Корнями гнѣздится глубоко,
Вершиной восходитъ высоко,
Зеленыя вѣтви уводитъ въ лазурно-широкую даль.
Корнями гнѣздится глубоко въ землѣ,
5 Вершиной восходитъ къ высокой скалѣ,
Зеленыя вѣтви уводитъ широко въ безмѣрную синюю даль.
Корнями гнѣздится глубоко въ землѣ, и въ безсмертномъ подземномъ огнѣ,
Вершиной восходитъ высоко-высоко, теряясь свѣтло въ вышинѣ,
Изумрудныя вѣтви въ расцвѣтѣ уводитъ въ бирюзовую вольную даль.
10 И знаетъ веселье,
И знаетъ печаль.
И отъ Моря до Моря раскинувъ свои ожерелья,
Колыбельно поетъ надъ умомъ, и уводитъ мечтаніе въ даль.
Дѣвически вспыхнетъ красивой калиной,
15 На кладбищѣ горькой зажжется рябиной,
Взнесется упорно какъ дубъ вѣковой.
Качаясь и радуясь свисту мятели,
Растянется лапчатой зеленью ели,
Сосной перемолвится съ желтой совой.
20 Осиною тонкой какъ духъ затрепещетъ,
Березой засвѣтитъ, березой заблещеть,
Серебряной ивой заплачетъ листвой.
Какъ тополь, какъ факелъ пахучій, возстанетъ,
Какъ липа iюльская умъ затуманитъ,
25 Шепнетъ звѣздоцвѣтно въ ночахъ какъ сирень.
И яблонью цвѣтъ свой разсыплетъ по саду,
И вишеньемъ ластится къ дѣтскому взгляду,
Черемухой нѣжитъ душистую тѣнь.
Раскинетъ рѣзьбу изумруднаго клена,
30 И долгою пѣсней зеленаго звона
Чаруетъ дремотную лѣнь.
Въ вешней рощѣ, вдоль дорожки,
Ходитъ легкій вѣтерокъ.
На березѣ есть сережки,
35 На бѣлянѣ сладкій сокъ.
На березѣ бѣлоствольной
Бьются ліпкіе листки.
Надъ рѣкой весенней, вольной
Зыбко пляшутъ огоньки.
40 Надъ рѣкою, въ часъ разлива,
Духъ узывчивый бѣжитъ.
Ива, ива такъ красива,
Тонкимъ кружевомъ дрожитъ.
Слышенъ голосъ ивы гибкой,
45 Какъ русалочій напѣвъ,
Какъ протяжность сказки зыбкой,
Какъ улыбка водныхъ дѣвъ: —
Срѣжь одну изъ вѣтокъ стройныхъ,
Освяти мечтой Апрѣль,
50 И, какъ Лель, для безпокойныхъ,
Заиграй, запой въ свирѣль.
Не забудь, что возлѣ Древа
Есть кусты и есть цвѣткі,
Въ зыбь свирѣльнаго напѣва
55 Всѣ запутай огоньки,
Всѣ запутай, перепутай,
Нашъ Славянскій цвѣтъ воспой,
Будь пѣвучею минутой,
Будь веснянкой голубой.
60 И все ростетъ зеленый звонъ,
И сонъ въ душѣ поетъ: —
У насъ въ поляхъ есть нѣжный ленъ,
И любъ-трава цвѣтетъ.
У насъ есть папороть-цвѣтокъ,
65 И перелетъ-трава.
Небесно-радостный намекъ,
У насъ есть синій василекъ,
Вся нива имъ жива.
Есть подорожникъ, есть дрема,
70 Есть ландышъ, первоцвѣтъ.
И нѣтъ цвѣтовъ, гдѣ злость и тьма,
И мандрагоры нѣтъ.
Нѣтъ тяжкихъ кактусовъ, агавъ,
Цвѣтовъ, глядящихъ какъ удавъ,
75 Кошмаровъ естества.
Но есть ромашекъ нѣжный свѣтъ,
И сладкихъ кашекъ есть расцвѣтъ,
И есть плакунъ-трава.
А нашъ плѣнительникъ долинъ,
80 Свѣтящій нѣжный нашъ жасминъ,
Не это ль красота?
А сну подобные цвѣты,
Что безъимянны какъ мечты,
И странны какъ мечта?
85 А нашихъ лилий водяныхъ.
Какой восторгъ замѣнитъ ихъ?
Не нужно ннчего.
И самыхъ пышныхъ орхидей
Я не возьму за сѣть стеблей
90 Близь древа моего.
Не все еще вымолвилъ голосъ свирѣли.
Но лишь не забудемъ, что круглый намъ годъ,
Отъ ивы къ березѣ, отъ вишенья къ ели,
Зеленое Древо цвѣтетъ.
95 И туча протянется, съ молніей, съ громомъ,
Какъ дьявольскій омутъ, какъ вѣдьмовскій сглазъ,
Но Древо есть теремъ, и этимъ хоромамъ
Нѣтъ гибели, вѣченъ ихъ часъ.
Свѣжительны бури, рожденье въ нихъ чуда,
100 Колодецъ, криница, коверъ-самолетъ.
И вѣчно намъ, вѣчно, какъ сонъ изумруда,
Славянское Древо цвѣтетъ.
