встрѣтили его въ гимназіи, сопровождали его во всё время пребыванія въ ней, онѣ же и проводили его изъ гимназіи.
Опредѣливши сына сначала своекоштнымъ пансіонеромъ, отецъ Гоголя въ слѣдъ за тѣмъ началъ хлопотать о помѣщеніи его на казённое содержаніе, безъ сомнѣнія, будучи не въ состояніи платить за него ежегодно тысячу рублей. Почётный попечитель, въ отношеніи отъ 3-го марта 1822 года, предложилъ директору «состоящаго нынѣ въ гимназіи высшихъ наукъ пансіонеромъ Василья Гогольяновскаго сына г-на коллежскаго ассесора Гогольяновскаго включить въ число воспитанниковъ, содержимыхъ на гимназіальномъ иждивеніи. Въ общемъ спискѣ всѣхъ пансіонеровъ, отъ 5-го августа 1820 года по 1-е января 1824 года, время поступленія Гоголя въ казённые пансіонеры означено 1-е іюля 1822 года, то-есть концомъ учебнаго года; затѣмъ во всё время пребыванія въ гимназіи Гоголь состоялъ на казённомъ содержаніи.
Гоголь, какъ извѣстно, плохо учился въ гимназіи и вёлъ себя не всегда одобрительно. Такъ отзывались о нёмъ и его товарищи и нѣкоторые преподаватели, и наконецъ онъ самъ неоднократно жаловался на потерянное время въ гимназіи.
Въ одномъ письмѣ къ матери отъ 1-го марта 1828 года, слѣдовательно ровно за четыре мѣсяца до окончанія курса, Гоголь весьма недоброжелательно отзывается о заведеніи, въ которомъ онъ обучался въ теченіе семи лѣтъ. «Я не говорилъ вамъ никогда», пишетъ онъ, «что утерялъ цѣлыя шесть лѣтъ даромъ. Скажу только, что надо удивляться, что я въ этомъ глупомъ заведеніи могъ столько узнать ещё. Я не тревожилъ васъ увѣдомленіемъ объ этомъ, зная, что лучшаго воспитанія вы дать мнѣ были не въ состояніи и что не во всякое заведеніе можно было такъ счастливо на казённый счётъ попасть. Кромѣ неискуснаго преподаванія наукъ, кромѣ великаго нерадѣнія и прочее, здѣсь языкамъ совершенно не учатъ. Ежели я что знаю, то этимъ обязанъ совершенно одному себѣ. И потому не нужно удивляться, если надобились деньги иногда на мои учебныя пособія, если не совершенно достигъ того, что мнѣ нужно. У меня не было другихъ путеводителей, кромѣ меня самого, а можно ли самому, безъ помощи другихъ, совершенствоваться? Но времени для меня впереди ещё много, силы и стараніе имѣю.»
Какъ смотрѣть на этотъ отзывъ Гоголя о гимназіи? Нѣтъ сомнѣнія, что весь онъ отличается крайнимъ преувеличеніемъ, всѣми признаками мрачнаго настроенія духа, овладѣвшаго Гоголемъ передъ наступавшимъ экзаменомъ, когда приходилось сводить счёты за потерянное время, за небрежность и лѣнность, въ виду возможной неудачи экзамена, или не полной удачи. Любопытно сопоставить эту храктеристику заведенія съ характеристикой почти товарища его, Кукольника, повидимому, также не чуждой преувеличенія. «Съ прибытіемъ Орлая въ Нѣжинъ», говоритъ Кукольникъ, «гимназія получила внѣшнюю и внутреннюю организацію, которая имѣла весьма хорошія послѣдствія. Заведеніе пріобрѣло характеръ своеобразный, самостоятельный… У насъ
