В. К. Тредиаковский (1703—1769)
Василий Кириллович Тредиаковский родился в Астрахани в семье священника. Проучившись несколько лет в местной школе капуцинских монахов, он бежал в Москву, в Славяно-греко-латинскую академию, а в начале 1726 г. самовольно отправился за границу — сначала в Голландию, а затем во Францию, где слушал лекции в Сорбонне и Парижском университете. По возвращении в Россию в 1730 г. Тредиаковский издал перевод аллегорического романа П. Тальмана «Езда в остров Любви», имевший бурный успех и ставший первой литературной сенсацией новой русской литературы. Вскоре Тредиаковский был принят в Академию наук в Петербурге (1732), где прослужил до 1759 г., став в 1745 г. первым русским академиком. После отставки бедствовал и умер в нищете, осмеянный современниками и не во всем понятый потомками.
Литературное наследие Тредиаковского — поэта, переводчика, теоретика литературы и смелого экспериментатора в поэзии — огромно, и первое в нем по роли место занимает поэтическое творчество, включающее такие значительные произведения, как философская поэма «Феоптия» (1753), стихотворное переложение Псалтыри (1753), «Тилемахида» (1766) и многие другие. Лирическое наследие Тредиаковского в основном представлено в книге «Езда в остров Любви» и в «Собрании сочинений и переводов как стихами, так и прозою» (1752). Если в первой книге даны образцы светской, преимущественно любовной лирики на обновленном самим Тредиаковским поэтическом языке, то в «Собрании сочинений и переводов», выпущенном вместе со вторым изданием знаменитого «Нового и краткого способа к сложению российских стихов», поэт представил в своих образцах почти все лирические жанры с обстоятельным литературоведческим комментарием.
Прошение любве
Стихи Сенековы о смирении
«Душа моя, спрячь всю мою скорбь хоть на время…».
«Без любви и без страсти…»
Стихи, научающие добронравию человека
Сонет
Элегия
«В жилище, Господи, твоем…»
Строфы похвальные поселянскому житию
Пастушок довольный
В крайностях терпение пользует
Сонет
Покинь, Купидо, стрелы:
Уже мы все не целы,
Но сладко уязвлены
Любовною стрелою
Твоею золотою;
Все любви покорены.
К чему нас ранить больше?
Себя лишь мучишь дольше.
Кто любовью не дышит?
Любовь всем нам не скучит,
Хоть нас тая и мучит.
Ах, сей огнь сладко пышет!
Соизволь опочинуть
И сайдак свой покинуть:
Мы любви сами ищем.
Ту ища, не устали,
А сласть ее познали,
Вскачь и пеши к той рыщем.
За любовь (не будь дивно)
Не емлем, что противно
Ей над всеми царице:
Та везде светло блещет,
Так что всяк громко плещет,
Видеть рад любовь сице.
Стрел к любви уж не надо:
Воля всех любить рада.
Ах, любовь дорогая!
Любовь язвит едину,
Другой ранен чрез ину.
Буди ненависть злая!
КОММЕНТАРИИ
Прошение любве. — Езда в остров Любви. — Преведена с французского на русский чрез студента Василия Тредиаковского. СПб., 1730, с. 79. Печатается с исправлением в первом стихе 4-й строфы («буду» исправлено на «будь»). Вторую часть этой книги составили оригинальные произведения Тредиаковского — «Стихи на разные случаи».
Прошение любве — прошение к любви.
…не емлем… — не принимаем.
СТИХИ СЕНЕКОВЫ О СМИРЕНИИ
правитьПереведены с латинских
правитьСтой кто хочет на скользкой придворной дороге,
Будь сильным и любимым при царском чертоге;
Старайся иной всяко о высокой чести,
Ищи другой, чтоб выше всех при царе сести;
Пускай сей любит славу и убор богатый,
Палаты высоки, двор полем необъятый,
Слуг стадо, села, замки, суды позлащенны,
Одежду дорогую, власы намащенны,
Той — богатство, веселье, также поступь смелу;
Заживай приятелей сильных на жизнь целу.
Но мне в убогой жизни люб есть покой сладки,
Дом простой, и чин низкий, к тому ж убор гладки;
А компания с музы веселит мя смала,
Покорность уж святою казаться мне стала.
Тако, когда мои дни пробегут без шума
(Приятна во дни, в ночи, сия мне есть дума!),
Простачком и старичком весел приду к гробу,
Оставивши на свете всю светскую злобу.
Тот, кто очень всем знатен в сей жизни бывает,
Часто не знатен себе горько умирает.
КОММЕНТАРИИ
Стихи Сенековы о смирении. — Там же, с. 183.
…суды позлащенны… то есть сосуды.
…заживай… — приобретай.
«Душа моя, спрячь всю мою скорбь хоть на время…»
правитьДуша моя, спрячь всю мою скорбь хоть на время,
Умальте, мои очи, слезных поток бремя;
Перестань жаловаться на несчастье, мой глас;
Позабудь и ты, сердце, кручину на мал час.
Знаю, что вы в несчасти, и то чрез жестоту,
Варварской и несклонной судьбины в долготу.
Будьте в малой роскоши, хоть и все постыли,
И помните, что долго вы счастливы были.
КОММЕНТАРИИ
«Душа моя, спрячь всю мою скорбь хоть на время…» --Там же. Печатается по 2-му изд. (1778), с. 2.
«Без любви и без страсти…»
правитьБез любви и без страсти
Все дни суть неприятны:
Вздыхать надо, чтоб сласти
Любовны были знатны.
Чем день всякий провождать,
Ежели без любви жить?
Буде престать угождать,
То что ж надлежит чинить?
Ох, коль жизнь есть несносна,
Кто страсти не имеет!
А душа, к любви косна,
Без потех вся стареет.
Чем день всякий провождать,
Ежели без любви жить?
Буде престать угождать,
То что ж надлежит чинить?
КОММЕНТАРИИ
«Без любви и без страсти…» — Там же, с. 94.
Косна — медлительна.
СТИХИ, НАУЧАЮЩИЕ ДОБРОНРАВИЮ ЧЕЛОВЕКА
правитьОтдавай то все творцу, долг что отдавати;
Без рассудка ж ничего ти б не начинати.
Токмо с добрыми людьми в жизни сей дружися;
А таланты чрез твои никогда не льстися.
С мнением других всегда будь согласен прямо;
Никогда в твоем стоять не изволь упрямо.
Внятно слушай, что тебе люди предлагают;
Больше умным не кажись, нежели тя знают.
С тем о том не говори, смыслит кто что мало,
Проста сердца быть тебя речь и все б казало.
Слово данное держи, было б как ни трудно;
Ничего ж не обещай вдруг и нерассудно.
Будь услужен, будь и тих, ласков в разговоре;
Всех приятно принимай, был никто б в презоре.
Дерзостно не будь знаком, обходися ж смело;
Не размыслив, не вступай ни в какое дело.
Без корысти всех люби, а прощай без мести;
Низок будь большим, себя ж подлым не бесчести.
Дружен всем старайся быть, дружно поступая,
Тяжбы никогда ни с кем сам не зачиная.
Не проведывай никак, что чинят другие;
Просто крой дела твои, чтоб не знали злые.
Рассмотря, давай взаймы, только ж добровольно;
Если надо наградить, награждай довольно.
И каким бы ни хотел образом ты быти,
Быть без лишка, и себя б в том не позабыти.
Страждет кто твой друг напасть? --Сожалей безмерно;
В друге всяк порок сноси, всё будь другом верно.
Побеждай печаль, как дух оной поддается,
Не вини в той никого, та как и минется.
Учинить старайся мир, ссоры где злодейство;
Инак и не отмщевай, как чрез благодейство.
Жарко не жури людей и хвали не льстивно,
Мерно смейся над людьми, смех терпи взаимно.
Кажда в ремесле своем чти ты без упрямства;
Также ничего не хуль одного для чванства.
Благодетельством твоим худо попрекати;
Лучше оное всегда вовсе забывати.
Нуждну другу помогай, тот хоть и не просит;
Кто дарит не так, как мот, щедра имя носит.
Пылка гнева угашай жар и ненасытность;
Говори добро всегда в чью-либо небытность.
Благодарность бы была в сердце ти природно;
Для забавы хоть играй, только ж благородно.
Мысля, мало говори, обмануть не тщися;
Что б ти ни было дано, тем всегда хвалися.
Должника не мучь, как он к плате неисправен;
Для себя и для него всё будь добронравен.
Ближних счастия твоих не завидуй цвету;
Вверенное так храни, чтоб не вынесть свету.
Крой, не чваняся ничем, тайну ти искусно,
Презирай по сем, как лгут про тебя что гнусно.
КОММЕНТАРИИ
Стихи, научающие добронравию человека. — Новый и краткий способ к сложению российских стихов. СПб., 1735, с. 27. Перевод с французского стихотворения Ф. Фенелона (1651—1715).
СОНЕТ
правитьБоже мой! твои судьбы правости суть полны!
Изволяешь ты всегда к нам щедротен быти;
Но я тако пред тобой человек зол дольны,
Что уж правде мя твоей трудно есть простити.
Ей! мой Господи! грехи что мои довольны,
То не могут и тобой всяко мук избыти:
Ты в моем блаженстве сам будто бы не вольны,
Вся. и милость мя твоя хочет погубити.
Буди же по-твоему, то когда ти славно,
Слезы на мои гневись, очи льют что явно;
Ин греми; рази, пора, противна противный.
Чту причину, что тебя так ожесточает;
Но по месту поразишь каковому, дивный?
Мя всего Христова кровь щедро покрывает.
КОММЕНТАРИИ
Сонет. — Новый и краткий способ к сложению российских стихов. СПб., 1735, с. 31. Перевод сонета французского писателя Ж.-В. Барро (1602—1673).
ЭЛЕГИЯ
правитьКто толь бедному подаст помощи мне руку?
Кто и может облегчить, ах! сердечну муку?
Мягкосердыя на мя сын богини злится,
Жесточайшим отчасý тот мне становится:
Неисцельно поразив в сердце мя стрелою,
Непрестанною любви мучит, ах! бедою.
Сердце равныя ничье не имело страсти,
Не впадало тем ничье в равные напасти:
Без надежды б чье когда лютый жар страдало?
Ах! невинное мое в лютость ту попало.
Прежестокая болезнь всяк час то съедает,
Несравненная печаль как зверь лют терзает;
Мысли, зря смущенный ум, сами все мятутся,
Не велишь хотя слезам, самовольно льются;
Вдруг безмолвствую, и вдруг с стоном воздыхаю,
Сам не вем, чего желать и чего желаю.
Безнадеждие, мятеж, горесть и печали,
И несносная тоска ввек на мя напали.
В сем смятении моем что чинить имею?
Сердце рвется, а целить чем то не умею.
Мысль тотчас одну с ума гонит прочь другая,
Разум от меня бежит, страсть же мучит злая.
Внутренний покой никак мне сыскать не можно,
Что б я в помощь ни взывал, все в удаче ложно.
Никому принесть нельзя жалобу сердечну:
Купидин мя осудил к молчанию вечну.
Нерассудный и слепой, Купидин пресильный,
И который толь ко мне ныне не умильный!
Я какую тебе мог дать к сему причину,
Что ты вечну напустил на меня кручину?
Ты велишь мне то любить, нельзя что любити,
С света, знатно, ты сего хочешь мя сгонити:
Илидары нет уж, ах! нет уж предрагия!
Больше Илидары зреть не могу младыя!
Прежестока смерть уже ссекла ту косою!
Ранить больше мя по ней что ж любви стрелою?
О, изволь от страсти к ней ныне мя избавить!
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить!
Неповинну мне за что кажешь ты немилость?
В преглубокую за что вводишь мя унылость?
Сердце ти мое когда было не покорно?
Оно ты к себе видал быть когда упорно?
Быть готово то всегда, ей, в любовном жаре,
Но к другой бы красоте, а не к Илидаре.
О, изволь от страсти к ней ныне мя избавить!
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить!
Что крушиться мне о той, где надежды нету?
Как велишь мне ты любить мертву, без ответу?
И молчу я, и горю, и стражду невольно,
А не может никогда сердце быть довольно:
Илидара ввек хладнá ныне пребывает!
Нагла жара моего та не ощущает!
Обрати во мне сей жар к красоте приличной,
К Илидаре б не горел толь мой необычный.
О, изволь от страсти к ней ныне мя избавить!
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить!
О жар! язва! о и страсть! страсть толь нестерпима!
Наглость о моей любви толь неутолима!
Больше не могу терпеть, ах! весь пропадаю.
Небо! в жизни я пока чуть жив пребываю.
Лучше вовсе умереть, нежели страдати,
И не умирая все, только обмирати.
Но скажи мне, Купидин, ты на что питаешь
Толь сей жар всяк час во мне и воспламеняешь?
Ты не мнишь ли, что, любив ону я живую,
Мог по смерти позабыть мне всегда драгую?
О, изволь от страсти к ней ныне мя избавить!
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить!
Правда, Илидара как зрилася во свете,
Младости своей была как в прекрасном цвете,
Я любил, могу сказать, ону несравненно,
В мысли ж ныне содержу право незабвенно.
Будь не веришь, Купидин, опишу ту живо,
Та коликое была в жизни всем здесь диво.
О, изволь от страсти к ней ныне мя избавить!
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить!
Илидара здесь жила вся белейша снега,
А на теле всем ее сáма зрилась нега,
Долговатое лицо и румяно было,
Белизною же своей все превосходило.
Будь на белость зришь лица--то лилеи зрятся;
На румяность буде зришь--розы той красятся;
Обе превосходно в ней краски те играли,
Обе несравненно ту в жизни украшали.
Очи светлы у нее, цвета же небесна,
Не было черты в лице, чтоб та не прелестна;
Круглое чело, чтоб мог в оное вселиться
Разум, данный с небеси, и распространиться.
Алость на устах весьма мягкость украшала,
А перловы зубы в ней видеть не мешала;
Черностью ее власы соболю подобны,
Паче шелку те рукам мягкостью угодны.
Все б ее перстам иметь с златом адаманты,
Груди все б ее носить чистые брильянты.
Ни велика, ни мала, схожа на богиню,
Поступью же превзошла всякую княгиню;
Со всего, но и всегда зрилась благородна,
И богам, богиням быть та казалась сродна;
Голос свой имела тих, нрав во всем учтивый,
К добрым добр у ней прием, к злым же был спесивый;
Ласкова и умна речь, сладка и приятна,
Рассудительна, остра, в произносе внятна.
Чист и строен та хотя свой убор носила,
Больше же, однак, собой оный весь красила.
Всяка не могла тогда красота сравниться
Илидаре, о, моей! купно надивиться.
Ум ее мне описать нельзя есть никако;
Надо равный мне ее возыметь ум всяко.
Как мне словом изъявить остроту велику
И догадку, что была в ней всегда, толику?
Рассуждение и смысл здрав и преглубокий,
Разум зрел весьма и тверд, мысльми же высокий?
Словом токмо заключу, что та Илидара
Многих лучше всем была, никому не пара.
Видишь, о ты Купидин! помню как я ону,
Что всю живо описал всяка без урону.
Будь доволен только сим, что ту не забуду,
В гробе затворен пока червиям в снедь буду.
О, изволь от страсти к ней ныне мя избавить!
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить!
КОММЕНТАРИИ
Элегия. — Новый и краткий способ к сложению российских стихов. СПб., 1735, с. 53.
Сын богини — Купидон (Купидин), сын Венеры (греч. миф.).
…нагла жара… — порывистого жара страсти.
…описал всяка без урону… — поэтическая инверсия: описал без всякого урона (ничего не упустив).
«В жилище, Господи, твоем…»
правитьВ жилище, Господи, твоем
Кто обитает как достойно?
Или святый твой дом пристойно
В сельбу кому есть отдаем?
Тому, кто ходит непорочно,
Правдив есть словом, делом точно.
Языком кто своим не льстит,
И кто единоверну другу
Приличну помня сам услугу
Зла не наносит, злу не мстит:
Притом и ближних не ругает
И никого не облыгает.
Лукавнуюший всяк пред ним
Презрен во всяко время зрится:
Он честь отдать повсюду тщится
И прославление таким,
Которы страх имеют к Богу
И к Господу любовь премногу.
Клеврету оный своему
Стоит в присяге данной твердо;
Ни не дал в рост немилосердо,
И не винил на мзде к тому.
Сие творящи человеки
Недвижимы пребудут в веки.
КОММЕНТАРИИ
«В жилище, Господи, твоем…». — Неизданные тексты В. К. Тредиаковского (подгот. текста и примеч. А. Б. Шишкина). — Венок Тредиаковскому. Волгоград, 1976, с. 9. Переложение 14 псалма.
В сельбу — в поселение.
Не облыгает — не клевещет.
СТРОФЫ ПОХВАЛЬНЫЕ ПОСЕЛЯНСКОМУ ЖИТИЮ
правитьСчастлив! в мире без сует живущий,
Как в златый век, да и без врагов;
Плугом отчески поля орющий,
А к тому ж без всяких и долгов.
Не торопится сей в строй по барабану;
Флот и море не страшат его;
Ябед он не знает, ни обману;
Свой палат дом лучше для него.
В нем всегда или он виноградны
Вяжет лозы к тычкам и шестам;
В дни гуляет, те когда изрядны,
По долинам либо по стадам.
Он в иной серпом день очищает
Ветви все негодные с дерев,
Добрый к оным черен прививает,
Смотрит, в хлебе нет ли вредных плев.
Либо мед и сот кладет сам в кади,
В ночь или бывает рыб ловец;
Сам же иногда, волны в дом ради,
Всех обросших он стрижет овец.
Осень как плодом обогатится,
Много яблок, груш и много слив;
О! как полным сердцем веселится,
Их величину, их зря налив.
Что тогда из всех плодов зреляе,
Отбирает разно по частям:
То шлет в храм к молитве, что честняе;
Приходящим часть хранит гостям.
Часть в подарок сродникам, часть брату;
Благодетель ту б взял, говорит;
Ту несите куму, ту часть свату,
Пусть за ту мне друг благодарит.
Иногда лежит под старым дубом,
Иногда на мягкой там траве;
Нет в нем скверных мыслей зле о грубом:
Что есть дельно, то все в голове.
Быстрые текут между тем речки;
Сладко птички по лесам поют,
Трубят звонко пастухи в рожечки,
С гор ключи струю гремящу льют.
Толь при разном диком сельском шуме
Ненадолго спит вздремавши он;
Что ни было доброго на думе,
Забывает все в глубокий сон.
Но зимою нападут как снеги
И от стужи избы станут греть,
Много и тогда ему там неги:
Начнет род другой забав иметь.
В поле ездит он или с собаки,
Боязливых зайцев в сеть ловя,
То с волками смотрит псовы драки,
То медведя оными травя.
Тешит он себя и лошадями
И кладет отраву на лисиц,
Давит многих иногда силками,
Иногда стреляет разных птиц.
Часто днями ходит при овине,
При скирдах, то инде, то при льне;
То пролазов смотрит нет ли в тыне,
И что делается на гумне.
Кто ж бы толь в приятной сей забаве
Всех своих печалей не забыл?
Хоть в каких бы кто честях и славе,
Как сея б он жизни не взлюбил?
Буде ж правит весь толь постоянна
Дом жена благословенный с ним,
Сарра коль была или Сусанна, —
То спокойства нет сравненна с сим.
Весь некупленный обед готовит,
Смотрит, пища чтоб вкусна была,
Из живых птиц на жаркое ловит
И другое строит для стола.
А потом светлицу убирает
К мужнему приходу с дел его;
Накормивши деток, наряжает,
Встретить с ними б мужа своего.
Тот, пришед в дом, кушать и садится
За накрытый, набранный свой стол,
Что ж порядочно у ней все зрится,
То причины нет, чтоб был он зол.
Каплуны прочь, птицы африкански,
Что и изобрел роскошный смак,
Прочь бургонски вина и шампански,
Дале прочь и ты, густой понтак.
Сытны токмо щи, ломть мягкий хлеба,
Молодой барашек иногда;
Все ж в дому, в чем вся его потреба,
В праздник пиво пьет, а квас всегда.
Насыщаясь кушаньем природным,
Все здорово провождает дни,
Дел от добрых токмо благородным,
Не от платья и не от гульни.
Счастлив, о! весьма излишно,
Жить кому так ныне удалось.
Дай бог! чтоб исчезло все, что пышно,
Всем бы в простоте святой жилось.
КОММЕНТАРИИ
Строфы похвальные поселянскому житию. — Сочинения и переводы как стихами, так и прозою, ч. 2. СПб., 1752, с. 183. Вольное подражание II эподу Горация, значительно расширенное и отчасти русифицированное Тредиаковским. В стихотворении много характерных для поэтического стиля Тредиаковского латинизированных инверсий: «свой палат дом лучше для него» (вместо: «свой дом для него лучше палат»), «он в иной серпом день очищает» (вместо: «он в иной день очищает серпом») и ряд других.
Сарра коль была или Сусанна — добродетельные библейские героини, чьи имена стали нарицательными.
ПАСТУШОК ДОВОЛЬНЫЙ
правитьМал пастух и не богат,
Только ж знает то в нем душка
Сколько счастлив он и рад,
Тем, что есть своя пастушка.
Он трудится день и ночь,
Все труды ему игрушки,
Всяка тягость мнится в мочь
Для любимыя пастушки.
С поля идучи домой,
Он спешит к своей избушке,
Что-нибудь несет домой,
То, вошед, дарит пастушке.
О здоровье преж всего
Спрашивают дружка дружку,
И не больше та его,
Сколько он свою пастушку.
Стол их всяк вточь оценит
С небольшим одной полушкой,
Как же он обильный мнит?
Вкупе ест за ним с пастушкой.
Все его богатство есть,
Весь покой, как на подушке,
Вся приятность, радость, честь
Только в вернейшей пастушке.
КОММЕНТАРИИ
Пастушок довольный. — Шишкин А. Б. К истории работы В. К. Тредиаковского над «Сочинениями» (Неизданные материалы). — Русская литература, 1982, N 3, с. 142. Это буколическое стихотворение предназначалось автором для 2-й части «Сочинений и переводов» (1752), но в издание не было включено.
В КРАЙНОСТЯХ ТЕРПЕНИЕ ПОЛЬЗУЕТ
правитьНе тела я болезнь стихами исцеляю,
От зол унывший внутрь дух в бодрость восставляю.
Кто в немощь телом впал, врачи того лечат,
Хоть некогда больных лекарством в землю мчат.
Кто ж духом заболел, такому б от Сократа
Долг помощи желать, оставив Гиппократа:
Но ныне философ для многих странен есть,
И мудрости прямой едва бывает честь.
Так врачество даю болящим из пиита:
К пиитам и у нас легла дорога бита.
Будь пользуяй пиит, когда увещевать,
И силен сердца скорбь поспешно врачевать.
О! вы, в которых боль по беспокойству духа,
Крушится ль кто из вас от ложна в людях слуха,
Тщеславный ли язвит и жалит где кого,
Прегрубый ли блюет всем зевом на него,
Безумный ли какой ругает безобразно,
От злобы стервенясь иной порочит разно,
Ничтожит ли давно, с презором, гордый ферт,
Чрез сильного ль бедняк несправедливо стерт,
По страсти ль чем тебя и нагло кто обидит,
Без всяких ли причин сверьх меры ненавидит,
Иль предпочтен тебе в способности другой,
Или врагом восстал нечаянно друг твой,
Иль ухищренный льстец копает ров лукавно,
На пагубе твоей возвысился б он славно,
Иль в очи, ни при ком, хвалить не престает,
Кой за глаза в хулах, при всех, не устает,
Иль, словом, страждет кто из вас навет поносный,
И так, что жизни век затем ему не сносный,
А нêльзя пременить и от того уйти,
Ни способа отнюдь к спасению найти, —
Послушайте, что вам Гораций предлагает,
Да более дух ваш не преизнемогает.
«Как зло вас, — говорит, — с покоем разлучит,
Терпите: всяк, терпя, суровость умягчит».
КОММЕНТАРИИ
В крайностях терпение пользует. — Ежемесячные сочинения, 1755, февраль, с. 139.
Тяжко нам. Но терпи. Легче сживаешься // С тем, чего изменить нельзя. Гораций, книга I, ода 24 (лат.)
Пользуяй пиит — врачующий поэт.
СОНЕТ
правитьиз сея греческия речи: «Στέφει τιμώντας α'υτήν 'αρετή», --то есть: «Добродетель почитающих венчает»
Желает человек блаженства непреложно.
Сему--высокий чин, и сила тем, и честь;
Тот счастия себе в богатстве чая ложно,
Приумножает все, обилие что есть.
Роскошствуя иной сластями, сколько можно,
Не видя ж, ослеплен, какая в оных лесть,
Благополучна мнит себя неосторожно;
И их на всякий час стремится выше взнесть.
Ах! Чувствует он сам тьмы целы недостатка,
И множество свое зрит малым без придатка:
Хотя достиг конца, но мил едва успех.
Иль тщетно дал ему хотения содетель?
О смертный! умудрись: безмерность кажда грех,
А средство всех довольств — едина добродетель.
КОММЕНТАРИИ
Сонет. — Трудолюбивая пчела, 1759, март, с. 187.