Соломон (Брюсов)/Tertia Vigilia, 1900 (ДО)

[13]
IV.
СОЛОМОНЪ.
(Victor Hugo.)

Я царь, ниспосланный на подвигъ роковой.
Я воздвигаю храмъ, я сокрушаю грады.
Харосъ, мой вѣрный вождь, Хирамъ, строитель мой,
Моимъ велѣньямъ рады.

Одинъ — мой острый мечъ, другой — мой тяжкій млатъ.
Повелѣваю — я, а имъ и трудъ и думы.
Но выше грезъ моихъ вовѣки не взлетятъ
Ливійскіе самумы.

Я сынъ грѣха, но полнъ, — какъ кубокъ мой виномъ, —
Безмѣрной мудростью, вѣщаю правду съ трона;
И дьяволъ выбралъ бы межъ нимъ и Божествомъ
Судьею Соломона.

Я царь среди царей, среди пѣвцовъ пѣвецъ.
Владыка, — страшенъ я, слагатель пѣсенъ, — сладокъ.
Я славой ужасну, и увлеку, какъ жрецъ,
Въ нѣмую тьму загадокъ.

[14]


Видѣнья были мнѣ: я зрѣлъ возженья словъ
На дерзостномъ пиру подъ взмахомъ дивной длани.
До глубины постигъ всю суету вѣковъ, —
Богатства, силы, знаній.

Такъ. Я великъ во всемъ. Стою я какъ кумиръ,
Таинствененъ, какъ садъ кругомъ запечатлѣнный.
Отнынѣ мнѣ всегда дивиться будетъ міръ,
Я вѣченъ во вселенной.

И если можетъ Богъ лишить меня вѣнца,
И вырвать скиптръ изъ рукъ, стрѣльцовъ низвергнуть съ башенъ,
То властенъ ли и Онъ разъединять сердца?
— Мнѣ часъ такой не страшенъ!

О дѣва юная! цвѣтокъ саронскихъ горъ!
Какъ мѣсяцъ въ лонѣ водъ, твой дѣтскій ликъ чудесенъ!
И въ сердцѣ ты всегда, — такъ птицамъ темный боръ
Даетъ пріютъ для пѣсенъ.