заметила, что игра путается и она постепенно начинает проигрывать. В это время мышка завозилась в складках её одежды, как бы напоминая о своем присутствии. Молодая женщина торопливо достала ее и, крепко зажав в руке, опустила руку на пол. Тотчас же почувствовала она внезапный толчек, словно к ней подскочило какое-то животное. То подскочил к ней сам волшебный кот, при виде мышки мгновенно забывший и игру и интересы своей госпожи! Дочь кузнеца сделала невольное движение рукою, чтоб отбросить невидимого врага… Волшебная шапочка слетела на пол и сконфуженный кот, вполне видимый на этот раз, фырча и шерсть дыбом бросился вон из комнаты. Немая царевна вздрогнула и упала духом, так что не могла более спокойно продолжать игру и без труда была побеждена торжествующим соперником.
В ту же минуту удар барабана возвестил народу о результатах игры.
Было еще одно условие, на исполнении которого царевне предоставлено было право настаивать, прежде чем осчастливить жениха своим согласием. Последний должен был три раза в течение одной ночи до солнечного восхода вызвать на разговор немую красавицу. Издан был указ, что каждый раз, как царевна заговорит, поставленный на карауле невольник ударит в барабан, да будет о том известно всему народу.
«Видишь, друг мой», сказала мышка, когда условие было сообщено мнимому царевичу, «мое присутствие очень пригодилось тебе. Теперь надо обдумать, как бы сломить упрямство царевны — ведь она только притворяется немою, и заставить ее говорить. Я останусь с тобою. Тебе отведут сегодня покой рядом с опочивальней царевны и вас разделит лишь легкая занавес. Как только все улягутся, я проберусь к ложу красавицы, а ты обратись к ней с просьбою поговорить с тобою».
Дочь кузнеца так и сделала. Когда все успокоилось во дворце и царевна собиралась уже засыпать, мнимый царевич нежно обратился к ней с своего ложа: «Прекрасная царевна, свет очей моих, неужели не услышу слова из нежных уст твоих?»
Царевна упорно молчала, но мышка, притаившаяся за одной из ножек её кровати, заговорила вдруг ласковым голосом: «О, царевна, услада сердца моего, с тобою я готова проговорить всю ночь!»
Царевна вздрогнула при звуке неожиданного голоса. «Верно чародей этот царевич, что заставляет ножку моей кровати отвечать за меня». И, задыхаясь от гнева, она крикнула неодушевленной деревяшке: «Завтра же, уродина, прикажу срубить тебя и сжечь за измену!»
Тотчас же со сторожевой башни прогремел барабан, возвещая городу о совершившемся чуде.
Тем временем дочь кузнеца радостно воскликнула: «Привет тебе, ножка кровати моей очаровательницы!» — «И тебе также, мой повелитель!» весело отвечала спрятанная мышка.
Минуты через две дочь кузнеца снова обратилась к разгневанной царевне: «Невольно приходится мне пользоваться твоим гостеприимством, о, возлюбленная царевна! дозволь просить тебя рассказать мне что-нибудь, пока сон не сомкнул твоих светлых очей».
Мышка, успевшая перебежать к другой ножке кровати, тотчас же отвечала: «Что же рассказать тебе, прекрасный царевич? Толи, что видела собственными очами, или о чём только слышала?»
«Самое лучшее, я думаю, чтоб было и то, и другое».
«Отлично. Я расскажу тебе кое-что, что видела, слышала и что сама испытала».
И мышка принялась рассказывать.
"Жил был в одном городе разбойник. Он грабил не только в своем округе, но производил набеги и в более отдаленные местности. Однажды он так увлекся, что покинул жену и отправился искать счастья в другой стране. Теперь слушай внимательно и смотри не спи! Он так долго пропадал, что жена сочла его погибшим и вышла замуж за другого, некоторым образом его же собрата по ремеслу, известного вора. На беду скоро вернулся настоящий муж и был очень удивлен, что в его доме уже другой хозяин.
«Ты кто?» грубо окрикнул его вор.
«Да ведь это мой дом, а вон там и жена моя». «Нет, дружище, ошибаешься! Это моя жена. Ты, верно, какой-нибудь мошенник и придется мне за стражей послать тебя выгонять!»
Разбойник широко раскрыл глаза от изумления. «Жена», обратился он к женщине, «неужели ты меня не узнаешь? Разве я не твой муж?».
«Вот глупости!» отвечала та. «Я тебя в первый раз вижу. Вон стоит мой муж!»
«Вот так штука!» воскликнул разбойник. Тем не менее он счел благоразумным удалиться на этот раз и спокойно обсудить дело.
На утро все соседи собрались и встретили разбойника, как старого приятеля. Многие приняли его сторону. «Ты ошибаешься», говорили его жене: «Вот этот твои настоящий муж». Кончилось тем, что соперники подрались; их повели к судье и женщина решила спор, объявив, что будет считать себя женою того, кто принесет ей больше денег. Вор спросил соперника: «Ты кто и чем занимаешься?»
«Я разбойник!» отвечал тот. «Ремесло прибыльное. А ты?»
«Я вор и тоже доволен своею судьбою, и потому уступать своей жены не намерен. Выслушай меня. Давай, померяемся с тобою искусством. Пусть каждый из нас попробует свои силы. Я, пожалуй, могу начать первый. Если ты своим ремеслом выручишь больше, чем я своим искусством — бери жену, а не то она остается за мною». На том и порешили.
Вор нарядился богатым купцом, сел в паланкин и отправился в соседний город. Там он приказал остановиться у лавки богатого золотых дел мастера, который счел себя настолько польщенным посещением знатного иностранца, что даже встал приветствовать редкого гостя.
Мнимый купец с величественным видом принял его поклоны и спросил, есть ли у него хороший жемчуг на продажу?
«Есть, великий господин», отвечал золотых дел мастер.
«Неси, что есть лучшего у тебя!» приказал вор. Золотых дел мастер бросился в лавку и вынес оттуда богатую шкатулку. Вор раскрыл ее и принялся перебирать лежавия там нити жемчуга. «Нет, это не то, что мне надо», сказал он, возвращая шкатулку.
«Мне надо жемчуг более высокого качества. Есть у тебя получше?»
Торговец принес еще несколько шкатулок; вор погрузился в рассматривание сокровищ, причем ловко срезал две нити и незаметно запрятал их в рукав.
«Сколько у тебя шкатулок такого качества?»
«У меня их семь».
«Хорошо, я заеду к тебе», сказал вор и поехал дальше. Он поехал прямо к радже, который как раз заседал в совете. Вор преклонился перед ним.
«Здравствуй, чужеземец», милостиво отвечал раджа на его поклон, «что привело тебя ко мне?» «Светило правосудия», сказал вор, «меня ограбили и похитили семь шкатулок ценного жемчуга; я слышал, что они в руках одного здешнего золотых дел мастера».
Раджа тотчас же распорядился послать стражу и арестовать несчастного золотых дел мастера. В лавке вор указал на шкатулку, из которой он вынул жемчуг: «Все мои шкатулки в этом роде. Их семь штук». Стражники взяли шкатулки и привели несчастного торговца к царю.
«Вот одна из моих шкатулок», сказал вор. «Нет, о повелитель, это моя собственная», протестовал несчастный.
«Если твоя», вмешался вор, «скажи, сколько в ней нитей жемчуга?»
«Ровно сотня», отвечал торговец.
«Вот и неправда, там девяносто восемь!»
Царь приказал сосчитать нити и к восторгу всего двора оказалось, что знатный чужеземец сказал правду.
«Мои жемчуга похищены и незаконно задержаны этим человеком. Не будь это моя собственность, я не мог бы знать, сколько в ней нитей жемчуга».
«Ты говоришь справедливо», решил раджа, «очевидно шкатулка твоя». И он приказал вернуть шкатулки купцу, а ювелира наказать палками и посадить в тюрьму.
Разбойник, — он под видом слуги присутствовал при проделке хитрого мошенника, — был поражен. Он в первую минуту не знал даже что придумать, чтоб затмить такую неслыханную дерзость. Оба негодяя вернулись домой к жене, сообщить о своей удаче.
«Ну, а теперь скажу тебе», закончила мышь, «что мудрый судья, что присудил жемчуг нахальному клеветнику и плуту, приходится отцом нашей очаровательной царевне. Я сама все видела, слышала и о всем тебе докладываю».
«Лжешь, негодная деревяшка», крикнула царевна, не в силах сдержать себя от гнева: «Завтра же велю срубить и сжечь тебя!»
Еще не смолк её гневный возглас, как второй раз прогремел барабан, и горожане с удивлением приподнялись на постелях.
«Привет тебе о, мудрая ножка!» весело крикнула дочь кузнеца.
«Привет и тебе!» раздался смеющийся ответ.
Прошло еще несколько минут. Дочь кузнеца снова прервала молчание.
«Очаровательная царевна, восторг сердца моего, ты усладила слух мой чудною повестью. Но ночь долга и утомительна! Расскажи еще что-нибудь».
Мышка, притаившись у третьей ножки, сказала: "Расскажу тебе опять о том, что видела собственными очами и слышала собственными ушами. Первый рассказ мой был о воре, второй будет о разбойнике.
Прошел день после описанного происшествия; разбойник пришел к вору: «Теперь моя очередь. Можешь идти со мною, но обещай не проронить слова, пока я сам не заговорю с тобою. Не то проиграешь обещанную награду».
Вор согласился, и соперники пустились в путь. Всю ночь разбойник тщетно придумывал, чем бы превзойти мошенника. Надо так устроить, решил он, чтоб его посадили в тюрьму, а мне отдали бы его выручку. Вот это будет действительно ловко!
Он стал осторожно собирать нужные сведения и узнал между прочим, что раджа имеет обыкновение спать на верхней террасе дворца. Дворец этот расположен был в чудной местности, прямо над рекою. Разбойник сказал вору, когда они подошли к городу: «Теперь я буду действовать, а ты будь лишь немым, свидетелем и жди там, где я прикажу тебе».
Он запасся железными крюками, дождался ночи, пробрался ко дворцу и, ловко цепляясь крючьями за выступы каменной стены, взобрался на крышу. Оказалось, что раджа уже спал, а охранял его лишь один часовой, расхаживающий взад и вперед по террасе. Разбойник выждал, когда тот пришелся к нему спиною, подскочил сзади, задушил его, а труп сбросил в реку. Все это было делом одной минуты. Затем он взял ружье и принялся спокойно ходить взад и вперед. Вор притаился на некотором расстоянии и терпеливо ждал, что будет дальше.
Скоро раджа проснулся и крикнул: «Часовой!» — «Я здесь, повелитель», отозвался разбойник. «Подойди ко мне, сядь поближе и расскажи мне что-нибудь, чтоб душу веселило». Разбойник подошел, присел в некотором расстоянии от раджи и начал рассказывать ему повесть о золотых дел мастере, о жемчугах и о ловком мошеннике. По мере того, как повесть подвигалась, вор все более и более волновался и делал из своей засады выразительные знаки, чтоб предупредить рассказчика не выдавать его имени, не изменять ему. Разбойник делал вид, что ничего не замечает, и спокойно продолжал свой рассказ. Вдруг он остановился и стал рассказывать радже свою собственную повесть, как он с помощью железных когтей пробрался на террасу и убил часового.
«О, Боже!» воскликнул раджа озираясь. «Кто ты такой? Отвечай, не медли».
«Повелитель, не бойся ничего. Я тот разбойник». «А где же мой часовой?» продолжал испуганный властелин.
«Я только что сбросил в реку его безжизненное тело», отвечал разбойник.
Раджа был сильно встревожен. Однако он скоро успокоил себя мыслью, что если б разбойник намеревался убить его, он спокойно мог это сделать раньше, во время сна, и потому, очевидно, ничего подобного он не замышлял. «Вероятно в общем это добрый малый», подумал раджа. «Подойди ко мне ближе!» громко позвал он.
«Дозволь мне молвить еще слово, доблестный раджа! Я рассказал тебе повесть о воре. Вот этот несчастный сам лично перед тобою, а золотых дел мастер невинен». И с этими словами он подвел за ухо дрожащего вора.
Лишь только засветило утро, приближенные царя арестовали вора и отдан был приказ освободить торговца. Раджа, восседая в совете, повелел разделить жемчуг между разбойником и золотых дел мастером, а вора казнить и прах его развеять по ветру. Тогда разбойник весело отправился домой и зажил спокойно с своею женою.
«Ну вот, видишь ли», заключила мышка, «светило мудрости, что наградило разбойника чужим добром — родитель нашей мудрой царевны».
Царевна задрожала от гнева: «О, лживый дух, поплатишься ты мне за свою дерзость!» крикнула она в третий раз.
Снова в третий и последний раз прогремел барабан, и горожане, слыша этот звук, повскакали с постелей, сообщая друг другу: «Завтра свадьба нашей красавицы царевны!»
«Привет тебе!» воскликнула дочь кузнеца. «И тебе также!» отвечала мышка, после чего друзья расстались. Мышка пошла своим путем, а благодетельница её спокойно закрыла глаза и проспала до утра.
На следующее утро весь город был с зарею на ногах. Каждому хотелось первому услышать радостную весть о свадьбе царевны, и весь город единодушно торжествовал. Дочь кузнеца тоже встала рано, тщательно оделась, чтоб не быть узнанною, прошла на конюшню и застала там супруга своего, царевича Гуля, в скромной одежде конюха, возившегося около лошади с скребницею и щеткою. Он сильно изменился за время своего несчастья, но чувствовал, что заслужил его своею заносчивостью, и старался безропотно переносить тяжелую участь. Царевна нежно посмотрела на супруга и слезы выступили у неё на глазах, но она пересилила себя и вернулась во дворец.
День прошел в увеселениях, играх и развлечениях, а вечером, среди блестящего собрания, торжественно отпраздновали свадьбу мнимого царевича и прекрасной царевны. После церемонии жених обратился к невесте: «Ты много ставила мне препятствий, прекрасная царевна, теперь моя очередь. Раньше шести месяцев ты не увидишь меня». Царевна удалилась в свои покои, а дочь кузнеца осталась еще некоторое время жить при дворе тестя.
Так велика была мудрость мнимого царевича, что раджа стал относиться к нему с большим уважением и советоваться с ним во всех делах. Приветливое обращение и рассудительный разговор молодого раджи пленительно действовали на окружающих и скоро покорили ему все сердца. Первым добрым делом дочери кузнеца было просить тестя освободить пленных царевичей и разрешить им вернуться на родину. Она сама пошла следить за исполнением этого распоряжения. Все были освобождены, кроме злополучного Гуля. Мнимый царевич приказал ему по прежнему оставаться при должности: каждый день с утра подводить ему оседланную и взнузданную лошадь и всюду сопутствовать своему господину. Гуль с завистью смотрел, как освобождают его товарищей по несчастью, и с трудом удерживался от слез с досады и разочарования. «Один я остаюсь в рабстве!» думал он с тоскою.
Прошло несколько недель, дочь кузнеца отправилась к царю. «Позволь мне теперь, государь, вернуться в свою страну, к своим родным». Царь дал свое согласие, снабдил молодых всем необходимым для путешествия; дал им для охраны отряд всадников и отпустил их. Мнимый царевич сел на коня, царевну поместили в богатый паланкин, а Гулю приказано было не отставать от своего господина; к нему приставили даже стражу, чтоб предупредить всякую попытку бегства.
Через несколько дней царевич Гуль заметил, что они едуть по дороге к его государству. «Увы, что скажет насмешливая дочь кузнеца, когда увидит меня в такой беде?» с горечью думал он.
Караван был не более как в трех днях пути от столицы, когда дочь кузнеца приказала остановиться на ночлег и послала за супругом. «У меня тут одно серьезное дело», сказала она Гулю, «но это должно оставаться тайною для всех. Мне необходимо переодеться так, чтоб меня не узнали. Дай мне свою одежду, а сам возьми мою и займи на время мое место. Подожди здесь с месяц; я вероятно вернусь к этому времени».
Царевич, очень удивленный странною фантазиею своего воображаемого господина, тотчас же надел предлагаемое ему платье; она же, приняв его одежду чрез верного слугу, а с нею скребницу и щетку, уложила все в шкатулку и, под покровом ночи, скрылась из лагеря.
Прошло несколько дней; дочь кузнеца не возвращалась и не давала о себе вестей. Царевич Гуль начинал терять терпение. «Положим, молодой раджа просил меня подождать с месяц с царевною и её свитою. Но что он мне? Отец мой могущественный царь и столица его близко. Отчего бы не взять мне с собою царевну и не объявить, что я сам достал ее? Пусть не смеется надо мною гордая дочь кузнеца!» На утро он дал соответствующие приказания и на третий день караван вступил в столицу. Перед ним летели гонцы и громко провозглашали о возвращении царевича и о том, что он везет с собою знаменитую немую принцессу. Старый раджа с отрядом выехал на встречу к сыну, и когда народ увидел Гуля, красивого и статного, на коне рядом с отцом, ликованиям не было конца.
Войдя во дворец, Гуль с удивлением узнал, что дочь кузнеца вернулась к отцу. Он тотчас же послал за нею.
«Помнишь, как ты оскорбила меня насчет царевны: Ну, а теперь что скажешь? Разве не добыл я царской дочери?»
«Ты сам ее добывал?» спокойно спросила царевна, «или может я помогла?»
«Полагаю, что сам!» отвечал несколько удивленный царевич.
«А мне кажется, что я!» возразила молодая женщина.
Она топнула своей маленькой ножкой и тотчас в комнату вошел невольник с ящиком и опустил его перед госпожею. Когда раб бесшумно удалился, царевна открыла ящик и вынула оттуда старую скребницу, щетку и весь незатейливый убор конюха.
Улыбаясь, разложила она эти предметы перед оторопевшим царевичем и лукаво взглянула на него.
«А это чье? Твое или, может быть, мое?»
Гуль несколько минут не был в состоянии отвечать. Наконец, сгорая от стыда, он пробормотал: «Это мое!»
«Значит, о супруг мой, кто же добыл царевну: ты или я?» снова спросила дочь кузнеца.
«Нет, не я; тебя следует мне благодарить за нее, достойная и мудрая супруга», сказал он.
«Ах, царевич мой!» со вздохом промолвила молодая женщина, «где вам было справиться с немою царевною, когда весь сонм твоих советников не мог постичь тайны глиняного сосуда! А теперь получи царевну из моих рук, женись на ней и да воцарятся мир и согласие в нашей стране».
Источник текста: Индийские сказки. Сборник сказок для детей среднего возраста. Сост. по разным источникам О. М. Коржинской / С предисл. акад. С. Ф. Ольденбурга. — Санкт-Петербург : А. Ф. Девриен. 1903.