Самодав (Тэффи)
| ← Раскаявшаяся судьба | Самодав | Жизнь и творчество → |
| Из сборника «Дым без огня». Опубл.: 1913. Источник: Тэффи Н. А. Собрание сочинений. Том 5: «Карусель». — М.: Лаком, 2000. — С. 274-278. • Впервые: Русское Слово. — 1913. — 9(22) ноября. — № 259. — С. 3—4. |
— Э-эх!
— Ты чего?
— Дела не веселят. В январе должен Шниферу четыреста рублей отдавать.
— А он что же, — торопит?
— Нет, он ни слова не говорит, — такой деликатный. Он ни за что не напомнит.
— А, может быть, и забыл?
— Гм… вряд ли.
— Ну, еще успеешь. Теперь ведь еще только ноябрь.
— Все равно, и в январе взять будет негде.
Шпалин посмотрел на своего приятеля с состраданием и прищелкнул языком.
Шпалин и Нехелев были очень дружны и даже жили на одной квартире.
Шпалин, как уже показывает сама его фамилия, был инженер, Нехелев, как тоже показывает его фамилия, не имел в обществе ровно никакого значения, служил в министерстве, был честен и робок.
— Прямо, не знаю, как быть. Сегодня ночью вспомнил, и заснуть не мог.
Шпалин задумался, постукал себя пальцем по переносице и операция эта быстро помогла.
— Есть одно средство, — сказал Шпалин. — Позвоню-ка я к Тебреву. Он мне с прошлой осени должен шестьсот. Пора, наконец, и честь знать.
Просьба Шпалина очень расстроила Тебрева. Тебрев был в проигрыше, сидел без денег. Положим, время терпит, так как Шпалин требует вернуть долг в конце декабря. Но лучше, конечно, озаботиться заблаговременно.
Пораскинул умом и подошел к телефону.
— Полковник Мякин? Простите, что я вам напоминаю, но на меня так наседают, что прямо дышать не дают… Ну, хоть часть… рублей пятьсот, с остальными постараюсь устроиться. А? В декабре? Пожалуйста!
Полковник Мякин двадцать пять минут чесал в голове карандашом. Наконец, начесал настолько, что голова стала думать и надумала требовать долг с адвоката Шнифера.
Звонил, молил и грозил.
Шнифер обещал достать четыреста к середине декабря и позвонил к Нехелеву.
Бледный Нехелев, растерянно разводя руками, стоял перед Шпалиным.
— Понимаешь, он теперь требует, чтоб я отдал к пятнадцатому декабря! Там на него какая-то темная личность наседает. Ну, как тут быть? Говорит, что до января ждать не может!
Шпалин пощелкал языком.
— Придется надавить на Тебрева. Пусть поторопится. Подошел к телефону.
Тебрев весь вечер звонил к полковнику Мякину. Дозвонился и излился. Мякин вздыхал в трубку, молил об отсрочке и, обещав ускорить дело, позвонил к Шниферу.
— На меня наседает одна темная личность… Положение безвыходное… Опись имущества… Служебная карьера… Как хотите, а к первому декабря мне нужно.
Шнифер дал отбой и попросили, чтобы его соединили с Нехелевым.
— На него опять давит эта темная личность! — стонал Нехелев. — Он ждать не может. Ему деньги нужны тридцатого ноября! Ну, что я теперь заведу! Ради Бога, если можешь, надави на твоего Тебрева. Сам видишь, положение безвыходное.
И Шпалин давил на Тебрева.
Тебрев потребовал у полковника Мякина во что бы то ни стало добыть денег к двадцать третьему ноября.
Мякин молил Шнифера достать к двадцатому.
Шнифер заклинал Нехелева заплатить к восемнадцатому.
Нехелев рыдал без слез перед Шпалиным и Шпалин давил на Тебрева.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
— Ты знаешь, какой ужас — сказал через два дня осунувшийся и почерневший Нехелев. — Этот Шнифер совсем помешался. Он говорит, что если я через три дня не верну ему денег, ему останется только пустить себе пулю в лоб.
Шпалин молча подошел к телефону и надавил.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Нехелев лежал в постели и пил чай с ромом. Его лихорадило.
Шпалин сидел, опустив усы, и беззвучно насвистывал.
— Прямо какой-то рок! — говорил Нехелев. — Пока я не вспоминал, и он мне не напоминал. А чуть я вспомнил, он и насел. Через два часа уже позвонил ко мне, а там и пошел трезвонить.
— Молчи, — советовал Шпалин. — Старайся не думать.
— И главное — мне самому его жалко. Такой милый человек. Он говорит, что никогда не позволил бы себе напомнить об этом несчастном долге, если бы не ужасное, безвыходное положение, в котором он очутился.
— И так меня мучает, что я его подвел[1]. Хотел бы я знать имя того подлеца, который на него давит. Ведь есть же такие подлецы на свете.
— А ты плюнь. И главное — не волнуйся. Теперь уж больше часу прошло, — все равно в полчаса этих денег не достанешь, если бы я даже и надавил на Тебрева.
— Нет, где уж там. Я и сам понимаю, что теперь все кончено. Я знаю, что ничего не могу сделать, и это успокаивает меня.
— Спи.
— Сплю.
Он спал.
Уснул и Шпалин.
Бледный уснул под своим телефоном Тебрев.
Густо храпел полковник Мякин.
Безмятежно улыбаясь, дремал удивленный Шнифер, удивленный, что телефон так долго не звонит и Мякин так долго на него не давит.
Спят все.
На том все и кончилось.
Навсегда.
Примечания
править- ↑ В книге между этой и предшествующей репликами Нехелева, которые идут в подбор, опущен фрагмент диалога, имеющийся в газетном варианте:
«— А ты лучше засни. Либо вспотей.
— Мне ужасно тяжело, что я именно его подвел. И ничего не могу сделать. На него давит, по-видимому, какая-то темная личность и требует, чтобы через два часа деньги были внесены.
— А ты все-таки вспотей, — уговаривал Шпалин». (Д. Д. Николаев. Комментарии // Там же. — С. 373.)