1. Сегодня Государь Император с Наследником Цесаревичем и прочими Августейшими Особами изволил ездить в Бухарест, где Его Величеству был оказан самый восторженный приём.
2. Получено донесение от г.-л. Аллера из Ольтеницы, что 26 мая, в 6½ ч. утра, турки начали вооружать возведённую ими скрытно у Туртукая батарею. Наша левофланговая батарея, заметив это, тотчас открыла огонь, на который турецкая батарея стала отвечать, но после 7 метких выстрелов, из коих 3 попали в амбразуры и разрушили их вместе с мерлонами, принуждена была замолчать и неприятель убрал с неё орудия. В то же время наша правофланговая батарея также открыла огонь для поддержки левофланговой; но, когда против неё начали стрелять с другого турецкого укрепления, то она обратила огонь против сего последнего и несколькими выстрелами почти разрушила его, так что турки принуждены были убрать орудия и с этого укрепления. Турецкие снаряды ложились очень близко к левофланговой батарее нашей, а в бруствере правофланговой батареи даже засело 3 турецких гранаты; сверх того, одну разорвало на гребне бруствера, а две за батареей. Потерь у нас, однако, не было.
В 11 ч. утра, когда турки убрали орудия с батарей, наша артиллерия прекратила огонь. Тотчас же турки приступили к исправлению повреждений, но рабочие были разогнаны тремя картечными гранатами и уже более не собирались.
Во всё время этого артиллерийского боя турки поддерживали частый ружейный огонь, но с нашей стороны отвечали лишь редкими выстрелами лучшие стрелки.
3. От г.-л. Скобелева из Журжева: 25 мая, вечером, появились против Журжева неприятельские палатки, вероятно, тех же войск, которые ушли из Рущука.
С низовьев Дуная прибыл к Рущуку пароход.
4. От князя Манвелова из Турну-Магурелли: 25 в 3 ч. дня, пришёл в Никополь сверху большой броненосец, а 26, в 3 ч. пополуночи, ушёл вниз по Дунаю.
5. От полк. Боголюбова из Острога (близ Никшича?): 23 мая было ожесточённое сражение, продолжавшееся целый день. Сулейман-паша, от Гацко, атаковал Крстач, Дужский проход и Горанско. Главные силы его, в составе 20—25 батальонов, атаковали Крстач, занятый 8‑ю черногорскими батальонами (всех черногорских войск было 17 батал., под общим начальством Вукотича). Черногорцы, хотя и взяли 1.800 ружей и несколько знамён, но ночью должны были отступить от Крстача почти к Пиве. Горанско и Дужский проход удержали за собой. Турки заняли Крстач и Муратовицу, но, по-видимому, очень ослаблены боем; потерю их оценивают около 2.000 чел. Черногорцы потеряли 600 чел. убитыми и ранеными, в том числе несколько воевод. Один герцеговинский воевода, георгиевский кавалер, убит; два тяжело ранены.
6. Г.-ад. Семека получил и сообщил достоверное сведение, будто бы турки намерены, после перехода нашей армии за Дунай, сосредоточиться к Кюстенджи, который защищён минами.
Обо всём этом представлена записка Государю Императору и отчасти сообщено депешею Начальнику Главного Штаба.
7. Министр иностранных дел Румынии сообщил, что из достоверного источника получено сведение: турецкое правительство получило очень дурные вести из Азии. Мухтар-паша, будто бы, написал в Константинополь, что он не в состоянии защищать Эрзерум.
8. Инженер-полк. Мазюкевич конфиденциальным письмом извещает, что, произведя рекогносцировку Калафата и Виддина, он пришёл к заключению, что Виддин можно легко взять с небольшими даже средствами, если от него будут отвлечены к другому пункту неприятельские суда. Если же, наоборот, начать действия против Виддина раньше всего, то этим можно привлечь к нему неприятельские суда и, таким образом, облегчить нам переправу в другом пункте.
9. Сведения от г.-л. Циммермана от 24 мая: турецкие суда 20 мая находились: в Мачинском рукаве — 1 малый монитор и 1 канонерская лодка; у Гирсова — 1 монитор; у Тульчи — 1 большой монитор.
10. О действиях Нижне-Дунайского отряда 17 и 18 мая имеется особый журнал за № 1671. В журнале этом обратить внимание на засаду, устроенную турецкими охотниками в ночь с 17 на 18 мая у Сатунова, причём у нас убиты 144-го пех. Каширского полка 1 рядовой и 7-го уланского Ольвиопольского полка 1 рядовой и лошадь; легко ранено 2 рядовых 144-го пех. полка и умер от раны, нанесённой в темноте нашим же уланом из револьвера, 1 рядовой 144-го пех. полка.
