[56]IV.
ТѢНИ.
Сладострастныя тѣни на темной постели окружили, легли,
притаились, манятъ.
Наклоняются груди, сгибаются спины, вѣетъ жгучій, тягучій,
глухой ароматъ.
И, безъ силы подняться, безъ воли прижаться и вдавить свои
пальцы въ округлости плечъ,
Точно трупъ наблюдаю безстыдныя тѣни въ раздражающемъ
блескѣ курящихся свѣчъ;
Наблюдаю въ мерцаньи колѣнъ изваянья, бѣломраморность
бедеръ, оттѣнки волосъ…
А дымящее пламя взвивается въ вихрѣ и сливаетъ тѣла въ
разноцвѣтный хаосъ.
О, далекое утро на вспѣненномъ взморьѣ, странно-алыя
краски стыдливой зари!
О, весенніе звуки въ серебряномъ сердцѣ и твой сказочно-
ласковый образъ, Мари!
Это утро за ночью, за мигомъ признанья, перламутрово-
чистое утро любви,
Это утро, и воздухъ, и солнце, и чайки, и вездѣ — точно
отблескъ — улыбки твои!
Озаренный, смущенный, ребенокъ влюбленный, я безсильно
плыву въ безграничности грезъ…
А дымящее пламя взвивается въ вихрѣ и сливаетъ мечты
въ разноцвѣтный хаосъ.
1895.
В. Я. Брюсов Полное собрание сочинений и переводов. — СПб.: Сирин, 1913. — Т. 1. 