IV.
ЦИЦЕРОНЪ.
ЦИЦЕРОНЪ.
Ораторъ Римскій говорилъ
Средь бурь гражданскихъ и тревоги:
«Я поздно всталъ — и на дорогѣ
Застигнутъ ночью Рима былъ!»
Такъ! но прощаясь съ Римской славой,
Съ капитолійской высоты
Во всемъ величьи видѣлъ ты
Закатъ звѣзды ея кровавой!…
Счастливъ, кто посѣтилъ сей міръ
Въ его минуты роковыя:
Его призвали Всеблагіе,
Какъ собесѣдника, на пиръ;
Онъ ихъ высокихъ зрѣлищъ зритель,
Онъ въ ихъ совѣтъ допущенъ былъ,
И заживо, какъ небожитель,
Изъ чаши ихъ безсмертье пилъ.