Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 3, 1863.pdf/507: различия между версиями

<div class="oldspell"><div style="text-align:justify">{{колонтитул|502|ПОЛИТИКА ИЛИ ГОСУДАРСТВО.|}}<div class="indent">__NOEDITSECTION__{{Sidenotes begin-platon}}

Впрочемъ, самаго важнаго-то въ поэзіи мы еще не осудили: вѣдь ужаснѣйшее въ ней то, что она способна вредить и людямъ порядочнымъ, за исключеніемъ весьма немногихъ. — Чего не будетъ, если это-то дѣлаетъ она? — Слушай и наблюдай. Вѣдь лучшіе изъ насъ, внимая Омиру, или и другому {{pl|605|D}}какому трагическому поэту, который, изъ подражанія извѣстному герою въ плачѣ, тянетъ длинные монологи его горестей, либо поетъ и поражаетъ себя въ грудь, — лучшіе изъ насъ, знаешь, радуются и, входя въ его положеніе, слѣдуютъ за нимъ съ сочувствіемъ, и мы отъ души хвалимъ добраго поэта, что онъ возбудилъ въ насъ такое расположеніе. — Знаю; какъ не знать? — А когда надъ кѣмъ изъ насъ тяготѣетъ собственное горе, понимаешь опять, что мы хвастаемся противнымъ тому, что, то-есть, сохраняемъ спокойствіе и терпѣніе, {{pl|605|E}}такъ какъ это прилично мужчинѣ, а то, что хвалили тогда, — женщинѣ. — Понимаю, сказалъ онъ. — Такъ хороша ли эта похвала, спросилъ я, если кто, видя такого человѣка, какимъ не хотѣлъ бы и стыдился бы быть самъ, не порицаетъ его, а радуется и хвалитъ? — Нѣтъ, клянусь Зевсомъ, она не походитъ на благоразумную. — Да, примолвилъ я, какъ скоро разсмотришь ее тѣмъ-то способомъ. — Какимъ? — Размысли, что {{pl|606}}если часть души, ограничиваемая силою собственныхъ своихъ несчастій, и тогда жаждущая слезъ, достаточнаго гореванія и насыщенія, — ибо этого желаетъ она по природѣ, — если эта самая часть души питается поэтами и исполняется радостію; то наилучшее въ насъ по природѣ, недостаточно еще наученное умомъ и опытомъ, ослабляетъ стражу надъ этою плаксою, такъ какъ, смотря на чужія страданія, она не {{pl|606|B}}находитъ для себя постыднымъ, — когда другой, выдаваемый за человѣка добраго, безвременно скорбитъ, хвалить его и жалѣть, напротивъ видитъ въ этомъ собственную корысть — удовольствіе, и не хочетъ лишиться ея чрезъ пренебреженіе всего стихотворенія. Размыслить же способны, думаю, немногіе, что наслаждаться чужимъ необходимо въ своемъ: между тѣмъ какъ выкормившій сильную жалость въ отношеніи<section end="Книга десятая" />