По недостатку матеріаловъ, такъ-какъ послѣ князя Александра Андреевича не сохранилось никакихъ документовъ, кромѣ славныхъ дѣлъ на поприщѣ служенія отечеству, мы ничего не знаемъ о первыхъ годахъ его отрочества. До самаго того времени, когда онъ съ отличіемъ окончилъ курсъ наукъ въ Кіевской академіи, молодость его темна. Въ 1765 году, девятьнадцати лѣтъ отъ роду, Безбородко состоялъ уже на службѣ въ чинѣ малоросcійскаго бунчуковаго товарища. Намѣстникомъ Малоросcійскаго края былъ тогда знаменитый графъ Румянцовъ-Задунайскій, вступившій въ управленіе Украйной послѣ гетмана графа Разумовскаго. Основательное знаніе наукъ, языковъ французскаго, нѣмецкаго и латинскаго, необыкновенная смѣтливость, проницательность и скромность Безбородко не замедлили обратить на себя особенное вниманіе генералъ-фельдмаршала. Графъ Румянцовъ приблизилъ его къ себѣ и ввѣрилъ двадцатилѣтнему бунчуковому товарищу управленіе своею канцеляріей, послѣ двухъ-лѣтняго служенія. Замѣчательная проницательность фельдмаршала, безошибочно разпознавшаго способности съ перваго взгляда и умѣвшаго употреблять ихъ на пользу, обширныя основательныя познанія его во всѣхъ частяхъ, какъ полководца, такъ и великаго министра, его ясность выраженія мыслей, самыхъ глубокихъ и необычайное его краснорѣчіе были наилучшимъ училищемъ для природныхъ дарованій Александра Андреевича. Въ этомъ-то училищѣ, вмѣстѣ съ неменѣе замѣчательнымъ товарищемъ своимъ Завадовскимъ, бывшимъ впослѣдствіи графомъ, а по образованіи министерствъ, первымъ въ Россіи министромъ Народнаго Просвѣщенія, приготовлялся молодой Безбородко къ тому высокому пути, который надлежало послѣ проходить ему. При остромъ умѣ и схоластическихъ свѣдѣніяхъ, въ особенности поражала всѣхъ въ Александрѣ Андреевичѣ необъятная громадность его памяти, про которую сохранилось множество правдивыхъ фактовъ и которая удивляла даже императрицу Екатерину, окружонную столькими геніальными личностями и умѣвшую отличать истинныя достоинства. Такъ, напримѣръ, сохранилось преданіе, что, будучи ещё отрокомъ, онъ прочёлъ своему отцу вслухъ три раза съ ряду, сначала до конца, славянскую библію и такъ познакомился съ ея краснорѣчивыми оборотами, что цѣлыя главы читалъ потомъ наизусть. Впослѣдствіи, когда онъ находился уже въ Кіевской академіи и наконецъ служилъ у графа Румянцова-Задунайскаго, близкіе пріятели Александра Андреевича не рѣдко дѣлали странныя и оригинальныя испытанія этому чудному дару памяти. Лишь только засыпалъ Безбородко, они будили его, спрашивая о времени различныхъ давнишнихъ происшествій. Опыты сыпались со всѣхъ сторонъ и полупробуждённый Александръ Андреевичъ, въ просонкахъ, отвѣчалъ на всѣ самые сложные и запутанные вопросы, безо всякой ошибки и потомъ снова засыпалъ, какъ ни въ чёмъ не бывало. Однажды, въ обществѣ, гдѣ онъ находился, зашолъ разговоръ объ одномъ пожиломъ офицерѣ, незадолго до того назначенномъ комендантомъ въ одну какую-то незначительную кавказскую крѣпостцу. Передавая всё ему извѣстное объ этомъ офицерѣ, Безбородко тутъ же, кстати, перечислилъ и всѣхъ прежде бывшихъ
— 134 —
