В. В. Розанов
править<Феодосий Углицкий>
правитьУдивителен и радостен подъем религиозных чувств, знаки которого приносятся почти ежедневно с разных концов земли русской. В последние годы деятельность отца Иоанна Сергиева (Кронштадтского), несколько ранее — не менее замечательная и продолжительная деятельность Амвросия Оптинского взволновала и умилила не только простое наше население, но и общество, и литературу, показав — «откуда свет». Третьим и сильнейшим из всех двигателем религиозного возбуждения, можно ожидать, послужит открытие мощей св. Феодосия Углицкого.
В последней книжке «Миссионерского Обозрения» рассказывается о действии, какое произвело на раскольников-старообрядцев открытие мощей этого св. Угодника.
Феодосии Углицкий жил после патриарха Никона и был ставленником последнего в русской церкви патриарха — Адриана, когда, по толкованию раскольничьих учителей, церковь православная утратила дары богоблагодатности. Как же епископ этой отвергаемой ими церкви мог получить нетление и дар чудотворений? Или церковь, к коей принадлежал он, истинна и спасительна, и тогда раскол есть заблуждение, или же святитель Феодосии не был святой, и тогда мощи его тленны.
Взволнованный этим сомнением, раскольничий мир отрядил несколько депутаций с официально удостоверенными полномочиями, ко дню торжества открытия мощей в Чернигов. Здесь были учителя и начетчики от старообрядцев Владимирской губернии, от поморской и беглопоповской сект, из Кубанской области (станицы Прочноокопской), из земли войска донского и от раскольников австрийского согласия. Долго, прибыв в Чернигов, бродили они и прочие представители раскола, явившиеся сюда неверующими соглядатаями, среди десятков тысяч стекшегося православного народа. Горячая вера и молитвы этих тысяч, их не поддающееся описанию религиозное возбуждение, величие богослужений, наконец, народные рассказы и явные уверения в чудотворениях — все это поколебало, но еще не разрушило их сомнения. В нетерпении они обратились с прошением к преосвященному Антонию, епископу черниговскому, и высокопреосвященному митрополиту киевскому Иоанникию открыть им мощи и дать лично удостовериться в их нетлении. Разрешение было дано.
"Настал, — рассказывает «Миссионерское Обозрение», — этот вожделенный для мучившихся своим неверием и сомнением раскольничьих соглядатаев, но страшный час. 10 сентября, после совершения литургии и молебного пения, на площадку у подножия раки св. мощей стали депутаты раскольничьи вместе с миссионерами. Толпа православных была временно отстранена и едва сдерживалась. В полном облачении вошел епископ Питирим на возвышение, где установлена св. рака, и начал снимать покровы и разоблачать руки великого угодника Божия. Воцарилась мертвенная тишина; страх и трепет прииде на присутствующих и на раскольников. По очереди, по одному и по два подходили эти страждующие тяжким недугом неверия и сомнения, внимательно, долго каждый всматривался в нетленное тело святителя, почивающего в гробе новом, как живой — на обнаженные святые руки. О, чудо, не только кисти, но и пальцы, и ногти — все цело и невредимо, как будто святитель почил не 200 лет назад, а 2-3 дня. Осязали неверующие и ноги угодника Божия; поразительным было объяснение архипастыря, что при нетлении всего тела и одежды — лишь пята на одной ноге святителя обратилась в прах и пепел во исполнение Божественной заповеди: «Земля еси и в землю отыдеши».
И простые смыслом раскольники уразумели, какое величайшее удостоверение истины в сем явлении чуда нетления останков почивающего святого: в одном гробе, в одном воздухе и в одно время, при тех же условиях, все тело благодатию Божией сохраняется нетленным, а некая часть служит исполнением общего предуставленного для всего человечества закона тления. Коснулась сердца раскольников призывающая благодать. Ни один из них не удержался от волнения и слез раскаяния и радости: все благоговейно приложились к св. мощам, чего ранее не делали. Особенно трогательно было обращение от неверия и сомнения к полной горячей вере в святость и нетление новопреставленного угодника со стороны раскольников Кубанской области: со слезами и молитвенными стонами: «Теперь верую, Угодниче Божий, прости моему неверию» — они лобзали святые мощи и долго не могли оторваться от св. гробницы, вперив в нее свои взоры. После чего тотчас дали телеграмму своим и вызвали попа своего в Чернигов.
О виденном был составлен акт за подписью всех свидетельствовавших раскольников и многих присутствовавших духовных особ и высоких лиц. Нужно надеяться, что факт этот произведет глубокое и сильное действие на всем протяжении России, и за ее пределами даже, в раскольничьем мире. В этом мире таится много горячей и прекрасной веры, но упорство их в отношении православной церкви превосходит всякое вероятие и не поддается, или поддается очень редко, разумному убеждению. Но вот факт, он очевиден, он понятен самому темному человеку. Чего ищут они? — истинной церкви. Но истинная та церковь, которая спасает, в коей можно угодить Богу. Можно ли в отвергаемой ими, нередко нарекаемой антихристовою, нашей святой церкви спастись — это созерцали их очи, осязали руки. Неверующий Фома мог бы теперь уверовать.
Впервые опубликовано: Свет. СПб., 1896. 25 окт. № 285. Без подписи и заглавия.