откровенно, что и этому донесенію не повѣрилъ, даже разсердился: какъ же это застава и всѣ посты уходятъ безъ единаго выстрѣла? но конечно я не былъ на мѣстѣ, и можетъ быть противникъ, прикрываясь туманомъ, обходилъ расположеніе заставы, которая, какъ сказано выше (см. стр. 254), вовсе не имѣла непрерывной связи съ заставой № 1, а наоборотъ была легко обходима въ какой нибудь верстѣ южнѣе мѣста расположенія резерва заставы. Я послалъ за Княземъ Долгоруковымъ, но онъ уже шелъ ко мнѣ. Въ сущности онъ могъ уѣхать въ Ляоянъ, такъ какъ, по окончаніи ночной тревоги, у насъ не было разговора объ отмѣнѣ его поѣздки, разрѣшеніе на которую оставалось въ силѣ; его казаки также провели остатокъ ночи въ полу-готовности, не разсѣдлывая коней.
Еще черезъ нѣсколько минутъ пришло донесеніе съ заставы № 3, гласившее, что японцы наступаютъ въ туманѣ весьма энергично, и застава отходитъ кружнымъ путемъ, такъ какъ кратчайшій путь къ Тунсинпу уже занятъ противникомъ. Это донесеніе меня удивило, ибо между заставами №№ 3 и 2 было непрерывное охраненіе и постоянная связь; слѣдовательно, если японцы ихъ разобщили, то должна была быть перестрѣлка у взвода занимавшаго высоту 161, а между тѣмъ не было слышно выстрѣловъ, и не поступало донесеній отъ Кантарова, что японцы тѣснятъ его лѣвый флангъ.
Я приказалъ капитану Томашевскому немедленно занять 10-й ротой высоты къ сѣверо-востоку отъ деревни, имѣя въ цѣпи не менѣе трехъ взводовъ и, обратясь къ Князю Долгорукову, сказалъ ему: „Вашъ постъ на высотѣ южнѣе деревни въ туманѣ не видитъ ничего; пошлите дозоры освѣтить нашъ правый флангъ.“ Вѣроятно я тогда же приказалъ бы ему занять сотнею и самую высоту, составивъ правый участокъ позиціи, но въ данномъ случаѣ иниціатива осталась за Княземъ, потому что онъ отвѣтилъ такъ: „разрѣшите занять сотней эту высоту.“ Я отвѣтилъ: „великолѣпно, занимайте; въ случаѣ боя, я буду при стрѣлкахъ на лѣвомъ участкѣ, а Вы командуйте правымъ, куда подойдутъ и остальные казаки (Верхнеудинцы были всѣ въ нарядѣ); полагаюсь на
