ной дороги, въ 118 верстахъ отъ Кіева и въ 324 отъ Курска. Отъ вокзала желѣзной дороги до города четыре версты и эти четыре версты составляютъ для Нѣжина и нѣжинцевъ самое больное мѣсто, самый жгучій вопросъ ихъ существованія. Путь этотъ идётъ по полтавскому почтовому тракту и на протяженіи около 1½ версты, въ чертѣ самаго города, проходитъ по плотинѣ, устроенной на низкомъ и топкомъ мѣстѣ. Вся эта дорога и въ особенности плотина, въ осеннее и весеннее время представляетъ такую невылазную грязь, о которой можетъ имѣть понятіе — и то приблизительное — только тотъ, кто хорошо извѣдалъ всѣ малороссійскія грязи въ различныхъ оттѣнкахъ ея благодатнаго чернозёма, такъ-какъ въ сѣверной и даже средней части Россіи, при суглинковой и песчаной почвѣ, такая грязь невозможна. Колёса экипажей врѣзываются въ неё выше ступицъ, а ноги лошадей уходятъ выше колѣнъ. Сообщеніе съ вокзаломъ становится до послѣдней крайности затруднительнымъ, а нерѣдко и совсѣмъ прекращается. Только смѣльчаки изъ извощиковъ рѣшаются доставлять къ вокзалу пассажировъ, соблазняясь платой отъ 3 до 5 рублей. Впрочемъ пассажиры предпочитаютъ, если крайняя необходимость гонитъ ихъ къ вокзалу, ради безопасности, совершать это путешествіе въ жидовскомъ экипажѣ, носящемъ на югѣ Россіи названіе «балагуны». Эта длинная, съ широкимъ и высокимъ ходомъ, телѣга въ своёмъ странствованіи по грязи напоминаетъ утлое судно, плывущее во бурному морю: она то ныряетъ въ пол-аршинную яму, то взбирается на бугоръ, извивается и трещитъ во всѣхъ своихъ суставахъ; но она обладаетъ драгоцѣннымъ свойствомъ никогда не опрокидываться, а дрянныя жидовскія лошадёнки, побуждаемыя гиканьемъ и кнутомъ Автомедона съ пейсами — свойствомъ не останавливаться ни въ какой грязи. Понятно, что такое состояніе пути отъ города къ вокзалу, кромѣ неудобствъ и непріятностей, влечётъ за собою и прямые матеріальные ущербы для города. Оно производитъ застой въ торговлѣ и заставляетъ нѣжинское купечество приплачивать ежегодно желѣзно-дорожному управленію нѣсколько тысячъ рублей за пролежалый на вокзалѣ во время распутицы товаръ. А что терпятъ въ такую пору нѣжинскіе обыватели, когда совершенно прекращается подвозъ изъ окрестныхъ сёлъ и деревень всякихъ жизненныхъ припасовъ — объ этомъ и говорить ужъ нечего!
Этотъ жгучій для Нѣжина вопросъ заставилъ наконецъ задуматься надъ разрѣшеніемъ его. Съ самаго введенія новаго городского управленія, уже лѣтъ 8 тому назадъ, у представителей города, совмѣстно съ мѣстнымъ земствомъ, возникла мысль объ устройствѣ шоссе отъ вокзала къ городу и по главной улицѣ города до Черниговской, такъ называемой, заставы. Сумму, потребную для этого, исчисляли во 100 съ небольшимъ тысячъ рублей. У города, конечно, такихъ средствъ не оказалось — и пришлось обратиться къ частной предпріимчивости. Нашлась какая-то компанія, предложившая свои услуги съ тѣмъ, чтобы ей былъ гарантированъ извѣстный доходъ съ затраченнаго капитала; дѣло почти ужъ было совсѣмъ сладилось, но затѣмъ пошли запятыя: начались пререканія города съ земствомъ, затѣмъ пошолъ по мытар-
