Свинья на барский двор когда-то затесалась;
Вокруг конюшен там и кухонь наслонялась; В сору, в навозе извалялась;
В помоях по-уши до-сыта накупалась: И из гостей домой Пришла свинья-свиньей.
«Ну, что ж, Хавронья, там ты видела такого?» Свинью спросил пастух: «Ведь и́дет слух, 10Что всё у богачей лишь бисер да жемчу́г;
А в доме, так одно богатее другого?»
Хавронья хрюкает: «Ну, право, порют вздор.
Я не приметила богатства никакого: Всё только лишь навоз, да сор; А кажется, уж, не жалея рыла, Я там изрыла Весь задний двор».
—————
Не дай бог никого сравненьем мне обидеть !
Но как же критика Хавроньей не назвать, 20Который, что́ ни станет разбирать, Имеет дар одно худое видеть?
Примечания
Недопустимой с точки зрения литературных староверов «натуральностью» этой басни возмущался реакционный критик М. Каченовский, который в «Вестнике Европы» (1812 г. № 4) писал: «Пиит есть художник: он должен искать образцов своих в изящной природе, должен творить идеалы прекрасные и благородные, а не заражать своего воображения смрадом запачканных нелепостей. Вот чудовище, поставленное наряду с баснями!»
