Три стихотворения
править1. Сушёная селёдка
Видали ль вы белую стену — пустую, пустую, пустую?
Не видели ль лестницы возле — высокой, высокой, высокой?
Лежала там близко селедка — сухая, сухая, сухая…
Пришел туда мастер, а руки — грязненьки, грязненьки, грязненьки.
Принес молоток свой и крюк он — как шило, как шило, как шило…
Принес он и связку бечевок — такую, такую, такую.
По лестнице мастер влезает — высоко, высоко, высоко,
И острый он крюк загоняет — да туки, да туки, да туки!
Высоко вогнал его в стену — пустую, пустую, пустую;
Вогнал он и молот бросает — лети, мол, лети, мол, лети, мол!
И вяжет на крюк он бечевку — длиннее, длиннее, длиннее,
На кончик бечевки селедку — сухую, сухую, сухую.
И с лестницы мастер слезает — высокой, высокой, высокой,
И молот с собою уносит — тяжелый, тяжелый, тяжелый,
Куда, неизвестно, но только — далеко, далеко, далеко.
С тех пор и до этих селедка — сухая, сухая, сухая,
На кончике самом бечевки — на длинной, на длинной, на длинной,
Качается тихо, чтоб вечно — качаться, качаться, качаться…
Сложил я историю эту — простую, простую, простую,
Чтоб важные люди, прослушав, сердились, сердились, сердились.
И чтоб позабавить детишек таких вот… и меньше… и меньше…
Примечание:
ТП. Два автографа в ЦГАЛИ, один под фр. и рус. загл., другой — под фр. загл.; там же список с вар.
Перевод ст-ния «Lehareng saur» из книги «Le coffret de santal» («Сандаловая шкатулка»).
2. Смычок
У нее были косы густые
И струились до пят, развитые,
Точно колос полей, золотые.
Голос фей, но странней и нежней,
И ресницы казались у ней
От зеленого блеска черней.
Но ему, когда конь мимо пашен
Мчался, нежной добычей украшен,
Был соперник ревнивый не страшен,
Потому что она никогда
До него, холодна и горда,
Никому не ответила: «Да».
Так безумно она полюбила,
Что когда его сердце остыло,
То в своем она смерть ощутила.
И внимает он бледным устам:
«На смычок тебе косы отдам:
Очаруешь ты музыкой дам».
И, лобзая, вернуть он не мог
Ей румянца горячего щек, —
Он из кос ее сделал смычок.
Он лохмотья слепца надевает,
Он на скрипке кремонской играет
И с людей подаянье сбирает.
И, чаруя, те звуки пьянят,
Потому что в них слезы звенят,
Оживая, уста говорят.
Царь своей не жалеет казны,
Он в серебряных тенях луны
Увезенной жалеет жены.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Конь усталый с добычей не скачет,
Звуки льются… Но что это значит,
Что смычок упрекает и плачет?
Так томительна песня была,
Что тогда же и смерть им пришла;
Свой покойница дар унесла;
И опять у ней косы густые,
И струятся до пят, развитые,
Точно колос полей, золотые…
Примечание:
ТП. Два автографа в ЦГАЛИ, один под фр. и рус. загл., другой — под загл. «„Смычок“ (из Шарля Кро, „Le Coffret de santal“)», там же список с вар. Перевод ст-ния «L’Archet» из той же книги.
И на скрипке кремонской играет. Итальянский город Кремона славился искусством скрипичных мастеров.
3. * * *
Do, re, mi, fa, sol, la, si, do.
Ням-ням, пипи, аа, бобо.
Do, si, la, sol, fa, mi, re, do.
Папаша бреется. У мамы
Шипит рагу. От вечной гаммы,
Свидетель бабкиных крестин,
У дочки стонет клавесин…
Ботинки, туфельки, сапожки
Прилежно ваксит старший сын
И на ножищи, и на ножки…
Они все вместе в Luxembourg *
Идут сегодня делать тур,
Но будут дома очень рано
И встанут в шесть, чтоб неустанно
Do, re, mi, fa, sol, la, si, do.
Ням-ням, пипи, аа, бобо.
Do, si, la, sol, fa, mi, re, do.
Примечание:
- Люксембургский сад (в Париже), произносится Люксамбур (франц.).
СиТ 59. Автограф в ЦГАЛИ. Перевод ст-ния «Interieur» («Интерьер») из той же книги.
Анненский очень высоко ценил творчество Шарля Кро, и особенно это стихотворение.
<…>
Любите Вы Шарля Кро?.. Вот поэт — Do-re-mi-fa-sol-la-si-do… Помните?[*] Вот что нам — т. е. в широком смысле слова нам — читателям русским — надо. Может быть, тут именно тот мост, который миражно хоть, но перебросится — ну пускай на полчаса, разве этого мало? — от тысячелетней Иронической Лютеции к нам в Устьсысольские палестины.6
Ваш И. Анненский.
Из письма И. Анненского М. А. Волошину 6 марта 1909 г.
[*] Помните? — Анненский напоминает повторяющуюся строку из стихотворения «Intérieur» французского поэта Шарля Кро (Charles Cros, 1842—1888). Выполненный Анненским перевод этого стихотворения под названием «Do, re, mi, fa, sol, la, si, do…» впервые опубликован А. В. Федоровым в кн.: СиТ 59, с. 291—292. Анненский опубликовал переводы двух других стихотворений Кро (Ник. Т-о. Тихие песни, СПб., 1904, с. 112—113, 117—118). Волошин считал, что избранное Анненским заглавие для книги своих стихов «Кипарисовый ларец» (подразумевалась шкатулка, в которой поэт хранил рукописи) «могло зависеть еще и от названия книги Шарля Кроса „Le coffret de santal“ (1873) („Сандаловый ларец“, — Ред.). Иннокентий Федорович очень ценил этого поэта и даже считал себя его учеником; но он смешивал его с его сыном Гюи-Шарлем Кросом, цикл эротических стихотворений которого как раз был помещён в начальных номерах „Mercure de France“ за 1909 г. Стихи эти были действительно очень хороши, и особенно И. Ф. Анненский восторгался местом, где говорится о „теле, которое горячее, чем под крылом у птицы“» (рассказ Волошина об Анненском, записанный Л. В. Горнунгом и Д. С. Усовым; Ги-Шарль Кро (1879—1956) — французский поэт и переводчик). Подтверждением предположения Волошина о смешении этих двух поэтов служит замечание о «будничном» словоупотреблении у Кро в черновых набросках Анненского «Поэтические формы современной чувствительности»: «Стихи. Примеры русской опростелости. Ги-Шарль Кро» (ЦГАЛИ, ф. 6, оп. 1, N 168, л. 11 об.). Волошин писал в ответ: «Шарля Кро я люблю и ценю. Но знаю его, к сожалению, лишь отрывками и того, на что Вы намекаете („Do-re-mi-fa-sol…“). я, к стыду моему, не знаю» (ЦГАЛИ, ф. 6, оп. 1, N 307). В статье «Париж и война. Жертвы» Волошин, упоминая «самого оригинального и определившегося поэта молодого поколения Шарля Кро», отмечает, что Анненский ставил его «так высоко, что называл его в числе своих учителей стиха» (Биржевые ведомости, 1915, N 14927, 26 июня).