Стихотворения (Фофанов)

Стихотворения
автор Константин Михайлович Фофанов
Опубл.: 1900. Источник: az.lib.ru • «Белый снег мутнеет в блеске».
В роще.
«Вечерняя звезда, звезда моей печали».
Два гения.
Душа поэта.
«Еще повсюду в спящем парке».
«Звезды ясные, звезды прекрасные».
«К тебе, у твоего порога».
Мир поэта.
«Мой друг, мой нежный друг, люблю тебя — зову».
«Мысли мятежные».
На деревенском кладбище.
Небо и море.
Одуванчик.
Осень.
Осенью.
«Под напев молитв пасхальных».
После грозы.
«Прекрасна эта ночь с ее красой печальной…»
Голод
Наш домовой
Старый сад
«Ищите новые пути!..»
В старом саду
«Летит мой дух на крыльях вожделенья…»
«Как пышен вечер! Облака…»


 К. М. Фофанов

 Стихотворения

----------------------------------------------------------------------------
 Русская поэзия XX века. Антология русской лирики первой четверти века.
 М., "Амирус", 1991
 Дополнения по:
 И будет вечен вольный труд...: Стихи русских поэтов о родине / Сост.,
вступ. ст. и комм. Л. Асанова. - М.: Правда, 1988.
----------------------------------------------------------------------------

 СОДЕРЖАНИЕ

 "Белый снег мутнеет в блеске". (Иллюзии. 1900)
 В роще. (Там же)
 "Вечерняя звезда, звезда моей печали". (Там же)
 Два гения. (Стихотворения. Часть 2-я. 1896)
 Душа поэта. (Иллюзии. 1900)
 "Еще повсюду в спящем парке". (Там же).
 "Звезды ясные, звезды прекрасные". (Избранные стихи русских 
 поэтов. Период 3-й. Вып. I)
 "К тебе, у твоего порога". (Иллюзии. 1900)
 Мир поэта. (Стихотворения. Часть 2-я. 1896)
 "Мой друг, мой нежный друг, люблю тебя - зову". (Там же. Часть 5-я)
 "Мысли мятежные". (Там же)
 На деревенском кладбище. (Иллюзии. 1900)
 Небо и море. (Стихотворения. Часть 3-я. 1896)
 Одуванчик. (Там же)
 Осень. (Иллюзии. 1900)
 Осенью. (Там же)
 "Под напев молитв пасхальных" (Стихотворения. Часть 4-я. 1896)
 После грозы. (Там же)
 "Прекрасна эта ночь с ее красой печальной". (Там же)

 Дополнения

 Голод
 Наш домовой

{{***}}

 Звезды ясные, звезды прекрасные
 Нашептали цветам сказки чудные;
 Лепестки улыбнулись атласные.
 Задрожали листы изумрудные.
 И цветы, опьяненные росами,
 рассказали ветрам сказки нежные -
 И распели их ветры мятежные
 Над землей, над волной, над утесами.
 И земля, под весенними ласками
 Наряжался тканью зеленою,
 Переполнила звездными сказками
 Мою душу безумно влюбленную.
 И теперь, в эти дни многотрудные,
 В эти темные ночи ненастные,
 Отдаю я вам, звезды прекрасные,
 Ваши сказки задумчиво-чудные!

{{***}}

 Прекрасна эта ночь с ее красой печальной,
 С ее мечтательным, болезненным лицом.
 О, если б жизнь цвела, как этот отблеск дальний
 Померкнувшей зари на небе голубом!
 О, если б дум моих неверное теченье,
 Как эти облака, стремились вглубь небес:
 Какое б подарил тебе я вдохновенье,
 Какой бы мир открыл, мир красок и чудес!
 Но жизнь моя темна, и дума безотрадна;
 Как облетелый сад, пуста моя душа,
 И ходит ветер в нем стремительно и жадно,
 И гнет вершины лип, порывисто дыша.
 Я не пущу тебя в мой сад осиротелый, -
 Там осень, там туман, а здесь перед тобой
 Сияние весны и этот отблеск белый
 Лазури голубой.

{{***}}

 Вечерняя звезда, звезда моей печали,
 Зажглася и горит меж дымных облаков, -
 Навстречу ей огни земные заблистали, -
 Огни труда, молений и пиров.
 Но не для них мучительно и властно
 В моей душе мечта пробуждена;
 Земная ложь с мечтами не согласна
 И песнями не тешится она.
 Меня влечет звезда моей печали,
 И песни ей пою я в полусне,
 Ее лучи мне тайну нашептали
 Иных огней в волшебной стороне, -
 Иных огней - на алтаре небесном
 Пылающих измученным очам
 Земных борцов сияньем неизвестным,
 Лишь в смутных снах являющимся нам...

 ОСЕНЬЮ.

 Снова крепким ароматом отцветающего лета,
 Словно ласкою забытою, пахнуло мне в лицо.
 День осенний смотрит отблесками мертвенного света
 И осыпал желтым листом, точно трауром, крыльцо.

 С тихой жалобой и лаской и с мольбою покаянной
 Я хотел склонить бы голову на любящую грудь,
 Как склоняет ива ветки в пруд холодный и туманный,
 Чтоб пред долгою разлукой о себе ему шепнуть.

 Как осенний день, окутано туманами грядущее,
 Назревающими соками развенчанной весны.
 Только совесть - это солнце, это око вездесущее -
 Смотрит с грустною улыбкой из сердечной глубины.

 1897.

 НЕБО И МОРЕ.

 Ты - небо темное в светилах,
 Я - море темное. Взгляни:
 Как мертвецов в сырых могилах,
 Я хороню твои огни.

 Но если ты румяным утром
 Опять окрасишься в зарю, -
 Я эти волны перламутром
 И бирюзою озарю;

 И если ты суровой тучей
 Нахмуришь гневную лазурь, -
 Я подыму свой вал кипучий
 И понесусь навстречу бурь...

{{***}}

 Мой друг, мой нежный друг, люблю тебя - зову,
 И в сердце у меня как солнце ты сияешь...
 И если ты со мной - и если ты ласкаешь,
 Боюсь, что нежный сон недолог наяву...

 Но если ты вдали - стремлюся за тобой.
 Печальной памятью черты твои лаская...
 Так ива грустная, склоняясь над волной,
 Лобзает облака зардевшегося мая...

 ОСЕНЬ.

 Уж холодом веет осенним,
 И мнится, вершины шумят:
 Мы плащ зеленеющий сменим
 На ярко пурпурный наряд.

 И мнится - цветы, увядая,
 Друг другу прощальный поклон
 Шлют, молча головки склоняя,
 Как в день роковых похорон.

 И вечер осенний так кроток,
 И грусть его сердцу мила,
 Как свет из больничных решеток,
 Как дыма кадильного мгла.

 Природа устала, - и скоро
 Ко сну ее склонит недуг,
 Но жизнь суетная для взора,
 Для сердца все то же вокруг.

 Со стуком проехали дровни,
 На улице стало темней, -
 И запах кофейной жаровни
 Пахнул из открытых сеней.

 Там цепь фонарей потонула
 В дали, отуманенной сном,
 Там ранняя лампа мелькнула
 В окне красноватым пятном.

 И в темной аллее бульвара
 Под вечер разлуки немой
 Гуляет унылая пара,
 Шумя несметенной листвой.

{{***}}

 Еще повсюду в спящем парке
 Печально веет зимним сном,
 Но ослепительны и ярки
 Снега, лежащие ковром.

 Их греет солнце... Скоро, скоро
 Под лаской девственных лучей
 Стремглав помчится с косогора
 Весною созданный ручей.

 И, торжествуя, счастьем новым,
 Любовью новой веселя,
 Травой и запахом сосновым
 Вздохнет усталая земля.

 В РОЩЕ.

 Раннею весною роща так тиха,
 Веет в ней печалью, смутною кручиною,
 И сплелися ветками, словно паутиною,
 Белая береза, серая ольха.

 Дремлет в вязкой тине неподвижный пруд,
 Дремлют камни старые, желтым мхом покрыт
 И в тени под соснами, солнцем позабытые,
 Перелески синие медленно цветут.

 Если на закате вспыхнут небеса, -
 Роща оживает под лучами алыми,
 И блестит рубинами, и горит опалами
 На траве и мохе ранняя роса.

 И кружит воронкой мошек черных рой,
 И косые тени, пылью осребренные,
 Охраняют молча ветки, преклоненные
 Над землею, веющей сыростью грибной.

{{***}}

 Белый снег мутнеет в блеске;
 Все теплее день от дня, -
 И звучней сквозь занавески
 Канареек трескотня.

 Веет негой воздух сладкий,
 И журчит волна снегов
 Над поставленною кадкой
 Из железных желобов.

 За решоткою ограды,
 у оттаявших кустов,
 Скачут, оттепели рады,
 Стаи резвых воробьев.

 В мутных сумерках, - бульваром
 Проходя, я вижу вновь
 По очам и юным парам
 Пробужденную любовь.

 Мне взгрустнулось... Что такое?
 Как душа моя полна!..
 Здравствуй, солнце молодое,
 Здравствуй, юность и весна!

{{***}}

 Под напев молитв пасхальных
 И под звон колоколов,
 К нам летит весна из дальних
 Из полуденных краев.

 В зеленеющем убору
 Млеют темные леса.
 Небо блещет, точно море,
 Море - точно небеса.

 Сосны - в бархате зеленом,
 И душистая смола
 По чешуйчатым колоннам
 Янтарями потекла.

 И в саду у нас сегодня
 Я заметил, как тайком
 Похристосовался ландыш
 С белокрылым мотыльком.

 ПОСЛЕ ГРОЗЫ.

 Остывает запад розовый,
 Ночь увлажнена дождем;
 Пахнет почкою березовой.
 Мокрым щебнем и песком.

 Пронеслась грога над рощею;
 Поднялся туман с равнин.
 И дрожит листвою тощею
 Мрак испуганных вершин.

 Спит и бредит полночь вешняя,
 Робким холодом дыша.
 После бурь весна безгрешнее,
 Как влюбленная душа.

 Вспышкой жизнь ее сказалася;
 Ей любить пришла пора -
 Засмеялась... разрыдалася...
 И умолкла до утра!..

 1892.

 ОДУВАНЧИК.

 Обветрен стужею жестокой
 Еще лес млеет без листвы,
 Но одуванчик златоокий
 Уже мерцает из травы.
 Он юн - и силы молодые
 В нем бродят тайною игрой;
 Питомец поля, он впервые,
 Лобзаясь, встретился с весной.
 И смотрит он в часы восхода,
 Как ходят тучи в высоте,
 Как пробуждается природа
 В своей весенней наготе.

 А в дни сверкающего лета,
 Когда все пышный примет вид -
 И темной ризою одета
 Дубрава важно зашумит,
 Смотря на шумные вершины,
 На злаки нив и цвет долин,
 Он будет ждать своей кончины
 Под пыльным венчиком седин.
 Тогда зефир, в полях играя,
 Иль молодые шалуны
 Его коснутся седины -
 И он умрет, питомец мая;
 Он разлетится, исчезая
 Как вздох, прощальный вздох весны!

 12 мая 1888. Гатчино.

 НА ДЕРЕВЕНСКОМ КЛАДБИЩЕ.

 У косогора за деревней,
 Где деды лапотки плетут,
 Есть, окружен оградой древней,
 Последний праотцев приют.

 Там ивы, тощи и горбаты,
 Семьею грустной расцвели,
 Могилы, временем пожаты.
 Не всех жнецов уберегли.

 Страдальцы спят, без хмеля пьяны;
 Забыты горе и мечты.
 Как были серы их кафтаны,
 Так ныне серы их кресты.

 Душа скорбит, тоской об'ята...
 Вдруг- безымянные холмы...
 Здесь разве брат отыщет брата,
 Как милый образ в царстве тьмы?..

 Здесь воздух полн очарований,
 И в этой чуткой тишине
 Как будто тысячи молчаний
 Кипят и плещутся извне.

 Да лист сухой, спадая с клена,
 Прошелестит, к земле припав,
 Да прогудит, как эхо стона,
 Пчела-работница из трав.

 С весною силою волшебной
 Жизнь вызывает теплота...
 Вон там пушистой почки вербной
 Белеет кокон у креста.

 Пригретый - лопнул кокон нежный,
 И пестрокрылый мотылек
 Вспорхнул, и путь его безбрежный
 Так лучезарен, так широк!

 Из надмогильного покрова
 Не пресмыкаться, а летать.
 Он возродился к жизни снова,
 Стал вольной волею дышать.

 О, если б то же возрожденье
 Вам, отошедшим, было вновь...
 И сердце плачет от волненья,
 Но плачет молча, как любовь...

{{***}}

 Мысли мятежные,
 Нет вам забвения
 В мире, страдающем
 Жаждой стремления.

 Гордо подыметесь
 К небу свободному.
 Шумно опуститесь
 К морю холодному.

 Молнией вспыхнете,
 Скалы изроете;
 Чрево земное,
 Как книгу, раскроете

 Звездами блещете,
 Тучами таете,
 Тайны нескромные
 Разоблачаете!

 Но за пределами
 Мира заочного
 Не успокоите
 Сердца порочного;

 Не разгадаете.
 Мысли мятежные,
 Страсти кипучие -
 Тайны безбрежные!

 И отчужденные
 Светом живущего,
 В мраке потонете
 Сна всемогущего!..

 1893.

 МИР ПОЭТА.

 По шумным улицам, в живой толпе народа,
 В вертепах праздничных разврата и гульбы.
 Среди полян кладбищ, где гневная природа
 Венчает зеленью гробы;

 Во мраке темных рощ, в кудрявой чаще леса.
 Где мягко бродит тень от сосен И берез.
 Где звонче хрустали эфирного навеса
 При вспышке майских гроз.

 У тихоструйных вод, где тощую осоку
 Лобзает беглых волн обманчивый прибой,
 В пустынях, где земля завистливому оку
 Грозит небесною стеной,

 И там, где скаты гор в бессмертном изваяньи
 Застыли навсегда под божеской рукой, -
 Везде поэт, как царь, как гордый царь в изгнаньи,
 Томится мощною душой...

 Он носит мир в душе прекраснее и шире.
 Над ним он властвует, как вдохновенный бог,
 А здесь, в толпе людской, в слепом подлунном мир
 Он только раб тревог...

 И душно здесь ему, и больно пресмыкаться...
 Он любит солнце грез, он ненавидит тьму,
 Он хочет властвовать, он хочет наслаждаться
 Не покоряясь ничему.

 Он хочет взмахом крыл разбить земные цепи.
 Оставить мрак земной в наследие глупцам...
 Со стрелами зарниц блуждать в небесной стел
 И приобщаться к божествам!

 ДУША ПОЭТА.

 Таинственный сумрак
 В глубокой пещере;
 Там гении неба
 И хищные звери.

 Там веет цветами
 Забытого рая;
 Там сырость могилы
 И бездна земная.

 Там два есть колодца
 С кристальной водою:
 С премудростью здравой
 И с ложью больною.

 Сквозь стены пещеры
 Жизнь дико рокочет;
 Ворваться не смеет,
 Замолкнуть не хочет.

 Когда же в ней вспыхнут
 Лучами лампады, -
 Скрываются в норы
 И змеи, и гады.

 Пещера сияет,
 Как храм величавый,
 И небо в ней блещет
 Нетленною славой.

 Узорами радуг
 Свивается плесень
 И слышатся звуки
 Торжественных песен.

 Июнь 1897.

 ДВА ГЕНИЯ.

 Их в мире два - они как братья,
 Как два родные близнеца,
 Друг друга заключив в об'ятья,
 Живут и мыслят без конца.

 Один мечтает, сильный духом
 И гордый пламенным умом.
 Он преклонился чутким слухом
 Перед небесным алтарем.
 Внимая чудному глаголу
 И райским силам в вышине, -
 Он как земному произволу
 Не хочет покориться мне.

 Другой для тайных наслаждений
 И для лобзаний призван в мир.
 Его страшит небесный гений,
 Он мой палач и мой вампир.

 Они ведут свой спор старинный,
 Кому из них торжествовать;
 Один раскроет свиток длинный,
 Чтоб все былое прочитать.
 Читает гибельные строки -
 Темнит чело и взоры грусть;
 Он все - тоску мою, пороки,
 Как песни, знает наизусть,
 И все готов простить за нежный
 Миг покаянья моего, -
 Другой, холодный в мятежный,
 Глядит как демон на него.
 Он не прощает, не трепещет,
 Язвит упреками в тиши
 И в дикой злобе рукоплещет
 Терзанью позднему души.

{{***}}

 К тебе, у твоего порога,
 Я постучался, ангел мой,
 Но ты гостил тогда у бога,
 В его ложнице голубой.
 Ты ткал воздушные одежды
 Из радуг, солнца и луны.
 Мою любовь, мои надежды,
 Мои заоблачные сны!

 И, грустью новой опечален,
 Вернулся я с твоих высот, -
 Бродить среди земных развалин,
 Во мраке горя и забот.
 И встретил гения иного, -
 Он был не ты; угрюм и зол,
 Не зная неба золотого,
 Сквозь гром и пламень он пришел!

 Он завладел душой моею, -
 Земного торжища дитя,
 И вновь молиться я не смею,
 И вновь не смею жить шутя.
 Как тень, блуждаю я над бездной
 Без упованья и мечты.
 Но ты покинул мир надзвездный,
 Ко мне воззвал из суеты!

 С небес принес свои скрижали,
 Вещая проповедь добра, -
 Но я в борьбе, но я в печали, -
 Не мне сияние утра!
 Меня слепят твои одежды,
 И улетают, смущены,
 Моя любовь, мои надежды,
 Мои заоблачные сны!

 Фофанов Константин Михайлович. - 18.5.1862-17.5.1911.
 Стихотворения. Л., 1939. Стихотворения и поэмы. М.-Л., 1962.

 Дополнения

 ГОЛОД

 Кто костлявою рукою
 В двери хижины стучит?
 Кто увядшею травою
 И соломой шелестит?

 То не осень с нив и пашен
 Возвращается хмельна, -
 Этот призрак хмур и страшен,
 Как кошмар больного сна.

 Всемертвящ и всепобеден,
 В ветхом рубище своем,
 Он идет без хмеля бледен
 И хромает с костылем.

 Скудной жертвою измаян,
 Собирая дань свою,
 Как докучливый хозяин,
 Входит в каждую семью.

 Всё вывозит из амбара
 До последнего зерна.
 Коли зернами нет дара,
 То скотина убрана.

 Смотришь, там исчезнет телка,
 Там савраска пропадет...
 Тяжела его метелка,
 Да легко зато метет!

 С горькой жалобой и с гневом
 Этот призрак роковой
 Из гумна идет по хлевам,
 От амбаров к кладовой.

 Тащит сено и солому,
 Лихорадкою знобит,
 И опять, рыдая, к дому
 Поселянина спешит.

 В огородах, по задворкам,
 Он шатается, как тень,
 И ведет по черствым коркам
 Счет убогих деревень:

 Где на нивах колос выжжен,
 Поздним градом смят овес.
 И стоит, дрожа, у хижин
 Разрумяненный мороз...

 1891

 НАШ ДОМОВОЙ

 Люблю тебя, наш русский домовой!
 Волшебным снам, как старине, послушный;
 Ты веешь мне знакомой стариной,
 Пою тебя, наш демон простодушный;
 Ты близок мне, волшебник дорогой.
 Доверчивый, ты скромные угодья
 Моих отцов как сторож охранял,
 Их зернами и хмелем осыпал...
 Ты близок мне: я - внук простонародья!

 И первый ты в младенческой тиши
 Дохнул теплом мне родственной души.
 И слышался тогда твой вздох печальный;
 Он как вопрос звучал из тишины,
 А может быть, из тьмы первоначальной:
 Не правда ли, все люди? Все равны?
 И стал ты мне как откровенье сладок;
 И полюбил я тихий твой приход -
 То с негою пленительных загадок,
 То с мукою язвительных забот.

 Народ живет, народ еще не вымер...
 Ты помнишь ли, как Солнышко-Владимир,
 Твой добрый князь, крестился у Днепра?
 Ты бражничал у княжего двора,
 Ты сторожил и мел его хоромы...
 И девичьи мечты тебе знакомы.
 Как часто ты доверчивой княжне
 Внушал любовь к докучной тишине,
 Когда дрожал лампадный луч в часовне.
 В бессонный час, при ласковой луне,
 Она, дитя, мечтала о неровне...

 Ты был один свидетель нежных чар,
 Ты разжигал сердечной страсти жар,
 Ей навевал влюбленную истому,
 Сон отгонял - и наконец она,
 Дыханием твоим обожжена,
 Лебяжий пух меняла на солому...
 И между тем как старый князь дрожал, -
 Влюбленных след ты нежно заметал
 И колдовал над милою деревней,
 Где страсть полней и песни задушевней.

 Ты дорог мне, таинственный кумир, -
 Моих страстей и грез моих наперсник,
 По-своему ты любишь грешный мир.
 Родных полей и дымных хат ровесник,
 Веди меня в седую глушь лесов,
 К полям, к труду, к замедленному плугу...
 Не измени неопытному другу,
 Дай руку мне!.. Ты видишь, я готов
 Сменить тоску нарядных лестью горниц,
 Где зреет страсть завистливых затворниц,
 Лукавых жен, холодных дочерей, -
 Кичащихся лишь немощью своей, -
 На скромный дар заветных огородов,
 На золото колеблющихся нив...
 Там ты вдохнешь мне силу новых всходов,
 И стану я по-твоему счастлив!
 И грешный вопль раскаянья забуду,
 И радостью труда исполнен буду,
 Свой новый путь, как жизнь, благословив!..

 1891

 Константин Михайлович Фофанов родился в Петербурге в семье небогатого
купца. Учился в дешевых пансионах. Печататься начал с 1881 года и вскоре
завоевал широкую известность. Стихам его присущи музыкальность, богатство
оттенков, минорные настроения. Главная тема поэта - противоречие между
изысканно красивой мечтой и грубой прозой жизни. Поэту пришлось изведать
нужду, невзгоды. Умер он в нищете.

 Старый сад

 Люблю я этот старый сад,
 Он мил, как мгла воспоминанья.
 С тоской впиваю аромат
 Его осеннего дыханья.

 Вздыхаю тихо и грущу,
 Входя в забытые аллеи.
 Я место милое ищу:
 Тропинки, узкие как змеи,

 Там, извиваяся, бегут
 По склону двух холмов, и вместе
 Они сплетаются, где пруд
 Блестит, как сталь. На этом месте

 Я в раннем детстве отдыхал.
 Там гнулись бледные ракиты,
 И я под сенью их мечтал.
 О чем? Мечты те позабыты!

 Но я люблю и до сих пор
 Тропинку, узкую как змейку,
 И сень ракит, и ту скамейку,
 Где уследит прилежный взор

 Ножом начерченные строки
 Элегий томных при луне,
 Когда мне первые уроки
 Дарила муза в тишине.

 И в час, когда мечта приводит
 Меня сюда, вздыхаю я:
 Мое младенчество здесь бродит,
 Здесь дремлет молодость моя:

 1887

{{***}}

 Ищите новые пути!
 Стал тесен мир! Его оковы
 Неумолимы и суровы, -
 Где ж вечным розам зацвести?
 Ищите новые пути!

 Мечты исчерпаны до дна,
 Иссяк источник вдохновенья,
 Но близко, близко возрожденье, -
 Иная жизнь иного сна!
 Мечты исчерпаны до дна!

 Но есть любовь, но есть сердца...
 Велик и вечен храм искусства.
 Жрецы неведомого чувства
 К нему нисходят без конца.
 И есть любовь, и есть сердца!

 Мы не в пустыне, не одни,
 Дорог неведомых есть много,
 Как звезд на небе, дум у бога,
 Как снов в загадочной тени.
 Мы не в пустыне, не одни!..

 <1900>

 В старом саду

 Из аллей несутся звуки,
 Звуки сладких серенад,
 И заслушавшийся дремлет
 И кивает старый сад.

 Слышен шелест легких платьев,
 Звон доспехов, звук речей,
 И мигает сквозь аллеи
 Пламя красных фонарей:

 Дамы белые, как феи,
 Строй изнеженных пажей:
 И береты, и ливреи -
 Тонут в сумраке аллей:

 Греза ль душу мне пленила,
 Или грежу наяву, -
 Я не знаю: только страстно
 Я мечтаю и живу:

 Глубже: глубже в мрак роскошный,
 Очарованный - иду,
 Слышу звуки серенады:
 И еще услышать жду!..

 "Северный Вестник", № 10, 1895 г.

{{***}}

 Летит мой дух на крыльях вожделенья
 Быстрее птиц;
 Вокруг него воздушные теченья -
 Ночь без границ.

 Неясных волн, чуть зримых очертаний
 Волшебный хор,
 За ним плывет без цели, без названий
 Туда, в простор!

 И там, во мгле, где гаснет мирозданья
 Последний свет,
 Он ищет жизнь, где кончено страданье
 Там жизни нет!

 Где нет лучей, там умер звук для слуха, -
 Безгласна тьма, -
 И сетует скорбящий голос духа
 На вопль ума:

 "Северный вестник", № 6, 1895 г.

{{***}}

 Как пышен вечер! Облака
 Горят и рдеют точно розы,
 Недвижны ветки лозняка,
 И над прудом звонят стрекозы.

 И как стрела на тетиве,
 Упасть готовая, трепещет,
 Последний луч в густой листве
 Сквозит и судорожно блещет:

 О, сердце, сердце, замолчи,
 Не бей безумную тревогу,
 Твои последние лучи
 Погаснут также понемногу.

 От жгучих стрел твоих кручин,
 От ран и мук твоей заботы,
 Когда настанет час дремоты,
 Лишь мрак останется один!..

 "Северный вестник", № 8, 1895 г.