Страница:Гимназия высших наук и лицей князя Безбородко (1881).djvu/71: различия между версиями
| [непроверенная версия] | [досмотренная версия] |
Lozman (обсуждение | вклад) мНет описания правки |
Lozman (обсуждение | вклад) |
||
| Статус страницы | Статус страницы | ||
| - | + | Вычитана | |
| Заголовок (не включается): | Заголовок (не включается): | ||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
__NOEDITSECTION__ |
__NOEDITSECTION__{{Навигация OCR}} |
||
{{колонтитул||— 73 —|}} |
|||
| Тело страницы (будет включаться): | Тело страницы (будет включаться): | ||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
| ⚫ | {{перенос2|по|казывая}} правила россійской грамматики, тотчасъ указывать на подобныя въ славянской и чрезъ то основанія одного языка подводить къ основаніямъ другого, съ замѣчаніями случайныхъ, временемъ произведённыхъ въ нихъ, разностей, равно какъ и того, что остаётся сходственнаго въ корняхъ ихъ. Такое расположеніе преподаванія обѣихъ грамматикъ на три года, во-первыхъ, удобно, потому-что разности въ правилахъ ихъ весьма немного, коренныя же части рѣчи въ обѣихъ суть однѣ и тѣ же, а во-вторыхъ, ещё и весьма полезно, потому-что ученики, облегчаясь трехлѣтнимъ временемъ и параллелью правилъ, взаимно себя объясняющихъ, основательнѣе будутъ знать и самую грамматику языка россійскаго чрезъ совокупное знаніе языка кореннаго и чрезъ то въ слѣдующіе высшіе классы поступать будутъ для слушанія высшихъ правилъ словесности съ вящшими грамматическими свѣдѣніями». Эта мысль Никольскаго о параллельномъ или сравнительномъ преподаваніи грамматикъ славянской и русской, высказанная пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ, заслуживаетъ вниманія, такъ-какъ извѣстно, что только въ послѣднее время она признана вполнѣ законною и единственно вѣрною, хотя и до-сихъ-поръ нуждается въ болѣе точныхъ опредѣленіяхъ относительно практическаго примѣненія. Она доказываетъ, что Никольскій основательно вдумывался въ своё дѣло и старался разумно распредѣлить относившійся къ нему учебный матеріалъ. |
||
{{ВАР |
|||
| ⚫ | |||
Въ заключеніе замѣтимъ, что онъ въ своихъ конспектахъ часто жаловался на незрѣлость учениковъ по причинѣ ихъ малолѣтства, отъ чего они въ четвёртомъ классѣ оказывались не вполнѣ способными къ слушанію курса россійской словесности, а въ высшихъ — къ слушанію высшей словесности, на «развлечённость въ занятіяхъ по многимъ вдругъ учебнымъ предметамъ», наконецъ на недостатокъ удовлетворительныхъ печатныхъ руководствъ, отъ чего «воспитанниками при занятіяхъ большая половина времени употребляется на списываніе уроковъ». Всѣ эти жалобы должно признать вполнѣ справедливыми: введённое уставомъ энциклопедическое направленіе и происшедшая отъ того многопредметность не могли благопріятствовать основательности обученія; составленіе записокъ и для болѣе развитыхъ учениковъ всегда сопровождается потерою времени безъ пользы для существа дѣла; возрастъ же учениковъ дѣйствительно не соотвѣтствовалъ установленнымъ для каждаго класса курсамъ: по общей вѣдомости воспитанниковъ, отъ 31-го декабря 1824 года, въ четвёртомъ классѣ изъ 15 учениковъ большинство было 14 лѣтъ, двое 12 и только двое 16; въ пятомъ двое 13, одинъ 14 и трое 16; въ шестомъ одинъ 13, одинъ 14, трое 15, четверо 16 и двое 17; въ седьмомъ всѣ не старше 15; въ восьмомъ только одинъ изъ осьми 19 лѣтъ девятаго же класса ещё не было. |
Въ заключеніе замѣтимъ, что онъ въ своихъ конспектахъ часто жаловался на незрѣлость учениковъ по причинѣ ихъ малолѣтства, отъ чего они въ четвёртомъ классѣ оказывались не вполнѣ способными къ слушанію курса россійской словесности, а въ высшихъ — къ слушанію высшей словесности, на «развлечённость въ занятіяхъ по многимъ вдругъ учебнымъ предметамъ», наконецъ на недостатокъ удовлетворительныхъ печатныхъ руководствъ, отъ чего «воспитанниками при занятіяхъ большая половина времени употребляется на списываніе уроковъ». Всѣ эти жалобы должно признать вполнѣ справедливыми: введённое уставомъ энциклопедическое направленіе и происшедшая отъ того многопредметность не могли благопріятствовать основательности обученія; составленіе записокъ и для болѣе развитыхъ учениковъ всегда сопровождается потерою времени безъ пользы для существа дѣла; возрастъ же учениковъ дѣйствительно не соотвѣтствовалъ установленнымъ для каждаго класса курсамъ: по общей вѣдомости воспитанниковъ, отъ 31-го декабря 1824 года, въ четвёртомъ классѣ изъ 15 учениковъ большинство было 14 лѣтъ, двое 12 и только двое 16; въ пятомъ двое 13, одинъ 14 и трое 16; въ шестомъ одинъ 13, одинъ 14, трое 15, четверо 16 и двое 17; въ седьмомъ всѣ не старше 15; въ восьмомъ только одинъ изъ осьми 19 лѣтъ девятаго же класса ещё не было. |
||
Профессоръ исторіи, географіи и статистики, Моисеевъ изъ малороссійскихъ казаковъ, окончилъ курсъ въ Кіевской духовной академіи и въ Харьковскомъ университетѣ на словесномъ |
Профессоръ исторіи, географіи и статистики, Моисеевъ изъ малороссійскихъ казаковъ, окончилъ курсъ въ Кіевской духовной академіи и въ Харьковскомъ университетѣ на словесномъ факультетѣ, гдѣ слушалъ «россійскую поэзію и эстетику» у И. Е. Срезневскаго, латинскую у Роммеля, философію у Шада, русскую исторію, статистику и древности у Успенскаго, всеобщую исторію у Рейта и Дегурова, былъ |
||
| |
|||
{{перенос2|по|казывая}} правила российской грамматики, тотчас указывать на подобные в славянской и через это основание одного языка подводить к основаниям другого, с замечаниями случайных, временем произведённых в них, разностей, равно как и того, что остаётся сходственного в корнях их. Такое расположение преподавания обеих грамматик на три года, во-первых, удобно, потому что разности в правилах их весьма немного, коренные же части речи в обеих суть одни и те же, а во-вторых, ещё и весьма полезно, потому что ученики, облегчаясь трехлетним временем и параллелью правил, взаимно себя объясняющих, основательнее будут знать и самую грамматику языка российского чрез совокупное знание языка коренного и чрез то в следующие высшие классы поступать будут для слушания высших правил словесности с вящими грамматическими сведениями». Эта мысль Никольского о параллельном или сравнительном преподавании грамматик славянской и русской, высказанная пятьдесят лет тому назад, заслуживает внимания, так как известно, что только в последнее время она признана вполне законною и единственно верною, хотя и до сих пор нуждается в более точных определениях относительно практического применения. Она доказывает, что Никольский основательно вдумывался в своё дело и старался разумно распределить относившийся к нему учебный материал. |
|||
В заключение заметим, что он в своих конспектах часто жаловался на незрелость учеников по причине их малолетства, от чего они в четвёртом классе оказывались не вполне способными к слушанию курса российской словесности, а в высших — к слушанию высшей словесности, на «развлечённость в занятиях по многим вдруг учебным предметам», наконец на недостаток удовлетворительных печатных руководств, от чего «воспитанниками при занятиях большая половина времени употребляется на списывание уроков». Все эти жалобы должно признать вполне справедливыми: введённое уставом энциклопедическое направление и произошедшая от того многопредметность не могли благоприятствовать основательности обучения; составление записок и для более развитых учеников всегда сопровождается потерею времени без пользы для существа дела; возраст же учеников действительно не соответствовал установленным для каждого класса курсам: по общей ведомости воспитанников, от 31-го декабря 1824 года, в четвёртом классе из 15 учеников большинство было 14 лет, двое 12 и только двое 16; в пятом двое 13, один 14 и трое 16; в шестом один 13, один 14, трое 15, четверо 16 и двое 17; в седьмом все не старше 15; в восьмом только один из восьми 19 лет, девятого же класса ещё не было. |
|||
Профессор истории, географии и статистики, Моисеев из малороссийских казаков, окончил курс в Киевской духовной академии и в Харьковском университете на словесном, факультете, где слушал «российскую поэзию и эстетику» у И. Е. Срезневского, латинскую у Роммеля, философию у Шада, русскую историю, статистику и древности у Успенского, всеобщую историю у Рейта и Дегурова, был |
|||
}} |
|||