Театр на улице (Ильф и Петров)
| Театр на улице |
| Из цикла «Искусство для главискусства», сб. «Как создавался Робинзон». Опубл.: 1929. Источник: Илья Ильф, Евгений Петров. Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска / сост., комментарии и дополнения (с. 430-475) М. Долинского. — М.: Книжная палата, 1989. — С. 232-236. • Впервые: Чудак. 1929. № 46. Подпись: Дон-Бузильо. |
Это исследование нами предпринято для того, чтобы осветить тот участок театра, насчет которого не распинаются критики, не говорят пламенных речей на заседаниях Главискусства, который не рекламируется в газетах, не дает дефицита, но тем не менее имеет контрамарочников.
Кто из вас, граждане, не присутствовал задарма на уличных спектаклях? Этот театр содержит в себе все виды сценического искусства.
Улица оглашается пронзительным пением, куплетами, звуки флейты и трагическими монологами.
Земля дрожит от топота танцующих людей и медведей. Все есть на улице.
Старушка с герцогом
На Кузнецком, у витрины трикотажой лавки, на фоне розовых сорочек и дамских фетровых колпачков, стоит старая девушка в шляпке с вуалеткой. Старая помахивает большим рыжим ридикюлем и жалобно поет:
Бегите во Фландрию, герцог де Линь,
Бегите во Фландрию, герцог!
За вами сомкнётся безбрежная синь
И хлопнут железные дверцы.
Мимо старушки с герцогом де Линем, которому по неизвестным нам причинам необходимо мчаться во Фландрию, проходят деловые и неделовые люди. Неделовые люди долго стоят возле певицы и, покачивая в такт головою, выслушивают песню до конца и уходят, не заплатив. Деловые быстро суют две копейки и, охая, устремляются за автобусом.
Кое-как старушка перебивается. И если говорить честно, то почему бы ей, старой девушке, не процветать?
В Большом театре тоже ведь не ахти какие слова поют («Бог всесильный, бог любви, ты внемли моей мольбе» или «Милая Аида, луч светлый солнца»). И ничего. Процветают.
Московские Эсмерадьды
Сказавший «а», должен сказать «б».
Там, где опера, там без балета невозможно.
Академический балет представлен на улице двумя цыганочками лет по семи.
Цыганочки работают в двухстах шагах от певицы. Они богато украшены малахитовыми серьгами и изумрудными соплями. Выпучив животики и тряся многочисленными юбками, цыганочки откалывают мессереровские антраша с уклоном в «танцы народностей».
Танцы их еще короче, чем на понедельничных сборных халтур-абендах[1].
Неделовых людей, которые и тут хотят ускользнуть от уплаты денег, балетчицы грубо оскорбляют словами и даже действиями.
Настоящий персимфанс
Какой же порядочный театр, насчитывающий не менее пяти ярусов и ста колонн, мешающих зрителю смотреть на сцену, может обойтись без хорошей классической музыки?
Хромой скрипач-флейтист в черных очках — уличный персимфанс (передвижной симфонический оркестр без дирижера) — выгодно отличается от понедельничного персимфанса тем, что он действительно:
1. Передвижной (настоящий персимфанс предпочитает отсиживаться в Большом зале консерватории).
2. Симфонический (работает без участия именитых гастролеров).
3. Без дирижера (в настоящем персимфансе, говорят, профессор Цейтлин нет-нет, а взмахнет смычком и строго глянет на музыкантов, посильно заменяя дирижера).
На улице дело чистое. Дирижера действительно нет, если не считать постового милиционера, дирижирующего уличным движением. Да и то взмах его палочки подает музы кантам сигнал убираться подобру-поздорову, пока их не свели в отделение.
В лапу с эпохой
В области цирка и эстрады уличные артисты совершенно заткнули рабисовских[2] коллег.
Никогда в мюзик-холле не увидеть фокусника, работающего с такой отчетливостью и блеском, как дающий свои волшебные представления на бульваре.
Всемирно известный загадочный индивидуум и загадка лабораторий (500 аншлагов в Нью-Йорке и Минске) мосье Касфикис[3] приезжает с 15 вагонами аппаратуры. Во время работы ему помогает дюжина индусов со скрещенными руками и десяток отечественных верзил, снующих за сценой.
И нет-нет, а номер не удается.
То испортится астральный фонтан, то заест блок, и воздушная посылка остается висеть в воздухе, то с галерки раздается крик оскорбленного ребенка:
— Мама, у него птица позади привязана на веревочке!
Но китайца с Тверского бульвара не поймаешь. 300 отчаянных любителей фокусов заглядывают в самую его душу и все же не могут открыть секрета.
Беспризорный аккомпанирует своим куплетам на ложках, унесенных из нарпитовской столовой. И текст и исполнение гораздо свежее, чем у всяческих музыкальных споунов.
Даже в танцах дрессированных медведей отразилась современность. В то время, как на цирковой арене медведи отплясывают фокстрот, их уличные собратья идут в ногу с эпохой.
— А покажи, Миша, — говорит вожак, дергая цепь, — покажи, Миша, как у нас поднимают производительность труда.
— А ну, покажи, Миша, как супруги из загса идут.
И Миша показывает все, что требует эпоха.
Великие артисты
Это нищие. Играют они великолепно. Играют по методу Станиславского. Переживают. Натурально кашляют. Идеально хромают. В ролях слепых играют так, что никакому королю Лиру не угнаться. Тут вы увидите Фирса.
— Уехали, — говорит Фирс, — кхе-кхе. А меня забыли, кхе-кхе. Подайте бедному старичку. Три дня старичок не ел. Совсем старичок отощал.
Юродивые из «Царя Федора Иоанновича» стоят в уголку с кроткими лицами, робко протягивая ручку.
И дядя Ваня, тряся своей великолепной бородой, конфиденциально шепчет:
— Подайте бывшему землевладельцу и крупному собственнику.
Хорошо играют. И, казалось бы, рольки крохотные, а как сделаны! Великие артисты!
Примечания
- ↑ Переиначенные культур-абенды: концерты, в которых по понедельникам, то есть по своим выходным дням, участвовали артисты московских театров.
- ↑ Рабис — профсоюз работников искусства.
- ↑ Грек Костано Касфикис (1892 — 1934) попал в Россию во время первой мировой войны как военнопленный и в годы нэпа выступал в цирке.