Стихотворения (Мейснер)/Версия 2

Стихотворения
автор Александр Федорович Мейснер
Опубл.: 1913. Источник: az.lib.ru • Впорхнула бабочка…
Греза безумной
Железная скрипка
Камню
На миг
Не ты…
О, если ты мне друг…
Они
Пойми!..
После заката
Семейное счастье
Сонет сну
Падучая звезда

Александр Мейснер

править

Впорхнула бабочка…

Греза безумной

Железная скрипка

Камню

На миг

Не ты…

О, если ты мне друг…

Они

Пойми!..

После заката

Семейное счастье

Сонет сну

Падучая звезда

*  *  *

Впорхнула бабочка в мой темный кабинет,

Где — Гегель, Ницше, Кант… где — Дарвин и Паскаль, —

И стало прошлого, промчавшегося жаль,

И сердцу вспомнилось, чего давно уж нет…

Впорхнула бабочка… И тот живой привет,

Что бросила на миг, опять умчавшись вдаль, —

Не умер для меня… Но омрачен Паскаль,

Но затуманен Кант и — тесен кабинет…

С тех пор, как облако, плывет ко мне печаль,

Едва лишь сумерек сгущенная вуаль

На землю упадет, сменив румяный свет.

Незримых миру слез трепещущий хрусталь

Мне накрывает взор… И вновь чего-то жаль,

И так пустынно-мертв мой темный кабинет…

Греза безумной

править

Хохотала… весь день хохотала…

Но едва лишь туманная мгла

Распростерла свое покрывало, —

На качель утомленно легла.

А сегодня проснулась так рано…

Босиком прибежала ко мне. —

Я купалась в волнах Иордана

При серебряно-сонной луне.

И волна разбивала, струила

Отраженные кольца луны …

Милый, как же мне весело было!..

Я ловила вечерние сны.

Скрылись тучи, рассеялись бури…

Было видно прозрачное дно…

Белый голубь кружился в лазури,

Как тогда… бесконечно давно…

Отдана многострунной надежде,

Я сгорала в небесном огне…

Кто-то в длинной и светлой одежде

Подходил, с тихой лаской, ко мне…

С этой ночи я стала другая.

Я земную покинула тьму…

Тень ты видишь мою, а живая

Я ушла невозвратно к Нему…

«Пробуждение» № 4, 1913 г.

Железная скрипка

править

Жду от солнца весенней улыбки…

Я кого-то заочно люблю…

По ночам я «играю на скрипке»: —

По ночам я решетку пилю.

Были б силы, кирпичную клетку,

Как Сампсон, я разбил бы давно…

Поднимаю на стол табуретку

И гляжу, сквозь решетку, в окно.

Серый ястреб высоко-высоко

В синеве предвечерней парит.

Лег свинцом мутный сумрак с востока,

Но зато, видно, запад горит!

И едва в вышине многозвездной

Лишь мигнет огоньку огонек, —

Осторожно, на скрипке железной,

Песнь затянет железный смычок.

Нет прекрасней, нет слаще мелодий!..

Пыль, блистая, летит от смычка…

Я люблю… Я молюсь о свободе —

И свобода так жутко близка …

«Пробуждение» № 1, 1914 г.

Холодный камень, есть в тебе душа!

Все гибнет… Только ты в своей твердыне вечен.

В Элладе царственной ты были очеловечен…

Бессмертный на земле, живешь ты не дыша, —

И все же есть в тебе разумная душа.

Ты в глыбах ждешь той творческой руки,

Которая в тебя вдохнет живую силу…

Там где-то роет крот свое жилье-могилу,

Гудит пчела, порхают мотыльки,

А ты, недвижный, ждешь властительной руки.

Едва резец твою заденет грань —

Ты пробуждаешься для красоты нетленной.

А наша красота сверкнёт звездой мгновенной —

И смерти даст безвременную дань…

Молись резцу и статуей восстань!

«Пробуждение» № 18, 1915 г.

На миг

править

Погиб… Но бывают мгновенья,

Когда исполняюсь огня

И новые, странные звенья

Связуют с незримым меня.

Погиб я… Но в светлые миги

Я дверь открываю в алтарь…

Внезапно спадают вериги, —

Я — сильный, я — зрячий, я — царь.

И, будто, нежданно, случайно

Я в мир заповедный проник,

Познал недосказанность тайны

И стал полубогом на миг.

«Пробуждение» № 49, 1907 г.

Не ты…

править

Я творил… Расстилалася ночь золотая…

Налетали и зрели мечты.

«Я ль творю?» — вопрошал я, природе внимая.

Отвечала мне ночь: «Нет, не ты!..»

И повсюду витал мира творческий гений,

И повсюду дышали цветы

«Я ль творю?.. Я ль виновник моих песнопений?»

Отвечали мне тени: «Не ты!..»

И у каждой звезды, создавая свой стих вдохновенный

У бездонной ночной высоты —

«Я ль творю?» — вопрошал я, счастливый, но пленный.

Отвечала мне ночь: «Нет, не ты!..»

«Пробуждение» № 17, 1909 г.

*  *  *

О, если ты мне друг, — в часы предсмертной муки,

Когда, иссохшие, мои ослабнут руки,

Чтоб над собой свершить рассудка приговор, —

Ты к моему придешь ли изголовью

И, полная всесильною любовью,

Закроешь ли мой онемевший взор?!

О, приходи! И смелою рукою

В бескровные уста мне влей мгновенный яд,

Чтобы скорее, — там, за гробовой доскою, —

Затихнул и померк моих страданий ряд

И взгляду новое открылося бы царство!

Иль, может быть, как эти все, и ты

Мне будешь подносить ненужные лекарства

И пошло утешать, дразня мои мечты?

О, если так, — уйди, чтоб гордо у порога

Земного с неземным я мог страдать один,

Без праздных откликов чтоб билася тревога

Моих последних мук, ниспосланных от Бога,

На рубеже двух жизней и судьбин!

«Пробуждение» № 19, 1910 г.

Их сидело так много, но друг друга не знали они.

То, что думает каждый — для других оставалось в тени.

Говорили, смеялись… Но подавленной мысли печать

В этих лицах никто не желал и не мог разгадать.

И когда бы друг в друге тайных дум разгадали пути, —

Разошлись бы уныло и сказали б: «На веки прости!»…

И опять бы столкнулись и делили бы серые дни…

…Их сидело так много, но друг друга не знали они.

1913

Пойми!..

править

Ты чувства моего пойми не силу, — тонкость.

Внимай моим невнятным голосам,

Как ночью слушаешь ласкающую звонкость

Далекой песни, вторящей лесам.

Дай сердцу своему цветистый ряд открытий

И облик мой сама пророчески создай.

Моей души неуловимых нитей

Непознанную сеть пытливо разгадай.

Узнай: в чем мой завет и где моя дорога.

Пророка и шута, преступника и бога —

Постигни все во мне ты мыслью огневой, —

Все сердцем прочитай из непонятной книги,

В которой жизнь моя: мои цветы, вериги,

Сиянья, пропасти… — И весь я буду — твой.

«Пробуждение» № 4, 1913 г.

После заката

править

Над рекой скользят туманы,

Тихо призраки встают.

На уснувшие поляны

Тени легкие плывут.

В каждой тени дышит краска,

В каждой краске бродит тень.

Я не знаю: явь иль сказка,

Ночь ли это или день.

С неземным слилось земное.

Там — сиянье, здесь — туман.

Но всего нас, словно, двое —

Только я да мой обман.

«Пробуждение» № 7, 1910 г.

Семейное счастье

править

Семейное счастье, бесстрастное счастье,

Полно ты спокойной, но вечною властью!

Лучом своего камелька.

Ты мысль усыпляешь и сердце лелеешь…

Ты чем-то томительно-ласковым веешь,

В тебе — и любовь, и тоска.

Семейное счастье — бесшумное мере.

В его безмятежно-лазурном просторе

Боялся бы я утонуть.

В пути мне не страшны ни бури, ни мели.

Боюсь лишь его золотой колыбели…

Мне пристань страшна, а не путь.

Семейное счастье — чертог златотканый.

В нем реет дух мира, как призрак туманный.

В нем стены из блекнущих роз.

Семейное счастье — усталым отрада,

Разбитому сердцу немая награда,

Без дум, без восторгов и слез.

«Пробуждение» № 5, 1909 г.

Оригинал здесь.


Сонет сну

править

«Священный, тихий сон уравнивает всех:

Он с пошлого лица сгоняет праздный смех,

В черты шута вдохнет он мир покоя,

Земному даст он нечто неземное.

Вглядись в недвижные, заснувшие черты!

В них не прочтешь: ничтожен он, иль гений.

Душа ушла в далекий мир видений,

Лицо полно холодной красоты.

Нисходит к спящему полночный бог забвенья,

И с суетной землей он разрывает звенья.

Уснувший — чист. Струится перед ним

Лазурь нездешних грёз…

Он отрешен от света:

К нему, с венком надзвездного привета,

Из горних стран слетает херувим».

Падучая звезда.

править

Будто греза любви вдохновенная,

Красотой лучезарной горда,

По воздушному морю, мгновенная,

Пронеслась золотая звезда.

Золотая звезда безымянная,

Что б могла на земле ты найти?

И какая надежда желанная

Окрыляла тебя на пути?

Словно юность, пороком сраженная,

Ты погибла во тьме навсегда…

Где ты, в грешную землю влюбленная,

Где же ты, золотая звезда?