Пантелеймон Романов
СЛАБОЕ СЕРДЦЕ править
Источник: Пантелеймон Романов; Избранные произведения.
Изд-во «Художественная литература», Москва, 1988.
В одном из столичных учреждений по лестницам ходили ломовики в тяжелых сапогах, сносили вниз столы, шкапы, пыльные связки бумаг и клали их на воза, чтобы везти в другое помещение.
Между ломовиками совалась старушка в большом платке и из-под рук заглядывала вверх по лестнице, где сновали взад и вперед люди, и шептала про себя:
— Господи батюшка… как в лесу.
— Пусти, старуха, ногу отдавлю. Что тебе надо тут?
— Пособие, батюшка, пришла получать.
— Вниз иди, двадцатый номер.
Старушка пошла вниз. И через некоторое время внизу послышалось:
— Что мотаешься под ногами? Вот шкапом-то ахнем тебе на голову, и дух твой вон.
— Пособие, батюшка…
— Вверх иди, — сказал проходивший с разносной книгой человек в валенках.
— Я уж была там, кормилец.
— На каком этаже? — строго спросил проходивший.
— На четвертом, батюшка.
— Выше иди.
Старушка пошла наверх.
— Это какой этаж, кормилец?
— Третий… Ты опять уж сюда явилась?
— Я только что на низ сходила, милый.
— Ну, сходила и слава богу.
— А теперь вот опять сюда прислали.
— Очень нужна ты тут.
Старушка вошла на четвертый этаж и остановилась отдышаться. На продавленном диванчике, под которым была видна выскочившая пружина и рогожа, сидел какой-то болезненный человек.
— Дожидаешься, батюшка?
— Отдыхаю, — сказал человек.
— Я вот с утра уж пришла. Избегалась наотделку.
— Что надо-то?
— Пособие получать, да никак не найду, где.
— Сейчас устроим… Послушайте, — сказал мужчина, обращаясь к пробегавшему человеку с портфелем, — где бы тут старушке пособие получить?
— Черт его знает. Где-нибудь тут надо искать, — сказал тот, остановившись и с недоумением оглянувшись по сторонам. Потом опять побежал.
— А в двадцатом номере не были? — спросил он, остановившись.
— Ходила уж туда, цифры все шли, шли подряд, а потом на восемнадцатом номере оборвались, и уперлась я в какой-то закоулок, не знала, как выйтить. На старом-то месте я уж приладилась получать, а теперь на новое переехали, никак не потрафишь.
— Я тоже, — сказал человек, сидевший на диване. — Только на другой конец города зря прошел.
— Что за черт!.. Мой стол увезли, оказывается? — закричал, выскочив в коридор, мужчина в шубе и без шапки. — Извольте радоваться, положил туда шапку, теперь шапка уехала. Хоть платочком повязывайся.
— Что ж это, тут всегда такие хлопоты?
— Всегда. Переезжают.
— А часто, значит, переезжают-то?
— Часто. То одно учреждение от другого откалывается, а то два в одно сливаются. Да и изнашиваются очень. Вот хоть наше учреждение взять: дали помещение хорошее, а через месяц обои изорвались, вместо стекол фанера везде, да еще каким-то манером водопроводные трубы лопнули, затопило всех, по комнатам уж на досках плавали. А то иной раз помещение какое-нибудь понравится, так и идет.
— Ну, теперь отдохнула, пойду дальше, — сказала старушка.
— А вы обратитесь в справочное бюро, — сказал пробегавший обратно человек с портфелем. — Вам все и укажут, а то ходите как слепые.
— А где оно, родимый?
— Черт его знает, кажется, пятнадцатая комната внизу.
Старушка поблагодарила и пошла вниз.
— Вниз-то хоть иттить легче, — сказала она с ласковой улыбкой, обращаясь к двум ломовикам в фартуках, тащившим конторку.
— Вот бы и ходила все вниз, а то зачем-то наверх лезешь!
— Да что ты все трешься тут? Проходу от тебя нет, — крикнул другой.
— Справочное бюро, милый, ищу.
— Да ведь ты другое что-то искала…
— А теперь это велели искать, родимый.
— Что ж ты подряд, что ли, взяла? Ну, проходи, проходи.
— Скажите, пожалуйста, — послышался внизу голос старушки, — где тут справочное бюро?
— Двадцатая комната, кажется, была, посмотри там.
Старушка подошла к 20-му номеру и прочла: информационное бюро.
Постояла, потом отошла, сказавши:
— Знать, уж чтой-то новое въехало.
Она опять полезла наверх, потом уселась на окне.
— Вот, как сердце слабое, хуже всего, — сказала она, увидев своего собеседника, спускавшегося вниз.
— Не дай бог. Сердце пуще всего, — а мне, оказывается, опять через весь город иттить. Их куда-то к заставе бросило.
— Переехали?
— Только вчера. Две недельки побыли тут — и дальше. Ну, да тут хоть гор нет, доберусь. Пойду, а то еще, глядишь, там не застанешь, за две недели много воды утекло.
Два мужика спускали вниз тяжелую конторку и застряли на повороте лестницы.
— Вишь, черт их, потрохов сколько набрали, да еще повернуться негде:
— Ну-ка, заноси свой бок, сейчас ходко пойдет. Так, пошло.
Что-то хрястнуло.
— Чтой-то там?
Передний, озабоченно оглянувшись, поставил свой конец на пол.
— Какую-то штучку тут отсадили.
Мужики ушли. За ними прошли какие-то барышни, тащившие под мышками охапки бумаг в синих папках.
— Куда господь несет? — крикнул им поднимавшийся навстречу по лестнице человек.
— Сливаемся с Соцвосом!..
Лестница опустела. Прошел вниз мужчина в пальто, без шапки, повязанный платочком, как повязываются на похоронах, чтобы не простудить голову, и, наткнувшись на старуху, спросил:
— Вам что надо тут?
— Справочное бюро, родимый.
— А в нем что?
— А кто его знает, батюшка!
— Как кто его знает! Что вам нужно-то?
— Пособие, батюшка.
— Так это — финансовый отдел надо… Хватилась — он уже теперь небось к Театральной площади подъезжает.
Старушка озадаченно посмотрела вниз по лестнице.
— Так это, значит, его, батюшку, у меня на глазах носили. Куда ж теперь-то мне бежать?
— Сретенский бульвар, шесть, — сказал человек и, поправив на голове платочек, пошел вниз.
Старушка посмотрела ему вслед. Потом села на ступеньку лестницы и сказала про себя:
— Отдохну немножко, потом пойду, покамест сердце не ослабело.