[202-203]
УРОДЦЫ.
Два глазастые уродца
Изъ прогорклаго болотца,
Укрѣпившись въ силѣ,
Къ Феѣ приходили.
5 И одинъ былъ Лягушонокъ,
Еле-еле изъ пеленокъ,
Квакалка-квакушка,
Въ будущемъ лягушка.
А другой—Упырь глазастый,
10 Перевертышъ головастый,
Кровососъ упорный,
И со шкуркой черной.
Перевертышъ, перекидышъ,
Онъ въ болотцѣ былъ подкидышъ:—
15 Согрѣшилъ съ Ягою
Бѣсъ порой ночною.
Лягушонокъ же зеленый,
Презиравшій всѣ законы,
Прыгалъ черезъ мостикъ,
20 Задирая хвостикъ.
[204-205]
Два глазастые уродца
Изъ-подъ кочки, изъ болотца,
Искупавшись въ илѣ,
Къ Феѣ приходили.
25 „Ты“, сказали, „иностранка,
Сладкозвонка и обманка,
Мы же нутряные,
Водные, земные“.
Стали оба, руки въ боки.
30 „Ты“, твердятъ, „безъ подоплёки.
Пазуха-то есть ли?
Все сидѣть бы въ креслѣ“.
Не понравился вопросикъ.
Фея вздернула свой носикъ,
35 Призываетъ свиту,
Упырю быть биту.
Впрочемъ, нѣтъ. Дерутся волки,
Или глупыя двѣ телки,
Фея же воздушна,
40 И великодушна.
Фея пчелкамъ приказала,
Показали только жало,—
И Упырь отъ страха
Прыгъ въ бадью съ размаха.
45 Лягушонокъ—мухъ глотатель,
Пчелъ онъ тоже не искатель,
И, какъ пойманъ въ кражѣ,
„Квакъ“, и прыгъ туда же.
Два глазастые уродца
50 Пали внизъ на дно колодца,
И скорбятъ рѣчисто:—
„Очень ужь тутъ чисто“.
Фея-жь пчелкамъ усмѣхнулась,
На качалкѣ покачнулась,
55 И съ Шмелемъ, дворецкимъ,
Въ путь, къ князьямъ Нѣмецкимъ.
К. Д. Бальмонтъ. Бѣлый Зодчій. — СПб: Издательство "Сиринъ", 1914 