Трубочист, или Доброе дело не остается без награды.
правитьВАРИНЬКА 10-ти лет.
НИКОЛАША 7-ми лет.
ПЕТРУША, ТРУБОЧИСТ, 12-ти лет.
Театр представляешь комнату, чисто но бедно убранную.
Слава Богу! я кончила свою работу. — Отнесу к доброй барыне, которая нам ее заказывала. Дай Бог, чтоб она хоть что нибудь прибавила! Тогда бы нам достало на завтрак, и даже на бутылку вина больной нашей маменьке! Впрочем, мы и без завтрака можем остаться, лишь бы стало на вино, которое, сказал лекарь, для маменьки всего нужнее. Мы будем работать, а там поиграем, так и забудем, что ничего не ели. Да, (со вздохом) я уже в силах терпеть голод, но Николаша --Лиза, которые так малы! которые и понимать еще не могут, как приятно, как легко лишать себя даже пищи для пользы отца и матери! Вот и давеча бедная Лиза мне говорила; "милая Варинька! купи хоть кусочик хлебца! Ведь мы вчера не ужинали; а помнишь прежде ягоды едали!.. "Помню! помню к несчастию; но желала бы забыть это! Все напоминает мне прежнее время, как бывало с утра начинала я петь песенки!… Да кто ж мне и теперь мешает? Ведь папенька и маменька со мною. (поет:)
Глаза лишь открываю
И маменька со мной!
С ней новый день встречаю,
Веселье и покой!
Работой занимаюсь,
Работой веселюсь;
Той мыслью утешаюсь:
Для маменьки тружусь.
Теперь мы не богаты,
Нет золота у нас…
Огромные палаты
В один сгорели час!
Все в свете так сгорает,
Что старо, и что вновь…
Одна не изчезает
К родителям любовь.
ЯВЛЕНИЕ 2-е.
(Та же и Николаша вбегает запыхавшись; клеточка на плече, в руках покрытая корзина, ставит все на пол.)
Здравствуй, Варинька! как я весел! какую радость скажу тебе…
Слава Богу! что ж такое?
Ты знаешь, что мы с тобой думали продать моих канареечек… много, много, за пять рублей с полтиной.
Ну так — --
Слушай же: сего дня пошел я совсем по незнакомой дороге, по большой Литейной.. я и не думал так далеко зайти… — видно, уж Бог повел! Мне хотелось пробраться на Щукин двор…. иду, иду, подхожу к большому дому; у крыльца стоит такой страшной с усами, в красном сертуке. Я тихо говорю ему: "не угодно ли купить канареечек.,,
— Подожди, отвечал он: велю доложить. --,,Мне, сударь, ждать некогда, сказал я: у меня маменька больная, ничего еще не ела, да и мы голодны: « --Не велика беда, хоть и умрет, сказал он. — Как он это выговорил, Варинька, сердце у меня замерло, я горько заплакал.
Видно, у него нет матери!
Тут выходит какой-то господин, кажется, в утреннем платье, потому что днем я таких не видывал. Не знаю, большой ли барин; не думаю, ведь большие-то господа не встают рано; им не нужно идти продавать птичек на обед.
Ну, может быть, встал прогуляться от нечего делать.
Он спросил у меня очень милостиво: о чем ты плачешь, дружочек? Не беден ли ты?
О Николаша! такой вопрос не большого барина. Почему знать большим господам, что бедные плачут? Ведь у них всего много.
Ну, не знаю — только я сказал ему: беден, сударь! да и этот усач меня обидел, сказал: „не беда, когда умрет маменька!“ я и заплакал. „Доброй мальчик, сказал мне господин; чего же ты хотел от этого человека?“ — Я продавал ему своих канареечек; только уж и осталось на обед и на вино больной маменьке; больше и продавать будет нечего. — ,,А что ты просишь за канареечек?» спросил он меня. --Пять с полтиной, сударь, за пару. — Он вдруг вынимает вот какую белую; я не знаю сколько тут; но знаю, что многим больше синей бумажки.
Папенька! Маменька! как вы будете рады! — знаешь ли, Николаша, что этого довольно будет, чтоб заплатить тому злому господину, который всякой день приступает к папеньке, за квартиру. Побежим скорее, успокоим их. (убегает)
А я понесу фрукты и хлеб маменьке, которые дал мне добрый господин; она рада будет! а Лиза — то, Лиза как обрадуется! Она очень любит фрукты! — Ах! прежде мы всего много видали! (уходит.)
Как я рада! разчитываются с недобрым человеком — Бог с ним? перейдем теперь в новый наш флигелек, он хотя и мал, но будет чист и ничто в нем не напомнит о несчастном пожаре, который лишил нас всего! Теперь послали за трубочистом, пусть он осмотрит все трубы, чтоб опять беды не вышло, (садится за свой работный стол в углу комнаты).
По улице мостовой
Трубочистик молодой,
Трубочистик молодой
Идет раннею порой —
Он с метелочкой идет,
А сам песенки поет… Ай, ну!
ВАРИНЬКА (подходит к нему и вглядывается: Петруша в нее:)
Это ты, Петруша?
Ба, ба, ба, добрая, милая барышня! как ты сюда попала! Ведь я с покойным отцем моим хаживал к вам на Гороховую улицу. Помнишь, барышня, как я упал-было с кровли, и ты сидя у окна, заплакала от жалости; я никогда этого не забуду! Да как вы здесь очутились?
О, Петруша! все переменилось! и ты какой большой стал! Вот ужь почти год я тебя не видала. Тот дом сгорел у нас.
Сгорел? — Ахти, какая беда! таки до тла?
Ничего не осталось, Бог спас только тот маленькой флигелек, который, помнишь, строился у нас подле саду. Мы с этим пожаром все потеряли, Петруша!
Ах, напасть какая!
Да вот еще какое несчастье, у папеньки был ларчик, в котором лежали его деньги, маменькины брпллианты и какие-то две бумаги. Он, видишь, дал двум приятелям своим много, много денег, а с них взял письма, и не записал их в какую — то книгу; вот во время пожара старой наш Иван, ухватя этот ларчик, понес его; но куда девал, не знаем, потому что и старой Иван с тех пор не возвращался; а приятели — то папенькины говорят, будто они денег у него никогда не брали.
Да ведь я думаю, барышня, приятели-то его благородные люди. Иль ныньче стали и они не лучше нашей братьи?
Видно, что так!
ЯВЛЕНИЕ 5-е.
Те же: НИКОЛАША (вбегает и вскрикивает:)
Ай! трубочист!
И! барин, какой не умной! смотри-ка сестрица — то наговориться со мной не может: Не бойся черных, лучше иного белого бывают.
Ах! да это Петруша маленькой! я вспомиил.
Ну, то — то барин!
Поешь ли ты песенки по прежнему?
Если не устал, спой, Петруша?
От чего устать, барин! извольте. (поет.)
Трубочист хоть черен, черен иногда,
Стоит лишь сплеснуться и прошла беда;
Кто ж лицом беленек, но черен душой,
Право не обмыться и целой Невой
Не зачем бояться этой черноты!
Больше опасаться должно красоты!
Красота не редко и в огонь ведет,
А моя метелка от огня спасет.
Выросту побольше, дай Бог, чтоб тогда
Люди говорили правду и всегда:
Вот идет Петруша, добрый трубочист;
Хоть лицом и черен, но душою чист.
Ай да Петруша:
Я бы и еще пропел, да на сердце не весело.
От чего это?
А вот что: третьего дня шел я по Фонтанке домой, на плоту стоит маленькая девочка с матерью и покачивается а я на нее поглядываю — девочка такая хорошенькая! Вот, она качалась, качалась, да бух в воду; мать закричала, народу сбежалось видимо не видимо; я поскорее куртку долой, бросился в канаву, выхватил девочку, отдал ее матери, и схватя куртку, бегу к своей и веселюсь, что Бог привел спасти ребенка, и что несу двугривенной, гривенник, два пятачка, да медных копеек восемь; прибежал, кричу: здравствуй, матушка! есть тебе на что пообедать: Хвать в карман, нет ни копейки. Горько мне стало! Матушка, спросил я: ела ли ты сего дня? "Нет, отвечала она; но если ты сыт, так и слава Богу, я не помню голоду. « Тут спросила она, как это со мною случилось, и потом сказала мне:,,верно у тебя украли деньги, когда ты кинулся за девочкой; не тужи, Петруша, ты сделал доброе дело, деньги твои воротятся, Бог этого не забудет.» Однако, говоря это, она все таки осталась целый день без хлеба! Ведь после смерти батюшки она ослепла, и я кормлю ее…
Бедный Петруша!
Знать Богу так угодно было! Однако, пора за дело приниматься. "Куда же, барышня, мне теперь идти?
Поди теперь на Гороховую улицу, на наш двор, в новый флигель; печи в горницах уже готовы; а в кухне печь еще до пожара была готова, но ни разу не топлена; так ты осмотри все печи, трубы, и после при себе вели затопить, а то избави Господи, — опять загорится; и тогда — из трубы же выкинуло!
Помню, барышня! — Прощайте! (берет все свои вещи, забывает на полу платок и уходит)
ЯВЛЕНИЕ 6-е.
Варинька и Николаша.
Варинька!… что мне пришло в голову!
Верно тоже, что и мне.
Я рад буду. Нам сегодня Бог дал гораздо больше денег, нежели мы ждали; отдадим Петруше то, что украли у него недобрые люди. Ведь ты получила за шитье?
Точно тоже я думала. Но как ему отдать? Как милостыню — не ловко: это как то обидно! Я бы не взяла.
О! сохрани Бог обидеть его! Нет, Варинька…. да как бы это?… (увидя платок) смотри, он забыл свой платок: ах, как к стати! Завяжем ему туда деньги!
Вот славно! завяжем же поскорее. (вынимает деньги из своего ящика, завязывает и кладет платок на прежнее место).
НИКОЛАША (задумывается.)
Ну, Варинька! чтоб я ни делал, чтоб ни говорил, а все канареечки в голове! Потешу свое сердечко, пропою новую мою песенку.
А я тебе помогу.
Мои канареечки далеко, поют,
Голосок из клеточки сюда подают. (*)
Я очень любил их; но что горевать?
Для маменьки можно и душу отдать.
(*) Варинька поет с ним вместе два последние стиха каждого куплета, переменяя только я на он, как то: он очень любил — им он отдавал — беден он стал.
Хорошей пшеничкой их станут кормить,
Да нежным ли сердцем их будут любить?
Последний кусочек я им отдавал;
Они и не знали, что беден я стал!
В серебряной клетке им не веселей;
У меня, поверьте, было им теплей!
Богатство, конечно, годно для всего;
Но дружба и ласки приятней его!
Теперь, прости, Варинька! Мне надо еще накормить голубков, прости! (убегает.)
Кто-то больше будет рад: Петруша ли, увидя деньги, или я — положа их? (поет.)
Если бы мне можно было
В сердце дать моем читать,
Богачам его-б открыла,
Чтоб охоты им придать
Бедным людям помогать. (2.)
Как оно теперь довольно,
Не умею вам сказать!
То одно немножко больно,
Что не в силах больше дать….
Право, право негде взять! (2.)
Не знаю от чего, но мне так весело сегодня! Как будто я чего ожидаю… Дай то Бог чего нибудь хорошего! (вслушиваясь.) Кто там кричит? Я слышу голос Петруши! Что с вим сделалось?
Барышня! барин маленькой! большие господа! люди, человек, кухарка!….
Не с ума ли он сошел? --Что с тобой сделалось, Петруша?
Смотрите, что у меня…. тот ларчик, о котором вы горевали.
Папенька! Маменька! как вы будете рады! (обнимает Петрушу.)
А я то как рад. — Я чуть с кровли не свалился! — Пришел я в кухню, барышня; осмотрел печку, полез в трубу, опустил метелку… что за пропасть! нейдет моя метелка! Я ну глядеть, ну доставать, тащу что то…. глядь, ларчик! Тут вздумал я, не тот ли это ларчик, о котором барышня — то мне толковала? Он сам открылся, я увидел много бумаг, и еще что-то как солнышко горит! Я и пальцем ни до чего не дотронулся. Теперь-то, думал я, надобно показать, что я черен лицом, да бел душой! Да я и не понимаю, что тут такое. Ведь не все то золото, что блестит! Побежал сюда сломя голову — Вот возьмите, Господь с вами, живите счастливо, а мне пора к матушке….
ВАРИНЬКА (взяв ларчик становится на колена.)
Господи! благодарю тебя! — О Петруша! ты не останешься теперь в бедности.
Варинька, Варинька читай скорее.
Слава Богу! наш старой Иван жив! (читает и говорит:) Вообрази Петруша! Во время пожара, он упал и выломил ногу; какой-то господин велел его поднять и отнести к себе; на другой день отдал его в больницу, где он и теперь…. (еще читает). и он пишет, что наш ларчик должен быть цел, в новом флигеле…. да он уж у нас. Понесем, Николаша! (поспешно уходит.)
Как я рад за этих милых деточек! --…
Да! я тут забыл свой платок. (увидя его и поднимая.) А вот он! — ба! это, что? тут деньги! (развязывает и смотрит.) И точно столько, сколько у меня украли! — Матушка, всего тебе накуплю! — Милые деточки! это, верно, они положили. — Но если бы не ларчик, ничего бы от них не принял; тяжело отнимать последнее. — А теперь могу принять. В ту минуту, как они отдавали мне последнюю свою копейку, Бог возвратил им сокровище их и явно показал, что доброе дело не остается без награды. (поет к зрителям.)
Пришлось мне трубочистом быть
Для вашего лишь угожденья;
Теперь позвольте испросить —
Мне --трубочисту — снисхожденья.