Счастье
правитьЯ знаю счастье, светлое, как день.
Я знаю нежность, чуждую пристрастья.
Как хорошо дышать во имя счастья,
И в жизнь лицом склоняться, как в сирень!
Поёт любовь, — июльская гроза, —
Но ей чужда и ненависть, и жалость…
И после ласк — счастливая усталость,
И легкий сон, смежающий глаза…
Во имя счастья, светлого, как день,
Не надо слез, борьбы и сладострастья…
Как хорошо дышать во имя счастья,
И в жизнь лицом склоняться — как в сирень!
«Огонек» № 4, 1916 г.
Я думаю, что милые глаза…
правитьЯ думаю, что милые глаза
Июльская наполнила гроза
Предчувствием унылым.
И на руки склонилась голова,
И ласково беспомощны слова,
И счастье не по силам.
А если просветлеет синева,
И ветер замирающий — едва
Волос твоих коснется,
Лицо свое откроешь мне в слезах…
И жутко, под ресницами — в глазах
Отчаянье проснется.
Любимая, но дальняя, как все!..
Нам хорошо на светлой полосе.
Дымятся капли в поле.
О, не страшись отчаянья, — оно
Свежительно, как буйное вино,
Ведь счастья нет без боли.
Я думаю, что скоро ты поймешь
Как сладко и мучительно живешь…
И тихие надежды,
И нежные желанья прежних снов
Скользнут с тебя, как цепи из цветов,
Как детские одежды.
1911
Весна
правитьБегут к закату желтые ручьи,
Дымится лес, в снегу чернеют корни,
Встают березки — мягче и узорней…
Кричат грачи.
Душа несбыточным по-прежнему полна,
И кровь поет в ликующем разбеге…
Крадется в сумраке, и плачет в сладкой неге —
Весна!
«Пробуждение» № 4, 1913 г.
Оригинал здесь.
ЯКОВ ГОДИН. У РУСАЛОК (СКАЗКА)
правитьРусалки, речные русалки — во мгле —
Детей приманили в июле.
Уж бродит народ на прибрежной земле.
Но поздно. Они потонули.
__________
На дне.
Старш. русалка (Ближней девочке):
Скажи, ясноглазая девочка, нам:
Кого ты любила? Что делала там?
И где веселей — не у нас ли?
Что знала о нашей реке?
Девочка:
Мы с мамой купались в речном тростнике…
И жарили рыбок на масле!
Ст.русалка:
Но где же, скажи, веселей:
У нас, или там — между жарких полей?
Девочка:
Где солнышко светит…
Ст.русалка:
Но где же
Прохладней? Не правда ль у нас?
Девочка:
На травке зелёной и свежей.
Ст.русалка (Плачущим девочкам):
Не плачьте, малютки,
Не трогайте глаз!..
В руках незабудки
Остались у нас —
С венками из лилий!..
Резвитесь. Я куколок вам принесу,
Глотающих влагу… И каждой косу
Украшу, чтоб нас вы любили!
Запойте, подруги!..
Другая русалка:
Что вечно бежит?
Что плещет минут непрерывней?
Хор:
Родимая речка…
Русалка:
А что веселит?
Хор:
Июль золотой и весёлые ливни!..
Ст.русалка:
Кружитесь…
__________
Речные русалки во мгле
Детей приманили в июле.
Но бродит напрасно народ по земле.
Уж поздно. Они потонули.
(Новое слово. 1910, № 7)
Оригинал здесь.
Счастливая
правитьТы светлой выросла, ты радовалась счастью
Глазами синими, как васильки.
И вся доверилась не ласкам, но — участью:
Движенью медленной родной реки.
Глазами синими увидела впервые
Ты упоительный огонь в зрачках,
Когда твой стан и плечи молодые
Томились сладостно в чужих руках.
Ресницы длинные, — как в детской колыбели,
Под лаской матери, — сомкнула ты,
Как только демоны свой гимн пропели
И стали ангелы бросать цветы…
Ты ясной выросла, и ласковой осталась,
Непобедимая в борьбе земной.
В тебе все светлое, о чем душе мечталось,
В тебе, счастливая, в тебе — одной!
«Пробуждение» № 7, 1913 г.
В мельканьях капель бесследных
Окна — как крылья птиц.
Много заплаканно-бледных
Усталых лиц.
Шляпки, платья треплет
Ветер черной реки.
По улицам желтый трепет,
Туманно мерцают рожки.
И ты подойдешь устало.
Скажешь: пойдем.
Ты долгий вечер искала
Меня под дождем.
Твой локон над черной бровью
Напудрен и, влажный, пьян.
Губы накрашены кровью
Или налетом румян.
В мельканьях капель бесследных,
Томясь и тоскуя больней,
Мы потонем за цепью бледных
Ночных огней.
Верни весну
правитьНикто, как ты… Верни Весну желаний.
И с замираньем радостным воспой —
Наивность форм в изгибах легких тканей,
Весенний взгляд и локон золотой,
Умножь порывом сдержанное пламя
В ее чертах… А разум заглуши
Лесной прогулкой, и — мечтами
Увлекшейся души.
Потом ласкай, встречаясь вечерами,
А разлучаясь сожалей,
Ревнуй, считая дни за днями,
В затишьи сада и полей.
Никто, как ты. Волной воображенья,
Мечтой заполни пустоту,
И явит тайна отраженья
В случайной девочке — мечту.
Воспоминанье
правитьСогрелись дни — как дети пред камином
Теплом надежд несбыточных. И вновь
Я на закате, переулком длинным,
К тебе стремлюсь, о, ранняя любовь!
Трепещет сердце бабочкой весенней!..
И вновь лепечет сладостную речь
Про светлый жар доверчивых мгновений
И обо всем, что не могло сберечь.
И вновь поют, забыв успокоенье,
Все дни мои, согретые теплом,
И, погружаясь в призрачное пенье,
Я весь в лазурно-ласковом былом!
1912
Городские Мотивы
правитьДождь. Нависшие тучи. Холодные здания.
Тьма. Мерцанье усталых ночных фонарей.
Одинокие думы. Тоска ожиданья…
Бродят тусклые тени озябших людей.
Тучи небо закрыли тяжелым покровом,
Даль задернуло мутною сетью дождя…
Пляшут сырые тени в мерцанье багровом.
Стонет ветер, в холодную мглу уходя.
Дождь. Тяжелые тучи. Жестокие думы.
Холод улиц пустынных. Огни фонарей.
Молчаливые зданья темны и угрюмы.
Бродят тусклые тени озябших людей.
Нет приюта, нет ласки больным и бездомным!..
Набегающий ветер и слезы дождя —
Осень глухо рыдает над городом темным
Кроме мертвой тоски ничего не найдя!..
«Пробуждение» № 7, 1906 г.
На воле
правитьЛюблю свободно жить,
Пустынно, как звезда.
Ничем не дорожить
Нигде и никогда.
Как милый смех детей,
Мне близок оклик птиц,
И мгла лесных путей
Милей огней столиц.
Люблю пустынно жить,
Далеко от людей,
И мирно дорожить
Свободою своей.
Легко, забыв себя,
Дышать, как дышит день,
И, тишину любя,
Уйти в лесную тень.
И чутко холодеть
В росистом серебре…
И рано, на заре,
Как жаворонок, петь!
На склонах дюн
правитьНа склонах дюн — палатка из циновок
Бросает в зной томительную тень.
Вокруг песок, где каждый шаг неловок.
А в легких грезах — север и сирень!
Весь день в труде. А под вечер прохлада
Зовет в лощину между желтых дюн.
Бреду на отдых, с кистью винограда,
В толпе арабов, и под говор струн…
Цветет джумез… На ветках узловатых,
Позеленев, сидит хамелеон…
Но для меня в сиреневых закатах
Цветет сирень… Я грустью упоен!
1915
Погасла безумная сила.
И, буйную силу оплакав,
Низринутый, — жду я уныло,
И жажду потерянных знаков.
Блуждаю в томленье неясном,
Тону в наслажденьях нелепых…
Тоскую о вечно прекрасном
И, пьяный, рыдаю в вертепах.
Кружусь скоморохом. И плачу.
Роняю надежды, как перья…
И силы последние трачу,
Покинув святые преддверья.
И, вскинув изнывшие крылья,
Назад опрокинусь… И слабну.
Дрожу, затуманенный пылью…
Влачусь и беспомощно зябну.
Так осенью стебель увядший
Под ветром дрожит на дороге.
Так ангел, безвременно падший,
Грустит о покинутом Боге.
«Пробуждение» № 10, 1912 г.
Скарабей
правитьМне жаль. Я не бывал в гробницах фараонов,
Не слышал в полумгле шуршанье гибких змей,
Но в золоте пустынь, в тени песчаных склонов
Мне снился наяву волшебный скарабей.
В нем — утоленье мук, и красота скорбей.
В нем — отблеск вечных звезд, и отклик дальних звонов,
И, если дни скользят пестрей хамелеонов,
В тебе единый смысл, прекрасный скарабей.
Неумолимость льда и безотрадность зноя,
Все напряженья сил в гармонию покоя
Ты мудростью в себе едином слил.
Меня к тебе влечет таинственная сила.
И знаю, если б смерть всю жизнь вокруг скосила,
Ты мёртвых в тот же миг чудесно воскресил.
1916 г.
Сонет
правитьЧему вы молитесь, мне чуждо от рожденья.
Мне Божий мир не кажется тюрьмой.
Все лилии любви, все розы наслажденья
Я вплел в венок благоуханный мой.
И чужд мне дерзкий ропот возмущенья:
Я побеждаю бури тишиной,
Чтоб отразились дивные виденья,
Наполнив жизнь сияньем и тоской.
Прозрачно я живу и празднично остыну
В счастливый миг заката и конца,
И сад земной для новых роз покину,
Для новых терний стройного венца.
И снова, может быть, счастливый жребий выну
На бесконечном празднике Творца.
«Пробуждение» № 5, 1912 г.
Темнеет зимний день. И первые огни
Лениво зыблются вдоль улиц монотонных,
И от небес пустынных и зеленых
Легла на крыши призрачная тень.
И вновь из-за углов, темнеющих в тени,
Выходит ряд видений озаренных.
А волны говора и стуков заглушенных
Баюкают мою мечтательную лень.
Так пышно дремлет снег. И зимняя струя
Смиряется иным свежительным дыханьем,
Как бы забытых чар благоуханьем,
Мечтой Весны — весельем прежних дней.
Темнеет день. Светлеет жизнь моя.
Все веет вновь счастливым ожиданьем,
И зимний воздух полн чуть слышным трепетаньем
И дружно дремлет ряд мечтательных огней.
«Пробуждение» № 22, 1912 г.
Тень осени
правитьГлухая полночь выдала тебя,
И был наш праздник праздником свиданья.
Ты принесла с собой благоуханья
Ночных полей, ликуя и любя.
В твоем венке дремало увяданье,
Ты в зеркало гляделась на себя:
Цвела печаль, сдержав свое дыханье,
Твоей красы весенней не губя.
Так издавна над нашей страстью нежной
Темнеет осень тенью безнадежной…
Ты покидала надолго меня.
И, может быть, устанет сердце биться,
Когда захочешь снова насладиться
Последним жаром позднего огня.
«Пробуждение» № 12, 1913 г.
Элегия
правитьНедолгий день заметно вечереет.
Как поздний свет уходит жизнь моя
Я жду. Закатным холодом повеет.
Недолгий день заметно вечереет.
И звезд вечерних ожидаю я.
Давно ль мне утро ласковое пело.
И полдень зноем сладостным томил.
Душа последней ласки захотела.
Давно ли утро солнечное пело?
Но минул день. И вечер наступил.
Всё, что прошло, и что не возвратится,
Быть может, в смутной памяти продлю…
Я жил счастливо. Мне пора забыться.
Как хорошо, что жизнь не возвратится.
Как жадно я грядущее люблю!
Недолгий день заметно вечереет.
Горит закат на грани бытия.
Я жду. Последним холодом повеет.
Земная жизнь заметно вечереет.
И звезд вечерних ожидаю я.
1915
Оригинал здесь.