По недостатку материалов, так как после князя Александра Андреевича не сохранилось никаких документов, кроме славных дел на поприще служения отечеству, мы ничего не знаем о первых годах его отрочества. До самого того времени, когда он с отличием окончил курс наук в Киевской академии, молодость его темна. В 1765 году, девятнадцати лет от роду, Безбородко состоял уже на службе в чине малоросcийского бунчукового товарища. Наместником Малоросcийского края был тогда знаменитый граф Румянцов-Задунайский, вступивший в управление Украйной после гетмана графа Разумовского. Основательное знание наук, языков французского, немецкого и латинского, необыкновенная сметливость, проницательность и скромность Безбородко не замедлили обратить на себя особенное внимание генерал-фельдмаршала. Граф Румянцов приблизил его к себе и вверил двадцатилетнему бунчуковому товарищу управление своею канцелярией, после двухлетнего служения. Замечательная проницательность фельдмаршала, безошибочно распознавшего способности с первого взгляда и умевшего употреблять их на пользу, обширные основательные познания его во всех частях, как полководца, так и великого министра, его ясность выражения мыслей, самых глубоких и необычайное его красноречие были наилучшим училищем для природных дарований Александра Андреевича. В этом-то училище, вместе с не менее замечательным товарищем своим Завадовским, бывшим впоследствии графом, а по образовании министерств, первым в России министром Народного Просвещения, приготовлялся молодой Безбородко к тому высокому пути, который надлежало после проходить ему. При остром уме и схоластических сведениях, в особенности поражала всех в Александре Андреевиче необъятная громадность его памяти, про которую сохранилось множество правдивых фактов и которая удивляла даже императрицу Екатерину, окруженную столькими гениальными личностями и умевшую отличать истинные достоинства. Так, например, сохранилось предание, что, будучи ещё отроком, он прочёл своему отцу вслух три раза с ряду, сначала до конца, славянскую библию и так познакомился с её красноречивыми оборотами, что целые главы читал потом наизусть. Впоследствии, когда он находился уже в Киевской академии и наконец служил у графа Румянцова-Задунайского, близкие приятели Александра Андреевича не редко делали странные и оригинальные испытания этому чудному дару памяти. Лишь только засыпал Безбородко, они будили его, спрашивая о времени различных давнишних происшествий. Опыты сыпались со всех сторон и полупробуждённый Александр Андреевич, в просонках, отвечал на все самые сложные и запутанные вопросы, безо всякой ошибки и потом снова засыпал, как ни в чём не бывало. Однажды, в обществе, где он находился, зашёл разговор об одном пожилом офицере, незадолго до того назначенном комендантом в одну какую-то незначительную кавказскую крепостцу. Передавая всё ему известное об этом офицере, Безбородко тут же, кстати, перечислил и всех прежде бывших
— 134 —
