ИМПЕРАТРИЦА МАРИЯ
В Феврале нынешнего года здешняя Столица была свидетельницей публичных экзаменов, происходивших в Императорском Воспитательном Обществе Благородных Девиц по окончании курса учения.
Благо, распространяющееся по России с каждым выходом воспитанниц из Институтов, состоящих под непосредственным ведением Государыни Императрицы, поистине неоцененно. Ум, сердце и характер (следственно весь человек) первоначально развиваются единственно по внушениям женщины, которую Провидение облекло и властью и силою и удобностью возращать попроизволу ее рождение. В истории всех знаменитых людей упоминается о первом, могущественнейшем влиянии матери: а первые впечатления не всегда ли решат будущую судьбу нашу?
Воспитанницы, оставляющие ныне благословенный приют своего детства, вступили в него еще при покойной Императрице Марии Феодoровне. Они последние из тех, которые в этом заведении осчастливлены были приветом Незабвенной. Преемница высоких Её чувствований и добродетелей, Государыня Императрица Александра Феодоровна, награждая отличившихся благонравием и успехами в науках, освятила торжественный обряд сей трогательным воспоминанием Той, Которая завещала Ей всё драгоценнейшее для Своего сердца. Слабость здоровья не позволила Государыне Императрице ехать в Смольный Монастырь. Воспитанницы привезены были в Зимний Дворец, и Ее Величество Сама изволила украсить их вензелевым именем покойной Императрицы.
Таким образом еще раз это священное имя слезами умиления приветствовать будут и в тихих семейных убежищах и на веселых празднествах, это имя, которое, в течение сорока лет, является у нас залогом чистоты нравственной и лучшей образованности прекрасного пола. С нынешней эпохи, Императрица Мария, в великом деле воспитания юношества, как Лице присутствующее, скрывается от нас: но Она никогда не сойдет с своего поприща, как Лице действующее.
В разных заведениях, пользовавшихся неусыпным Ее надзором, сколько тысяч молодых особ обоего пола образовалось в продолжение сорока лет! И преимущественно воспитание девиц, столь тщательное и во всех отношениях примерное, во скольких семействах утвердило добрые нравы и настроило души к новой прекрасной жизни! В каждом из них Императрица возрастила три поколения. Если бы хоть одно из чистых начал Ее учения не привилось к первому, оно еще могло подействовать над вторым и несомненно утвердилось в третьем. Теперь половина России благороднейшими своими чувствованиями одолжена единственно Ей. Светлая жизнь наша, домашние удовольствия, вкус, господствующий в избранных обществах, лучшие потребности ума и лучшие движения сердца, все это Ее создание. И все это сделалось уже необходимой стихией нашей жизни. Никакие обстоятельства невластны теперь остановить и даже изменить этого нравственного направления.
В История нет лица, которое бы по всем отношениям можно было сравнить с покойной Императрицею. Супруг Ее и два Сына, один за другим, были самодержцами при жизни Ее. На этой высоте земного величия, соприкосновенная к власти, она в своей Особе явила миру изумительный пример смиренномудрия. Избрав для Своей деятельности законный круг, Она не переступила за предел его. В непосредственное ведение Свое. Она приняла одну только часть управления, которая требовала не холодной администрации, но сердечного участия, нежнейшей попечительности, где все зависело от ангельского терпения: и три царствования Она была только Министром Благотворительности.
У нас много частей в государственном управлении, разными лицами, в разные эпохи, доведено до видимого совершенства. Но исключительно одну назвать можно законченною. В ней все должно сохраниться в том виде, в каком оставила ее Императрица Мария. Устройство заведений для образования женского пола ни в чём не требует улучшения. Поверхностные только судьи, невходящие во все подробности этого дела, не умеющие обнять его со всех сторон, могут оставаться при своем сомнении. Молодая особа, вышедшая из какого нибудь Института, состоящего в ведении Государыни Императрицы, в полном смысле снабжена уже всем, чего потребует будущая жизнь её. Знатная и богатая украсит круг свой; бедная обеспечит себя, или принесет помощь в семейство родителей; одаренная талантами, смотря по своему состоянию, развила их или для блеска, или для приобретения житейских выгод; не получившая от природы отличных способностей обучена всем рукоделиям, необходимым для женщины. Одним словом: возражения исчезают, когда сообразишь бесчисленное множество поступающих в заведения сии, бесконечную разность в состояниях и способностях этих лиц и равенство их прав на одинаковое воспитание, возможность способов, определяемых для содержания заведений, и наконец общий вывод из этого многосложного делопроизводства. Юношество, воспитывающееся в других заведениях, получает хорошие начала, но при поступлении в свет часто не находит в своих познаниях самого необходимого. Только счастливые обстоятельства или особенное внимание к положению своему ускоряют его надлежащее совершенствование. В одном месте недостает разнообразия сведений, в другом основательности, в третьем удобоприменяемости. Здесь все возможное предупреждено. Полный объем предметов не в противоречии с бережливостию времени; теория не препятствует изучению практическому; удаление от света не закрывает жизни. Одно и тоже лице, накануне виденное в приюте воспитания, пленительное простосердечием своим и детскою заботливостию, на другой день является в блистательном кругу Двора, или частного многолюдного общества, или мирного семейства: везде оно изумляет вас благородством, пристойностью и непринужденностью. Воспитание такого достоинства здесь только и видишь.
Покойная Императрица, возложив на Себя многотрудные обязанности, с благоговением исполняла долг Свой. В продолжение всей жизни Ее ни одно обстоятельство не заставило Ее уклониться от постоянной деятельности, или ослабить ся стремление. Переходя постепенно от одного улучшения к другому, расширяя круг благотворений, год от году мужая, так сказать, в опытах, Она достигнула наконец до этой мудрости в начинаниях Своих, которая возвела Её учреждения на высшую степень совершенства. Сии памятники прекрасной души Её носят один характер простоты и величия: надобно только вступить в эти заведения, чтобы вы поняли присутствие мысли Царственной и спокойной. Всё идет свободно и верно, как в Природе. Обозревая их, невольно чувствуешь себя перенесенным в отдельный мир, в котором и малейшая часть сохраняет все признаки целого: так они организованы стройно и своеобразно. Но чтобы достигнуть до этой окончательности, надобно было Создательнице Самой каждую пружину поставить на её место, внимательно и долго наблюдать общее движение, и всё предусмотреть в будущем.
Внешнее устройство ничего еще не значит в сравнении с нравственною жизнью, которая господствует в сих учреждениях. Императрица постигнула величайшую тайну, как властвовать сердцами подчиненных Своих. В духе истинно христианском Она образовала царство любви, которая в каждом сердце составляла одно главное побуждение. Другими средствами невозможно было и действовать успешно на избранном Ею поприще. Для физических занятий легко придумать всё: и правила, как устроить их, и формы, как их поверят. Над душею нет власти, кроме силы душевной. В этом убеждении Императрица всякое лице, вступавшее в область попечительности Ее, признавала равнодостойным Своего внимания. Под Своим начальством, на всех степенях, Она желала видеть таких людей, которых деятельность была бы лучем Ее центральной деятельности. Она нисходила к каждому из них и освящала его сердце тою любовью, которая все одушевляла в кругу Ее благотворительности. Она изучила человека во всех его возрастах, под влиянием всякой страсти, во всяком состоянии, во всех отношениях: не было примера, чтобы кто-нибудь из подчиненных Ее не предался всей ревности к исполнению долга, к какой только он способен был по душе своей. В Ее сфере должность и счастье значили одно и тоже. Пусть сообразят, какая внимательность со стороны Особы, столь высоко поставленной Провидением, потребна была к самым мелким обстоятельствам частных людей, чтобы никогда и нигде не изменить сим правилам. Если бы возможно было собрать в одно целое разнообразные черты умилительно-трогательной Ее попечительности о каждом лице, которое состояло в каком нибудь к Ней отношении, эта картина человеколюбия, благости и мудрости была бы орошаема сладкими слезами всего человечества.
От того превосходство Ее заведений состоит не в строжайшем исполнении форм сравнительно с другими, но в духе деятельности. Каждое из них, как благословенное семейство, цветет внутренним счастьем: все в нем единодушно стремятся к общей цели, любят свой долг и не могут не уважать друг друга: они уравнены вниманием, оживлены признательностью; им неизвестны никакие побудительные меры, кроме тех, которые умеет избирать одна чистейшая любовь. Надобно возвыситься до Ее самоотвержения, надобно, подобно Ей, одну святую добродетель поставить законом для всех действий своих, чтобы столько тысяч людей сосредоточить на одном нравственном чувстве и убедить их в его превосходстве пред всеми другими побуждениями. Легко удовлетворить требованиям формы. Если этим маштабом измерять будем совершенство, сколько найдем процветающих учреждений!
Между тем и самое исполнение условий порядка, отчетливости, исправности, этих отрицательных достоинств, конечно нигде так не свято, как в заведениях Императрицы Марии; потому что и в сем отношении Она лично убедительнейший подавала пример Своим подчиненным. Кто был внимательнее и разборчивее Ее при голосе законности? И можно ли было, при быстром и беспрерывном движении всех частей обширного управления, при бесконечном приливе разнообразнейших дел, не подчинить себя строжайшим формам и не распределить каждого своего мгновения? Неизменно - правильный ход всех Ее занятий незаметно сообщался каждому лицу, вступавшему в тот круг, где Она действовала. Малейшее отступление от господствующего повсюду порядка, затруднило бы положение общее и частное. Но в этом явлении строгой соответственности механическая сторона служила только выражением гармонии внутренней, духовной. Такой порядок не представляет усилия, не прикрывает бездушие, а доказывает естественное счастливое состояние. Он делается нашею потребностью, когда участвует в нем сердце.
Наблюдая издали последовательность всех деяний Императрицы Марии, неизменность Ее начал, равенство усилий, полноту и жар чувствований, с которыми производилось Ею все благое, словом: созерцая внешнюю жизнь Ее, кто не подумает, что конечно судьба здесь на земле предохранила это сердце от всех потрясений, ни в чем не разочаровала, не познакомила его с тяжелыми утратами и не допустила лечь ни одной тени на светло-безмятежные его думы. Но мы, Ее современники, Ее дети, мы были свидетелями, какие испытания низпосылались Ей и как Матери и как Царице! Чем же победила. Она все житейское? Что сохранило Ее неизменною для блага нашего? Вера и верность долгу. Ее жизнь есть торжество Христианства и венец человечества. На высоте престолов и в затворах келлий пусть сыщут другое существо, которое бы, в продолжении семидесятилетней своей борьбы с жизнью, с искушениями щастия и бедствия, ни единожды не нарушило обета, произнесенного пред Богом и совестию! Ни слава, ни суемудрие, никакие страсти не взволновали течения дней Ее, которые незапно прекратила только жаркая любовь к Отечеству.
Событие беспримерное! Перед Ее гробницею слились все голоса. В эту неизобразимо-горестную эпоху вся Россия одно чувствовала, и целый мир одно с нею мыслил. Минута примирила все партии. Забыты все отношения. Земное простерлось во прах перед Небесным.
