Когда небесный свод, нависший и тяжелый,
Гнетет усталый дух болезненной тоской
И жалок горизонт, как даль пустыни голой,
И смотрит самый день грустнее тьмы ночной;
Когда вселенная нам кажется подвалом
С сырыми стенами и мутным потолком,
Где робкая мечта, в смятеньи небывалом,
Как мышь летучая, пугливо бьет крылом;
Когда струи дождя весь воздух застилают,
Как прутья частые тюремного окна,
А злые пауки наш мозг перебирают
И в душу темную спускаются до дна;
Когда колокола с вершин церквей огромных
Свой ропот к небесам пытаются дослать,
Как стая демонов печальных и бездомных,
Собравшихся в лесу неистово стонать, —
Тогда немых гробов я вижу вереницы
И пла́чу над своей растерзанной Мечтой,
А Скорбь меня сосет со злобою тигрицы
И знамя черное вонзает в череп мой!
См. также одноимённые страницы.