Скромное благодеяние
правитьБыв в хорошем состоянии, но вдруг разными и чудными обстоятельствами доведенный до крайности, в 1800 году я с семейством своим находился в С. Петербурге. Заимодавцы угнетали меня, а всех более прежний мой интендант, некогда бедный, а после разбогатевший. Ни слезы жены моей, ни плач шестерых детей не могли его тронуть, хотя он лучше других знал жалкое наше положение и причину его. Мне надобно было или заплатить 3000 рублей или идти в тюрьму; первое казалось невозможным, а второе необходимым. Уже я прощался с моим отчаянным семейством… но вдруг является молодой человек, сказывается слугой одного из моих знакомых, вручает мне большой пакет, и пользуясь моим замешательством, уходит. С несказанным изумлением нашел я в пакете 3000 рублей и следующую записку: Je n’ignore pas les tristes Иvenemens gui vous ont rИduit Ю la pauvretИ. Votre situation actuelle me touche; elle doit toucher tous. Heureux, si le put service que je viens de vous rendre, peut l’amИliorer ! Agreez la fomme cijointe; elle ne me dИrange pas. Ne me pourfuivez pas de votre reconnoiflance; la tranquillitИ de votre famille en fera le tИmoignage. Soyez heureux, si l’on peut l’etre ici; mais plus heureux que moi ! С. K. Ce 13 Mars 1800, Petersbourg. («Знаю горестные случаи, которые довели вас до бедности. Ваше состояние меня трогает; оно должно тронуть всякого. Счастлив буду, если неважная услуга моя может его поправить. Вот деньги; эта сумма не расстраивает меня. Не хочу другой благодарности, кроме спокойствия вашего семейства. Будьте счастливы, если можно; по крайней мере счастливее меня! К. К. 13 марта 1800, Петербург».) Благородный и скромный вид вручителя посылки, замешательство и чувствительность, написанные на его лице, уверили меня, что он был не слуга. Напрасно я бегал по улицам, желая с ним встретиться; но, проходя однажды мимо Вахтпарадного места, увидел его в гусарском мундире (с иностранной лентой через плечо), и следуя движению сердца, хотел броситься к нему на шею; но он, приметив меня, спешил уйти в зимний дворец. Мне не удалось видеть его в другой раз; только я узнал наконец, что он был действительно мой благодетель, и что, имея состояние очень посредственное, сам занял эту сумму у господина полковника Ф. М. Р. Скоро сей великодушный человек сделался несчастлив и несколько времени, в царствование покойного императора, содержался в Нарвской крепости; наконец, оправдавшись, получил свободу и вступил в гусарский полк графа Зубова третьего полковником. Наслаждаясь теперь удовольствием видеть семейство мое счастливым, я сердечно желаю изъявить ему торжественно мною благодарность, и прошу вас, м. г. мой, напечатать это письмо в Вестнике Европы. Да простит благотворитель мой, что оскорбляю милую ему скромность, объявляя почтенное имя его: он есть Минской губернии дворянин, барон Киприан Креиц. Не знаю, где теперь находится; но небо да ниспошлет ему все благие дары свои! Ежели он несчастлив, то видно, что в здешнем свете нет счастья для добрых! — Имею часть и проч.
Скромное благодеяние [барона К. А. Крейца]: Письмо к издателю Вестника [Европы] из Киева / И.Н. // Вестн. Европы. — 1803. — Ч. 9, N 12. — С. 291-294.